Самая великая деморализация в истории

[socialistus]

ко времени XX съезда людей, способных эффективно бороться со сталинизмом и сохранивших подлинно коммунистический менталитет, уже почти не осталось в Советском Союзе и в зарубежных коммунистических партиях: подавляющее большинство их было уничтожено в беспощадных чистках. Почти все тогдашние руководители КПСС и других коммунистических партий были так или иначе замараны соучастием в сталинских преступлениях или хотя бы в их идеологическом оправдании и обосновании; их мышление было глубоко разъедено метастазами сталинизма. Это не могло не сказаться и на содержании доклада Хрущёва, который, по сути, был направлен не против сталинизма, а лишь против наиболее чудовищных преступлений Сталина.
Более того, Хрущёв утверждал, что Сталин, развязывая массовый государственный террор, руководствовался защитой "интересов рабочего класса, интересов трудового народа, интересов победы социализма и коммунизма. Нельзя сказать, что это были действия самодура. Он считал, что так нужно делать в интересах партии, трудящихся, в интересах защиты завоеваний революции. В этом истинная трагедия!". Из этих слов следовало, что сталинский террор был трагедией не советского народа и большевистской партии, а трагедией... самого Сталина. Эта мысль была ещё более определённо выражена в постановлении ЦК КПСС от 30 июня 1956 года "О преодолении культа личности и его последствий", где прямо говорилось, что в применении беззакония и "недостойных методов" "состояла трагедия Сталина".
От этой фальшивой версии, внедрявшейся в сознание советских людей в годы "оттепели", сам Хрущёв отказался лишь в своих мемуарах конца 60‑х годов, где он неоднократно возвращался к оценке Сталина. Здесь он прямо называл Сталина убийцей, совершившим "уголовные преступления, которые наказуются в любом государстве, за исключением тех, где не руководствуются никакими законами". Хрущёв справедливо писал о "довольно дубовой логике" тех, кто считает, что Сталин творил свои злодейства "не в корыстных личных целях, а в качестве заботы о своём народе. Ну и дикость! Заботясь о народе, убивать лучших его сынов". К этому можно добавить, что суждения о "дикости" и "дубовой логике" Хрущёв вполне мог адресовать и к некоторым своим высказываниям в докладе на XX съезде и в ряде последующих выступлений, "смягчавших" наиболее острые оценки этого доклада.
Таким образом, Хрущёв, глубоко продумавший материалы расследований сталинских преступлений, пришёл к двум важным выводам: 1. Внутрипартийные оппозиции отнюдь не представляют некого фатального зла (чему учили советских людей на протяжении нескольких десятилетий); 2. Антисталинские оппозиционные силы в 30‑е годы были достаточно многочисленны.
Приблизившись к адекватному пониманию политического смысла великой чистки, Хрущёв объяснял её разрывом Сталина с основами марксистской теории и большевистской политической практики. Он прямо указывал, что террор был развязан Сталиным "с целью исключить возможность появления в партии каких-то лиц или групп, желающих вернуть партию к ленинской внутрипартийной демократии, повернуть страну к демократичности общественного устройства... Сталин говорил, что народ - навоз, бесформенная масса, которая идёт за сильным

[socialistus]

О том, как сложно было Хрущёву расставаться со сталинистской мифологией, говорит то обстоятельство, что даже на этих страницах своих мемуаров он повторял некоторые фантомы, содержавшиеся в его докладе на XX съезде. Он по-прежнему называл деятельность Сталина "положительной в том смысле, что он оставался марксистом в основных подходах к истории, был человеком, преданным марксистской идее". Слабо разбиравшийся в марксистской теории, Хрущёв лишь гипотетически решился привести "троцкистский" тезис: "Может быть, Сталин переродился и вообще выступил против идей социализма, а потому и губил его сторонников?" - но лишь с тем, чтобы тут же безапелляционно отвергнуть саму возможность постановки такого вопроса: "Вовсе нет. Сталин оставался в принципе верен идеям социализма". В итоге Хрущёв никак не мог свести баланс своих оценок, оставаясь в плену чисто психологического, если не клинического объяснения сталинских террористических акций: "Разве это действия настоящего марксиста? Это поступки деспота или больного человека... Версия о мнительности Сталина, "переходящей в манию преследования", как главной причине великой чистки, утвердилась в исторических работах второй половины 50‑х - первой половины 60‑х годов.
Объяснение "ежовщины" личными патологическими качествами Сталина было характерно даже для некоторых проницательных знатоков советской истории из среды западных советологов и деятелей первой русской эмиграции.
Их эпистолярная дискуссия на данную тему развернулась в 1954-1956 годах, когда стало очевидным, что государственный террор, массовые расправы по вымышленным обвинениям отнюдь не являются необходимым и неотъемлемым атрибутом "коммунистической системы". Но буквально в ближайшие дни после смерти Сталина его преемники остановили новую волну террора, угрожавшую превзойти своими масштабами даже террор 30‑х годов. Ещё спустя месяц было объявлено о фальсификаторском характере "дела врачей" - одного из последних сталинских злодеяний. Затем обнаружилось, что преемники Сталина приступили к освобождению и реабилитации невинно осуждённых в предшествующие годы и десятилетия.
В этих условиях  советологи стремятся убедить друг друга в том, что "ежовщина" была всецело продуктом сталинской паранойи, т. е. хронического психического заболевания, выражающегося в следовании навязчивым маниакальным идеям. В действительности Сталин не был сумасшедшим и вёл совершенно определённую линию. К выводу о необходимости уничтожить слой старых большевиков Сталин пришёл не позднее лета 1934 г., и тогда же начал эту операцию готовить".
Николаевский писал, что согласился бы признать Сталина параноиком, если бы тот действовал в противоречии со своими интересами. На первый взгляд, такое противоречие действительно имело место. В преддверии неумолимо надвигавшейся войны Сталин уничтожил не только подавляющее большинство партийных и государственных руководителей, тысячи руководителей предприятий, инженеров и учёных, работавших на оборону, но и почти весь высший командный состав армии, необходимый для защиты страны от иноземного нашествия.

