Константин Бальмонт. Серебряный век.

[Манилов]

СКРИЖАЛИ         

Как же Мир не распадется,
Если он возник случайно?
Как же он не содрогнется,
Если в нем начало - тайна?

Если где-нибудь, за Миром,
Кто-то мудрый Миром правит,
Отчего ж мой дух, вампиром,
Сатану поет и славит?

Смерть свою живым питает,
Любит шабаш преступленья,
И кошмары созидает
В ликованьи исступленья.

А едва изведав низость,
И насытившись позором,
Снова верит в чью-то близость,
Ищет света тусклым взором.

Так мы все идем к чему-то,
Что для нас непостижимо.
Дверь заветная замкнута,
Мы скользим, как тень от дыма.

Мы от всех путей далеки,
Мы везде найдем печали.
Мы - запутанные строки,
Раздробленные скрижали.

[Манилов]

СТРАНА НЕВОЛИ  

Я попал в страну Неволи. Еду ночью,- всюду лес,
Еду днем,- и сеть деревьев заслоняет глубь небес.
В  ограниченном  пространстве,  меж  вершинами  и
                                            мной,
Лишь летучие светлянки служат солнцем и луной.
Промелькнут, блеснут, исчезнут,- и опять  зеленый
                                            мрак,
И не знаешь, где дорога, где раскрывшийся овраг.
Промелькнут,  сверкнут,  погаснут,- и  на  миг  в
                                        душе моей
Точно  зов,  но  зов  загробный,  встанет  память
                                    прошлых дней.
И тогда в узорах веток ясно вижу пред собой
Письмена   немых   проклятий,   мне   нашептанных
                                         Судьбой.
О безбрежность, неизбежность непонятного пути!
Если каждый шаг - ошибка, кто же мне велел идти?
Разве я своею волей в этом сказочном лесу?
Разве я не задыхаюсь, если в сердце грех несу?
Разве  мне  не  страшно  биться  между  спутанных
                                          ветвей?
Враг? Откликнись! Нет ответа, нет луча душе моей.
И своим же восклицаньем я испуган в горький миг,-
Если кто мне отзовется, это будет мой двойник.
А во тьме так страшно  встретить  очерк  бледного
                                            лица.
Я попал в страну Неволи...
      Нет конца.  

[Манилов]

Сквозь мир случайностей, к живому роднику,
Идя по жгучему и гладкому песку,
По тайным лестницам взбираясь к высоте,
Крылатым коршуном повисши в пустоте,
Мой дух изменчивый стремится каждый миг,
Все ищет, молится: "О, где же мой родник?
Весь мир случайностей отдам я за него,
За оправдание мечтанья моего,
За радость впить в себя огни его лучей,
За исцеление от старости моей.

[Vassa]

 Вэлл! Благодарю Вас за столь "царский" подарок! Вы подарили мне Бальмонта! Я знала, что такой существует, читала пару-тройку его стихотворений и всё....  Вы  приоткрыли для меня дверцу в новый, неизведанный доселе мир его стихов, откуда мне совсем не хочется уходить, возвращаться в наше настоящее...
                                                 

[Манилов]

ЛЕСНЫЕ ТРАВЫ  

Я люблю лесные травы
   Ароматные,
Поцелуи и забавы,
   Невозвратные.

Колокольные призывы,
   Отдаленные,
Над ручьем уснувшим ивы,
   Полусонные.

Очертанья лиц мелькнувших,
   Неизвестные,
Тени сказок обманувших,
   Бестелесные.

Все, что манит и обманет
   Нас загадкою,
И навеки сердце ранит
   Тайной сладкою.

[Манилов]

Вэлл! Благодарю Вас за столь "царский" подарок! Вы подарили мне Бальмонта! Я знала, что такой существует, читала пару-тройку его стихотворений и всё....  Вы  приоткрыли для меня дверцу в новый, неизведанный доселе мир его стихов, откуда мне совсем не хочется уходить, возвращаться в наше настоящее...
                                                 

     Вассочка, он гений, первый среди всех поэтов. Бальмонт - Вселенная...
     Те, для кого Бальмонт лишь талантливый поэт, духовно беднее и духовно несчастнее тех, кто ему благодарен за нечто большее и труднее выразимое....

