Русские писатели и цари о жидах

[ALLAN1945]

Русские  писатели,  которые
считали  за  норму  и  не  боялись употреблять слово  «ЖИДЫ»

Сенатор   Г. Р. Державин  и   чиновник
МВД    В. И. Даль   считали   за   норму
и    не    боялись   употреблять   слово
«ЖИДЫ»
 Державин  Гавриил  Романович
(1743 – 1816)      
 
     
              
Не все  русские  люди  знают, что Гавриил Державин – не только знаменитый русский поэт. Он был ещё и губернатором, и сенатором, и министром  юстиции. В 1799 и 1800  он был командирован в Западный Край для изучения причин  голода и бедственного положения тамошнего русского крестьянства.  Там он понял, что одна из  главных причин бедственного положения  крестьян в Западном Крае – это  ЖИДЫ. Державин составил  подробный отчёт для царя и сената о своих  исследованиях и принятых мерах.
            17 сентября 1800 года  Державин  писал жене:  

            «Вот  сижу  и пишу  о  ЖИДАХ!»

                В  этом своём официальном  отчёте  сенатор  Державин  очень часто употребляет  слово  «жиды».  И отметить должно, что  Павел Первый   с похвалой отозвался  о «Мнении  сенатора  Державина…»  об обуздании жидов, о его действиях в Западном крае  и даже  не  пожурил его  за частое  употребление   в  «официальной  бумаге»   слова  «жиды».  Императора  Павла Первого  слово  «жиды»  нисколько не  коробило.  Кроме  «благоволения  Государя» Державину был дан ещё  и чин  действительного  статского советника.  
           «Мнение  сенатора Державина…» было  полностью опубликовано в Ленинграде в Полном собрании сочинений Державина, изданном  Академией наук  в 8 томах, под редакцией Я. Грота  (1864 – 1883),   в 7  томе, изданном в 1878 году.   Привожу  несколько  отрывков  из  «Мнения  сенатора  Державина»:

«Там  выколачивают  у них  (крестьян)  ЖИДЫ  не  только  насущный  хлеб, но и в земле  посеянный,  хлебопашеские  орудия,  имущество, время, здоровье  и  саму  жизнь».
«ЖИДЫ,  ездя  по  деревням,  а  особливо осенью  при собрании жатвы,  и  напоив  крестьян  со всеми  их  семействами,  собирают  с  них  долги  свои  и  похищают  последнее    нужное их  пропитание».
«Пьяных,  обсчитывая,  обирают  с ног  до  головы,  и  тем погружают  поселян  в  совершенную  бедность  и  нищету».
    (Державин. Т. 7.  С. 263, 265, 287).
        
И сама  торговля и ростовщичество постоянно подвигают  жидов  к обману  и мошенничеству, а их кагалы, их раввины, их Талмуды  дозволяют жидам  применять все средства  для  высасывания  жизненных  сил из крестьянства.  Лишь бы был удовлетворён  жидовский интерес.  «Честь  у  ЖИДОВ  ничего  не  стоит».  Поэтому  редко бывает уголовное дело в Западном крае, «в котором  не были бы  замешаны  многие  ЖИДЫ,  или  один  ЖИД».
           И   Державин  предлагает  императору  и Сенату:
  
Корчмы  же, «где  в  них  сидели  ЖИДЫ  и  продавали  вино, - уничтожить  и  до  вредного  промысла (ЖИДОВ)  впредь  не  допускать».                                                        
                                                                                      (Державин. Т. 7.   С. 300).

 «Подтвердить  запрещение  указом  1727 года  и в  последующих  годах  бывшее,  чтобы  ЖИДОВ  внутрь  России…  никогда  не  пускать».
                                                                                      (Державин. Т. 7.  С. 325).
            
И  даже  в Сибирь, на каторгу, за преступления жидов  не отправлять вместе  с жёнами, «дабы   не размножались   и не  развращали   сердце  Империи,  то есть её  коренных  жителей».              
                                                                                      (Державин.  Т. 7.  С. 300).

[ALLAN1945]

Русский историк Татищев  не боялся употреблять слово "жиды"
В  “Лексиконе российском историческом, географическом и гражданском”  русского  учёного-энциклопедиста Василия Никитича Татищева есть интересное замечание в словарной статье “Жид”: Их сначала было в России много, но во время великого князя Владимира II-го в 1113 году общим определением всех князей выгнаны и закон положен, если впредь явятся, оных убивать. И сие в Великой России доднесь хранится, но в Малой России во владение польское паки допущены, однако ж указом 1743 все изгнаны и впущать наикрепчайше запрещено” (Татищев В.В. Избранные произведения. Л.: Наука, 1979, с.277).
 
Слово "жиды" не боялся употреблять и историк Соловьев.
  “Жиды в царствование Алексея Михайловича умели добыть себе такие грамоты за красной печатью; они приезжали в Москву за сукнами, жемчугом и другими товарами и получали комиссию от двора; так, в 1672 году шкловские евреи Самуил Яковлев с товарищами отпущены были из Москвы за рубеж для покупки венгерского вина (Соловьёв с.М. История России с древнейших времён. Кн.VII, тт.13-14. М.: Соцэкгиз, 1962, с.102).

[ALLAN1945]

За что жиды хотели убить Державина?    
                
(Проект       Державина    об    обуздании   жидов,  подданный    императору   Павлу    в  1800  году).

«Теперь  сижу  и  пишу  о  жидах»

«Старик Державин нас заметил и, в гроб смотря, благословил» – эти известные строки Пушкина в основном и сохраняют память о Державине в сознании миллионов русских обывателей. Они знают из школы, что это был знаменитый русский поэт, живший до Пушкина и ещё при Пушкине, но абсолютно ничего о его творчестве сказать не могут.  Более понимающие и соображающие скажут ещё, что он писал страшные стихи о смерти и что он был знаменитый поэт-державник, поэт-империалист, он писал торжественные оды по случаю великих русских побед над турками во время правления Екатерины Второй. Например, по случаю взятия Измаила, крепости неприступной, по понятиям турок: «Внимай, Европа, изумленно, какой сей россов подвиг был. Языки, знайте, вразумляйтесь, в надменных мыслях содрогайтесь. Увертись сим, что с нами Бог». Но в течение десятилетий, и при царях, и при коммунистах, лишь весьма малая часть даже образованных русских людей знала, что Державин интересовался не только русско-турецкими отношениями, но и русско-жидовскими. Только десятки  или  сотни русских людей знали, что Державин много писал о вредности жидов, писал о том, как их обуздать, писал о том, почему не удаётся их обуздать.

Но почему об этом при диктатуре КПСС в течение десятилетий знала лишь весьма малая часть русских людей? Почему даже ныне об этом ничего не рассказывают учителя в школах на уроках литературы и истории? Ответ прост: жиды не разрешали и не разрешают. Жиды в коммунистических, а ныне в  «капиталистьно-демократических» масках считают, что русский народ «антисемитскую писанину» Державина знать не должен. Про антижидовскую деятельность Державина ничего знать не должен. Русский народ должен знать лишь то из Державина, что разрешают жиды, а лучше и вообще ничего не должен знать об этом «тяжёлом  антисемите».
Державин Гавриил Романович родился в 1743 году. В 2003 году исполнилось 260 лет со дня его рождения. Но нигде почти ничего по поводу этой даты. По телевизору – тоже ничего. Ответ прост: жиды не разрешают.
Что же заставило сенатора и сочинителя героических од Державина взяться за исследование отношений между русским и жидовским  народом? Дело в том, что до Екатерины Второй  жидовский  народ   находился   за пределами империи. В России жидов   было ничтожно мало и никакого влияния на жизнь русского народа они не оказывали. Все цари твёрдо и последовательно выполняли закон, принятый   ещё  при Владимире Мономахе: жидов в страну не пускать, а если появятся – выгонять! До Екатерины   Второй  жиды   воспринимались как очень опасный враг.

Екатерина Вторая  была первой правительницей России, которая этот важный закон нарушила. В 1772 – первый раздел Польши между Россией, Австрией и Пруссией. Екатерина Вторая   возвратила России когда-то утраченную Белоруссию. И это очень хорошо,  Но худо то, что оккупационные элементы – польских и литовских помещиков и 100 тысяч жидов, присосавшихся к белорусскому крестьянству – она не изгнала. 100 тысяч жидов оказались, к своей неописуемой радости,   наконец-то в составе России, куда давно рвались. И Екатерина  Вторая   не только сохранила привилегированное положение этих жидов над  христианским населением Белоруссии, но даже усилила позиции жидов. Жиды получили даже больше прав, чем христианские купцы и мещане. Христианские купцы и мещане обязаны были жить только в городах, а жиды имели право постоянно проживать и  в деревнях, поближе к своей жертве – крестьянству. Десятки тысяч  жидов-вампиров захватили цепко в свои руки всю сельскую торговлю и, конечно же,  – торговлю спиртными напитками. Торговля спиртными напитками  давала огромный барыш жидам. А польские и литовские помещики дали жидам полное право и на производство, и на продажу спиртных напитков. В 1783 появился, правда, закон, что если помещики будут давать жидам на откуп производство и продажу спиртного, то эти помещики будут привлекаться к ответственности. Правительство приняло решение даже выселять жидов из деревень. Но в 1784 в Ленинград прибыла делегация от кагалов с деньгами и подарками. Надавили на правительство и польские, и литовские помещики.  И в 1786 Сенат отменил выселение евреев из деревни в города и снова разрешил жидам производство и продажу спиртного.

