С первых веков христианства существовали во многих вариантах рассказы о нерукотворном образе Иисуса. Были широко известны житие святой Вероники – благочестивой иерусалимской женщины, подавшей на пути к Голгофе своё головное покрывало, которым Он отёр пот и кровь с лица и на котором чудесным образом запечатлелся Его лик; история о царе Эдессы Абгаре V Великом, которому Иисус послал плат со своим нерукотворным образом и тем исцелил от проказы... Правда, во всех подобных легендах всегда говорилось о лике Спасителя и нигде не упоминалось о погребальных пеленах. Меж тем за преданиями, видимо, стояло нечто реальное, и вполне возможно, что они восходили к тем пеленам, которые, как говорит Евангелие от Иоанна, ученики нашли в опустевшей гробнице Учителя. Судьба этих пелен неизвестна, но нетрудно предположить, что ученики унесли их с собой. Правда по иудейским законам предметы, находившиеся в соприкосновении с покойником, считались нечистыми, но Иисус для учеников не был покойником – Он воскрес, Он был живым, и пелена с чудесным отпечатком Его тела не могла не казаться им драгоценной святыней.
Есть свидетельства, что нерукотворный образ действительно какое-то время находился в Эдессе (отсюда легенда об Абгаре Великом), а после завоевания её арабами был перенесён в Константинополь, где периодически выставлялся и был хорошо известен христианам. Более чем вероятно, что плащаница, дабы не вводить верующих в смущение видом совершенно нагого тела, хранилась сложенной таким образом, что открыто было только лицо, что и породило версию о нерукотворном лике. Во время разграбления Византии крестоносцами в 1204 году реликвия исчезла. Имеется немало преданий, и научно обоснованных предположений о том, что таинственной святыней рыцарского ордена тамплиеров, участвовавшего в крестовых походах, а после их завершения обосновавшегося в Португалии и Франции, была именно она – вывезенная из Константинополя погребальная пелена Иисуса Христа; что отчасти с ней как с сокрытым тамплиерами сокровищем были связаны страшные гонения на орден, почти поголовное его истребление во Франции в 1307 году. Эта драматическая страница истории плащаницы еще ждет своего детального исследования.
Хроники сообщают, что в походе на Византию участвовал некий рыцарь де Шарни, видимо, предок графа Жоффруа. Это весьма существенное сведение: можно предположить, что рыцари де Шарни были теми, кто сохранял и прятал плащаницу в годы гонений на тамплиеров и оповестил о ней мир, когда опасность миновала. Так или иначе, имя де Шарни связывает легендарный и исторический периоды истории плащаницы и возвращает нас к 1353 году, моменту ее достоверно зафиксированного обретения.
Надо сказать, что это обретение отнюдь не вызвало восторга у клерикальных властей. Перед Церковью и всем христианским миром встал тот самый роковой вопрос, ответа нет на который и по сей день: что такое Туринская плащаница?
Необходимость как-то определиться с обретенной реликвией поставила клерикальные власти в сложное положение. В 1390 году папа Климент VII вынес вердикт: плащаницу можно показывать в церкви, но только в том случае, если при этом разъяснять, что это не настоящее полотно, в которое Иосиф Аримафейский завернул тело Христа, а его художественное воспроизведение – икона. Папа явно не решился взять на себя ответственность во всеуслышание подтвердить подлинность плащаницы как величайшей христианской святыни; не рискнул и публично заклеймить почитаемую реликвию как кощунство и обман.
С таким осторожным полупризнанием плащаница просуществовала до конца XIX века. У нее была нелегкая судьба: она несколько раз горела; ее проваривали в масле отчасти для сохранности, отчасти для того, чтобы убедиться, что на ней нет следов красок. Убеждались и все-таки не канонизировали. Ее почитали, она привлекала внимание художников, ее неоднократно копировали, воспроизводили в гравюрах, медальонах. Известны работы художников Эпохи Средневековья и Возрождения, явно восходящие к Туринской плащанице.
В конце XIX века в силу определенных причин, к религии относились достаточно скептически, и «плохо сохранившееся творение раннехристианских художников» не вызывало ни научного, ни общественного интереса. Все изменилось в одночасье. С 1898 года начался третий, современный период в истории плащаницы, ее новое чудесное обретение.