[Vassa]

В зареве зорь

С сердцем ли споришь ты? Милая! Милая!
      С тем, что певуче и нежно, не спорь.
Сердце я. Греза я. Воля я. Сила я.
      Вместе оденемся в зарево зорь.
Вместе мы встретили светы начальные,
      Вместе оденемся в черный покров.
Но не печальные — будем зеркальные
      В зареве зорном мерцающих снов.

[Манилов]

 ГЛУШЬ  

Луг - болото - поле - поле,
   Над речонкой ивы.
Сладко дышится на воле,
   Все цветы красивы!

Все здесь нежит глаз и ухо
   Ласкою веселой.
Прожужжала где-то муха,
   Шмель гудит тяжелый.

Всюду - божии коровки,
   Розовые кашки,
Желто-белые головки
   Полевой ромашки.

Нежно-тонки очертанья
   Задремавшей дали...
Полно, разве есть страданья?
   Разве есть печали?

[Vassa]

Смерть, убаюкай меня

Жизнь утомила меня.
Смерть, наклонись надо мной!
В небе — предчувствие дня,
Сумрак бледнеет ночной...
Смерть, убаюкай меня

Ранней душистой весной,
В утренней девственной мгле,
Дуб залепечет с сосной.
Грустно поникнет к земле
Ласковый ландыш лесной.

Вестник бессмертного дня,
Где-то зашепчет родник,
Где-то проснется, звеня...
В этот таинственный миг,
Смерть, убаюкай меня!

[Манилов]

МОЛЕБЕН  

Темной толпою, в часовне убогой,
Путь завершив, и пред новой дорогой,
Суетность нашу забыв на мгновенье,
Тупо мы слушаем сонное пенье.

   В тесном пространстве, где дух наш взрастил
   Тайное древо невидимых сил,
   Тает вздыхающий дым от кадил.

Что-то есть страшное в этих бряцаньях,
В этих покорных глухих восклицаньях,
Молятся звуки и души послушно,
Что же им в узкой часовне так душно?

   Явственно чувствую горький упрек,
   В звуки молитв проскользнувший намек -
   Тайное слышащих, дышащих строк.

В потные стекла не видно лазури,
В дверь не проникнут ни ветры, ни бури,
Силою дней закопчены иконы,
Вечны пред ними бессильные стоны.

   Грустно склонивши морщинистый лоб,
   Что-то вещает нам загнанный поп: -
   "Жизнь наша - душная - темная... - Гроб!"

[Vassa]

Смерть

Не верь тому, кто говорит тебе,
Что смерть есть смерть: она — начало жизни,
Того существованья неземного,
Перед которым наша жизнь темна,
Как миг тоски — пред радостью беспечной,
Как черный грех — пред детской чистотой.
Нам не дано понять всю прелесть смерти,
Мы можем лишь предчувствовать ее,—
Чтоб не было для наших душ соблазна
До времени покинуть мир земной
И, не пройдя обычных испытаний,
Уйти с своими слабыми очами
Туда, где ослепил нас высший свет.
Пока ты человек, будь человеком
И на земле земное совершай,
Но сохрани в душе огонь нетленный
Божественной мистической тоски,
Желанье быть не тем, чем быть ты можешь.
Бестрепетно иди все выше — выше,
По лучезарным чистым ступеням,
Пока перед тобой не развернется
Воздушная прямая бесконечность,
Где время прекращает свой полет.
Тогда познаешь ты, что есть свобода
В разумной подчиненности Творцу,
В смиренном почитании Природы,—
Что как по непочатому пути
Всегда вперед стремится наше Солнце,
Ведя с собой и Землю и Луну
К прекрасному созвездью Геркулеса,
Так, вечного исполнено стремленья,
С собой нас увлекает Божество
К неведомой, но благодатной цели.
Живи, молись — делами и словами,
И смерть встречай как лучшей жизни весть.

[Манилов]

ОТДАТЬ СЕБЯ  

Отдать себя на растерзанье,
Забыть слова — моё, твоё,
Изведать пытку истязания,
И полюбить как свет её.