[ALLAN1945]

Жиды получили право даже быть начальниками  (бургомистрами, ратманами и судьями) над христианами. Сначала всё же в крупных городах жидов немного ограничивал губернатор. Не дозволял, чтобы жидов на выборных должностях было больше, чем христиан. Но в 1786 по требованию жидов Екатерина Вторая  послала белорусскому генерал-губернатору приказ покончить с национально-пропорциональным представительством в местные органы власти. Теперь местные выборные органы власти могли на все сто процентов быть жидовскими.
А в 1793 и 1795 – второй и третий разделы Польши. В состав России Екатерина  Вторая   возвращает и другие утраченные земли: Литву, Подолье и Волынь. И снова все оккупационные элементы - все жиды, а их  около  миллиона   –  оставлены на территории России. И фактически на этих землях жиды так и остались оккупантами по отношению к трудовому христианскому населению. Но раньше они были под  покровительством польского короля, а теперь под покровительством Екатерины   Второй. Мечта жидов сбылась. В короткое время, по недомыслию Екатерины Второй  и её правительства, миллион и 100 тысяч жидов оказались в пределах Российской империи, куда они давно стремились проникнуть. Теперь из рук Екатерины Второй   жиды получили прекрасный плацдарм для дальнейшего наступления на Россию. Это было неожиданное счастье для жидов. А Екатерина  Вторая  не только сохранила за ними уже захваченную  территорию, но и расширила её. Она разрешила жидам проживать в Новороссии, а это три богатые губернии – Екатеринославская, Таврическая (Крымская) и Херсонская. В 1796 жиды стали селиться уже и  в  Киевской, и  Черниговской, и  Новгород-Северской губерниях.

Екатерина Вторая   под нажимом русских государственников,  хотя их тогда было и немного в правительстве, всё же затормозила жидам массовое и быстрое проникновение на восток империи, но и здесь она не проявила мудрости и жёсткости. Она разрешила многим категориям жидов (жидам в христианских масках, купцам 1-ой и 2-ой гильдии и т.д.) свободно перемещаться по империи и жить, где они хотят. Да и  так называемая «черта оседлости» – это ведь была «черта» только на бумаге, а не Великая Русская Стена. Там даже забора не было. И жиды, естественно, скоро начали нелегальное проникновение на восток. Екатерина Вторая, не изгнав оккупантов-жидов с возвращенных земель,  сделала грубейшую стратегическую ошибку. Она впустила огромного Вампира внутрь организма России и наивно стала ждать от этого Вампира большой пользы для здоровья и процветания России.

В конце 1796 на престол России уселся Павел Первый. В 1797 появился его указ, копирующий дословно указ Екатерины 1794-го года о границах проживания жидов . То есть опасность от дальнейшей  жидовской экспансии на восток Павел Первый   всё же немного понимал. Но он не осознал стратегической ошибки Екатерины Второй  и ничего не изменил в Западном крае, где более миллиона жидов присосались своими многочисленными присосками к трудовому христианскому населению. От христианских общин Ковны, Каменец-Подольска, Киева и Вильны поступали постоянно жалобы на то, что «евреям дана воля возрастать над христианами». Христианские общины просили выселить жидов  из этих городов. Но Павел  тупо отклонял христианские ходатайства. Из Белоруссии и других территорий Западного края шли просьбы выгнать жидов-вампиров из деревень и запретить им заниматься производством и продажей спиртного и спаиванием крестьянства. Но Павел  не обращал на эти просьбы никакого внимания. Но вот в 1800 разразился в Белоруссии, особенно в Минской губернии, страшный голод и начали вымирать крестьяне. Вот только тогда Павел  и удосужился послать в Белоруссию сенатора Державина, чтобы он разобрался в причинах голода и пресёк его.

[ALLAN1945]

Для Державина это было уже третья командировка в Белоруссию. Ещё летом 1779-го генерал-прокурор князь Лопухин поручил сенатору Державину проверить, обоснованы ли  жалобы жидов на генерал-майора Зорича. Этот Зорич был последним знаменитым фаворитом Екатерины Второй, вот она и подарила ему за сексуальные старания большое имение с крепостными крестьянами в Белоруссии. И вот теперь жиды обвиняли Зорича в том, что он не платит им долги, избивает их кулаками и шпицрутенами, ведёт себя так, как будто они, жиды, его крепостные. Лопухин также поручил Державину выяснить причины  «буйства» мужиков против местных начальников. Сам Державин полагал, что генерал-прокурор Лопухин поручил ему командировку  для того, чтобы удалить его на время из Сената, пока там рассматривалось дело откупщика Бородина, чтобы Державин не повлиял на исход этого дела. Возможно также, что генерал-прокурор надеялся, что принципиальный и строгий Державин осудит Зорича, а имение его  задёшево  приобретёт вельможа Кутайсов, родственник Лопухина. Но как бы там ни было, ехать в Белоруссию было надо.

Там, в Белоруссии, Державин впервые «в подробностях» и разобрался, что за народ – «эти жиды». Раньше он был знаком с  поведением жидов  лишь по жалобам на них от местных  крестьян и местного начальства – из бумаг Сената. Читал Державин по истории жидов тогда немного, да в России почти ничего и не было опубликовано. Да и жиды в России появились в огромном количестве только при Екатерине Второй,  совсем недавно. Правда, сами крестьяне Белоруссии жили под жидами уже столетия и натерпелись от них горя и обид немало.

Державин порученное ему дело решил скоро. Помещик Зорич кое в чём злоупотреблял, но не настолько, чтобы его сильно наказывать и отнимать у него имение. Жиды, которые доносили на него, злоупотребляли много больше. Имение осталось у Зорича, но, может быть, разбирательство подействовало на нервы и сердце генерал- майора, и он в том же 1799 году умер, к большой радости местных жидов. «Буйство мужиков» тоже оказалось не страшным и вовсе не грозило расшириться в бунт такого масштаба, как бунт «маркиза де Пугачёва». Местные крестьяне в большинстве своём были тупы и покорны судьбе. Сжигать имения помещиков и дома жидов и вешать помещиков и жидов  они были не способны.

В начале 1800 года Державин снова отправлен в командировку в Белоруссию. Ему поручили на этот раз взять под своё попечительство имение умёршего генерал-майора Зорича. А это, кроме недвижимости и земли, ещё и 14 тысяч душ крепостных и на 2 миллиона рублей долгов. Это имение Державин должен был поскорее продать. Как только Державин прибыл на место, вокруг него, как бесы, завертелись жиды и стали уговаривать его продать имение  графу Кутайсову. Этот вельможа, вероятно, через своих уполномоченных, а может быть, и через Ленинградского откупщика-жида Абрама Перетца поручил это дело местным жидам. Но Державин всю эту свору мелких бесов презрительно и с отвращением от себя отогнал. Он ещё и  в 1804 году держал имение Зорича под своей опекой.

И вот в июне 1800, по указанию императора Павла,  Державин снова, уже в третий раз, прибыл в Белорусскую губернию. На этот раз задание было более серьёзное. В Белоруссии начался сильный голод и начали вымирать крестьяне. И Державин обязан был выяснить, почему помещики  оставили крестьян без прокормления. Державин получил от Павла  право отбирать и брать в опеку имения нерадивых помещиков и снабжать голодающих крестьян из запасов господского хлеба и за счёт денег помещиков. То есть с нерадивыми помещиками император разрешил не церемониться . А новый генерал-прокурор граф Обольянинов, вероятно, с согласия  Павла Первого, сделал к указанию императора,  ещё важное дополнение: по сведениям, полученным из Белоруссии, немалая причина истощения местных крестьян – «это жиды», поэтому надо обратить, по воле Государя, и особое внимание на происки жидов, на вред жидов для государства и затем подать свое «Мнение о жидах» в Сенат и самому императору Павлу Первому.

[ALLAN1945]

Голод в Белоруссии  оказался действительно сильный. «Приехав в Белоруссию, - писал Державин, - самолично дознал  великий недостаток у поселян хлеба… питались почти все пареною травою, с пересыпкою самым малым количеством муки или круп». Крестьяне «тощи и бледны, как мёртвые». Главные же причины голода и мора – помещики и жиды. Отчасти же, конечно, и лень, и пьянство самих белорусских крестьян, их равнодушие к своей  убогой судьбе. Но эти качества образовались ведь в результате долгого польского и жидовского гнёта и полного бесправия крестьян. Затем Державин, «разведав у кого из богатых владельцев в запасных магазинах есть хлеб»,  отобрал хлеб и роздал бедным и голодным, а имение одного польского графа, «усмотря такое немилосердное сдирство», приказал взять в опеку.

