социализм научный... и фальшивый

[посторонний]

В Советской республике капитализм сохранялся и постоянно возрождался рядом с социализмом вопреки всем запретам и указам советского правительства, причём в самой ожесточённой борьбе с Советской властью. Формы этой борьбы: мешочничество и спекуляция против государственной заготовки и распределения хлеба и других продуктов в условиях повсеместной послевоенной разрухи и всеобщего голода приняли (к весне 1921 года) невероятно большие размеры, захлестнув всё и вся.

Это произошло потому, что Советская власть, передав в пользование крестьян конфискованную у помещиков землю, не смогла убедить их добровольно отказаться от ведения мелких хозяйств и перейти к общественной обработке земли. Она не смогла организовать на государственной земле и на государственный счёт крупные «советские хозяйства» так, чтобы крестьяне увидели своими собственными глазами преимущества общественной обработки земли.

Решение этой задачи затрудняли больше всего, конечно же, гражданская война и её последствия, а также культурная слабость, безграмотность городского пролетариата, управлявшего государством и возрождавшийся в связи с этим бюрократизм в советских учреждениях, который гасил энтузиазм и вызывал апатию в народных массах. – Ведь из-за недостатка специалистов (в силу безграмотности рабочих и крестьян) в советских учреждениях продолжали оставаться сотни тысяч буржуев или полубуржуев, которые проводили бюрократизм по привычке, оказывая тлетворное влияние и среди партийных организаций, так как верхушки партии являлись в то же время верхушками советского аппарата. – Другим тормозом в решении этой задачи были громаднейшие расстояния между населенными пунктами и транспортная разруха, не дававшая пролетариату наладить тесную связь с отдалёнными населёнными пунктами и деревенскими захолустьями. Дело доходило до того, что в одних местах было много хлеба, сырья и топлива, а в других местах люди умирали с голоду, фабрики и заводы останавливались из-за того, что хлеб, сырьё и топливо нельзя было подвезти.

Поэтому земледельческое хозяйство в большинстве своём продолжало оставаться мелким товарным производством, постоянно воспроизводящим капиталистические отношения и недовольство крестьян Советской властью, запрещавшей им в голодное время спекулировать хлебом и наживаться. Мелкобуржуазная стихия, неустанно выраставшая из старых привычек хозяйничать в одиночку и укреплять свободную торговлю, спекуляцию, оказалась сильнее Советской власти. Она грозила смести Советскую власть, а сил бороться с ней – у пролетариата, вернее, у его коммунистического авангарда: тончайшего слоя передовых рабочих, управлявшего государством, больше не было, он надорвался в гражданской войне; не было у него и умения, чтобы бороться с мелкобуржуазной стихией. В этом деле одним энтузиазмом, подъёмом и героизмом рабочих нельзя было победить как в гражданской войне. Эти качества нужны были, чтобы отразить врага, когда он бросился на Советскую власть и душил её. С их помощью можно было одержать победу в кровавой схватке, но этого мало, чтобы перевоспитать миллионы и миллионы распылённых по всей стране одиночек-хозяев, ведущих своё хозяйство на почве товарного производства и победить постоянно возрождающийся на этой почве капитализм и бюрократизм. Здесь нужна была длительная, терпеливая организационно-просветительная и созидательная работа. И, прежде всего, должны были быть улучшены общие условия жизни, чтобы рабочий не бегал с мешком за хлебом, чтобы сотни тысяч и миллионы трудящихся прошли школу Рабоче-крестьянской инспекции и научились управлять государством, чтобы они могли заменить сотни тысяч буржуазных бюрократов, засевших в советских учреждениях. Но общие условия жизни рабочих и крестьян в тот момент были ужасными, можно сказать, катастрофическими: голод, нищета и эпидемии охватили всю страну. Да и Рабоче-крестьянская инспекция, учреждённая в феврале 1920 года для привлечения рабочих и крестьян к управлению государством и борьбы с бюрократизмом, с тех пор существовала больше, «как пожелание» (см. В.И. Ленин, Соч., т. 31, изд. 4-е, 1950 г., стр. 395); её нельзя было пустить в ход потому, что лучшие рабочие, способные управлять государством, были взяты на фронт, и потому, что культурный уровень крестьян не позволял им выделить из своей среды грамотных работников в нужном количестве (тогда большая часть российского населения даже читать не умела). Поэтому Советская власть прислушалась к требованиям разорённых войной крестьян и пошла им на уступки, допустив в известной мере развитие капиталистических отношений для восстановления мелкого земледельческого хозяйства.

[посторонний]

Восстановление мелкого земледельческого хозяйства на основе капиталистических отношений и, следовательно, предоставление крестьянам лучших, по сравнению с рабочими, условий существования в разорённой войной стране было необходимо в первую очередь самим же рабочим. Без улучшения положения крестьян рабочим неоткуда было бы взять продукты питания, следовательно, у них не было бы возможности восстановить основу социалистической организации: крупное производство, – а значит, невозможно было бы далее осуществлять диктатуру пролетариата.

Только, исходя из этих соображений, Советская власть пересмотрела отношения рабочего класса с крестьянством и приняла решение перейти к новой экономической политике, допускающей и узаконивающей в известной мере свободу торговли и, следовательно, развитие капиталистических отношений; но только с непременным условием направления этих отношений в русло государственного капитализма [предполагающего государственное регулирование (надзор, контроль, определение форм, порядка и т. д.) частной торговли и частного капитализма] и сохранения политической власти в руках рабочего класса, организованного в Советское «государство», вернее, «полугосударство», организованное по типу Парижской Коммуны. Повернув, частично, к государственному капитализму, то есть к концессиям, аренде, частной торговле и кооперации, коммунисты рассчитывали увеличить через посредство коммерческой деятельности иностранных концессионеров и русских капиталистов количество товаров в стране и тем самым создать условия для организации более или менее правильного, с точки зрения социализма, товарообмена между земледелием и промышленностью; им нужно было наладить этот товарообмен для того, чтобы предприимчивые, стремящиеся к наживе, крестьяне оживили разорённое войной земледельческое хозяйство.

Коммунисты думали, что, возрождая, при помощи капитализма, земледельческое хозяйство и опираясь на него, они смогут постепенно восстановить крупную промышленность и увеличить численность пролетариата, который вследствие отправки лучших рабочих на гражданскую войну и остановки фабрик и заводов в связи с этой войной начал исчезать и становиться деклассированным; они думали, что в процессе развития крупной промышленности и электрификации всей страны наименее выгодное и наиболее отсталое, мелкое, обособленное крестьянское хозяйство, постепенно объединяясь, видя на практике преимущества крупного промышленного производства, организует общественное, крупное механизированное и на современной агрономической науке основанное земледельческое хозяйство.

Развитие крупной промышленности и крупного земледелия по расчётам коммунистов должно было увеличить производство необходимых стране продуктов и тем самым улучшить положение рабочих и крестьян и соответственно укрепить Советскую власть и одновременно подготовить экономическую базу для правильной организации социалистического продуктообмена* между городом и деревней и нового наступления на капитализм. После победоносной, но разорительной гражданской войны коммунисты боролись за самое трудное: «за фундамент действительно социалистической экономики, за правильный товарообмен (вернее: продуктообмен) промышленности с земледелием». (см. В.И. Ленин, Соч., т. 33, изд. 4-е, 1950 г., стр.8). Ибо рабочий класс мог залечить нанесённые ему войной раны, восстановить свою пролетарскую «классовую силу», крестьянство могло укрепиться в своём доверии к пролетарскому руководству лишь в меру фактического успеха восстановления промышленности и создания правильного государственного продуктообмена, выгодного и крестьянину и рабочему. Для достижения этой цели был издан целый ряд декретов и постановлений, «громадное количество статей, вся пропаганда, всё законодательство с весны 1921 года было приспособлено к поднятию товарообмена» (см. В.И. Ленин, Соч., т. 33, изд. 4-е, 1950 г., стр. 72).