[socialistus]

Однако более глубокий анализ показывает, что великая чистка всецело отвечала задаче сохранения неограниченного господства Сталина над партией, страной и международным коммунистическим движением. Как справедливо отмечал Николаевский, Сталин вёл "политику преступную, но единственную, при которой диктатура могла удержаться. Его действия были определены этой политикой. Он террор вёл не по безумию Калигулы, а потому, что сделал его фактором своей активной социологии... Он убил миллионы и, в частности, истребил весь слой старых большевиков, так как понял, что этот слой против его "коммунизма"... ЦК XVII съезда и членов этого съезда Сталин уничтожил не потому, что был сумасшедшим, а потому что догадывался о замыслах противников... Ненормальным его теперь хочет объявить Хрущёв, которому выгоднее всё свалить на сумасшествие одного человека, чем признать своё соучастие в преступных деяниях банды".В отличие от этого, в 1937 году Сталин держал весь грандиозный механизм осуществления государственного террора под своим неослабным и эффективным контролем. Ни на минуту не утрачивая и не ослабляя этот контроль, он проявлял в своих действиях не параноидальное беспокойство и тревогу, а, напротив, удивительное, сверхчеловеческое самообладание и точнейший расчёт. "В тридцатых годах он операцию "ежовщины" провёл очень точно (со своей точки зрения), так как всё подготовил и захватил противников врасплох, они его не понимали, - справедливо писал Николаевский. - Даже многие из сторонников не понимали".
Объяснение Пастернаком трагедии "ежовщины" обнаруживает несомненную близость и к прогностическим суждениям Ленина, высказанным в 1921 году. Говоря об альтернативах, стоявших тогда перед Советской Россией, Ленин видел два исхода из накопившихся к тому времени противоречий: "10-20 лет правильных соотношений с крестьянством и обеспеченная победа в всемирном масштабе (даже при затяжке пролетарских революций, кои растут), иначе 20-40 лет мучений белогвардейского террора. Aut-Aut. Tertium non datur (Или-или. Третьего не дано)".
Не сумев обеспечить правильных отношений с крестьянством и обратившись в поисках выхода к насильственной коллективизации, сталинская клика вызвала к жизни острейший хозяйственно-политический кризис 1928-1933 годов. Вместо силы передового примера первой в мире страны, вставшей на путь социализма, примера, который Ленин считал одним из главных условий подъёма мировой революции, Советский Союз продемонстрировал негативный пример в экономической, социальной, политической и духовной сферах - резкое падение сельскохозяйственного производства и выпуска потребительских товаров, рост нищеты и неравенства, утверждение тоталитарного режима и удушение инакомыслия, критики и идейного поиска. Все эти факторы, наряду с ошибочной политикой сталинизированного Коминтерна, обусловили торможение социалистических революций в других странах - как раз в тот исторический период, когда в результате всеобъемлющего мирового кризиса капиталистической системы возникли наиболее благоприятные за всю историю условия для подъёма революционного рабочего движения.
Белогвардейский по своему существу террор уложился примерно в указанные Лениным хронологические рамки - 25 лет (1928-1953 годы). Однако этот террор, уничтоживший намного больше коммунистов, чем это сделали даже фашистские режимы в Германии и Италии, реализовался в специфической и не предвиденной марксистами политической форме: он осуществлялся изнутри большевистской партии, её именем и руками её руководителей

[socialistus]