«Услышав такую строгость, - писал Державин, - дворянство возбудилось от дремучести или, лучше сказать, от жестокого равнодушия к человечеству: употребило все способы к прокормлению крестьян, достав хлеба из соседних губерний». Державин, делая осмотр Минской губернии, «привёл в такой страх» предводителей дворянства, исправников и прочих местных начальников, что они вынуждены были немедленно помочь голодающим крестьянам.  

«Также сведав, что жиды из своего корыстолюбия, выманивая у крестьян хлеб попойками, обращают оный в вино и тем оголаживают (крестьян), - писал Державин, - я приказал винокуренные заводы их в деревне Лёзне (Лиозно) запретить». Без всяких разговоров с помещиками и жидами Державин опечатал нелегальный жидовский винокуренный завод в имении помещика Михаила Огинского, а запасы хлеба, которые выявил на складах жидовских винокуренных заводов и на складах этого помещика, отдал местной власти для раздачи голодающему населению. Державин также посоветовал местным начальникам завести уголовные дела против жидов. Имение же великого гетмана литовского  Михаила Огинского, «чрезмерного эксплуататора» белорусских крестьян и покровителя жидов, Державин  взял под опеку, а часть доходов с имения этого гетмана Державин сразу же потратил на закупку хлеба для голодающих . В этом направлении Державин продолжал действовать и дальше, несмотря на многочисленные  лжедоносы («оклеветания»), которые помещики и жиды посылали императору Павлу.  А так как через два месяца началась жатва,  «то пресёк голод».

  Затем Державин вплотную занялся и сбором сведений от благоразумных обывателей «относительно образа жизни жидов, их промыслов, обманов и всех ухищрений и уловок, коими они улавливают и оголаживают глупых и бедных поселян». Также собирал предложения о том, «какими же средствами можно оборонять от них (жидов) немысленную (отупевшую) чернь». Собирал предложения и о том «как же доставлять (жидам) честное и не зазорное пропитание» и как сделать их «полезными гражданами» империи. Все сведения о жидах и все предложения от толковых местных помещиков, чиновников и священников Державин велел посылать в Витебск, где у него была, так сказать, своя штаб-квартира, и здесь, не теряя зря времени, он взялся писать своё исследование о жидах для Сената и Императора.

В Ленинграде были очень довольны тем, что Державин умело и быстро пресёк голод в Белоруссии. Император Павел  наградил Державина престижным тогда командорским крестом св. Иоанна Иерусалимского и утвердил все его решения. Хлеб, отобранный Державиным от польских и литовских помещиков и жидов, император повелел от крестьян обратно не возвращать, ни натурой, ни деньгами, и считать конфискованным в казну.
Конечно, спесивые и жадные польские и литовские помещики были возмущены карательными действиями Державина. А жиды возмутились ещё больше. И те, и другие, естественно, стали писать лжедоносы в Ленинград, но император Павел  хорошо разобрался в ситуации и все лжедоносы игнорировал. Он даже назначил Державина президентом коммерц-коллегии. Но жиды не унимались. В Сенат поступил даже совсем гнусный донос от одной жидовки. Она слёзно жаловалась, что на винокуренном заводе в Лёзне сенатор Державин «смертельно бил её палкою», отчего она, будучи беременною, «выкинула мёртвого младенца». Сенаторы потребовали отчёта от Державина. Державин ответил, что это очередное жидовское враньё.  На жидовском винокуренном заводе в Лёзно  «он был всего четверть часа, никакой жидовки он не бил и никакой жидовки там он даже в глаза не видел». Державин уже знал о страсти жидов писать лжедоносы, но он впервые столкнулся с таким наглым и гнусным действием жидов применительно к нему самому и был сильно возмущён.

[ALLAN1945]

Особенно его возмутило, что и сенаторы стали требовать от него подробный отчёт, стали заводить на него чуть ли не уголовное дело. Поверили «сумасбродной бабе». Как он сам признался в своей «Записке», он «вспыхнул и сбесился так сказать до сумасшествия». Он в гневе собрался ехать к самому Императору. Отвечать сенаторам он считал унизительным для себя. «Насилу его успокоили». Генерал-прокурор Обольянинов объяснил ему, что так, как в Сенате ещё не объявили  «благоволение Императора» Державину за его деятельность в Белоруссии, то теперь об этом будет сенаторам объявлено – и это будет ответом Сената на гнусные жидовские лжедоносы. Жида же, писавшего донос от имени «пострадавшей бабы», посадили в сумасшедший дом. Позднее сам Державин по доброте русской пожалел этого жида и «исходатайствовал у Александра  Первого   его освобождение» .

Своё   исследование   об  обуздании   жидов  Державин  начал писать и закончил в Витебске.  7 сентября Державин писал жене: «теперь сижу и пишу о жидах». 10 сентября он писал жене, что перед ним, кроме проблемы как помочь 80 тысячам голодающих крестьян в Белоруссии, стоит также и весьма важная задача разобраться, как вредоносных жидов  «преобразовать в новый род жизни». И какими средствами достать им, жидам, пропитание после того, как  правительство оторвёт их рот и присоски от тела крестьянства. А это всё «не безделица», а «вы всё кричите: что так долго, что ты  там делаешь?»

Вернулся в Ленинград Державин уже с готовым исследованием и через  графа Обольянинова направил своё сочинение для ознакомления Императору. Полное название его исследования было такое: «Мнение сенатора Державина об отвращении в Белоруссии недостатка хлебного обузданием корыстных нравов евреев, о их преобразовании и о прочем». Павел Первый  самого Державина, правда, тогда не принял, помня прежние с ним столкновения. «Он горяч, да и я, мы очень поссоримся, а пусть через тебя доклады (Державина) ко мне будут», - сказал он  графу Обольянинову. Но Державину за все его действия  в Белоруссии и за его исследование об обуздании жидов, кроме «благоволения Государя», дан ещё и чин действительного статского советника. Император Павел  также предложил Сенату подробно и внимательно  изучить «Мнение» Державина для выработки законов, долженствующих  преобразовать вредоносный для России жидовский   народ в народ верноподданный и полезный.

Итак, «Мнение» Державина об обуздании жидов дошло и до императора, и до сенаторов. Возможно, это исследование было напечатано и  в нескольких экземпляров «для внутреннего пользования», но точных данных об этом нет. Возможно, распространялось только в рукописном виде. Впервые «Мнение» Державина (частично)  было опубликовано в «Архиве исторических и практических сведений о России» («Архив Колачева») за 1860 год, в книге 4-ой. Текст, написанный самим Державиным, к сожалению, сгорел с архивом департамента духовных дел иностранных исповеданий в 1862 г.  Позднее знаменитый литературовед Яков Грот собрал из разных     списков   полный текст исследования   Державина   и   опубликовал это    исследование  в 9-томном собрании сочинений Державина (1864 – 1883) со своими примечаниями. Исследование Державина  об обуздании жидов  было опубликовано  в 7-ом томе за 1878 год  (стр. 261 – 355). Таким образом, это исследование Державина только через 78 лет, после того как он его  написал, стало известно  небольшой части образованных русских людей. Факт, конечно, очень грустный. А после 1917 г. это исследование Державина уже надолго попало по воле жидов в число запрещённых для русского народа книг.

[ALLAN1945]

О вредности жидов
Вредность этого народа для христиан и христианских государств, по мнению Державина, в том, что жиды   нацелены своими школьными воспитателями, раввинами, кагалом, каббалистами, цадиками, всеми своими религиозными книжками – «Талмудами» - на господство над другими народами. «В помрачении своём баснословят быть Сударьом вселенной». Их мечта – покорить все народы на Земле. Они проникнуты презрением и ненавистью к другим народам, их религии, их государствам. Они полагают всех других за идолопоклонников. Вредность евреев в том, что они составляют самостоятельное «государство» в России, «государство в государстве»,  «государство» очень сплоченное и воинственное и потому очень опасное. Управляют евреями Кагал (старшины) и раввины. «Они владычествуют над их народом самовластно». От Кагала и раввинов идут все предписания, «которые исполняются с такою точностью и скоростью, что удивляться должно».

Державин впервые знакомит императора  и Сенат  с одним из страшных наказаний для провинившихся евреев. На них накладывается херим  - проклятие. Проклятый еврей, если он верит в  своего  бога   и   в  силу проклятия, а таких большинство, может быстро сгинуть, зачахнуть, а судьба его души после смерти тела тоже безрадостна. Проклятого еврея все бойкотируют, все отворачиваются от него при встрече, не учат его детей, не пускают в синагогу, не продают ему «чистое» мясо. На проклятого еврея можно писать доносы, можно подделывать его подпись, ему можно даже подсыпать яд в пищу. Под присягой на проклятого еврея можно наговаривать, что угодно. Кагал и раввины совсем могут отлучить провинившегося еврея от общины. Херим, по понятиям евреев, - это и страшное оружие против врагов еврейского народа. Это оружие сокращает их жизнь и вредит их душам в потустороннем мире. Евреи применяют часто также такую чёрную магию: они делают из воска фигуры врагов и протыкают их иглами, читая при этом разные заклинания. По еврейским понятиям, результат будет лучше, если удастся достать кровь намеченной жертвы.

