В связи с некоторыми языческими божествами, которые представлены после смерти и перед их воскресением сходящими в Ад, полезно будет сопоставить дохристианские повествования с послехристианскими. Орфей проделал это путешествие (обряд посвящения олицетворял сошествие в подземный мир. Вакх, Геракл, Орфей, Асклепий — все сходили в ад и восходили оттуда на третий день); и Христос был последним из этих подземных путешественников. В “Символе веры” Апостолов, которое разделено на 12 параграфов или догматов, — по данным Св. Августина, каждый апостол вписывал свой особый догмат, — слова: “Он сошел в Ад и на третий день воскрес из мертвых”, — приписаны Фоме; возможно — в искупление его неверия. Как бы то ни было, этот параграф объявлен подделкой, и не существует никаких доказательств, “что этот символ веры был сформулирован апостолами, или даже, что он существовал в качестве такового в их время” .
Это — наиболее значительное добавление в Апостольском Символе веры, и ведет свое начало от 600 года христианской эры. Оно не было известно в дни Евсевия. Его не было в древних символах или правилах веры. Ириней, Ориген и Тертуллиан являют полное неведение в отношении этого предложения. Оно не упоминается ни одним Собором до седьмого века. Теодорет, Епифаний и Сократ молчат о нем. Но проблема разрешается, когда мы узнаем, что века тому назад Гермес говорит Прометею, прикованному к сухим скалам Кавказской горы, следующее:
“Таким страданиям не ищи конца ДО ТЕХ ПОР, ПОКА НЕКИЙ БОГ НЕ ПОЯВИТСЯ В КАЧЕСТВЕ ЗАМЕСТИТЕЛЯ В ТВОИХ МУКАХ И НЕ ЗАХОЧЕТ ПОЙТИ И ВО МРАЧНЫЙ ГАДЕС, И В ТЕМНЫЕ ГЛУБИНЫ ВОКРУГ ТАРТАРА”! (Эсхил, “Прометей”, строфа 1027).
Этим богом был Геракл, “Единородный” и Спаситель. Именно его изобретательные отцы избрали в качестве модели. Геркулес, прозванный Алексикакос, так как он переубеждал безнравственных и обращал их на путь добродетели; Сотер, или Спаситель, его также называли Neulos Eumelos — пастырь добрый, Астрохитон, облаченный в звезды, и Господь Огня.
“Он не стремился подчинять народы силою, но божественной мудростью и убеждением”, — говорит Лукиан. — “Геракл распространял земледелие и кроткую религию: и разрушил доктрину вечного мучения путем изгнания Цербера (языческого Дьявола) из преисподней”.
И, как мы видим, это был опять Геракл, кто освободил Прометея (Адама язычников), положив конец страданиям, навлеченным на него его нарушениями закона, спустившись в Гадес и обойдя Тартар. Подобно Христу, он явился, как заместитель в муках человечества, принося себя в жертву на погребальном костре.
“Его добровольное самопожертвование”, — говорит Барт, — “означало эфирное новое рождение людей... Через освобождение Прометея и воздвижение алтарей мы видим в нем посредника между старым и новым вероисповеданиями... Он упразднял человеческие жертвоприношения, где бы только он их ни находил. Он сошел в мрачное царство Плутона, как тень... он поднялся как дух к своему отцу Зевсу на Олимп."