* Социалистический продуктообмен – это такой порядок, при котором продукты земледелия поступают рабочему государству не как излишки по развёрстке, и не как налог, а в обмен на необходимые крестьянству продукты крупных социалистических фабрик, причём этот натуральный продуктообмен должен совершаться через продовольственные органы рабоче-крестьянской власти, через кооперацию рабочих и крестьян.

[посторонний]

Сраник, в твоей ссылки нет твоего бреда, но это к слову.
Конечно, "грабили" всех крестьян, - всех, у кого был обнаружен излишек хлеба, ибо нельзя было допустить возврата помещиков и буржуев. Ты, как лакей этих господ, понятно, очень недоволен, но помочь тебе может тока ревтрибунал и стенка.

Вот этот грабеж и был главной причиной крестьянских восстаний, а не наличие буржуев в органах советской власти, как здесь беспардонно брешет посторонний. И в конце концов и Ленин сам пришел к выводу, что для построения социализма нужен честный товарообмен между городом и деревней, а не политика экспроприаций и реквизиций в отношении крестьянства.

По части кустарей - я не отрицаю возможность их наличия, но ты упорно не хочешь читать то, что у меня написано. А написано у меня то, что согласно ленинским общеизвестным данным, кроме кустарей были еще тресты и синдикаты в производстве, что позволяло в городах перейти к социализму. Кустари были и при Сталине, но не они определяли погоду в нашей социалистической экономике.

Вот при Сталине уже кустари продавали свой товар и их никто не экспроприировал, как в эпоху военного коммунизма. При НЭПе кустарей стало больше, потом их экономически прижали налогами и количество кустарей поубавилось. Но не только с кустарями строились отношения на основе товарно-денежных отношений. Частично это происходило и с государственными трестами, совнархозами, правда с большей долей государственного вмешательства в экономические процессы.

Ты таки идиот - военный коммунизм возник по той простой причине, что рабочим (государству) нечем было платить крестьянам за хлеб - заводы стояли - едва на вооружение армии хватало. Поэтому хлеб пришлось реквизировать за бумажки. Когда промышленость заработала, начался товарообмен. Чего толочь прозрачную воду в прозрачном стакане? Практически все меры Соввласти в тот период были вынуждены - об этом прямо заявил Ленин.

Ну не надо ля-ля.

Мы рассчитывали, поднятые волной энтузиазма, разбудившие народный энтузиазм…., мы рассчитывали осуществить непосредственно на этом энтузиазме столь же великие… экономические задачи. Мы рассчитывали – или, может быть вернее будет сказать: мы предполагали без достаточного расчета – непосредственным велением пролетарского государства наладить государственное производство и государственное распределение продуктов по-коммунистически  в мелкотоварной стране. Жизнь показала нашу ошибку. –   т. 44, с. 150-152, К четырехлетней годовщине Октябрьской революции, октябрь, 21 г.

Четыре года загоняли страну в коммунистические отношения, а когда народ совсем озверел и страну охватили крестьянские и рабочие восстания против большевиков, решили вернуть капиталистические отношения под контролем государства.

Опять и опять буржуазный упырь Сранник нагло лжёт и переворачивает с ног на голову выдернутые из общего контекста разъяснения Ленина, представляя дело так, будто большевики-ленинцы поняли, что совершили ошибку, приступив к уничтожению капиталистических отношений и установлению вместо них коммунистических отношений. Так бессовестно лгать и извращать нашу историю могут только негодяи и совсем подлые лицемеры и циники.

[посторонний]

Вот, что в действительности говорил Ленин о «военном коммунизме»:

«В чем сущность замены разверстки продналогом?

На этот счет очень распространены неправильные представления. Неправильность проистекает большей частью от того, что не вникают в сущность перехода, не спрашивают себя, от чего к чему ведет данный переход. Представляют себе дело так, как будто бы переход был от коммунизма вообще к буржуазности вообще. Против этой ошибки приходится неизбежно указывать на то, что говорилось в мае 1918 года.

Продналог есть одна из форм перехода от своеобразного «военного коммунизма», вынужденного крайней нуждой, разорением и войной, к правильному социалистическому продуктообмену. А этот последний, в свою очередь, есть одна из форм перехода от социализма с особенностями, вызванными преобладанием мелкого крестьянства в населении, к коммунизму.

Своеобразный «военный коммунизм» состоял в том, что мы фактически брали от крестьян все излишки и даже иногда не излишки, а часть необходимого для крестьянина продовольствия, брали для покрытия расходов на армию и на содержание рабочих. Брали большей частью в долг, за бумажные деньги. Иначе победить помещиков и капиталистов в разоренной мелкокрестьянской стране мы не могли. И тот факт, что мы победили (вопреки поддержке наших эксплуататоров могущественнейшими державами мира), показывает не только, на какие чудеса героизма способны рабочие и крестьяне в борьбе за свое освобождение. Этот факт показывает также, какую роль лакеев буржуазии играли на деле меньшевики, эсеры, Каутский и Кº, когда они ставили нам в вину этот "военный коммунизм". Его надо поставить нам в заслугу.

Но не менее необходимо знать настоящую меру этой заслуги. "Военный коммунизм" был вынужден войной и разорением. Он не был и не мог быть отвечающей хозяйственным задачам пролетариата политикой. Он был временной мерой. Правильной политикой пролетариата, осуществляющего свою диктатуру в мелкокрестьянской стране, является обмен хлеба на продукты промышленности, необходимые крестьянину. Только такая продовольственная политика отвечает задачам пролетариата, только она способна укрепить основы социализма и привести к его полной победе.

Продналог есть переход к ней. Мы все еще так разорены, так придавлены гнетом войны (бывшей вчера и могущей вспыхнуть, благодаря алчности и злобе капиталистов, завтра), что не можем дать крестьянину за весь нужный нам хлеб продукты промышленности. Зная это, мы вводим продналог, то есть минимально необходимое (для армии и для рабочих) количество хлеба берем как налог, а остальное будем обменивать на продукты промышленности.

При этом надо еще не забывать следующее. Нужда и разорение таковы, что восстановить сразу крупное, фабричное, государственное, социалистическое производство мы не можем. Для этого нужны крупные запасы хлеба и топлива в центрах крупной промышленности, нужна замена изношенных машин новыми и т. п. Мы на опыте убедились, что этого нельзя сделать сразу, и мы знаем, что после разорительной империалистской войны даже самые богатые и передовые страны лишь в течение известного, довольно долгого, ряда лет смогут решить такую задачу. Значит, необходимо в известной мере помогать восстановлению мелкой промышленности, которая не требует машин, не требует ни государственных, ни крупных запасов сырья, топлива, продовольствия, – которая может немедленно оказать известную помощь крестьянскому хозяйству и поднять его производительные силы. (см. В. И. Ленин, Соч., т. 32, изд. 4-е, стр. 320-324 или см. В. И. Ленин, ПСС, т. 43, стр. 219-221).

«Мы сейчас отступаем, как бы отступаем назад, но мы это делаем, чтобы сначала отступить, а потом разбежаться и сильнее прыгнуть вперёд. Только под одним этим условием мы отступили назад в проведении нашей новой экономической политики» (см. В. И. Ленин, Соч., т. 33, изд. 4-е, стр. 399).

[посторонний]

Умеют же коммунистические лидеры лапшу на уши вешать.

Брали излишки и даже не излишки, а необходимые для выживания крестьян продукты. Иными словами грабили сколько могли унести, оставляя ограбленных крестьян подыхать от голода.
Интересно, а как это брали в долг за бумажные деньги? Деньги ничего не стоили, не годились даже в качестве туалетной бумаги? Да и долг то возвращать надо, что-то ни разу не слышал, чтобы ограбленным крестьянам долг возвращали. Разве что пулей в голову непокорных.

Ты лживая тварь. Советская власть осуществляла экспроприацию сельскохозяйственных продуктов у всех крестьян, в том числе и у середняков, которые не пользовались наемным трудом.

Лживая тварь – это ты, Сранник.