Вредность жидов и в том, что со времени изгнания их из Палестины они нигде не занимались земледельческим трудом. У всех народов подавляющее большинство занимается сельскохозяйственным трудом и работает на фабриках и заводах. Не так у евреев. Евреи сами себя не кормят. У евреев почти весь народ занимается лёгкими  промыслами. Почти весь еврейский народ – это торговцы, ростовщики, арендаторы, управляющие, всякого рода посредники и ремесленники. Питается еврейский народ только за счёт земледельцев чужого народа. Жёны их большей частью в городах и местечках сидят по лавкам и вяжут чулки, да и этому  делу жидовских баб  научил принудительно  русский губернатор.

Изнурение крестьян идёт ещё и от того, что некоторые помещики, отдавая на откуп жидам в своих деревнях винную торговлю, приказывают своим крестьянам, чтобы они «ничего для себя нужного нигде ни у кого не покупали и в долг не брали, как только  у откупщиков (для крестьян это втрое дороже)  и никому из своих продуктов ничего не продавали, как токмо сим Жидам откупщикам дешевле истинных цен». И так доводят поселян до нищеты. А при возвращении  жидам взаймы взятого хлеба «уж конечно должны отдать вдвое». А кто не исполняет волю помещиков и их жидов, тех наказывают. В результате помещики и жиды сильно наживаются, а у крестьян «отняты все способы стать зажиточными и сытыми» (стр. 264).

А больше всего жиды в Западном крае наживаются на производстве и продаже спиртного. После сбора урожая крестьяне «неосторожны в расходах», «пьют, едят, веселятся и отдают Жидам за старые долги и за попойки всё то, что они не потребуют». А когда приходит зима, крестьянам есть нечего, и они все больше запутываются в долгах. В каждом селении обязательно имеется жидовская корчма, а во многих селениях и несколько. И днём, и ночью жиды там торгуют вином и водкой. «Там выманивают у них Жиды не токмо насущный хлеб, но и  в земле посеянный, хлебопашенные орудия, имущество, время, здоровье и самую жизнь». Особенно жиды насасываются из крестьян в праздник Коляды.

«Жиды, ездя по деревням, а особливо осенью при собрании жатвы, и напоив крестьян со всех их семействами, собирают с них долги свои и похищают последнее нужное их пропитание; пьяных обсчитывают, обирают с ног до головы, и тем погружают поселян в совершенную бедность и нищету» (Стр. 263, 265, 287). Крестьяне мучаются на полях, а добытый хлеб жиды скупают по низкой цене, употребляют много хлеба для производства  водки, а часть хлеба отвозят в Лифляндию, продают там подороже, а в Белоруссию везут оттуда опять же водку для спаивания крестьян. Бедность крестьян в Белоруссии ужасающая. Крестьяне  «едят хлеб невеяный, весной колотуху или из ржаной муки болтушку», а летом «довольствуются с небольшою пересыпкою какого-нибудь жита, изрубленными и сваренными травами». Крестьяне  «так истощены, что ходят-шатаются» (Стр. 263, 265). Никаких запасов хлеба у них нет, и при неурожае народ вымирает.

[ALLAN1945]

А для жидов голодное время в деревне – самое прибыльное. Многие жиды дают крестьянам в голодное время немного хлеба, но под большой процент, и крестьяне совсем запутываются в жидовских сетях. А жиды, как пауки мух, всё сосут и сосут крестьян. Истощенные, изнуренные крестьяне Западного края  уже совсем безропотны, совсем не способны к сопротивлению, тупы, не способны ни к каким промыслам и ленивы. Всякая их инициатива давно подавлена помещиками и жидами.

Жиды часто ездят по ярмаркам, ходят по домам, но вся их  «жидовская торговля вряд ли полезна государству и казне». Очень часто они занимаются факторством – закупают для помещиков, ленивых и привыкших к паразитизму и роскоши, «всё необходимое и желаемое». «Многие помещики без жида шагу не ступят». А потом жиды дают помещикам в долг под большой процент и в результате быстро разоряют и помещиков. «Вероломством  и банкротством  жиды часто делались обладателями чужих состояний».

«Никогда никто не был из них хлебопашцем, а всякий имел и переводил больше хлеба, нежели  семьянистый крестьянин, в поте лица своего достигающий оный» (Стр. 279). «Ни в ремесленном деле, ни в рукоделии они (жиды) не поднимались высоко и не несли основной тяготы работы, ибо всевозможно избегали трудолюбия, будучи по своим Талмудам уверены, что они должны господствовать, а другие раболепствовать им должны. И всегда находили они  изобильное себе продовольствие и содержание с многочисленными  своими семействами». Так было и в Польше, и на русских землях, подчиненных польским королям. Так и ныне во всём Западном крае (Стр. 287 – 291).  И сама торговля и ростовщичество постоянно подвигают жидов к обману и мошенничеству, а их кагалы, их раввины, их Талмуды дозволяют жидам применять все средства для высасывания жизненных сил из крестьянства. Лишь бы был удовлетворён жидовский интерес. «Честь у жидов ничего не стоит». Поэтому редко бывает уголовное дело в Западном крае, «в котором не были бы замешаны многие жиды, или один жид».
Пытался привлечь Державин внимание Императора  и Сената и к теме «Жидовские ритуальные убийства». Раньше в Западной Европе, писал Державин, потом в Польше, а теперь в России жиды время от времени, чаще к своей Пасхе, похищают христианских детей, особенно мальчиков, замучивают их, добывают из них, ещё живых,  кровь в процессе мучения, а потом используют эту кровь для опресноков и других религиозных целей, а также в медицинских целях. Державин рассказал о нескольких таких случаях. 

Державин писал, что он много раз обращался к самим жидам с вопросом: «Согласны ли они заниматься хлебопашеством, скотоводством, рукоделием  и другим «настоящим трудом?» Ответ был один: «Способностей и привычки  к хлебопашеству не имеем, да и в законе есть препятствие. К тому же  мы уже связаны контрактами с местным населением». «Еврейство упорно желало остаться в прежнем положении». То есть в положении Вампира, присосавшегося к крестьянству. А в истощении крестьян жиды, конечно, обвиняли только помещиков. Помещики же высказывались единодушно (некоторые, может быть, и не очень откровенно): жидов из деревень надо выселять, хотя от этого временно будут некоторые неудобства для помещиков. Только один князь Любомирский признался, что выселение евреев принесёт ему большие убытки.

Державин сделал такой общий вывод: современные жиды Западного края «добрыми подданными быть не могут». По причине их лёгкости передвижения, неоседлости, шнырянья за границу и обратно «не можно признать их даже собственно принадлежащими Российскому государству». Они не есть граждане России и народ России, Это чужое, инородное и вредное тело в организме России. 

[ALLAN1945]

             «Что  же  нам  делать  с  этими  евреями?»
Раньше было легче. «Прозорливые наши предки» еще при Владимире Мономахе выгнали жидов из Руси и столетия не пускали в нашу страну «сих искусных грабителей» (Стр. 280). Но Екатерина Вторая  разрешила этому вредному народу остаться в России. Что же нам теперь с этими жидами делать? «Могут ли жиды всё же быть полезны государству?» «И не лучше ли от них как-то избавиться?» Да, лучше бы  в России без них, но, вероятно, всё же нам их придётся терпеть. «Ежели Всевысочайший Промысел для исполнения каких-то своих неведомых намерений, сей по нравам опасный народ оставляет на поверхности земной и его не истребляет, то  должно его терпеть». Бог не даёт жидам сильно размножиться, но и не истребляет этот народ совсем. Поэтому какие бы вредные жиды не были для России, правительство всё же «обязано простирать о жидах своё попечение» (Стр. 277). То есть выселять жидов из России, полагает Державин, всё же, вероятно,  нельзя. Их надо «терпеть».

Здесь, конечно, Гавриил Романович не очень убедителен. Почему он уверен, что правильно понял намерение Бога? Ведь, если подходить с христианской точки зрения, Бог, используя другие народы, сократил число жидов в Палестине, после того, как они отпали от Бога и стали служить Сатане. Волею других народов Бог постоянно гонял жидов по поверхности планеты и сокращал численность этого народа, упорно не давал ему размножиться. Может быть, пришла очередь и правительству России, тоже выполнить волю Бога -  погонять и посокращать жидов, как это делали  многие христианские правительства Европы? Не есть ли это одна из исторических задач русского народа? Не есть ли сохранение и размножение жидов в России и покровительство жидам со стороны правительства – нарушение воли Бога?  Не есть ли  большой грех русского народа в том, что русский народ  «терпит» жидов в своей стране? И если это так, то не придётся ли России, монархии, Церкви и русскому народу  крупно расплачиваться? Так и произошло в 1917, когда Бог отдал русский народ за тяжёлые грехи под кровавую  и глумливую власть жидов. А затем ещё раз  Бог отдал русский народ под власть жидов в 1991 году.
Но хотя Державин и посчитал необходимым «терпеть жидов», он всё же понимал, что терпеть их в таком виде, в каком он увидел их в Белоруссии, - абсолютно невозможно. Покровительствовать таким жидам, конечно, нельзя. «Сначала  надо  переменить  жидов!» И  царь, и Сенат, и весь русский народ должны преобразовать жидов из  вредоносных и сатанистых в добрых и полезных. И это очень важное историческое и Божье дело. Если же жидов не переменить, вред от них будет с каждым годом всё больше увеличиваться.
Но как же «переменить» жидов?