По мере очищения партии от действительно оппозиционных элементов остриё этого террора направлялось на ту часть бюрократии, которая помогла Сталину подняться к вершинам власти. Социальный смысл этой стадии великой чистки Троцкий усматривал в том, что "правящий слой извергает из себя всех тех, которые напоминают ему о революционном прошлом, о принципах социализма, о свободе, равенстве, братстве, о неразрешенных задачах мировой революции... В этом смысле чистка повышает однородность правящего слоя и как бы укрепляет позицию Сталина". Зверское очищение правящего слоя от инородных элементов, т. е. тех людей, в сознании которых сохранилась верность традициям большевизма, имело своим следствием всё больший разрыв между бюрократией и массами, всё большее понижение интеллектуального и нравственного уровня партийных работников, военачальников, учёных и т. д. "Все передовые и творческие элементы, которые действительно преданы интересам хозяйства, народного просвещения или народной обороны, неизменно попадают в противоречие с правящей олигархией, - констатировал Троцкий. - Так было в своё время при царизме; так происходит, но несравненно более быстрым темпом, сейчас при режиме Сталина. Хозяйству, культуре, армии нужны инициаторы, строители, творцы, Кремлю нужны верные исполнители, надёжные и беспощадные агенты. Эти человеческие типы - агента и творца - непримиримо враждебны друг другу".
Такая смена социальных типов в ходе великой чистки 1936-1938 годов отмечалась даже антикоммунистическими авторами, имевшими возможность наблюдать последствия сталинской "кадровой революции". Так, бывший советский аппаратчик М. Восленский, перебежавший на Запад и ставший там специалистом по вопросам советской элиты, подчёркивал, что в процессе великой чистки "с неизбежностью отбрасывались и в жестокой борьбе погибали те, кто ещё верил в правоту марксизма и в построение коммунистического общества, а в правящем слое общества коммунисты по убеждению сменились коммунистами по названию". Аппаратчикам набора 1937 и последующих годов "вопрос о правоте марксизма... был вообще неинтересен, а уверенность в такой правоте они заменили марксистской фразеологией и цитатами. В действительности, несмотря на громогласное повторение, что коммунизм - светлое будущее всего человечества, вскарабкавшиеся на высокие посты ставленники Сталина меньше всего хотели бы создания общества, где не на словах, а на деле все работали бы по способностям и получали по потребностям".

В следующем поколении эта социальная среда закономерно выдвинула и выпестовала таких лиц, которые в подходящий момент превратились в открытых ренегатов коммунизма - Горбачева, Ельцина, Яковлева, равно как и большинство президентов новых государств, образовавшихся на развалинах Советского Союза.

[socialistus]

Политический смысл и политические результаты великой чистки уже в конце 30‑х годов были адекватно оценены наиболее серьёзными западными аналитиками. В докладе английского Королевского института внешних сношений, опубликованном в марте 1939 года, говорилось: "Внутреннее развитие России направляется к образованию "буржуазии" директоров и чиновников, которые обладают достаточными привилегиями, чтобы быть в высшей степени довольными статус кво... В различных чистках можно усмотреть приём, при помощи которого искореняются все те, которые желают изменить нынешнее положение дел. Такое истолкование придаёт вес тому взгляду, что революционный период в России закончился и что отныне правители будут стремиться лишь сохранить те выгоды, которые революция доставила им". Эти слова во многом объясняют причины живучести, сталинистского и постсталинистского режимов на протяжении полувека после великой чистки, обескровившей страну, лишившей её гигантского интеллектуального потенциала, накопленного за долгие годы.
В свете всего сказанного легко определить истинную цену идеологических манипуляций нынешних "демократов", которые именуют большевиками и ленинцами всех, кто когда-либо занимал руководящие посты в правящей партии СССР, - вплоть до Брежнева, Черненко и Горбачева. Индульгенция выдаётся лишь таким партократам, которые сожгли всё, чему поклонялись в прошлом, и стали поклоняться тому, что сжигали, т. е. зоологическому антикоммунизму.В Советском Союзе тема большого террора вплоть до конца 80‑х годов была запретной для сколько-нибудь объективных исследований. Отсутствие марксистских работ по этой проблематике, как и по проблеме сталинизма вообще, в конечном счете привело к реализации прогноза, высказанного И. Бехером в 50‑х годах: неспособность дать марксистское объяснение этих острейших проблем новейшей истории породит попытки использовать разоблачение Сталина для того, чтобы "нанести удар новому общественному строю и даже ликвидировать его понемногу, по частям". Так, собственно, и произошло в конце 80‑х - начале 90‑х годов, когда эти попытки увенчались полным успехом.