«Под «средним крестьянством» в экономическом смысле следует понимать мелких земледельцев, которые владеют, на праве собственности или аренды, … небольшими участками земли, но всё же такими, которые, во-первых, дают при капитализме, по общему правилу, не только скудное содержание семьи хозяйства, но и возможность получать известный излишек, способный, по крайней мере в лучшие годы, превращаться в капитал, и которые, во-вторых, прибегают довольно часто (например, в одном хозяйстве из двух или из трёх) к найму чужой рабочей силы» (см. В. И. Ленин, Соч., т. 31, изд. 4-е, стр. 133).

Тебе, лживая тварь, уже говорили, что:

…восставших против Советской рабоче-крестьянской власти рабочих и крестьян, которых в большинстве своём одурачивали, пользуясь бедственным положением всего народа, буржуазные подстрекатели, подавляли сами рабочие и беднейшие крестьяне. И хлеб у спекулировавших им во время войны кулаков-мироедов отбирали сами беднейшие крестьяне при поддержке рабочих. Сами беднейшие крестьяне организовали для этих целей комитеты бедноты и сами рабочие организовывали продотряды – ведь тогда для изъятия хлеба у мироедов иных органов власти у Советской рабоче-крестьянской власти не было. Сами рабочие и беднейшие крестьяне организовывали продотряды и комитеты бедноты и отбирали у спекулянтов хлеб для того, чтобы накормить свою родную Рабоче-крестьянскую Красную Армию, воевавшую чуть ли ни со всем буржуазным миром с целью не дать врагам социализма свергнуть рабоче-крестьянскую власть и установить власть эксплуататоров. 

У беднейших крестьян, которых ободрали кулаки-мироеды и более мелкие эксплуататоры, брать было нечего и пухли с голоду именно они, а не кулаки со средним крестьянством. Хлеб у кулаков-мироедов и средних крестьян отбирали сами беднейшие крестьяне при поддержке городских рабочих, чтобы самим не умереть с голоду и дать продукты их родной Рабоче-крестьянской Красной Армии, воевавшей чуть ли не со всем буржуазным миром с целью не дать врагам социализма свергнуть рабоче-крестьянскую власть и установить власть эксплуататоров. 

[посторонний]

Кто правил, кто судил и казнил в большевистской России?  http://www.polemics.ru/articles/?articleID=5467&hideText=0&itemPage=1

В указанной ссылке наглая ложь апологетов капитализма.

Я уже много раз говорил, что русские революционные рабочие в октябре 1917 года разрушили до основания буржуазное государство и на его месте создали своё советское государство диктатуры пролетариата и через его посредство управляли всей страной, осуществляя свой рабоче-крестьянский революционный суд и быстро приводя приговор в исполнение.

Наряду с уничтожением буржуазной армии, гестапо, привилегированного чиновничества и одновременным созданием Красной Армии, рабочей милиции, а потом и ВЧК сразу же после победы Великой Октябрьской социалистической революции без каких-либо указаний правительства революционными рабочими были уничтожены буржуазные суды, а вместе с ними были ликвидированы и органы исполнения их решений – судебные приставы.

Ликвидация буржуазных судов и органов исполнения их решений, вызвала необходимость организации новых революционных судов, законодательному созданию которых, как уж было сказано, предшествовало революционное творчество масс. Эти суды поначалу носили разные названия: народный суд, пролетарский суд, революционный суд, суд общественный совести и т. д. Одним из первых был организован временный революционный суд Выборгского района г. Петрограда. О его создании было объявлено в петроградской газете «Рабочий и Солдат» от 4 ноября 1917 г.

12 ноября 1917 г. был создан народный суд Московской губернии, 23 ноября – «суд народной совести» в Кронштадте. В ряде сельских местностей Воронежской губернии все уголовные и гражданские дела разрешались на крестьянских сходах, либо волостными Советами (см. «Пролетарская революция и право», 1918, № 7, стр. 70).

В период становления Советской власти новые органы исполнения судебных решений и приговоров в различных губерниях Республики организовывались по инициативе самих масс, подобно судам, по-разному, без законодательной регламентации (наглядным примером того, что суды устраивались по инициативе революционных масс и без чьей-либо указке сверху, может служить пролетарский суд над царской семьёй). Они приводили в исполнение решения и приговоры судов совершенно различными методами и в различных формах. Оценивая значение творчества масс в организации судебных органов, НКЮ РСФСР в письме от 8 февраля 1918 г. указывал, что «реформы эти обычно совершаются самостоятельно и часто предвосхищают декреты центральной власти» (см. Материалы ШДО РСФСР, вып. II, 1918, стр. 43).

Но наряду с судебными органами, создаваемыми по воле и революционному почину самих масс в интересах освобождения всех трудящихся из-под гнёта капитала, само государство приняло заботу об охране прав и интересов восставших граждан, издав 22 ноября (7 декабря) 1917 года Декрет о суде №1 (см. СУ РСФСР, 1917, № 4, ст. 50 [см. «Большая Советская Энциклопедия»]; по другим данным этот Декрет был принят 24 ноября 1917 года). Согласно этому декрету новые суды должны были создаваться на принципах выборности и поочерёдного участия всех граждан в отправлении правосудия в качестве «очередных заседателей». Местные судьи должны были избираться на основании прямых выборов населением, а до назначения выборов временно – местными Советами депутатов. Советы составляли списки очередных заседателей и определяли очередь их явки на сессию. Этим же декретом для борьбы против контрреволюционных сил и решения дел о борьбе с мародерством, хищничеством, саботажем и прочими злоупотреблениями торговцев, промышленников, чиновников и пр. лиц, учреждались рабочие и крестьянские Революционные Трибуналы, в составе одного председателя и шести очередных заседателей, избираемых Губернскими или Городскими Советами рабочих, солдатских и крестьянских депутатов.

Рабочие и беднейшие крестьяне исполняли функции государственного управления, совершая – через посредство «очередных заседателей» – суд над нарушителями советских законов. Как это происходило? Мы знаем, что в соответствии с принятым СНК РСФСР первым Декретом о суде от 22  ноября (7 декабря) 1917 года были полностью ликвидированы все дореволюционные суды, а также прокуратура, адвокатура и следственные органы. В связи с этим судебные функции стали возлагаться на коллегиальные суды, которые состояли из одного постоянного судьи и двух очередных народных заседателей, «избиравшихся прямыми демократическими выборами, а до назначения таковых выборов ВРЕМЕННО – районными и волостными, а где таковых не было, уездными, городскими и губернскими Советами рабочих, солдатских и крестьянских депутатов» (см. Декрет о суде № 1). Предварительное следствие единолично осуществляли судьи. Обвинителем и защитником мог быть любой гражданин. Согласно Декрету о суде № 2, принятому ВЦИК 18 февраля 1918 г. (см. СУ РСФСР, 1918, №26, ст. 420), наряду с местными судами были созданы окружные суды.

[посторонний]

«Предварительное следствие по уголовным делам, превышающим подсудность местного суда, проводили состоявшие при окружных судах следственные комиссии из трёх человек, избираемых, впредь до назначения прямых выборов, Советами рабочих, солдатских и крестьянских депутатов... Народные заседатели участвовали в судебном следствии, им же предоставлялось право отводить во все время процесса назначенного для данного заседания председателя. Народные заседатели решали вопрос, как о факте преступления, так и о мере наказания, причем они имели право уменьшить положенное в законе наказание по своему убеждению, вплоть до условного или полного освобождения обвиняемого от всякого наказания. Заключительное слово председательствующего отменялось. В совещании народных заседателей председатель участвовал с правом СОВЕЩАТЕЛЬНОГО голоса» (см. Декрет о суде № 2 от 18 февраля 1918 г., ст. 21, ст. 29 и ст. 30).

Обращаю внимание на то, что при жизни Ленина судебное следствие и суд осуществляли по очереди сами рабочие и беднейшие крестьяне через посредство избранных ими «очередных заседателей» и при вынесении обвинительного или оправдательного приговора решающее слово было именно за этими «очередными заседателями», т.е. за трудящимися. В своей деятельности суды могли руководствоваться не только декретами ВЦИК и СНК, но и РЕВОЛЮЦИОННЫМ ПРАВОСОЗНАНИЕМ, а также дореволюционными законами (ссылки на старые законы были запрещены в ноябре 1918 г.); «причём, не ограничиваясь формальным законом, а всегда руководствуясь соображениями справедливости, пролетарский суд мог отвергнуть всякую ссылку на пропуск давностного или иного срока и, вопреки таким или иным возражениям формального характера, присудить явно справедливое требование и эта же справедливость применялась в суде уголовном» (см. Декрет о суде № 2 от 18 февраля 1918 г., ст. 36). Именно поэтому пролетарский суд являлся небюрократическим судом, и именно в этом было его принципиальное отличие от буржуазного суда.