1.  Сначала    надо    пересчитать   всех   жидов
      Сначала надо, предлагает Державин, провести новую перепись еврейского населения. Не зная, сколько евреев и где они живут, браться за Реформу бессмысленно. По переписи 1795 года  евреев в Белоруссии всего 18, 5 тысяч душ. Но ведь большинство евреев «тогда увёртливо ускользнуло от переписи», чтобы их Кагал меньше платил налогов в государственную казну и чтобы был затруднён контроль над еврейством. А ведь в одном только Витебске, где Державин  в 1800 году жил и писал своё исследование, - более 700 еврейских домов, кроме тех, которые евреи снимали. Проживая по городам, местечкам, частным усадьбам, деревням и в корчмах при дорогах, беспрестанно перебегая с места на место, « как муравьи снующие туда и сюда и по всем направлениям», евреи везде русским начальникам докладывают, что они не тутошние жители, а лишь «гости». К тому же и имён у них немного. Тысячи евреев снуют туда и сюда с именами Абрам, Лейба, Хаймович, Лейзерович и все одеты в одинаковые чёрные платья. «Даже в случае преступления трудно найти виноватого: всякий откликается и всякий – не тот! Сие должно относится и к их хитрости» (Стр. 302). Всего в Белоруссии по прикидкам Державина, жило тогда не 18, 5 тысяч жидов, а наверняка тысяч 100. Требуется также сосчитать точно, сколько жидов тогда жило во всём Западном крае. Жиды, конечно, будут препятствовать подсчёту. Кагалы будут давать ложные сведения. Поэтому правительство должно, не стеснясь, заявить кагалам, что за ложные сведения последует штраф и поселение в Сибирь. 

[ALLAN1945]

2.  Жидов  внутрь  России  не  пускать!
      И ни в коем случае, предупреждает Державин, нельзя позволять жидам распространяться из Западного края по всей империи. И следует обязательно  подтвердить запрещение, сделанное Указом   Екатерины  Первой    в 1827 году: «Жидов во внутрь России никуда не впускать!» А нарушивших этот указ жидов и тех, у кого жиды будут проживать, - строго наказывать. Сначала наказывать крупным штрафом, а за злостное нарушение этого указа – «в Сибирь, на каторгу!» И в Сибирь ссылать жидов непременно без жён, чтобы там, в Сибири, жиды  не размножались, как тараканы.

3. Отделить  жидов - вампиров  от  жертвы – от русских крестьян!
       Отделение жидов от жертвы абсолютно необходимо. Всех жидов непременно надо выселить из деревень, где живут и работают русские крестьяне. Надо запретить жидам заниматься  всеми паразитическими промыслами. И, прежде всего, надо запретить жидам заниматься производством и продажей спиртных напитков. Надо запретить жидам появляться в деревнях с бутылями и бутылками водки и вина. Надо запретить жидам вообще появляться в русских деревнях. А помещиков и управляющих, которые дозволяют жидам производство и продажу водки и вина – наказывать. Помещиков – крупным штрафом, управляющих – на поселение в Сибирь, а жидов – бить плетьми! Жидовские корчмы в деревнях и на дорогах – закрыть! А тех жидов, которые будут злостно нарушать законы – отправлять в Сибирь на «вечные работы» на горные заводы. Но отправлять обязательно без жён, чтобы жиды там не размножались. Жиды должны жить в Западном крае или в городах, или на  специально выделенных для жидовского хлебопашества землях. Свободных земель в Западном крае немного, поэтому надо большую часть жидов переселить в безлюдные степи Новороссии, где они будут отделены от русского крестьянства огромными пространствами. Надо обязательно оторвать рты и присоски жидов от тела русского крестьянства. Крестьяне сами это сделать не могут, но это может и должно сделать правительство России.  
4. Превратить жидов-вампиров  в  полезных  работников!
  
        И вот, если правительство оторвёт жидовский народ-вампир от народа-жертвы, то этот народ-вампир останется без прокормления. И тогда, если он захочет выжить, у него остаётся два пути. Или жиды должны сбежать за границу. Или остаться в России и преобразоваться в  такой же полезный народ, как и все другие народы России. Ведь чтобы прокормиться жидовскому народу абсолютно необходимо, чтобы подавляющее большинство этого народа стало земледельцами, рабочими и ремесленниками. По   более поздним данным еврейского историка Ю. Гессена, в Западном крае тогда жило более миллиона евреев, из них 200 -  300 тысяч жили в деревнях. Так вот  200 – 300 тысяч жидов из русских деревень необходимо сразу же выгнать. А из миллиона жидов тысяч 600 – 700 должны обязательно заниматься земледелием, чтобы прокормить и себя, и остальных 300 – 400 тысяч жидов. В России должен быть установлен такой порядок, чтобы русские крестьяне перестали кормить жидов. С привилегированным положением жидов должно быть покончено. Но крестьянами этих жидов-земледельцев называть не следует. Слово  «крестьяне» («христиане») жиды весьма не любят. Державин предлагает называть их «работниками».

   Но правительство, конечно, должно и помочь жидам переселиться в Новороссию, и помочь там устроиться. Там, на плодородных землях, жиды и будут заниматься хлебопашеством и скотоводством. Ведь они когда-то были скотоводами в древней Палестине. Теперь им снова предстоит вернуться к прежнему труду.  Они могут возделывать в Новороссии табачные, сахарные, виноградные и хмелевые плантации, а также заниматься шелководством и пчеловодством. И правительство должно помочь бедным жидам получить обучение этим профессиям в специальных школах. Жидам надо помочь освоить и строительные профессии. Жиды станут плотниками, каменщиками, строителями глинобитных домов и т. д. Надо помочь жидам построить суконные, полотняные и кожевенные фабрики, где сами жиды потом будут работать. Но надо строго следить, чтобы жиды нигде не использовали труд христиан. Ни в поле, ни на фабрике, ни в домашнем хозяйстве. Христианам строго запрещается работать на жидов. Жидов надо лишить и права занимать выборные государственные должности, жиды не могут быть бургомистрами, ратманами и судьями, ибо не должен жид в христианской стране командовать христианами и судить христиан.

[ALLAN1945]

Прокормиться в России жидовский народ, конечно, сможет, если захочет остаться в этой стране и жить, и работать, как и все другие народы. Голод жидам не грозит. В первые год-два будут, конечно, некоторые трудности для очень бедных жидов. Может появиться определённое число безработных. Но чтобы не было среди жидов нищеты, разбоя и других «шалостей», правительство может дать жидам прокормиться, отправив их временно на работу по трепке льна и пеньки в Ригу, а также на рытьё Мариинских и других каналов. В результате сотни тысяч жидов, не имея возможности присосаться к русскому крестьянству, станут хлебопашцами, скотоводами, пчеловодами, плотниками, землекопами, каменщиками, грузчиками, рабочими текстильных и кожевенных предприятий и т.д. Станут добрыми и полезными гражданами Российской империи.

5. Добавочные  меры
       Державин предлагает и добавочные меры, чтобы ускорить преобразование жидов в полезных работников. Жидам строго запрещается  «склонять в свою веру христиан». Кагалы упраздняются. Жидами, как и всеми остальными народами империи, управляет правительство из Ленинграда. Все привилегии для жидов уничтожаются. Свобода веры для иудеев сохраняется, но должно строго следить, чтобы со стороны жидов не было поругания христианской веры. Раввинов за слабый контроль над жидами и если будут продолжать внушать жидам, что они, жиды, «избранный народ», которому суждено стать господствующим народом на Земле, - наказывать штрафом и отдавать под суд. «При рекрутских наборах их (жидов) можно было бы принять на военную службу». «Но так как по природной своей трусости они добрыми солдатами быть не могут, да и в субботу перед неприятелем не возьмутся за оружие, что несколько раз на самом деле и случалось, и через то были побеждены, то следует употреблять их только в фурлейсты, музыканты и другие не  фрунтовые низшие должности». Надо, чтобы жиды и своим внешним видом не позорили империю, они должны выглядеть «подобающим образом».

   В дальнейшем жидов можно начать обучать в общих школах, где их научат русскому языку. А кто из жидов в течение 10 лет хорошо себя зарекомендует, тем можно разрешить торговать на ярмарках, работать извозчиками на почтах, фельдшерами, лекарями и подлекарями, канцелярскими служащими и т. д. А добронравным жидам можно дозволить даже поступать в университеты. Но ни в коем случае жидам нельзя давать офицерские чины и тем более давать дворянское звание. И где-то в дальнем будущем, если последовательно и упорно проводить Реформу по переделке жидов, по крайней мере, через несколько поколений жиды, возможно, и станут верными подданными и трудолюбивыми работниками.                                 