Помимо мифов, распространяемых открытыми антикоммунистами, существуют мифы, идущие из лагеря т. н. "национал-патриотов" и сводящиеся к отвержению Октябрьской революции и большевизма при преклонении перед Сталиным и оправдании его террористических акций. Такого рода "мировоззрение", щедро выплеснувшееся на страницы советской печати в годы "перестройки" и ельцинского режима, складывалось в определённых кругах советской интеллигенции с конца 60‑х годов.
Идеология, основанная на этом "ценностном критерии", в годы "перестройки" и "реформ" была развёрнуто изложена на страницах журналов "Наш современник", "Москва" и "Молодая гвардия", авторы которых стали называть себя "государственниками". В их историко-публицистических статьях органически соединялись ненависть к большевизму и восхищение Сталиным. В своём дальнейшем развитии эта система взглядов органично вылилась в идеологию национальной буржуазии, противопоставившей себя компрадорской буржуазии и её политическим выразителям. Борьба этих двух фракций нарождающейся русской буржуазии в 90‑е годы оттеснила на задний план все иные идеологические течения.
Деятели "непримиримой оппозиции" правильно уловили точку социального, политического и идеологического перелома в развитии советского общества

[socialistus]

Если не считать представителей сравнительно малочисленного "государственнического" течения, то вплоть до возникновения диссидентства 70‑х годов большинство советских интеллектуалов считало трагедией страны и народа явления, обозначаемые словами "1937 год" или "ежовщина", а никак не Октябрьскую революцию.
Мало для кого в Советском Союзе разоблачения, прозвучавшие на XX съезде КПСС, явились полнейшим откровением. И масштабы, и характер сталинских зверств были известны миллионам советских людей. В годы сталинизма многие из них спасались самообманом, необходимым для выживания, выстраивая в своём сознании цепочку рационализации, т. е. оправдания - если не целиком, то частично - сталинского террора некой политической целесообразностью. В этой связи следует подчеркнуть, что одной из целей (и соответственно - последствий, результатов) "ежовщины" было уничтожение социальной, исторической памяти народа, которая передаётся от поколения к поколению через её живых носителей. Вокруг уничтоженных вождей большевизма образовалась выжженная пустыня, поскольку вслед за ними уничтожались их жёны, дети, ближайшие сотрудники. Страх, вызванный сталинским террором, наложил отпечаток на сознание и поведение нескольких поколений советских людей, отбил у многих из них готовность, стремление и способность к честному идейному поиску. Одновременно продолжали преуспевать палачи и доносчики сталинских времён, построившие своё благополучие и благополучие своих потомков на активном участии в подлогах, исключениях, истязаниях и т. д.
Возврат к теме сталинских репрессий в официальной советской печати произошёл, начиная с 1986 года. Однако, как и в 50-60‑е годы, официальная санкция на обращение к этой теме диктовалась далеко не только стремлением к восстановлению исторической правды и очищению от язв сталинизма. Если обе "хрущевские" волны разоблачений были вызваны во многом соображениями борьбы с т. н. "антипартийной группой" Молотова, Кагановича, Маленкова, то "перестроечная" волна была поначалу вызвана иными конъюнктурными соображениями: стремлением переключить внимание общественного мнения от очевидных неудач щедро разрекламированной "перестройки" к трагическим событиям прошлого, за которые новое поколение руководителей партии не несло ответственности.
скоро обнаружилось, что темы большого террора и сталинизма использовались многими авторами и печатными органами для того, чтобы скомпрометировать, обесчестить идею социализма. Этот антикоммунистический, антибольшевистский поход был во многом подготовлен деятельностью западных советологов и советских диссидентов 60‑80‑х годов, пустивших в обращение целый ряд исторических мифов.
Историческая мифология всегда представляла одно из главных идеологических орудий реакционных сил. Но в современную эпоху исторические мифы не могут не рядиться под науку, для своего подкрепления они нуждаются в подыскивании псевдонаучных аргументов. В конце 80‑х годов на страницах советской печати получили вторую жизнь мифы, созданные в первые десятилетия Советской власти. Один из них сводился к фактическому повторению сталинской версии 1936 года о голой жажде власти, якобы определявшей борьбу Троцкого и "троцкистов" против сталинизма. Согласно данному мифу, политическая доктрина "троцкизма" не отличалась чем-то существенным от сталинской "генеральной линии", а в случае победы оппозиции во внутрипартийной борьбе она повела бы политику, принципиально не отличающуюся от сталинской

[socialistus]

Другие мифы, ведущие начало от работ идеологов первой русской эмиграции и ренегатов коммунизма 20-30‑х годов, направлены на дискредитацию, оплёвывание героического периода русской революции. Для того, чтобы идеологически расчистить дорогу реставрации капитализма в СССР, требовалось разрушить существенный пласт массового сознания, переместить знаки в трактовке таких явлений, окружённых в сознании миллионов советских людей ореолом величия и героизма, как Октябрьская революция и гражданская война. Не случайно, что примерно с 1990 года разоблачительный пафос в критике нашего исторического прошлого был перенесён с эпохи сталинизма на первые годы послеоктябрьской истории. Наиболее ругательным словом в трудах как "демократов", так и "национал-патриотов" стало неожиданно всплывшее полузабытое понятие "большевик", которое правомерно относить лишь к ленинскому поколению партии и её не переродившимся в последующие годы элементам.
1937 год определил развитие исторических событий на многие годы и десятилетия вперёд. Этот год мы можем назвать "судьбоносным" (правомерный эпитет, хотя и изрядно опошленный Горбачевым, именовавшим "судьбоносными" свои сумбурные и бессистемные акции периода "перестройки") даже в большей степени, чем Октябрьскую революцию. Если бы Октябрьская революция не произошла*, социалистические революции вспыхнули бы несколько позднее в России или в других, более развитых странах - в силу крайней напряженности противоречий капитализма в 20‑х - 40‑х годах. При этом революционный процесс развивался бы более успешно, чем это происходило в действительности, поскольку революционные силы не были бы скованы, деморализованы и ослаблены сталинизированными компартиями.
1937 год стал судьбоносным в глубоко трагическом смысле. Он нанёс такие потери коммунистическому движению в СССР и во всём мире, от которых оно не оправилось до сего времени.

