Мысли о причащении кровью с целью обрести «жизнь вечную» оставались сильны и в России XX века. Всенародно чтимый пастырь и праведник, Св. Иоанн Кронштадтский, для которого была «одна сладость – Христос», вопрошал свою паству так: «чувствуешь ли ты духовную алчбу и жажду вкушать жизненный, сверхъестественный колос и зерно двурасленное, естественно-жизненное, – Плоть и Кровь Христа Жизнодавца, истинного небесного Хлеба, дающего жизнь миру? Если не чувствуешь этого спасительного глада, то, значит, ты духовно мертв». Но не все современники праведного Иоанна были так помешаны на крови, что Святого сильно расстраивало. «Сколько же этих мертвецов в России, в Православной Церкви, не чувствующих этой спасительной жажды?» - восклицал он. Благодаря вдохновенным проповедям Святого Иоанна его паства прониклась вампирскими мыслями настолько, что стала доставлять неудобства самому Иоанну - за его кровью стали охотиться.
«Ядый Мою плоть и пияй Мою кровь [Иоан. 6, 54] - эти слова то же значат, что я сам весь пребываю в этих двух видах причащения - в плоти и крови, они мои по тесному общению со мною, как плоть и кровь человека с душою человека, живущего в них, ибо душа проникает все тело и всю кровь». (Святой праведный Иоанн Кронштадтский. Моя жизнь во Христе:
http://hamburg-hram.de/ioann/tom1/slovo-584.html)
Иоанн настолько красноречиво проповедовал Евхаристию, подобно съеденным миссионерам, несшим Слово Божие племенам каннибалов, настолько убедил свою паству в том, что сам Господь уже живет внутри него, что христиане стали стремиться причаститься не Святых Тайн из рук отца Иоанна, а крови самого преподобного Кронштадтского. Отныне отцу Иоанну и стоявшим с ним рядом служителям во время причащения приходилось зорко следить, не притаился ли среди прихожан и приезжих тот, кто искренне поверил Иоанну и считает теперь, что отец Иоанн есть воплощение Иисуса Христа. Праведного батюшку кто-нибудь мог резануть ножом и припасть к ране ртом, чтобы напиться «крови вечной жизни». Частенько бывали случаи, когда поклонники и поклонницы, прозванные позже «иоаннитами», кусали батюшку за палец, дабы приобщиться его святой крови. Один раз женщина, обезумев от религиозного экстаза, сломала отцу Иоанну палец, стремясь оторвать его. Даже через двадцать лет после смерти св. Иоанна его поклонники продолжали верить в ту силу Причастия, которую им проповедовал их пастырь.Широко распространившаяся пропаганда такого вампиризма озаботила даже Церковь, которая вынуждена была рассмотреть этот вопрос на так называемом «Кочующем» Соборе в Ельце в 1928 г., поскольку проблема с иоаннитами была очень серьезна, и далеко не все из других частей ИПЦ хотели их видеть в «лоне матери Церкви» (9). Собору пришлось указать в постановлении:
8) Отец Иоанн Сергиев Кронштадтский есть человек, исполненный пророческого дара и орган Духа Святого, но он не есть воплотившийся Дух Святый, никакой иной, как хульно глаголют неразумные новые еретики. Кто не мыслит так: Анафема".
9) Все иоанниты, исправившие свое заблуждение, принимаются через покаяние, как это делалось в 1923, 1926 и 1927 годах. Все хиротонии, совершенные преосвященным Димитрием еп. Гдовским в 1927-1928 гг. из иоаннитов, признать, бо суть они наши братья". (цит. по Архиепископ Амвросий (9)
В деле возвращения вампиров - «иоаннитов» в Церковь неожиданно помогли коммунисты, закрыв в 1923 г. Спасо-Иоанновский женский монастырь на Карповке (где находились мощи о. Иоанна Кронштадтского), а в 1926 г. вскрыв гробницу Иоанна Кронштадтского «в целях пресечения паломничества» и изъяв его останки в присутствии родственников. «Сие новое событие еще более подействовало на иоаннитов, и их Ораниенбаумская община (вместе с некоторыми другими) также присоединилась. После декларации митрополита Сергия в 1927 г. присоединение иоаннитов стало повальным» (9). Церковь выполнила поставленную перед ней Собором задачу - «вампиры-отщепенцы»