[ALLAN1945]

Жиды  планируют  убить  Державина
   Своё исследование о преобразовании жидов Державин передал   императору и в  Сенат,  надеясь на поддержку. Но в ночь с 11 на 12 марта 1801 г. в опочивальню Михайловского замка проникли заговорщики-масоны. Ужаса тогда бедняга  император Павел  натерпелся перед смертью изрядно. Его душили подушкой и проломили голову каким-то тяжелым предметом. Некоторые историки полагают, что по императорской голове ударил кто-то из масонов массивной золотой табакеркой. Так был разбит проект Державина. Правда, абсолютной уверенности, что Павел Первый  твёрдо и последовательно  стал бы проводить Реформу по преобразовании жидов, тоже нет.

Александр Первый  проект  Державина сразу не отбросил, но дело сначала затянулось.   Лишь в ноябре 1802 был наконец-то образован Еврейский Комитет по рассмотрению проекта Державина. И сразу же Державину стало ясно, что успеха не будет. В Комитет были включены два польских магната – помощник министра иностранных дел князь Чарторыйский и  граф Северин Потоцкий (оба в близких отношениях с императором)  - и граф Валериан Зубов. Все трое - владельцы больших имений в Западном крае, и при выселении жидов из деревень, отметил Державин, «была бы знатная потеря их доходам» и, конечно же, частный интерес этих вельмож пересилил легко государственный интерес (Т. 6. Стр. 766 – 767). Да и с чего бы польским вельможам Чарторыйскому и Потоцкому беспокоиться  об интересах русских крестьян? В Еврейский Комитет был включён также министр внутренних дел граф Виктор Кочубей и,  незадолго перед этим назначенный министром юстиции, Державин. Управление же делами Комитета было поручено  капиталисту Михаилу Сперанскому, который тогда быстро шёл в гору. Граф Кочубей –  юдофил. Сперанский же не только симпатизировал евреям, но и был «другом евреев». Ещё в Комитет пригласили еврейских депутатов от всех еврейских губернских  кагалов, в основном это были богатые купцы 1-ой гильдии.

   «Кроме того, членам Комитета дано было право избрать нескольких лиц из известных им просвещённых и благонамеренных евреев» (Стр. 761). В их числе были приглашены  Абрам Перетц, Нота Ноткин, Лейба Невахович, Мендель Сатановер и др. Абрам Перетц – самый главный и авторитетный тогда жид в Ленинграде, крупный  правительственный подрядчик по кораблестроению и откупщик. Он занимался тогда поставкой соли в несколько губерний  и лесоторговлей на юге России. Он принимал у себя влиятельных русских вельмож, склонных брать взятки, имел богатые связи со многими высшими бюрократами  и не брезговал, конечно, и «дружбой» с крупными тогдашними жидами-мошенниками, да и сам был крупный мошенник. В 1801 г. Абрам Перетц  получил от правительства даже чин коммерческого советника. Этот Абрам Перетц был также приятелем Сперанского. «Сперанский, - писал Державин, - совсем был предан жидам, через известного откупщика Перетца, которого он открытым образом считался приятелем и жил в его доме» (Стр. 764). Сперанского тогда «гласно подозревали в корысти и, особенно по сему делу, по связи его с Перетцом» (Стр. 763).

[ALLAN1945]

И Державин не преувеличивал. Абрам Перетц был другом Сперанского с самого начала своей карьеры. Сперанский часто пользовался его советами по хозяйственным и финансовым вопросам. Эту «большую дружбу»  жида Абрама Перетца и главного государственного деятеля России Михаила Сперанского не скрывал даже еврейский историк Оршанский. Он лишь пытался отмести  обвинения Державина в том, что Сперанский «брал у жидов». «Бесспорно, -  писал этот историк, - что Сперанский был другом евреев по убеждению, а не по каким-нибудь расчётам». Когда Сперанский был уже в опале и жил в Пензе, он ещё продолжал действовать в пользу евреев. Он упорно пытался убедить Сенат и Царя разрешить евреям-винокурам поселиться за пределами  «черты оседлости». И не без его воздействия Сенат 19 мая 1819 г. признал желательным допустить евреев во внутренние губернии. Да, конечно же, капиталист Сперанский был другом евреев (а не другом русских) по убеждению. Но, бесспорно, и то, что евреи не могли не  предлагать ему деньги за помощь. Вот, например, Сперанский жил весьма комфортно в доме Абрама Перетца, ведь надо быть очень наивным человеком, чтобы поверить, что Сперанский этому Абраму платил за проживание. Евреи не могли не предлагать деньги всем членам Еврейского Комитета, иначе евреи не были бы евреями. Они предлагали деньги даже Державину. И, конечно же,   все, кроме  Державина,   деньги брали. Это видно по результатам работы Еврейского Комитета, погубившего проект Державина. Да и для чего жиды собирали всегда по всем кагалам деньги, когда отправляли депутации в Ленинград?

Нота Хаимович Ноткин – богатый жид из Белоруссии – сначала переехал в Москву, потом в Ленинград. 
Он обращался постоянно к правительству с ходатайством по разным еврейским делам. «Но главная его работа, - писал Гессен, - это составленный им для комитета (май 1803 г.) новый проект преобразования быта евреев». Лейба Невахович – тоже «просвещённый жид» – издал в разгар работы Еврейского Комитета в 1803 г., чтобы воздействовать на русское общественное мнение, своё пропагандистское сочинение «Вопль дщери иудейской». «По что сетуешь ныне, дщерь Иаковля? – так начинается книжка Неваховича. – Чего тебе недостаёт? Возвести! Не созерцаешь ли ты того же солнца, как и иноплеменные? Стопы твои, не попирают ли ту же злачную землю, как другие? Не пользуешься ли ты тем же воздухом, тем же общежитием, как и иные обитатели полушара земного? – Возвести!» И дщерь иудейская вопиет в ответ: «я унижена перед лицом земли, я исключена из той связи, каковою пользуются другие подсолнечные обитатели». Книжка Неваховича – первая жидовская попытка через печать зомбировать русское общество.  Скрываются все гнусные дела жидов в России, и всё внимание обращается на то, что бедных евреев никто не любит, все презирают, никто не осознаёт, что евреи – это ведь тоже «соотечественники» («соотчичи») русских. Своей книжкой  Невахович хотел выдавить слезу из русского читателя, вызвать чувство жалости и сострадания к «бедным евреям».

[ALLAN1945]

  «Невахович и Ноткин, - признался еврейский историк Гессен, - не выступали самостоятельно и разрозненно: их деятельность была объединена… в лице Перетца. То обстоятельство, что «Вопль дщери иудейской» посвящен графу Кочубею, а еврейский перевод «Вопля», принадлежащий перу того же Неваховича, посвящён «коммерции советнику» Абраму Перетцу и «защитнику своего народа» Ноткину, бросает свет на роль Перетца. Вспомнив, что граф Кочубей чрезвычайно благоволил  Сперанскому, можно уловить связь  между деятельностью комитета и книгой Неваховича: Перетц – друг Сперанского и Неваховича – явился, вероятно, связующим звеном в этой цепи взаимных отношений». В доме Абрама  Перетца проживал и еврейский писатель Мендель Левин (Сатановер), состоящий воспитателем сына Перетца.  Раньше он жил в местечке, принадлежащем Адаму Чарторыйскому, и преподавал ему математику и другие науки. К этой компании принадлежал и Леон Элкан. В 1802 г. этот жид был назначен на службу в Сенат, по департаменту герольдии, и в это время, писал Гессен, судя по его дальнейшей карьере, он сблизился с графом Северином Потоцким. Как видим, все сановники из Еврейского Комитета, кроме Державина, были  в большой «дружбе» с жидами.

     Учреждение Еврейского Комитета сначала очень напугало жидов. «Учреждение Комитета вызвало переполох в кагалах», – вынужден был признать даже еврейский историк Гессен. – Им не трудно было предусмотреть, что будет поставлен на очередь вопрос о проживании евреев в сёлах и деревнях. Быть может, стало известно и о том, что имеется в виду  приобщить подрастающее поколение к общему просвещению. И вообще, недавняя поездка государя по западным губерниям, во время которой созрела мысль о созыве комитета, должна была взволновать кагалы, так как очевидно было, что государя поразило то, что он увидел в пределах черты оседлости».

В Минске в декабре   1802 г. «состоялось чрезвычайное собрание кагала в присутствии многих виднейших обывателей, на котором было принято следующее постановление: «Вследствие распространившихся неблагоприятных слухов из столицы Ленинграда о том, что дела, касающиеся всех евреев вообще, переданы  ныне в руки  пяти сановников с тем, чтобы они распоряжались ими по своему усмотрению, необходимо поехать в столицу С.-Ленинград  и просить Государя нашего, да возвысится слава его, чтобы они (сановники) не делали у нас никаких нововведений». А так как хлопоты требовали больших расходов, то с согласия собрания было решено установить особый сбор с жителей всей губернии. Минский кагал чрезвычайно торопился со сбором денег, чтобы отправить в Ленинград ходатаев, угрожая неисправным плательщикам суровой карой». Минский кагал объявил  и трёхдневный пост для очищения евреев  от грехов, причём в эти три дня никто не должен был посещать частные молельни, «каждый обязан непременно являться в общую синагогу для общего соединения и усиления молитв к богу».  «Тревога разлилась… по всей черте оседлости». Поездка депутатов в Ленинград, конечно, требовала больших денег. И на личные расходы, и на расходы в канцеляриях, и на взятки. Возможно, из-за финансовых затруднений не все губернии сразу прислали своих депутатов. В Ленинград прибыли представители – большей частью купцы первой гильдии – только из Минской, Подольской, Могилевской и Киевской  губерний. «Продолжался их съезд, явки и представления всю почти зиму, - сообщает о них Державин.  Минский депутат обязывался следовать инструкции от кагала. «Действовать  по указке  кагала были, конечно, вынуждены и прочие депутаты, прибывшие из провинции».