http://trst.narod.ru/rogovin/t4/vvedenie.htm

[Джон Локк]

Другие мифы...

Кто о чём, а Вы, ув. socialistus, как обычно - о Троцком... Чем же он так неизгладимо запечатлелся в Вашей памяти? Начнём с того, что сама по себе критика большевицкого левого уклона не случайна и полностью мною разделяется, за исключением истерики, наводившейся по этому поводу искусственно. Действительно, я полностью разделяю мнение Каутского о русском социализме. И в его полемике с Троцким однозначно занял бы его сторону. Впрочем, в полемике Троцкого со сталинистами я, конечно, занял бы позицию позднего Троцкого из "Преданной революции". В "Коммунизме и терроризме" Троцкий написал о Каутском, что де "старый тапер не желает сыграть на клавишах русской революции". Каутский промолчал, поскольку было очевидно, что клавиши не те. Весь извращённый политический спектр революционной России совершенно не подходил для его планов. Ситуация была гибельной и любой путь вёл только к катастрофе. Коренной ошибкой Троцкого в "Преданной революции" я считаю то, что, верно оценив пагубное действие роста влияния аппарата, превратившегося в новую, государственную, буржуазию, он не понял того, что это был адекватный ответ на реальные мелкобуржуазные настроения большинства населения. В том числе и рабочих, на которых он продолжал ошибочно делать ставку. Уставшая от революции, стремившаяся к зажиточной жизни, бывшая "пролетарская" масса потребовала сильной руки, как и в Германии. И получила эту руку. Сталин первым её подал. Осознав своей семинаристской головой, что социальный заказ на нового вождя готов. А вот интеллектуал Троцкий не был готов к такому развитию событий.

С уважением, Джон Локк.

[Самсон]

Джон.
Неплохо.
Хотя "семинаристскую" я заменил бы на "трезвую". Ибо без сильной и даже более сильной, чем у противника, руки, судьба СССР была бы плачевной.
В азарте теоретизирования не следует отрываться от исторических реалий.

[Джон Локк]

Джон.
Неплохо.
Хотя "семинаристскую" я заменил бы на "трезвую". Ибо без сильной и даже более сильной, чем у противника, руки, судьба СССР была бы плачевной.
В азарте теоретизирования не следует отрываться от исторических реалий.

Беда в том, что трезвость Сталина основывалась больше на интуиции, чем на знании. Или он не вполне понимал, что делает, или понимал, но именно поэтому не оставил нам в своих работах ничего об этом. Кстати, возможный вариант. Если бы он в те годы высказался открытым текстом в моём ключе, а не намёками, от расстрела его не спасло бы даже то, что он - Сталин.

С уважением, Джон Локк.

[Шишига]

Беда в том, что трезвость Сталина основывалась больше на интуиции, чем на знании. Или он не вполне понимал, что делает, или понимал, но именно поэтому не оставил нам в своих работах ничего об этом. Кстати, возможный вариант. Если бы он в те годы высказался открытым текстом в моём ключе, а не намёками, от расстрела его не спасло бы даже то, что он - Сталин.

Джон-юзя.
"На интуиции, чем на знании" - это не : "бяда", а : сила и смысл.

Поверь мне, даже если б Сталин всё прописал "в своих работах" - тебе (обобщённому) бы это НЕ помогло. Последняя твоя фразка полностью хар-зует твоё схолаституирицирование.

Сталин был Вождём, вот и всё. В нём концетрировалась - и им сполнялась - Народная Воля.
И если бы у народа была воля "в ключе" - Сталин бы её уловил, и сполнил, а вербально бы оформил сообтветств. "текущим потребностям момента" (чисто по-крестьянски, по-русски, чтоб ничего в хозяйстве не пропадало).

Пример.
Русскому народу надоели жиды-"чикисты", "/ленинская гвардия"/ и "/мировая революция"/.
Сталин это уловил и воплотил, пустив в расход аграновых-примаковых, тухочевских-якиров, лариных-бухариных и иудушек-троцких.

Оформил это соответственно потребностям момента и устоявшейся фразеологией, как борьбу с врагами Народа и за обострение классовой борьбы.
Тем самым (в хозяйстве пригодилось) скрепил, народные ряды перед Войною, выгнал жидов с ключевых постов и проч., т.е. решил ряд народно-хозяйственных задач.

