Эта трасса соединяет в себе множество бед, которые несут с собой в России чиновничьи инициативы. Это и огромные затраты на дорожное строительство. Это и презрение к интересам широких масс людей – дорога отрезает от города около двух тысяч садовых участков, а въезд к ним «не запланирован». То есть людям придется нарушать правила дорожного движения, чтобы попасть к себе на дачу. Это и презрение к природному и культурному наследию. Уже сейчас трасса «переехала» реку Копнинку и прилегающие к ней ручьи и овраги. А гидротехнических сооружений нет. Это значит, что с одной стороны от трассы образуется огромное болото, а с другой – произойдет обмеление. Может обмелеть, между прочим, Келарский пруд, который по сути является частью ансамбля Троице-Сергиевой лавры. То есть существует угроза, что исчезнет тот вид на Лавру, который сейчас радует глаз. Эта дорога неминуемо будет размываться и затапливаться, на ней будет постоянно образовываться гололед. То есть по указанию Воробьева строят ловушку для водителей, чреватую повышенной аварийностью.
Но по-человечески самое страшное, что ради этого продукта чиновничьей фантазии сносят реальные дома реальных людей в районе ул. Кирова города Сергиев Посад. В ближайшем доме человек живет постоянно. Соседи говорят, что известие о том, что его сносят, стоило хозяину двух инфарктов. Сносят еще 6 домов по соседству, а всего вдоль трассы более 60 объектов. Садоводы с возмущением рассказывают, что за кирпичный дом с участком сносимому милостиво дают 586 тысяч рублей. Для сравнения – рядом недавно был продан участок похуже с летним домиком без печки за миллион семьсот. То есть за сумму «компенсации» сносимый не купит себе ни жилья, ни дачи. Человек остается собственником земли, но строители снесли забор и вклинились на чужой участок. Милиция приехала по вызову о порче имущества, и спокойно наблюдала ход работ.
Принцип устройства существующей в России социально-политической системы: чиновник всесилен, человек – ничто. Чиновники привыкли, что люди не оказывают коллективный отпор произволу, не имеют возможности, а часто и желания бороться за свои социальные права. Людей можно понять. У них отняли почти все инструменты легальной защиты своих социальных прав. Сегодня в России обычный человек не может рассчитывать на объективность суда, не может сопротивляться с помощью ненасильственный прямых действий – власть не разрешит рядом со стройкой или в центре Сергиева Посада проводить митинги. Практически нет сейчас и независимого от власти телевидения. И более того: почему человек, чтобы просто защитить свой дом, должен по судам пыль глотать и заменить свою жизнь на титаническую борьбу? Да еще с мизерным шансом на успех. Все это говорит о ненормальности нашего общества, о пагубности его социальной организации.
В нормальном обществе, где социальные права людей станут приоритетом при принятии властных решений – человек будет защищен автоматически. Даже если ради действительно нужного проекта планируется что-то снести, это должно быть невозможно, пока с жителями не договорятся об устраивающей их компенсации. Не можете договориться – ищите другие решения.
В стране с развитыми самоуправлением и демократией — народовластием, гарантирующим права меньшинства — чиновнику жить куда сложнее, чем в государствах вроде России. Нужно хорошенько подумать, получит ли проект решения проблемы поддержку большинства заинтересованных граждан и как умиротворить страдающее от проекта меньшинство. В условиях приоритета социальных прав люди без больших усилий смогут оказать сопротивление ущемлению своих прав и в судах, и с помощью митингов, и средств массовой информации. Так что инициаторам проекта нужно заложить в смету избыточную, а не частичную компенсацию ущерба граждан – может быть за счет более эффективного расходования средств, чем это происходит сегодня в России.
В нормальном демократическом обществе человек должен не бояться, а при прочих равных даже желать, чтобы его недвижимость снесли, потому что это принесет ему большую выгоду – такова должна быть компенсация. Если это будет так, власть имущие сто раз все обдумают, прежде чем ввязаться в какой-то строительный проект.
Александр Шубин