[ALLAN1945]

Сбор средств на подкуп сановников между тем продолжался. Державин ничего не преувеличивал и ничего не придумывал, когда  указывал на жидовские взятки, писал князь Голицын в своём исследовании  «Еврейское законодательство». Факты сбора денег для подкупа Ленинградских сановников, чтобы они противодействовали выселению жидов из деревень и сёл, позднее были подтверждены и актами, и документами. Попытки подкупа были (Стр. 414). Но в отличие от других вельмож Державин на жидовские деньги не соблазнялся.

   И тогда Кагал и раввины объявили Державина самым опасным врагом евреев в России. Ненависть к нему жидов сохраняется и по сей день. Писатель Солженицын в своей книге «Двести лет вместе» (часть 2. 2001, С. 520) писал: «Державину припечатано имя фанатичного юдофоба и тяжёлого антисемита». И писатель Солженицын пытается «защитить» Державина. Державин, по его мнению, вовсе не хотел зла евреям. Это мнение Солженицына -  детский лепет. Державин в подобной защите совсем не нуждается. Да, Державин, действительно, не желал зла евреям, но – по христианским понятиям, по понятиям русского националиста и державника. А по понятиям евреев, Державин, действительно, был в 1800 – 1803 самым опасным врагом евреев в России. Ибо Державин стоял за отделение евреев-вампиров от народа-жертвы. Он имел намерение превратить большинство евреев в класс «работников». Евреи рвались к господству в России, к захвату власти, а Державин имел намерение превратить их в обычное безопасное нацменьшинство, как чукчи, якуты или калмыки. Если сбылись бы планы Державина, это, по еврейским понятиям, была бы катастрофа для еврейского народа. Поэтому Державина по сей день жиды обзывают «представителем старого режима» и «реакционером-мракобесом, который злобно клеветал на еврейский народ». И это делает честь Державину.

   И вот, когда в еврействе Западного Края и Ленинграда кипела ненависть к старику Державину, он получает интересное жидовское письмо от своего хорошего знакомого, белорусского помещика Гурко. Державин об этом сам рассказал в своих «Записках». Гурко удалось перехватить одно письмо местного жида своему поверенному в Ленинграде. Вот это жидовское письмо Гурко и послал Державину. В этом письме сообщалось, что для продажных Ленинградских сановников жиды уже собрали и отправили миллион рублей. Узнал Державин также из этого письма, что жиды  «по всем кагалам» наложили  «херим» – проклятие – на  него, Державина. Жиды надеялись, что посланное из всех синагог  злобное проклятие убьёт Державина. Из письма стало также ясно, что жиды всячески хлопочут убрать Державина  из Еврейского Комитета. «А если не удастся, то любыми средствами извести его». Жиды имеют намерение  «покуситься на его жизнь».  Погубить Державина жиды планируют в ближайшие три года (Т. 6, стр. 761 – 763).

     Но жиды, воспитанные на вере в силу денег, попытались еще раз подкупить Державина. В доверие к Державину стал вкрадываться жид  Ноткин, главный ходатай по еврейским делам в Ленинграде. В 1803 г. он представил в Еврейский Комитет  «Записку», которой пытался парализовать влияние проекта Державина . Вот этот «важный жид» и попытался дать взятку Державину.  Державин писал: Ноткин  «пришёл в один день к нему, и под видом доброжелательства, что ему одному, Державину, не перемочь всех его товарищей (по Комитету), которые все на стороне еврейской – принял бы сто, а ежели мало, то и двести тысяч рублей, чтобы был с прочими его сочленами согласен» (Т. 6, Стр. 763 – 764). Державин от этих больших жидовских денег, естественно, отказался.

[ALLAN1945]

   Державин даже  «решился о сём подкупе сказать Государю и подкрепить свою истину Гуркиным письмом». Он передал Александру Первому   и письмо Гурко, и  перехваченное письмо жида. Он «думал, что возымеют действия такие сильные доказательства, и Государь остережётся от людей его окружающих и покровительствующих жидам». Он даже с иронией спросил императора: «ну, брать мне 100 или 200 тысяч или нет?» Император не понял иронии и повелел «подождать».  «Итак, - писал Державин, - вместо того, чтобы выйти от Государя новому строгому против пронырства евреев приказанию, на первом Собрании Еврейского Комитета открылось мнение все чинов, чтобы оставить винную продажу у евреев» (Т. 6, Стр. 764). Передал Державин письмо Гурко и графу Зубову, а тот, чего не знал тогда Державин, оказался другом Сперанского, а Сперанский «совсем был предан жидам». Влияние этого «друга жидов» (а не друга русских) на  императора всё больше усиливалось. Александр  Первый   становился всё капиталистьнее и капиталистьнее к жидам. Державин оказался в полном одиночестве в Еврейском Комитете. На первом собрании этого Комитета главный вопрос – о превращении большей части еврейского народа в народ трудовой, то есть земледельческий, фабрично-заводской и ремесленный  и об отделении народа-вампира от трудового народа-жертвы – даже и не обсуждался. Члены Комитета (трусоватый Зубов на этом собрании не присутствовал) отказались даже принять предложение Державин незамедлительно запретить жидам продажу водки и вина в деревнях и сёлах.
   Все жиды Западного края и Ленинграда ликовали. Теперь не было нужды рисковать и готовить топор, нож или яд против Державина

Но старик Державин еще сопротивлялся, ещё пытался говорить о жидовской опасности и необходимости радикальной Реформы. Но всё бесполезно, всё как об стену горох. Александр Первый  даже не приказал расследовать письма от Гурко о жидовском проклятии  и жидовских планах  убить Державина. Александр Первый   становился всё капиталистьнее к жидам и всё холоднее к Державину. А в октябре 1803 г. император  и вовсе скинул Державина с поста министра юстиции, после чего Державин вынужден был уйти и из Еврейского Комитета. Освободившееся место занял князь Лопухин П. В. Самая опасная для жидов фигура на русско-жидовском фронте была выбита.

Державин ещё успел увидеть, как русская армия под командованием Кутузова разгромила французское нашествие. Но ему так и не суждено было увидеть, как русский народ под руководством Царя, правительства и Церкви остановит еврейское нашествие. Наступление Жидов  продолжалось при жизни Державина, продолжилось и после его смерти. Умер Державин в 1816. Самое нелепое и тяжёлое было в том, что Царь,  правительство и Церковь сами постоянно способствовали еврейской экспансии в России. Евреи успешно размножались, успешно распространялись по всей империи и всё больше усиливали свою власть над русским народом.

[ALLAN1945]

Русские  писатели, которые считали  за  норму  и  не  боялись употреблять слово  «ЖИДЫ»

Кантемир  Антиох  Дмитриевич
(1708 – 1744)  



Князь Антио́х Дми́триевич Кантеми́р  — русский поэт-сатирик и дипломат, деятель раннего русского Просвещения. Наиболее крупный русский поэт силлабической эпохи (до реформы Тредиаковского — Ломоносова). Отмечают, что его творчество сыграло значительную роль в развитии русского литературного языка и стихосложения.

Сын молдавского князя Д. Кантемира.  Свою литературную деятельность начал с переводов и политических эпиграмм. Выступал  как защитник наследия Петра Великого. В 1730 перевёл книгу Фонтенеля «Разговор о множестве миров», но опубликовать её смог только в 1740. Недовольные его деятельностью Анна Иоанновна и Бирон в 1731 отправили Кантемира послом в Лондон, а потом в  Париж. За границей Кантемир сблизился с Монтескье, перевёл его знаменитые «Персидские письма». Продолжал писать и сатиры, но в Ленинграде его почти не печатали. Кантемир – один из основоположников русского классицизма и новой сатирической поэзии.

Свою литературную деятельность начал с переводов и политических эпиграмм. Выступал  как защитник наследия Петра Великого. В 1730 перевёл книгу Фонтенеля «Разговор о множестве миров», но опубликовать её смог только в 1740. Недовольные его деятельностью Анна Иоанновна и Бирон в 1731 отправили Кантемира послом в Лондон, а потом в  Париж. За границей Кантемир сблизился с Монтескье, перевёл его знаменитые «Персидские письма». Продолжал писать и сатиры, но в Ленинграде его почти не печатали.
Кантемир – один из основоположников русского классицизма и новой сатирической поэзии.

К жидам Кантемир относился враждебно, осознав  их вредность для христианских народов.