В заключении приведу ещё одно, главное доказательство того, что при жизни Ленина рабочий класс господствовал в обществе, осуществляя функции государственного управления. Всем известно, что Советы являлись верховной властью на местах, и что они создавались не по указке сверху, а непосредственно самими рабочими. ПЕРВИЧНОЙ избирательной единицей и основной ячейкой государственного строительства являлась экономическая, производственная единица (завод, фабрика и т. д.), а не территориальный округ, как в современном буржуазно-демократическом государстве (см. В.И. Ленин, Соч., т. 28, изд. 4-е, 1950 г., стр. 443, а также т. 29, стр. 88 и 106). Поэтому всё строительство пролетарского (=социалистического) «государства» начиналось на заводах и фабриках, именно там рабочие избирали своих представителей в создаваемые ими же органы государственной власти. Такой подход к устройству государства позволял рабочим избирать своими представителями в верховные органы власти только тех, кого они очень хорошо знали и в ком видели умного, смелого и искренне преданного общему делу человека. Напомню, что во время революции «организованные рабочие создавали Советскую власть без чиновников, без постоянной армии, без привилегий, фактически делаемых для буржуазии, и создавали на фабриках и заводах фундамент нового строительства» (см. В.И. Ленин, Соч., т. 28, изд., 4-е, 1950 г, стр. 126). Фабрично-заводские комитеты составляли ГОСУДАРСТВЕННОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ (см. В. И. Ленин, Соч., т. 26, изд. 4-е, стр. 261). Выборы вождей проходили по заводам, по местным крестьянским и кустарным округам (см. программу партии). Именно на заводах и фабриках рабочие избирали своих представителей (депутатов) в созданные ими верховные органы власти на местах – Советы и через их посредство осуществляли свою диктатуру. Советы представляли собой организованную форму диктатуры пролетариата. Справка: по Конституции РСФСР от 10 июля 1918 года Советы депутатов образовывались: в городах – по расчёту 1 депутат на каждую 1000 человек населения, но в числе не менее 50 и не более 1000 членов; в селениях (деревнях, сёлах, станицах, местечках, городах с населением менее 10000 человек, аулах, хуторах и пр.) – по расчёту 1 депутат на каждые 100 человек населения, но в числе не менее 3 и не более 50 депутатов на каждое селение. Срок полномочий депутатов был 3 месяца (см. Конституцию РСФСР от 10 июля 1918 года, глава одиннадцатая, пункт 57).

[посторонний]

В советском «государстве», устроенном при жизни Ленина по типу Парижской Коммуны, вожди рабочих наделялись диктаторскими полномочиями и правом назначать и смещать подчинённых им должностных лиц в интересах укрепления власти и свободы всех эксплуатируемых и обездоленных, то есть в интересах большинства народа. И в этих же интересах все его учреждения были централизованы. В случае необходимости все должностные лица пролетарского государства могли быть заменены по первому требованию избирателей, причём в любое удобное для них время и без бюрократических формальностей (см. Конституцию РСФСР от 10 июля 1918 года). Благодаря пролетарской процедуре выборов, которая давала трудящимся возможность чаще проводить их (напомню: при жизни Ленина срок полномочий депутатов в РСФСР был 3 месяца) и одновременно облегчала им условия перевыборов и отзыва нерадивых депутатов; а также благодаря очень тесной связи депутатов с трудящимися, достигаемой за счёт того, что избирательной единицей и основной ячейкой государственного строительства при жизни Ленина являлась экономическая, производственная единица (завод, фабрика), а не территориальный округ, у трудящихся была возможность непосредственно воздействовать на избранных ими должностных лиц и управление государством; наряду с этим у них была практическая возможность предотвращать использование должностными лицами власти в личных, корыстных интересах и их превращение в бюрократов, в господ над народом. Кроме того устройство и все законы этого пролетарского государства обеспечивали массам трудящихся фактический доступ к управлению государством, фактическое пользование лучшими зданиями и помещениями для собраний и съездов, лучшими типографиями и крупнейшими складами (запасами) бумаги для просвещения тех, кого капитализм отуплял и забивал. В буржуазно-демократических республиках, как известно, рабочие и крестьяне по закону считаются равноправными со своими угнетателями и вроде как даже имеют право принимать участие в управлении государством, но на деле тысячами приёмов и бюрократических уловок отстраняются от участия в политической жизни и от пользования демократическими правами и свободами. В пролетарском же государстве, при жизни Ленина, они привлекались к постоянному и непременному, притом решающему участию в управлении государством. Все учреждения и организации пролетарского государства были построены так, чтобы будить эксплуатируемые массы, поднимать их к историческом творчеству и самостоятельному обустройству своей жизни. В доказательство моих слов привожу справку: в РСФСР по статистическим данным на 16 марта 1921 г. «в управлениях сидели 60% рабочих» (см. В. И. Ленин, Соч., т. 32, изд. 4-е, 1950 г., стр. 230).

Живое творчество масс является необходимым условием в деле строительства социализма и большевики, как мы видели, всё сделали для претворения в жизнь народовластия.

Всё выше изложенное ясно показывает, что при жизни Ленина функции государственного управления осуществляли (пусть не очень хорошо, но всё-таки осуществляли) непосредственно вооружённые рабочие и беднейшие крестьяне, то есть сам вооружённый народ, а не кто-либо над ним поставленный и привилегированный, как в буржуазном государстве. И это является основным признаком того, что при жизни Ленина советское государство было устроено по типу Парижской Коммуны и поэтому оно, как и Коммуна, не являлось государством в собственном смысле слова, оно было государством «переходного типа» или «полугосударством».

[посторонний]

Да, в управлениях сидело 60% рабочих, но они там нихрена не хотели, да и не умели  делать - были, по словам Ленина, пассивны. Ленин не случайно назвал такое положение бедствием и злом. Это действительно стало бедствием, причем неожиданным. Это и вынудило Ленина и партию  за большие деньги пользоваться услугами старых царбуров, которые хоть как-то заставили работать государственную машину. А для управления производством пришлось привлекать непосредственно бывших капиталистов, ибо только они знали как и могли управлять трестами и монополиями.
Особенно опасным Ленин считал то положение, что рабочие не шли в партию, так что  к концу своей жизни он вынужден был признать, что она недостаточно пролетарская и призвал принять срочные меры к устранению этого факта.Однако решить эту проблему в последующие годы не удалось
 

Здесь буржуазная шлюшка Хердурия опять бессовестно лжёт и извращает историю, заявляя, что «пассивность рабочих» в 1921 году (пассивность, которая была вызвана послевоенной разрухой, нищетой и голодом) «вынудила Ленина и партию за большие деньги пользоваться услугами старых царских бюрократов и бывших капиталистов».

Услугами бывших капиталистов, царских и буржуазных специалистов всех профилей Советская власть стала пользоваться в начале 1918 года в виду отсутствия среди рабочих нужного количества грамотных управленцев и с тех пор она ими так и пользовалась, платя им большую заработную плату.

Все буржуазные специалисты, которых Советская власть привлекала на службу в силу отсутствия среди рабочих и беднейших крестьян нужного количества управленцев, ставились под особый контроль комиссаров, партийных и рабочих организаций и, в сущности, были простыми исполнителями тех поручений, которые им давала Советская рабоче-крестьянская власть. Советская власть привлекала буржуазных специалистов не как бюрократов, а как исполнителей поручений вождей рабочего класса. Буржуазные бюрократы обрели власть после смерти Ленина, когда под их тлетворным влиянием была изменена Конституция РСФСР от 10 июля 1918 года, и было реорганизовано пролетарское государство, устроенное по типу Парижской Коммуны, в обычное буржуазно-бюрократическое военно-полицайское государство.

