БОРЬБА С БЕДНОСТЬЮ И «ПИАР» НА БЕДНОСТИ
Если мы говорим о физиологических нормах – то мы говорим о бедности предметно, по существу. Мы говорим о реальности, а не о химере. Но есть и другой подход. Американская идеология именует «бедностью» попросту любое ограничение, следовательно – любую норму. Если человек не обогащается запредельно, бесконечно, то он относим к «бедным».
С точки зрения рационального разума имеет смысл говорить о
физиологической бедности, образцы которой (запредельные) в великом изобилии являет «свободный» рыночный мир. А говорить о «бедности» как о неудовлетворённости амбиций – бессмысленно, это уведёт нас в сюрреализм раблезианского обжорства, покупаемого запредельным террором по вышибанию из окружающих сред всё новых и новых миллионов долларов.
Действительно, разуму нечего делать в дискуссии, где серьёзный и предметный разговор о бедности, как истощении и антисанитарии сменён безграничными потребительскими фантазиями ненасыстного человека. Такому и целого мира мало: скорми ему одному всю планету, он следующую попросит…
Существует не только принципиальная разница, но даже и определённая противоположность между ЗОЖ (здоровый образ жизни) и ненасытным потреблением. После определённого уровня оно становится нездоровым и физиологически, и психически, оно разрушает и тело и душу человека (и в данном конкретном вопросе нет конфликта материализма с идеализмом). Ненасытность ножом и вилкой роет нам досрочную могилу, она же вскармливает и ненавидящих нас, обобранных нами могильщиков.
Есть в ненасытной алчности капитализма и такой специфический момент, как антиразумность. В чём разница между государственным чиновником, распределяющим средства и частным инвестором? Казалось бы, и тот и другой принимают решение: дать или отказать, выделить или не выделить материальные блага. Но существенная разница в том, что государственный чиновник по определению обязан выразить своё решение на рациональном языке. Он обязан обосновать и милость и отказ средствами разума. Да, на этой почве практика показывает много демагогии, софистики – но в целом принцип способствует развитию разумных отношений.
Государственный чиновник, распределяющий ресурсы, не может просто так отказать или просто так согласится, не мотивируя своё решение соображениями про общественное благо. А частный инвестор никому ничего объяснять не обязан, его решения есть продукт его произвола, и никакими средствами разума выражены на рациональном языке быть не могут.
Существование сверхбогатства позволяет снимать тему бедности и информационно (попросту запретив бедным обсуждать свои проблемы в СМИ), организационно (закрыв глаза на их существование и бедствия). Начинается хорошо нам знакомое смакование светских обжорств, деталей жизни сверхбогатых, всё внимание переключается на них, отчего и возникает иллюзия некоего процветающего общества. В самом деле, проблему можно не заметить по двум причинам:
1. Если её нет, она решена
2. Если ты её не видишь, забыл о её существовании.
+++
Большая историческая вина советской власти в том, что она, якобы «уберегая» советского человека, полностью скрыла от него возможности «пиара» и рекламной лжи.
Человек в СССР оказался в итоге совершенно не готов к пиар-удару. Он любую фотографию воспринимал как документальный факт, вообще не понимая, что бывают постановочные фотографии. Он любую видеосъёмку воспринимал, как документальный факт, не понимая, что бывают постановочные съёмки.Советский человек не имел никакого иммунитета на рекламное воздействие. Он не понимал, что
средствами пиара и специально подобранными ракурсами можно приличную жизнь убедительно изобразить адом, и наоборот – ад представить вполне приличной жизнью. По сути, «девственность» мозга оказалась психологическим СПИДом, роковым иммунодефицитом. Когда с человеком, не понимающим разницы между космическим и косметическим начали работать опытные западные маркетологи, набившие руку на манипуляциях сознанием… То эффект воздействия превзошёл даже самые оптимистические ожидания наших врагов!
Человек совершил целую «матрёшку» психологических ошибок, вставляемых одна в другую. Он простодушно отождествил реальность с рекламным образом. Рекламный образ с самим собой. Чужие интересы с собственными. Срежиссированную сцену с документальными съёмками и т.п.
За это жизнь била и продолжает бить несчастного. Ибо глупость – не самое тяжкое преступление, но самое наказуемое. Выяснилось, что р
екламируемые продукты в быту совсем не такие, какими казались в рекламе. Выяснилось, что чужое процветание не имеет к тебе никакого отношения или вообще выстраивается за твой счёт. Выяснилось, что быков никто не приглашает в Юпитеры, а ложь может быть тонкой – целиком из тщательно подобранных кусочков правды. И она лжёт по существу, подтверждаясь в деталях…