Кантемир  писал:

«По  мудрости  государей Российских Великая Россия  доселе есть единственное государство Европейское, ОТ  СТРАШНОЙ   ЖИДОВСКОЙ  ЯЗВЫ  ИЗБАВЛЕННОЕ,  но зело тайно  иудеи, притворно в христианство пришедшие, в Россию ныне проникают и по телу её расползаются…  Посему за кознями  и происками  ЖИДОВСКИМИ  зорко следить надобно».

(Приватные письма  князя Антиоха Дмитриевича Кантемира  к некоторым вельможам и учёным людям.  СПб.,  1807.  С.14).

[ALLAN1945]

Даль   Владимир   Иванович
(1801   -  1872)



Жиды  всегда  не  любили    Даля.  Не  любили  за  то,  что отец его, датчанин  по  национальности,  совсем  обрусел  в России, а  у  самого  Даля  кровь, хотя и  смешанная  (датская, французская,  немецкая  и  славянская), но  по   духу он  был  больше  русский, чем  многие, которые   имеют  чисто  русскую  кровь. Когда  в печати  стал  обсуждаться  нервно  вопрос  о  немцах  Прибалтики,  немцы  Дерпта  строго  «попросили»  Даля  определиться:  немец  он  или  русский?

Даль  ответил:  «Ни прозвание,  ни  вероисповедание, ни  сама   кровь  предков  не  делают  человека  принадлежностью  той  или  другой  народности. Дух, душа человека  - вот  где надо  искать  принадлежность  его к  тому  или  другому  народу. Чем  же  можно  определить   принадлежность  духа?  Конечно,  проявлением  духа  -  мыслью.  Кто на  каком  языке  думает, тот  тому  народу  и  принадлежит. Я думаю по-русски».  Не  все, конечно, согласятся  с таким определением, национальность определяется  совокупностью  многих  признаков,  но  для человека  со  смешанной  кровью, признак  указанный  Далем,  является основным. «Дух, душа человека  -  вот где надо искать  принадлежность человека к тому или  другому  народу».  И, конечно, Даль не был  против, чтобы  было ещё  больше  признаков национальности, связывающих его с Россией. И когда он услышал от любителей древностей, что «Дали по происхождению - славяне», он был чрезвычайно  рад.
Жидам  не нравилось и   не  нравится   и  его  отношение  к  православной  религии. По  вероисповеданию  он   формально  был  лютеранин, ну  и  оставался  бы  таковым,  хотя,  по  жидовским  понятиям,   быть  лютеранином  -  тоже  плохо.  И потому, что  лютеранство  -  «это  тоже  мерзкое  христианство», и потому, что  Лютер  яростно  ненавидел  жидов.  Но  Даль имел  намерение  перейти  в  православие.  «Наше  лютеранство,  -  говорил  он,  - дальше  всех  забрело  в  дичь  и  глушь». Он  говорил, что  даже  русские  старообрядцы  «несравненно  ближе  к  христианству,  чем  лютеране». Лютер  -  «головорез». Лютер  говорил: «верь  и  спасёшься!».  Добрых   дел,  получается,  делать  не  надо.  Но  добрые  дела  -  это  «самое  главное». «Россия  погибнет,  - говорил  Даль, - когда  в  ней  исчезнет  православие».
На  Ваганьковском  кладбище  Даль  как-то  раз  признался  Мельникову-Печерскому,  что он  очень  желал бы, чтобы  его  здесь  похоронили.

-  Но  вас  не  пустят! 

            - Пустят. Я умру  православным   по форме,  хотя  уже  с  юности   был православным  по  вероисповеданию.
И  незадолго  до  смерти Даль действительно  перешёл  официально  в православие,  стал православным  не  только  по   духу,  но  и  по  форме . 
Есть  и  ещё один важный  признак  национальности:  какой  народ  больше  любишь,  какому  народу  служишь.  Так  вот  Даль, что также  весьма  раздражало  и  раздражает  жидов,  всю  свою  жизнь  любил  русский  народ  и  Россию  и  добросовестно,  честно  и  талантливо  служил  русскому  народу  и  России. Он  был  в  восхищении  от  живого  русского  языка. По   этой  причине писал  и  сказки, и рассказы. «Не  сказки  сами  по  себе   были  мне  важны,  а   русское  слово,  которое  было  у  нас  в  таком  загоне,  что   ему  нельзя  было  показаться в  люди  без  особого  предлога  и  повода  -  сказки  и  послужили  предлогом…».

[ALLAN1945]

«Даль,  -  писал  Мельников-Печерский,  -  выковывал  золото  из  скрытых  рудников  народного языка, быта  и выставлял  его  миру  напоказ. Золотая  руда, добытая  Далем,  - это его  «Толковый  словарь  живого  Великорусского  языка»,  сборники  его  пословиц  и  поговорок». Его  «Толковый   словарь»  -  это  гигантский  труд. Даль  составлял   его  почти  50 лет,  до  самой  своей  смерти.  Задача  стратегов  жидофашизма  - укоротить  жизнь  русского  языка  и  жизнь  русского  народа,  а  Даль  своим  Словарём   продлевал  и  жизнь  русского  языка,  и  жизнь  русского  народа. Не  любили  и  не  любят  жиды  Даля  и  за  то,  что он  упорно  употреблял  слов   «жиды»   и  наполнил  свой  Словарь  и  свой  сборник  о  пословицах  и  поговорках   русского народа  десятками  неприятных  пословиц  и  поговорок «про   жидов».  Не  любили  и  не  любят  его  жиды  и  за  то,  что  в  его  Словаре  есть  неприятное  слово  «жид»,  но   вовсе  нет  слова   «еврей»,  ибо  русский  народ  два  тысячелетия  слово  «еврей»  почти  совсем  не  употреблял.

Но особенно  жиды  не  любили   и   не  любят  Даля,  точнее   ненавидели  и ненавидят  Даля  за  его  правдивую  книжку  о  жидовских  ритуальных  убийствах.  Мало кто  ещё  знает  из  русских  людей,  что в 1841 году  Владимир  Иванович  Даль  начал  работать  в  МВД   Российской  империи   чиновником  особых  поручений  при министре  Л. А. Перовском.  Рост  жидовских  ритуальных  убийств  в   западной  части  России  весьма  обеспокоил   и  руководителя  МВД  графа  Перовского  и  императора  Николая  Пе6рвого.   Требовалось  в  этой  теме  подробно  разобраться. Вот  тогда министр  Перовский,  зная  добросовестность   и   честность  Даля  (они  раньше  вместе  работали  в  Оренбурге),   и  поручил ему  исследовать  эту  тему   и  написать  подробный  отчёт  для  МВД, Сената  и  императора. Даль  получил  доступ  ко  всем  архивам  МВД  о  ритуальных   убийствах  и  успел  познакомиться  со  многими  важными  секретными  документами,  которых  ныне  уже  нет. В  1862 г. большой  пожар  уничтожил  много  ценных  бумаг  МВД.

В  1844  по приказу  министра  МВД  графа  Перовского   и  была  напечатана  книга  Даля  «Розыскание  об  убиении  евреями  христианских  младенцев  и  употреблении  крови  их».   Уже  само  название  книги  раздражало  и  раздражает  жидов. И  тем   более  раздражало  и  раздражает   содержание  книги  и  выводы  Даля. По понятиям  жидов,  такие  книги  нельзя   писать  и  печатать  в  «просвещённой   стране».  В  переводе  с  жидовского  языка  на  русский,   -  в   «ожидовелой,  или  ожидовлённой    стране». 

 Книга   Владимира  Ивановича  Даля   «Розыскание  об убиении  евреями  христианских  младенцев  и  употреблении  крови  их»,  естественно,  после  1917   была  запрещена  жидами. Но  не  всё  жидам    Пурим. После  1991 года  стали  появляться,  хотя  и  небольшими  тиражами,  отдельные   издания  этой  книги.  В книжные  магазины  эта  книга  Даля, конечно,  не  поступала,  магазины  её  не   брали, опасаясь  репрессий. А  от  уличных  торговцев  наиболее ретивые  и тупые менты,  холуи  жидовские,  даже  отнимали  эту  книгу  как  «русскую  фашистскую  литературу».  Но  в  1995  исследование  Даля   «Розыскание  об  убиении  евреями  христианских  младенцев  и  употреблении  крови  их»  было  напечатано,  к  негодованию  жидов,  в  Ленинграде  издательством  «София»  в  сборнике  «Кровь  в  верованиях  и  суевериях  человечества»  тиражом  в  10  тысяч  экземпляров.  Книга  вышла  без  купюр. К  негодованию  жидов,  эта  книга  поступила  и  во  многие  книжные   магазины  России.

Но   жиды  ещё  рыпаются  и  стремятся    напакостить  нам.  14  июня  2002 г.  на  пленарном  заседании  Государственной  Думы  жид-депутат  А. Ю. Вульф  (от  фракции   «Союза  правых  сил»)  стал  вопить,  что  книгу  Даля  о  жидовских  ритуальных  убийствах  надо  объявить  «фашистской»  и  запретить. Но  большинство  депутатов  игнорировало  это    мракобесное  предложение  жида  Вульфа.