Говоря о том, что при жизни Ленина Советская власть привлекала на службу в свои учреждения буржуазных специалистов, буржуазная шлюшка Хердурия опять вроде как по наивности своей «забывает» упомянуть о том, что Советская власть, дававшая руководительство капиталистам для исполнения определённых функций, на время работы, условия которой определялись Советской властью и ею же отменялись и пересматривались, была устроена по типу Парижской Коммуны и благодаря этому обеспечивала господство рабочего класса. И это господство рабочего класса подтверждается приведённой Лениным справкой о том, что в 1921 году в управлениях сидели 60% рабочих. А это указание на то, что в управлениях сидели 60% рабочих, в свою очередь, ясно показывает нам, что при жизни Ленина рабочий класс осуществлял свою пролетарскую диктатуру через советские органы власти свою.

Правда, уже здесь обнаруживается, что в 1921 году в советских органах власти соотношение пролетарских и буржуазных сил стало выравниваться. И это, в первую очередь, было связано с экономическим и политическим кризисом, принудившим Советскую власть перейти к новой экономической политике, допускавшей в определённых рамках развитие капиталистических отношений. В этих новых, необычных условиях борьбы за социализм было не всегда ясно видно, кто враг и кто друг пролетариата. Но иного выхода у советской рабоче-крестьянской власти  не было. Чтобы восстановить в разорённой стране крупную промышленность и хоть как-то управлять стихийно созданным государством нового типа, при общей культурной отсталости и политической неразвитости трудящихся масс, Советская власть вынуждена была опираться на буржуазных специалистов, а когда разразился экономический и политический кризис, частично встать на почву наличных капиталистических отношений в надежде на то, что международная революция разрешит все трудности.

[посторонний]

Переход к новой экономической политике был опасен для Советской власти не только тем, что допускалось развитие капиталистических отношений и у возрождающейся буржуазии и старых буржуазных чиновников, сидевших в советских учреждениях в силу известных обстоятельств, появлялась возможность осуществить, под видом развития экономики, реставрацию монархических органов управления; но и тем, что в то время рабочими стали считать тех людей, которые, в сущности, никогда ими не были и никакой серьёзной школы, в смысле крупной промышленности, не проходили. Сплошь и рядом в категорию рабочих попадали мелкие буржуа, которые во время войны случайно и на самый короткий срок становились рабочими, поступая на заводы и фабрики (в основном, чтобы уклониться от военной службы). «Это – факт общеизвестный» (см. В.И. Ленин, Соч., т. 33, изд. 4-е, 1950 г., стр. 228). Кроме этих случайных элементов рабочими становились ещё и те, кто хотел пролезть в коммунистическую партию, чтобы тайно проводить в ней буржуазное влияние и саботировать все её мероприятия изнутри, а распознать врага в условиях НЭПа, как уже отмечалось, было очень трудно. В силу этих обстоятельств состав партии всё более и более становился непролетарским, и соответственно опасность перевеса мелкобуржуазного влияния в партии тоже увеличивалась, подходила к критической точке. Всё это Ленин признал в письме к В.М. Молотову от 26.03.1922 года. В этом письме он всем дал ясно понять, что на 26 марта 1922 года пролетарская политика партии определялась «не её составом, а громадным, безраздельным авторитетом того тончайшего слоя, который можно назвать старой партийной гвардией». По его мнению, на тот момент достаточно было «небольшой внутренней борьбы в этом слое», чтобы авторитет его был если не подорван, то, во всяком случае, ослаблен настолько, что решение уже зависело бы не от него (см. В.И. Ленин, Соч., т. 33, изд. 4-е, 1950 г., стр. 229).

Создавшееся положение, несомненно, ещё больше усугубляло опасность вырождения пролетарского государства в государство буржуазное. Даже сменовеховцы, которые представляли течение, привившееся в эмигрантской России, течение общественно-политическое, во главе которого стояли крупнейшие кадетские деятели, некоторые министры бывшего колчаковского правительства, и те увидели, что новая экономическая политика большевиков может привести к восстановлению обычного буржуазного государства и, будучи заинтересованными в таком развитии событий, стали на словах поддерживать большевиков.

Возможность вырождения пролетарского государства в государство буржуазное [возможность скатывания Советской власти «в обычное буржуазное болото», в котором, по предсказанию газеты «Смена Вех» (сбывшемся после смерти Ленина), «будут коммунистические флажки болтаться с всякими словечками»] была официально признана Лениным на XI съезде РКП(б) (см. В.И. Ленин, Соч., т. 33, изд. 4-е, 1950 г., стр. 256 – 259). На этом же съезде Ленин с горечью признал, что в пролетарском государстве не всё ладно складывается с управлением. Он довёл до сведения партийных товарищей, что государственная машина, которой управляют коммунисты, «едет» не туда, куда её направляют коммунисты, «а туда, куда её направляет кто-то, не то нелегальное, не то беззаконное, не то бог знает откуда взятое, не то спекулянты, не то частнохозяйственные капиталисты, или те и другие»; он дал ясно понять съезду, что «машина едет совсем не так, как воображает тот, кто сидит у руля этой машины» и что для того, чтобы машина слушалась руля, коммунистам нужно учиться управлять ею (см. В.И. Ленин, Соч., т. 33, изд. 4-е, 1950 г., стр. 250). Тогда Ленин ясно высказал сомнение насчёт того, что коммунисты ведут советскую государственную машину, и даже более того: он открыто признал, что «не коммунисты ведут, а их ведут», что «коммунисты, становясь во главе учреждений, – а их, по его мнению, иногда нарочно так подставляли искусно саботажники, чтобы получить вывеску-фирму, – зачастую оказывались одураченными». «Это признание очень неприятное» – говорил Ленин. Но он его сделал, ибо в этом, по его же мнению, тогда был гвоздь вопроса, к этому сводился политический урок за год, и под этим знаком должна была пройти борьба 1922 года (см. там же стр. 258-259).

[посторонний]

В конце 1922 года, выступая на IV конгрессе Коммунистического Интернационала, Ленин сделал ещё одно очень важное признание насчёт неудовлетворительной работы государственного аппарата:

«Почему же мы делаем глупости?» – Задаёт вопрос Ленин во время выступления на IV конгрессе Коммунистического Интернационала и тут же отвечает на него: «Это понятно: во-первых, мы – отсталая страна, во-вторых, образование в нашей стране минимальное, в-третьих, мы не получаем помощи. Ни одно цивилизованное государство нам не помогает. Напротив, они все работают против нас. В-четвёртых, по вине нашего государственного аппарата. Мы переняли старый государственный аппарат, и это было нашим несчастьем.

Государственный аппарат очень часто работает против нас. Дело было так: в 1917 году, после того, как мы захватили власть, государственный аппарат нас саботировал. Мы тогда очень испугались и попросили: «Пожалуйста, вернитесь к нам назад». И вот они все вернулись, и это было нашим несчастьем. У нас имеются теперь огромные массы служащих, но у нас нет достаточно образованных сил, чтобы действительно распоряжаться ими. На деле очень часто случается, что здесь наверху, где мы имеем государственную власть, аппарат кое-как функционирует, в то время как внизу они самовольно распоряжаются и так распоряжаются, что очень часто работают против наших мероприятий. Наверху мы имеем, я не знаю сколько, но я думаю, во всяком случае, только несколько тысяч, максимум несколько десятков тысяч своих. Но внизу – сотни тысяч старых чиновников, полученных от царя и от буржуазного общества, работающих отчасти сознательно, отчасти бессознательно против нас. Здесь в короткий срок ничего не поделаешь, это – несомненно. Здесь мы должны работать в течение многих лет, чтобы усовершенствовать аппарат, изменить его и привлечь новые силы» (см. В.И. Ленин, Соч., т. 33, изд. 4-е, 1950 г., стр. 390-391).   

