История об ослике.
(а то совсем Столовка усохла)
Несмотря на то, что некоторые лицемерные личности признавались тут в своей нелюбви к этим удивительным и, как станет ясно позднее, восхитительным животным, я убедился, что ослы - существа пользующиеся уважением и популярностью, особенно среди слабого пола.
Было это в стародавние времена (примерно 79-80 год), когда за десять копеек можно было купить стаканчик молочного мороженого на воде, а за 18 - буханку хлеба и налопаться от пуза. Тогда я был мал и совершенно не похож на себя: убивал фашистов, планировал полёты на Луну и тянулся к скоплениям людей.
В свердловском зоопарке тогда работали пони, которые возили телегу с малышами и это то немногое, что я помню в том зоопарке. Ещё помню обезьян-развратниц и ослика. Обезьянки ретиво совокуплялись и делали это так походя, что особого внимания не привлекали. Моего внимания они точно не привлекли, разве что их красные задницы вызвали у меня зарождающееся эстетическое возбуждение. Между совокуплениями аморальные приматы рожали маленьких, но тоже аморальных детёнышей, и делали это опять же буднично, как и совокуплялись, то есть, совсем не так как это делают актёры в эротически-кинематографических картинах и документальных фильмах о пользе материнства среди людей.
Мама... (вообще-то я не помню кто это был, так как последующее событие начисто стёрло все остальные, менее сильные воспоминания, кроме обезьянской заклеточной гоморры), так вот, мама вдруг меня бросила, вероятно для того, чтобы купить стаканчик мороженого за 10 копеек, либо булку хлеба за 18, либо, что греха таить, бутылку пива за 55. Не помню, что я всё это требовал. Скорее всего мама решила побаловать своего малыша по собственной инициативе. Эх, мама-мама...
Впереди слышался веселый девичий смех, девичье столпотворение, оживление такое, словно там показывали как Борис Ельцин бросает партбилет в лица прогнившей верхушке КПСС, словно там показывали что-то неозможное, но притягательное. Мне чертовски захотелось посмотреть на Бориса Николаевича и я кинулся в толпу девушек и девчонок. Они смотрели на Бориса Николаевича, показывали на него пальцами, хихикали, прикрывая своё хихиканье ладошками, шептались с подругами и вновь повторяли этот цикл: смотрели, показывали, хихикали, прикрывали, шептались и вновь повторяли этот цикл: смотрели, хихикали... Однако же Ельцина за решёткой не оказалось! Там был совершенно другой осёл!
Поначалу я ничего не понял, мне только показалось, что у этого ослика одна нога лишняя. Мне подумалось, что этот ослик - мутант... нет, такого слова тогда не знали. Мне показалось, что этот ослик - урод, я даже немного рассердился на глупых девок, так как был воспитан не смеяться над чужим уродством, но вдруг заметил, что пятая конечность совершенно не являлась ногой, хоть и была столь же черна и волосата, как остальные. Она даже немного не доставала до земли, как если бы ослик хотел куда-то пойти и уже приподнял одну ногу, но вдруг задумался, а нога так и осталась висеть, немного колыхаясь.
Девки продолжали хихикать и толи они меня оттеснили, толи я сам понял, что уподобляться этим девкам - занятие постыдное, но помню только, что у клетки меня не стало, в руке появился стаканчик мороженого, а ноги несли меня к телеге с пони. Я тревожно пригляделся, сжимая стаканчик излишне крепко, но с пони в тот день было всё в порядке. По крайней мере, совсем не так как с осликом