Мусоргский Модест Петрович (1839-81) – великий русский композитор, которого современники называли то реалистом, то романтиком, то профессионалом, то новатором. Его считали одним из последователей Даргомыжского, но спустя годы, его произведения были оценены по достоинству и признаны новаторскими, оказавшими огромное влияние на творчество мастеров XX века. “Его искания в области гармонии были подхвачены К. Дебюсси, сарказм и гротеск унаследованы С. Пркофьевым, космополитизм – Д. Шостаковичем, любовь к речевым интонациям – К. Орфом, а метроритм стал визитной карточкой И. Стравинского…“. [53 - с. 477].
Модест Петрович родился в помещичьем имении Карево недалеко от городка Торопца Псковской губернии. Семья отца композитора, Петра Алексеевича, относилась к старинному боярскому роду, а мать его - Ирина Егоровна Иванова, была крепостной крестьянкой. После рождения Модеста, его бабушка Ирина Егоровна была названа его крестной матерью и стала ему первой нянькой. Мать будущего композитора – Юлия Ивановна Чирикова, была дочерью небогатого помещика. Она была мягкой и доброй матерью, посвятившей всю себя детям. Выросший среди простых людей Модест, которого привлекали народный быт, русские задушевные распевы, простые бесхитростные отношения, вспоминал о своём детстве с гордостью.
Отец Модеста определил для него карьеру военного и в 9-летнем возрасте отправил в немецкую Петропавловскую школу в Петербур-ге. Мусоргский много читал и брал уроки игры на фортепиано у одного из лучших педагогов столицы Антона Герке, ученика знаменитого Филда. Благодаря мастерству педагога Модест стал хорошим пианистом и начал сочинять небольшие произведения. Обладая хорошим музыкальным слухом и голосом, он с удовольствием пел на музыкальных вечерах и концертах, а также в церковном хоре при церкви.
После Петропавловской школы Модест поступил в Школу гвардейских подпрапорщиков, где его ждала постоянная муштра и строгая дисциплина, но при этом, в среде военных модными были ночные кутежи, азартные игры, пьянство и светский флирт. Это были годы своеобразной свободы, развлечений, балов и легкомысленной жизни. По окончании Школы, Мусоргский был определен в лейб-гвардии Преображенский полк. Попав в госпиталь, он познакомился с врачом Александром Бородиным (будущим композитором), который так описал 17-летнего прапорщика Мусоргского: “Мундирчик с иголочки, в обтяжку, ножки вывороченные, волоса приглажены, припомажены, ногти точно выточенные, руки выхоленные, совсем барские. Манеры изящные, аристократические, разговор такой же, немного сквозь зубы, пересыпанный французскими фразами… Вежливость и благовоспитанность необычайные”. В то время слишком разными были у Бородина и Мусоргского интересы, возраст и окружающая каждого из них среда, чтобы их первое знакомство перешло в дружбу.
В один из вечеров зимы 1857 года в Петербур-ге Мусоргский случайно попал на один из вечеров в доме Александра Сергеевича Даргомыжского, где собирались любители музыки, композиторы, литераторы и критики. На этих вечерах часто музицировали, пели, играли в четыре руки, веселились, обсуждали музыку и свежие новости. Юного Мусоргского представили хозяину дома как способного пианиста, студента Герке. Мусоргский был глубоко впечатлён встречей с совершенно другим, удивительным миром и воодушевлён творческой атмосферой вечера. После этого он сделался завсегдатаем этих вечеров, где познакомился с юношей в военной форме, выдающимся молодым инженером и талантливым музыкантом – Цесарем Антоновичем Кюи, ставшим для Мусоргского интересным собеседником и другом. Кюи, учившийся у известного польского композитора Станислава Монюшки, был всерьёз увлечен музыкой и поведал о своих планах сочинить оперу на сюжет “Кавказского пленника” А.С. Пушкина, чем завоевал полное уважение Мусоргского.