Не знать ни страха, ни раскаянья,
Благословить свою печаль,
Благословить свое отчаянье,
Сказать — мне ничего не жаль.

Быть равным с низкими, неравными,
Пред криком — нежным быть как вздох:
Так правят силами державными,
Так меж людей ты будешь Бог.

[Манилов]

Он спросил меня: Ты веришь?
Нерешительное слово!
Этим звуком не измеришь
То, в чем есть моя основа.

Да, не выражу я бледно,
То, что ярко ощущаю.
О, с бездонностью, победно,
Ослепительно — я знаю!

[Vassa]

О, женщина, дитя, привыкшее играть
И взором нежных глаз, и лаской поцелуя,
Я должен бы тебя всем сердцем презирать,
А я тебя люблю, волнуясь и тоскуя!
Люблю и рвусь к тебе, прощаю и люблю,
Живу одной тобой в моих дерзаньях страстных,
Для прихоти твоей я душу погублю,
Все, все возьми себе — за взгляд очей прекрасных,
За слово лживое, что истины нежней,
За сладкую тоску восторженных мучений!
Ты, море странных снов, и звуков, и огней!
Ты, друг и вечный враг! Злой дух и добрый гений!

[Vassa]

     Вассочка, он гений, первый среди всех поэтов. Бальмонт - Вселенная...
     Те, для кого Бальмонт лишь талантливый поэт, духовно беднее и духовно несчастнее тех, кто ему благодарен за нечто большее и труднее выразимое....

 Со мной давно такого не было! Я счастлива, у меня глаза на "мокром месте" и хочется воспарить....

[Манилов]

НЕКРАСОВ

Сын польки-матери и русского отца,
О воплотил в себе стихию славянина,
В его душе всегда широкая равнина
Стремясь достичь небес, уходит без конца.

Но нет, не досягнуть Господнего лица.
Есть реки, есть леса, луга, поля, долина,
Но, зябко трепеща, вращает лист осина,
Голодный зорок волк, растерзана овца.

Скрипя, идёт обоз. Повеяло с дороги
Желанным запахом родного деготька.
Но сзади страх идёт, а впереди - тоска.

Я твой! - воскликнул он.- Твои поля убоги,
Но ты одна в беде поёшь через века.
И грусть славянская, как море, глубока...

[Vassa]

И грусть славянская, как море, глубока...

[Манилов]

Со мной давно такого не было! Я счастлива, у меня глаза на "мокром месте" и хочется воспарить....

     Я несу чувство преклонения перед творчеством Константина Дмитриевича около 15 лет, с тех пор как издали все стихи К.Бальмонта, включая написанные в эмиграции (всего написано свыше 50 книг). Повезло приобрести тогда, в начале 1990-х, двухтомник: "Светлый час" и "Где мой дом" (по 500 стр. каждый). Для меня эти 2 книги - выше любых библий. Эмигрантские стихи с большим трудом собрал, сохранил и издал к 125-летию поэта профессор славистики Айовского университета Вадим Крейд (бывают и среди американцев приличные люди). А так и пропала бы большая часть...

[Манилов]

ВОВРЕМЯ

Вовремя, вовремя нужно суметь.
Если же ты не умеешь,-
Золото вдруг превращается в медь,
Пышный дворец - в подневольную клеть,
Кто тебя будет, убогий, жалеть?
Сам ты себя не жалеешь.

Жатва приспела. Колосья - умы.
Колются, требуют грозно.
Будет, кричат, уже выросли мы,
Или ты хочешь дождаться зимы?
Вот, выползаешь трусливо из тьмы,
Поздно.

[Манилов]

ГДЕ Б Я НИ СТРАНСТВОВАЛ

Где б я ни странствовал, везде припоминаю
Мои душистые леса.
Болота и поля, в полях, от края к краю,
Родимых кашек полоса.

Где б ни скитался я, так нежно снятся седцу
Мои родные васильки.
И, в прошлое открыв таинственную дверцу,
Схожу я к берегу реки.

У старой мельницы привязанная лодка,
Я льну к прохладе серебра.
И так чарующе, и так призывно-чётко
Душа поёт: Вернись. Пора.