Из сказанного, думаю, достаточно ясно видно, в какое трудное положение попала рабоче-крестьянская власть в связи с переходом к новой экономической политике. Представленные Лениным сведения вполне определённо говорят о том, что политическое положение в Советской республике с 1922 года стало очень неустойчивым и шатким и, прежде всего, в силу того, что в самой партии и в управляемом ею аппарате государственной власти было не всё в порядке. Большевики никак не могли наладить работу госаппарата, которая отвечала бы интересам социализма. Ибо практическое управление государственными делами находилось, по свидетельству Ленина, в руках «сотен тысяч старых, полученных от царя и от буржуазного общества, чиновников, работавших отчасти сознательно, отчасти бессознательно против большевистских мероприятий», которые, как видно из вышеизложенной истории революции, были направлены на уничтожение всякого государства и деления общества на классы. Помимо этого, не очень хорошего положения дел в советском аппарате государственной власти, Ленин открыто признал ещё и то, что пролетарская политика партии стала определяться уже «не её составом, а авторитетом того тончайшего слоя, который можно назвать старой партийной гвардией»; по его сведениям, не вызывающим никакого сомнения, было достаточно небольшой внутренней борьбы в этом слое и малюсенького перевеса враждебных большевизму сил, чтобы решение в определении политического курса партии (и, следовательно, в определении пути развития всего советского общества) стало зависеть не от него.

[посторонний]

Создавшееся положение на политической арене нисколько не изменилось и в 1923 году. Благодаря НЭПу в стране стало происходить по нарастающей улучшение экономической жизни. А вот расстановка политических сил внутри госаппарата оставалась всё той же, неустойчивой: замаскировавшиеся под коммунистов враги социализма саботировали все мероприятия Советской власти. В силу этого вся государственная машина продолжала «ехать» не туда, куда пытались её направить коммунисты «старой партийной гвардии»; у них ничего не получалось в области государственного строительства ещё и потому, что их вождя и мудрого наставника, Ленина, подкосила тяжёлая болезнь. Из-за этой болезни, связанной с пулевым ранением, Ленин сошёл с политической сцены и практически весь 1923 год государством управляли без его участия… «сотни тысяч старых чиновников». В этот период некому было распознавать намечавшиеся в политике партии (а значит и в управлении государством) мелкобуржуазные уклоны и принимать адекватные меры, чтобы выправить политику партии согласно интересам пролетариата. Поэтому в организации работы советского госаппарата не было никаких улучшений. Бюрократизм, который под разными прикрытиями усиленно проводили буржуазные чиновники с целью восстановления монархических органов управления и узаконения с их помощью эксплуатации человека человеком, всё более и более распространялся по всем учреждениям Советской власти, развращая попутно все партийные организации и подводя социалистическую революцию к краху. 

Когда умер Ленин, в руководстве партии взяли верх враждебные социализму силы. Эти силы изменили Конституцию РСФСР от 10 июля 1918 года и в соответствии с новой Конституцией, принятой под их влиянием, преобразовали советское государство, устроенное по типу Парижской Коммуны и благодаря этому обеспечивавшее господство рабочего класса, в обычное буржуазное военно-полицайское государство, обеспечивавшее господство «коммунистической» бюрократии (=буржуазии). В силу этого рабочие утратили политическое господство в обществе и снова были загнаны в «стоило» наёмного рабства и, следовательно, вновь были подвергнуты эксплуатации. С той только разницей, что вместо индивидуальных капиталистов их стало эксплуатировать государство «СССР» в лице правящей «коммунистической бюрократии (читай: буржуазии).
 
»Коммунистическая» бюрократия (=буржуазия), захватив все средства производства в коллективную собственность, эксплуатировала рабочий класс на государственных предприятиях по той же схеме, что и индивидуальные капиталисты и именно поэтому в «советском» обществе был не социализм, а капитализм (государственный капитализм) и по той же причине это «советское» общество было не социалистическим, а буржуазным.

[посторонний]

Но никакой такой кучей  не заслонить небольшую ленинскую цитату:
КАК НАМ РЕОРГАНИЗОВАТЬ РАБКРИН (ПРЕДЛОЖЕНИЕ XII СЪЕЗДУ ПАРТИИ)
Несомненно, что Рабкрин представляет для нас громадную трудность и что трудность эта до сих пор не решена. Я думаю, что те товарищи, которые решают ее, отрицая пользу или надобность Рабкрина, неправы. Но я не отрицаю в то же время, что вопрос о нашем госаппарате и его улучшении представляется очень трудным, далеко не решенным и в то же время чрезвычайно насущным вопросом.
Наш госаппарат, за исключением Наркоминдела, в наибольшей степени представляет из себя пережиток старого, в наименьшей степени подвергнутого сколько-нибудь серьезным изменениям. Он только слегка подкрашен сверху, а в остальных отношениях является самым типичным старым из нашего старого госаппарата. И вот, чтобы поискать способ действительно обновить его, надо обратиться, мне кажется, за опытом к нашей гражданской войне. - т.45, с. 383.

Эти ленинские итоговые слова ставят крест на троцкой сионке. Или придется считать, что госаппарат царя-батюшки был скопирован с ПК.

Здесь, приведя вырванную их общего контекста ленинскую цитату, неистово защищающая власть эксплуататоров буржуазная шлюха Хердурия пыжится представить дело так, будто во время Великой Октябрьской социалистической революции большевики-ленинцы не уничтожали буржуазного государства и что Ленин нагло лгал, когда говорил о факте уничтожения буржуазного государства и факте создания советского государства, устроенного по типу Парижской Коммуны. Такой поворот событий, изображаемый буржуазной шлюхой Хердурией, явно говорит о её мерзкой и низменной сущности. Чтобы сохранить господство эксплуататоров буржуазные шлюхи и лакеи постоянно искажают историю и неустанно лгут, чтобы у читателя не было ясного представления о нашем славном революционном прошлом, и народ не понимал, в чём состоит суть строительства свободного от всякой эксплуатации и всякого насилия коммунистического общества.  

ПРОДОЛЖЕНИЕ СМОТРИ НА ДРУГОЙ СТРАНИЦЕ

[посторонний]

ПРОДОЛЖЕНИЕ

Буржуазные шлюхи могут говорить всё, что им угодно, на то они и буржуазные шлюхи, чтобы угождать своим хозяевам любыми способами. В действительности же революционные рабочие в ходе вооружённого восстания уничтожили буржуазное государство и на его обломках создали пролетарское государство, устроенное по типу Парижской Коммуны. О факте создания советского государства, организованного по типу Парижской Коммуны, Ленин объявил на Седьмом экстренном съезде партии, а потом этот факт был юридически оформлен и запротоколирован в резолюции этого же съезда. Наряду с опубликованием этого факта в виде большевистских документов Ленин ещё много раз писал о факте создания советского государства, устроенного по типу Парижской Коммуны. И вот тому очередное доказательство:

«Советская власть упрочилась в России и приобрела бесповоротные симпатии трудящихся и эксплуатируемых, потому что УНИЧТОЖИЛА старый угнетательский аппарат государственной власти, потому что она в основе создала новый и ВЫСШИЙ тип государства, каким в зародыше была Парижская Коммуна...

Вот что сделала русская революция…» (см. В. И. Ленин, Соч., т. 27, изд. 4-е, стр. 149).

Ленин с момента создания советского государства диктатуры пролетариата вплоть до смерти бесчисленное количество раз акцентировал внимание в своих публикациях на том, что русские Советы рабочих и солдатских депутатов являются таким же государственным аппаратом, как и Парижская Коммуна (см. В. И. Ленин, Избр. Пр., т. 2, М., 1966 г., стр. 359).

Когда под давлением непреодолимых обстоятельств, связанных с послевоенной разрухой, большевики-ленинцы оказались вынужденными перейти к новой экономической политике, допускавшей в известной мере развитие капитализма, Ленин также акцентировал внимание на том, что «новая экономическая политика не изменяет существа рабочего (пролетарского. – Посторонний) государства»  (см. В. И. Ленин, Соч., т. 33, изд. 4-е, стр. 159) и оно по-прежнему остается быть пролетарским государством нового типа, то есть «переходным государством» (см. В. И. Ленин, Соч., т. 33, изд. 4-е, стр. 162).  И таковым оно оставалось по крайней мере вплоть до его смерти, то есть до момента изменения Конституции РСФСР от 10 июля 1918 года.