А тебе всё всюду "теории" снятся, как ты их налепишь, а другие будут "перевыполнять".
"Детская болезнь", однако.

ШИШИГА.

[Джон Локк]

Джон-юзя.
"На интуиции, чем на знании" - это не : "бяда", а : сила и смысл.

Знание - сила.

С уважением, Р. Бэкон.

P.S. Всё-то Вам мечтается, ШИШИГА-сан, чтобы безмозглые биороботы шли как лемминги туда, куда ведёт их неосознанное расовое чуйство крови и почвы...

[Джон Локк]

иудушек-троцких.

Ошибаетесь. Как верно подметил в начале темы ув. socialistus , Троцкий был харизматичным вождём, являясь, тем не менее, близким мне типажом. Но у каждого времени своя харизма. В 1927ом его харизма устарела, он потерял нить времени. Что, рано или поздно, случается со всеми.
Ленину и Сталину с этим повезло - они вовремя скончались. При жизни о них не успели вытереть ноги. А могли бы.

С уважением, Джон Локк.

P.S. Крупская как-то пожаловалась Троцкому: "Будь Ильич жив, он сейчас сидел бы в тюрьме".

[Самсон]

Беда в том, что трезвость Сталина основывалась больше на интуиции, чем на знании.

Джон, а не следует ли Вам охаять заодно также и великих художников Возрождения за то, что действовали по интуиции, а не на основании академических знаний?
И напрочь отвергнуть их неуклюжие оправдания, что мол учиться-то было не у кого...

[socialistus]

Беда в том, что трезвость Сталина основывалась больше на интуиции, чем на знании. Или он не вполне понимал, что делает, или понимал, но именно поэтому не оставил нам в своих работах ничего об этом. Кстати, возможный вариант. Если бы он в те годы высказался открытым текстом в моём ключе, а не намёками, от расстрела его не спасло бы даже то, что он - Сталин.

Джон-юзя.
"На интуиции, чем на знании" - это не : "бяда", а : сила и смысл.

Поверь мне, даже если б Сталин всё прописал "в своих работах" - тебе (обобщённому) бы это НЕ помогло. Последняя твоя фразка полностью хар-зует твоё схолаституирицирование.

Сталин был Вождём, вот и всё. В нём концетрировалась - и им сполнялась - Народная Воля.
И если бы у народа была воля "в ключе" - Сталин бы её уловил, и сполнил, а вербально бы оформил сообтветств. "текущим потребностям момента" (чисто по-крестьянски, по-русски, чтоб ничего в хозяйстве не пропадало).



ШИШИГА.

"Интуиция" Сталина, как "народного" вождя всяческих умных шишиг (какой  типаж анекдота!) стоило ДРУГИМ, нешишигам невиданных в истории собственных жертв.
А знают ли шишиги теорию или имеют какие знания вообще, кроме шишижных, естествено?
"Чисто по крестьянски, чисто по русски, чтобы ничего в хозяйстве не пропадало" соображают очень прижимистые люди. Такие обитают в отдаленных населенных пунктах, куда редко завозят товар и приходится обходится натуральным хозяйством. Очень скудные ресурсы вынуждают подбадривать себя пословицами рачительного ведения хозяйства. Теория и что значит - для глухих мест пустой звук. Если сосед по трем избам дал бы веник и показал с какого угла мести. А если бы еще его забрали подальше, чтобы это веник прибрать, то это был бы "тИоретиг". Сталин в смысле умерщвления этом смысле был и остается мечтой скрытых марадеров.

Силу ума его деяний еще проверим, а пока..



 

[socialistus]

