Zuul
И всё?
Да, если словами Л.Н. Толстого -
"И потому, если читатель принадлежит к огромному большинству образованных, воспитанных в церковной вере людей, но отрекшихся от ее несообразностей со здравым смыслом и совестью (остались ли у такого человека любовь и уважение к духу христианского учения, или он по пословице: «осердясь на блох, и шубу в печь», считает все христианство вредным суеверием), я прошу такого читателя помнить что то, что отталкивает его, и то, что представляется ему суеверием, не есть учение Христа. Что Христос не может быть повинен в том безобразном предании, которое приплели к его учению и выдавали за христианство; что для того, чтобы судить о христианстве, надо изучать только одно учение Христа, как оно дошло до нас, т.е. те слова и действия, которые приписываются Христу.
Изучая, таким образом учение Христа, такой читатель убедится, что христианство не только не есть смешение высокого с низким, не только не есть суеверие, но есть строгое, чистое и полное метафизическое и этическое учение, выше которого не поднимался до сих пор разум человеческий, и в кругу которого, не сознавая того, движется человеческая деятельность, политическая, научная, поэтическая и философская.
Если читатель принадлежит к тому ничтожному меньшинству образованных людей, которые держатся церковной веры, исповедуя ее не для внешних целей, а для внутреннего спокойствия, я прошу такого читателя помнить, что учение Христа, изложенное в этой книге, несмотря на одинаковость названия, есть совершенно другое учение, а не то, которое он исповедует. Вопрос для него не в том, согласно ли или несогласно предлагаемое учение с его верою, а только в том, какое учение согласнее с его разумом и сердцем - его ли церковное учение, составленное из согласований всех писаний или одно учение Христа.
Если же читатель принадлежит к тем людям, внешне исповедующим церковную веру и дорожащим ею не потому, что они верят в истину ее, а по внешним соображениям, потому что они считают исповедание и проповедание ее выгодным для себя, то пусть такие люди помнят, что сколько бы у них не было единомышленников, как бы сильны они ни были, на какие бы престолы не садились, какими бы ни называли себя высокими именами, они не обвинители, а обвиняемые, - не мною, а Христом".
"Четвероевангелие".