Когда Ленин в приведённой буржуазной шлюхой цитате говорит: «Наш госаппарат, за исключением Наркоминдела, в наибольшей степени представляет из себя пережиток старого, в наименьшей степени подвергнутого сколько-нибудь серьезным изменениям. Он только слегка подкрашен сверху, а в остальных отношениях является самым типичным старым из нашего старого госаппарата» – то он имеет в виду то, что в советском государстве, организованном в начале революции по типу Парижской Коммуны, остались находиться старые буржуазные бюрократы, которых Советская власть привлекла на службу в виду отсутствия нужного количества управленцев среди рабочих и которые своим существом, как раз, и образовывали «старый госаппарат». Именно это Ленин имеет в виду и только это – ведь официальные исторические документы убедительнейшим образом доказывают, что весь буржуазный аппарат государственной власти был до основания разрушен, и вместо него было создано советское государство диктатуры пролетариата, организованное по типу Парижской Коммуны.

[посторонний]

Сионка троцкая, я ничем не могу тебе помочь - ленинская цитата полная, текст понятен и вариантов других нету.
Легко было написать и тем более пропеть "до основания разрушим" - практика показала иное. И Ленин об этом сказал. Чем я тут могу тебе помочь. Только сталинским ледорубом.
Я что Ленин имел в виду, то он сам и сказал - тебя спрашивать не будем.
И опять же, если сразу была ПК, то она и осталась - только сверху подкрасили - это если принять твою версию ленинской цитаты. Тода ваще нет проблемы. Непонятно тока, зачем Ленину было подкрашвать ПК, тем более сверху. И называть ПК пережитком старого. И тем более волну такую гнать -
вопрос о нашем госаппарате и его улучшении представляется очень трудным, далеко не решенным и в то же время чрезвычайно насущным вопросом.. -
Чего тут трудного - крась ПК дальше - до основанья, а затем уж... - и всех делов-то.
Придумай шо-нибудь ишшо.
А то, что ты цитируешь, так это еще ленинские дореволюционные иллюзии - революционная практика заставила Ленина от них отказаться. Цитаты я уже приводил.

Я не раз приводил доказательства того, что идея вооружения пролетариата и организация его в господствующий класс путём создания пролетарского государства, прообраз которого дала Парижская Коммуна, лежит в основе всего марксистско-ленинского учения как необходимое условие для достижения полной победы над эксплуататорами и построения бесклассового коммунистического общества. Марксизм вполне доходчиво объясняет, что диктатура пролетариата представляет собой власть, опирающуюся «непосредственно на вооружённую силу масс» (см.В.И. Ленин, Соч., т. 25, изд. 4-е, 1949 г., стр. 376). Ведь даже школьнику ясно, что для того чтобы пролетариат мог давить контрреволюцию и осуществлять свою диктатуру, он должен быть не только организован в Советы, но ещё и вооружён и, чтобы придти к победе социализма, он должен обязательно сохранять своё оружие до полной победы над эксплуататорами во всём мире. Без вооружения и соответствующей организации рабочие не могут господствовать в обществе и, следовательно, не могут придти к победе социализма. Это – прописная истина, не требующая дополнительных доказательств.

Однако среди апологетов капитализма, выступающих под разными условными политическими кличками с целью введения народа в заблуждение, находятся такие прохвосты, которые изо всех сил стараются извратить марксистско-ленинское учение о государстве. В связи с этим в настоящее время с учением марксизма-ленинизма происходит то, что не раз уже бывало в истории с учениями революционных мыслителей и вождей угнетённых классов в их борьбе за освобождение. Угнетающие классы при жизни великих революционеров платили им постоянными преследованиями, обвиняли по сфабрикованным делам в измене родине, шпионаже и прочих преступлениях против народа, встречали их учение самой дикой злобой, самой бешеной ненавистью, самым беспредельным походом лжи и клеветы. После их смерти буржуазные лицемеры и циники стараются превратить их в безвредные иконы, так сказать канонизировать их, предоставить известную славу их имени для «УТЕШЕНИЯ» и одурачения эксплуатируемых и всячески угнетаемых буржуазией классов, выхолащивая СОДЕРЖАНИЕ революционного учения, притупляя его РЕВОЛЮЦИОННОЕ остриё, опошляя его.

На такой «обработке» марксизма-ленинизма сходятся сейчас буржуазия и коммунисты-оппортунисты внутри рабочего движения. Эти синьоры оттирают и всячески искажаю революционную сторону революционного учения, его основное содержание; они выдвигают на первый план, прославляют только то, что приемлемо или, что кажется им приемлемым. Наглядным тому примером служит Хендар, цитирующий из революционного учения марксизма-ленинизма только то, что приемлемо или кажется приемлемым для эксплуататоров.

[посторонний]

Буржуазная шлюха Хердурия позиционирует себя на этом форуме в качестве защитницы интересов рабочего класса и на словах даже проповедует диктатуру пролетариата, но на деле она является противницей установления диктатуры пролетариата и сторонницей закрепощения рабочего класса. Это доказывается тем, что штрейкбрехерша Хердурия подобно всем оппортунистам уклоняется от объяснения вопросов об отношении пролетарской революции к государству и УСТРОЙСТВА государства диктатуры пролетариата, необходимого рабочему классу для победоносного перехода от капитализма к коммунизму; она обходит стороной самый главный и основной урок марксизма-ленинизма, а именно: что «ПРЕДВАРИТЕЛЬНЫМ УСЛОВИЕМ всякой действительной НАРОДНОЙ революции» является РАЗРУШЕНИЕ буржуазной бюрократически-военной государственной машины (см. В. И. Ленин, «Государство и революция»); и что в этот революционный период перехода от капитализма к коммунизму марксизм-ленинизм «признаёт необходимость государства и государственной власти… НЕ ТАКОГО государства, как обычная парламентарная буржуазная республика, а ТАКОГО как ПАРИЖСКАЯ КОММУНА» (см. В. И. Ленин, «Задачи пролетариата в нашей революции»).

Буржуазная проститутка Хердурия и оппортунисты из «КПРФ» выступают, как в своё время выступали русские меньшевики и вся международная социал-демократия, ПРОТИВ разрушения БУРЖУАЗНОЙ государственной машины и создания государства-коммуны, в котором может произойти экономическое освобождение труда. Выступая против создания пролетарского государства, УСТРОЕННОГО по типу Парижской Коммуны и благодаря этому обеспечивающего политическое господство рабочего класса в обществе, «коммунисты» из «КПРФ» ясно обнаруживают свою мелкобуржуазную сущность и измену делу освобождения рабочего класса из-под ига капитала. Ведь Ленин ясно говорил, что «… объявлять или защищать НЕПРИКОСНОВЕННОСТЬ БУРЖУАЗНОЙ машины (служащей эксплуататорам) ДЛЯ ПОДАВЛЕНИЯ ПРОЛЕТАРИАТА (то есть буржуазно-демократической республики, буржуазного государства), ЗНАЧИТ ФАКТИЧЕСКИЙ ПЕРЕХОДИТЬ В ЛАГЕРЬ БУРЖУАЗИИ» (см. В. И. Ленин, Соч., т. 29, изд. 4-е, стр. 363). А КПРФ, как явствует из её программы и слов рядящийся в коммунистический наряд буржуазной шлюхи Хердурии, защищает неприкосновенность буржуазной государственной машины и тем самым обнаруживает свою измену делу строительства социализма и это – не удивительно, ведь все её лидеры – оппортунисты.