"Внимательное прочтение сталинских речей и статей той поры свидетельствует: инспирируя всё новые политические кампании против "контрреволюционного троцкизма", Сталин в то же время внимательно изучал новые работы Троцкого и использовал некоторые их идеи в своей практической политике. Так, выход из периода "экономической чрезвычайщины" был достигнут в результате переориентации внутренней политики на осуществление мер, настойчиво предлагавшихся Троцким в годы первой пятилетки: установление более низких и реалистических заданий для второго пятилетнего плана. В не меньшей степени идеи Троцкого оказали влияние на внешнеполитический курс Сталина, отказавшегося от трактовки социал-демократии как "социал-фашизма" и ориентировавшего советскую дипломатию и Коминтерн на установление широких антифашистских союзов. "Когда речь шла о безопасности собственного правления, Сталин с готовностью прислушивался к совету своего противника, хотя часто с запозданием и всегда в своей грубой и извращённой манере".
Эта извращённая форма реализации даже правильных идей вытекала из того, что Сталин в вопросах большой политики неизменно оставался грубым прагматиком и эмпириком, неспособным к глубоким научным обобщениям и теоретическому предвидению. Как неоднократно подчёркивал Троцкий, Сталин никогда не обладал сколько-нибудь чётким стратегическим планом и умением предвидеть даже ближайшие последствия своей политики; он никогда не исходил в выработке своей тактики из теории и стратегии, а, наоборот, приспосабливал теорию и стратегию к потребностям тактики. Он изменял свой политический курс лишь под влиянием явных и непосредственных трудностей, с которыми сталкивался в своей политической практике, причем немалая часть этих трудностей была порождена его бессистемной и лишённой всякого научного обоснования политикой.
Об отсутствии у Сталина политической дальновидности писал и Ф. Раскольников: "Предпринимая какой-нибудь шаг, он не в состоянии взвесить его последствий. Он постериорен. Он не предусматривает события и не руководит стихией, как Ленин, а плетётся в хвосте событий, плывёт по течению". Этот сталинский хвостизм не мог быть скорректирован и его ближайшим окружением, откуда Сталин с конца 20-х годов последовательно изгонял самостоятельно мыслящих людей и в котором он предпочитал оставлять самоучек, способных лишь к беспрекословному служению его личной власти. Хотя в середине 30-х годов в сталинском окружении ещё оставались яркие личности, "вождь" подавлял их индивидуальность, добивался от них слепого повиновения и при малейшем намёке на сопротивление прибегал к беспощадным репрессиям.

  .....Аналогичные наблюдения, только в более развёрнутом виде, мы встречаем у Троцкого, который писал, что "при исключительном, поистине дьявольском честолюбии и столь же исключительной воле он (Сталин - В. Р.) отличался общей посредственностью умственных качеств. Из этого основного противоречия... выросла осторожность, вкрадчивость, хитрость, получившие в свою очередь сверхъестественное развитие. Мы имеем здесь ту сверхкомпенсацию, которая нередко в биологическом мире заполняет органическую слабость. Отсюда же, из этого противоречия, которое через всю его жизнь проходило, взялась и зависть - внутренняя, не заживающая рана - и её молочная сестра - мстительность". Одну из субъективных причин победы Сталина над его противниками Троцкий видел в том, что "такие свойства интеллекта, как хитрость, вероломство, способность играть на низших свойствах человеческой натуры, развиты у Сталина необычайно и, при сильном характере, представляют могущественные орудия в борьбе". Эти психологические качества поистине неоценимы там, "где дело идёт об отборе привилегированных, об их сплочении духом касты, об обессиленьи и дисциплинированьи масс... и они по праву сделали его вождём бюрократической реакции и термидора".
Эти качества органически дополнялись специфическими особенностями памяти Сталина. "Память - зеркало интеллекта и даже характера в целом. Хорошей и плохой памяти нет. Есть память хорошая в одном отношении, плохая - в другом. Она отражает духовный интерес, общее направление способностей, умственный склад. Память имеет волевой характер. Память Сталина эмпирична. Он очень плохо передает содержание идей, логических систем, теоретических дискуссий. Но он запоминает всё, что выгодно или невыгодно для него. Его память есть прежде всего злопамятство".

http://trst.narod.ru/rogovin/t3/oglav.htm

[Самсон]

Троцкистус.
А не попробовать ли Вам, хотя бы ради разнообразия, исполнить указ Петра Великого:
"А синьорым сенаторам речь в Сенате держать не по писаному, а своими словами, дабы дурь каждого всем видна была."

[socialistus]

Другие мифы...

Кто о чём, а Вы, ув. socialistus, как обычно - о Троцком... Чем же он так неизгладимо запечатлелся в Вашей памяти? Начнём с того, что сама по себе критика большевицкого левого уклона не случайна и полностью мною разделяется, за исключением истерики, наводившейся по этому поводу искусственно. Действительно, я полностью разделяю мнение Каутского о русском социализме. И в его полемике с Троцким однозначно занял бы его сторону. Впрочем, в полемике Троцкого со сталинистами я, конечно, занял бы позицию позднего Троцкого из "Преданной революции". В "Коммунизме и терроризме" Троцкий написал о Каутском, что де "старый тапер не желает сыграть на клавишах русской революции". Каутский промолчал, поскольку было очевидно, что клавиши не те. Весь извращённый политический спектр революционной России совершенно не подходил для его планов. Ситуация была гибельной и любой путь вёл только к катастрофе. Коренной ошибкой Троцкого в "Преданной революции" я считаю то, что, верно оценив пагубное действие роста влияния аппарата, превратившегося в новую, государственную, буржуазию, он не понял того, что это был адекватный ответ на реальные мелкобуржуазные настроения большинства населения. В том числе и рабочих, на которых он продолжал ошибочно делать ставку. Уставшая от революции, стремившаяся к зажиточной жизни, бывшая "пролетарская" масса потребовала сильной руки, как и в Германии. И получила эту руку. Сталин первым её подал. Осознав своей семинаристской головой, что социальный заказ на нового вождя готов. А вот интеллектуал Троцкий не был готов к такому развитию событий.

С уважением, Джон Локк.

Какого уклона, в смысле в каком времени, применительно условий? У Вас, Локк ,обычная для философов размытость во времени. Если для вашего брата подходит такого рода размеры, то для политиков и политологов
такая абстракция похожа на словесный понос. Уже в котрый раз Вас советуют быть ближе к теме относительно дат. Намекая на мою (и Самсона, который врет про полпотовщину, точнее косеет "влево" одновреемно с Вами при имени Троцкого)  ортодоксию, Вы сами все время обвиняете бездоказательно.
Вам же говорят, что личности вроде Ленина и Троцкого настолько талантливы,  имееют вражденную  способность изменять тактику в зависимости от условий. В то же время Сталин, как роковой для советской истории эмпирик  был и левым и правым, и висел без названий на груди, и обосновался в центре Кремля, чтобы однако снова ненавидеть слева направо или подозревать справа налево. Короче, он имел мнение человека переливающегося большинства. Как только такие  вместе  с толпой  упираются в непреодолимое припятствие они бегут в обратную сторону, потом опять отлетают и снова упираются, чтобы слепо убежать. Как понимается эмпиризм толпы - от слепоты всех ее безвольных единиц. Для истории,  для судьбы страны очень важно, чтобы она не падала  и не сталикивала в пропасть тех кто впереди, теми кто сзади  подбежал и столкнул. Очень интересна в этом смысле радость неких самсонов, которые подбежали сзади на несколько десятков лет позже и еще не знают на собсвенном опыте, что значит лететь в ж.... Если бы они как -нибудь слетали вниз и почувствовали, что это больно и очень больно, они не кричали бы от радости, что ими управляет инерция, на том свете.
 Что касается Вас, Локк, то Вы, как уличенный  в знаниях самсонами , в нашем случае   инерции и свободного падения не можете не знать, что каутскиантсво, как учение шрейъхбрехерства  в момент революционной ситуации привело к преклонениям СДПГ 1918-23гг. головы перед немецкой буржуазией и торжеству известной Веймарской республики. Я сомневаюсь, известно ли Вам, что торжество буржуазной демократии  во всей красе, при всей готовности  страны к пролетарскоому социализму приводит к радикальной диктатуре этой же самой буржуазии против остального угнетенного человечества, к числу которого я причисляю и философское племя болтунов про гуманизм. Готовность общества к пролетарской революции или социализму подразумевает и готовность ее оппонентов в тех же масштабах котрреволюции или терроризма. Сейчас как раз идет эта самая борьба с терроризмом в мировом масштабе через мировое првителство  и ТНК, - это чтобы Вы не болтали лишнего.

[socialistus]

Что касается вашего тезиса, что Троцкий не понял склонности рабов к комфорту и что рабочие его подвели, поддержав Сталина, - как настоящий марксист он это давно изучил у Маркса, "что обобществление нищеты возродит всю старую дребедень", но по мере сил и возможностей с этим боролся. Большевики никогда не говорили , что в России можно построить социализм, без  передовой материальной технолгии это  невозможно. Поэтому в самые романтические годы перед большевиками стоял лозун мировой революции.
Именно на базе высоко индустриализированного общества, например, экономической базы Германии возможно более менее снятие так называмого отчуждения. Сталин, как большевик - боевик, прислушивающийся к беседам умных людей вроде ленинского политбюро, прекрасно это знал также, поэтому среди задач подчинения советского общества и революционного социалистического движения ставил задачу подчинения и организационного звена мировой революции - Коминтерна. Сталинский Коминтерн, начиная с конца 20-х годов приложил руку, именно исходя из интереса правящей бюрократии, чтобы манипулировать тем или иным революционным движением, - в Китае, в Германни, во Франции, в Испании и тд.
"При помощи этих обвинений из общественно-политической жизни устранялись, арестовывались и уничтожались десятки, сотни тысяч людей, осуществлялось вмешательство сталинского руководства в жизнь других партий и стран".
Борьба с "троцкизмом" в 30-е годы была проявлением не только личной ненависти Сталина к своему самому сильному и непримиримому политическому противнику. Она была тесно связана со страхом Сталина перед возможностью спонтанного возникновения социалистических революций в капиталистических странах, победа которых неизбежно вырвала бы из его рук власть над международным коммунистическим движением. Сталин отчётливо сознавал, что усиление позиций "троцкизма" на Западе грозило возникновением альтернативной Коминтерну политической силы, способной перехватить революционную инициативу и привлечь на свою сторону значительную часть леворадикальных элементов в капиталистических странах".

 
  :P

[Джон Локк]

Для истории,  для судьбы страны очень важно, чтобы она не падала  и не сталикивала в пропасть тех кто впереди, теми кто сзади  подбежал и столкнул.

Талантам надо помогать, бездарности пробьются сами? В политике такого критерия нет. Плох тот талант, которого можно обойти сзади.

С уважением, Джон Локк.