На словах коммунисты-оборотни за то, чтобы рабочий класс осуществлял свою диктатуру, но на деле они выступают за сохранение буржуазного государства, которое «так или иначе, но в последнем счёте обязательно… является… ДИКТАТУРОЙ БУРЖУАЗИИ» (см. В. Ленин, «Государство и революция» [см. В. И. Ленин, Избр. пр., т. 2, М., 1966 г., стр. 254]). Для всякого здравомыслящего человека ясно, что осуществлять диктатуру пролетариата через посредство буржуазного государства, проводящего диктатуру буржуазии, невозможно даже и в том случае, если у руля буржуазной государственной машины станет «КПРФ». Но «КПРФ» настаивает на обратном. Она хочет убедить трудящихся в том, что ей достаточно назваться коммунистической партией и уже можно осуществлять диктатуру пролетариата через буржуазное государство и при этом совершенно игнорирует тот факт, что буржуазное государство ВСЕГДА «сохраняет свою основную отличительную черту: превращать должностных лиц, «слуг общества», органы его в ГОСПОД над ним» (см. В. И. Ленин, «Государство и революция»).

Почему коммунисты-оборотни так поступают? Потому что они, спекулируя на чаянии эксплуатируемых масс, хотят прорваться к рычагам буржуазной государственной машины, обеспечивающей всем её управленцам «тёпленькие» и доходные местечки, и под видом строительства коммунизма паразитировать на теле общества и когда надо подавлять недовольных своим положением наёмных рабов.

[посторонний]

Так, сионка американская жирная решила подменить сионку троцкую - понятное дело. 3адача та же - любым способом уйти от Маркса и Ленина. Я однако продолжу ленинскую работу.
Я предвижу одно возражение, исходящее либо прямо, либо косвенно из тех сфер, которые делают наш аппарат старым, т. е. от сторонников сохранения нашего аппарата в том же до невозможности, до неприличия дореволюционном виде, в каком он остается и посейчас (кстати сказать, мы теперь получили довольно редкий в истории случай устанавливать сроки, необходимые для производства коренных социальных изменений, и мы ясно видим теперь, что можно сделать в пять лет и для чего нужны гораздо большие сроки).
Возражение это состоит в том, что будто бы из предлагаемого мной преобразования получится один хаос. Члены ЦКК будут слоняться по всем учреждениям, не зная, куда, зачем и к кому им обратиться, внося повсюду дезорганизацию, отрывая служащих от их текущей работы, и т. д. и т. п.
Я думаю, что злостный источник этого возражения так очевиден, что на него не требуется даже и ответа. Само собой разумеется, что со стороны президиума ЦКК и со стороны наркома Рабкрина и его коллегии (а также в соответствующих случаях и со стороны нашего Секретариата ЦК) потребуется не один год упорной работы над тем, чтобы правильным образом организовать свой наркомат и его работу совместно с ЦКК. Нарком Рабкрина может, по моему мнению, остаться наркомом (и должен им остаться), как и вся коллегия, сохраняя за собой руководство работой всей Рабоче-крестьянской инспекции и в том числе всеми членами ЦКК, которые будут считаться «откомандированными» в его распоряжение. 300—400 служащих Рабкрина, которые остаются, по моему плану, будут, с одной стороны, исполнять чисто секретарские обязанности при других членах Рабкрина и при добавочных членах ЦКК, а с другой стороны — должны быть высоко квалифицированы, особо проверены, особо надежны, с высоким жалованьем, вполне избавляющим их от нынешнего, поистине несчастного (чтобы не сказать хуже), положения чиновника Рабкрина.
Я уверен, что понижение числа служащих до указанной мной цифры улучшит во много раз и качество работников Рабкрина, и качество всей работы, дав в то же время возможность наркому и членам коллегии сосредоточиться всецело на организации работы и на том систематическом, неуклонном повышении ее качества, которое представляет для рабоче-крестьянской власти и для нашего советского строя такую безусловную необходимость.
С другой стороны, я думаю также, что наркому Рабкрина придется поработать над, частью, слиянием, частью, координированием тех высших институтов по организации труда (Центральный институт труда, Институт научной организации труда и т. д.), которых у нас теперь имеется в республике не менее 12. Чрезмерное однообразие и вытекающее, отсюда стремление к слиянию будут вредны. Наоборот, тут надо найти разумную и целесообразную середину между слиянием всех этих учреждений воедино и правильным разграничением их при условии известной самостоятельности каждого из этих учреждений.
Я обращаю внимание на выделенные мною ленинские слова:
...нашего аппарата в том же до невозможности, до неприличия дореволюционном виде, в каком он остается и посейчас
Как видим, Ленин прямо указывает, что разбить старый дореволюционны госаппарат не удалось! Где там троцкая сионка - надоть его мордой потыкать в эти ленинские указания, чтоб запомнил и чушь не нес.
Обратите также внимание на ленинскую заботу о зарплате несчастных чиновников!

Ранее я уже много раз говорил и показывал, как реакционеры и прочие лакеи капитала, ставящие своей задачей запутать ясные объяснения марксизма об отношении пролетариата к государству и о сути строительства коммунистического общества, софистически выдёргивают отдельные положения из общего контекста диалектического марксистско-ленинского учения о государстве и трактуют их в извращённом смысле.

Вот и сейчас, как всякий может видеть, буржуазная шлюха Хердурия, софистически выдернув цитату Ленина из общего контекста его учения, силится представить дело так, будто старый буржуазный государственный аппарат не был разбит в ходе социалистической революции, и что диктатура пролетариата осуществлялась не через пролетарское (=социалистическое) государство, а через буржуазное государство. Эта буржуазная шлюха своими лживыми заявлениями пытается убедить читателя в том, что во время социалистической революции не было создано ПРОЛЕТАРСКОЕ государство НОВОГО, ВЫСШЕГО типа – социалистическое государство, и будто это социалистическое государство, о создании которого нам сообщает вся большевистская литература того времени и многие современные научные пособия, на самом деле было буржуазным государством.

[посторонний]

Так искажать нашу историю в угоду своекорыстных интересов могут только совсем бесстыжие и подлые апологеты капитализма, прячущиеся под разными условными кличками с целью введения народа в заблуждение.

Буржуазная шлюха Хердурия своими нагло лживыми заявлениями полностью изобличила себя как злейшего врага социализма, прячущегося под маской коммуниста при помощи цитирования тех или иных положений марксизма-ленинизма и трактовки их в выгодном для буржуазии смысле.   

Ранее я уже объяснял, что когда Ленин в приведённой буржуазной шлюхой цитате говорит о том, что «наш госаппарат… представляет из себя пережиток старого», что «он… является самым типичным старым из нашего старого госаппарата», – то он имеет в виду то, что в советском государстве, организованном в начале революции по типу Парижской Коммуны, остались находиться старые буржуазные бюрократы, которых Советская власть привлекла на службу за повышенную зарплату в виду отсутствия нужного количества управленцев среди рабочих, и которые своим существом, как раз, и образовывали «старый госаппарат». Ведь государственный аппарат образуют люди. Так, например, в РСФСР по статистическим данным на 16 марта 1921 г. «в управлениях сидели 60% рабочих» (см. В. И. Ленин, Соч., т. 32, изд. 4-е, 1950 г., стр. 230). Из чего следует, что 40% советского госаппарата, устроенного по типу Парижской Коммуны, представляли взятые на службу в силу необходимости буржуазные специалисты, которые и делали советский госаппарат частично старым и которые являлись «сторонниками сохранения советского аппарата в том же до невозможности, до неприличия дореволюционном виде, в каком он оставался при жизни Ленина». Именно это и только это Ленин имел в виду, когда говорил, что советский аппарат «является самым типичным старым из нашего старого госаппарата». – Ведь официальные исторические документы убедительнейшим образом доказывают, что весь буржуазный аппарат государственной власти был ДО ОСНОВАНИЯ РАЗРУШЕН, и вместо него было создано советское государство диктатуры пролетариата, которое было организовано по типу Парижской Коммуны и которое по указанной выше причине привлекало на службу лояльных к рабоче-крестьянской власти буржуазных специалистов и платило им высокую зарплату.

Факт полного уничтожения буржуазного государства в России был официально признан «советской» наукой, о чём наглядно свидетельствует «Настольный энциклопедический словарь-справочник», изд. «Прометей», М., 1927 год, автором которого был один из видных вождей КПСС «товарищ» П.И. Стучка. В этом научно-политическом пособие на страницах 286-287 чётко и ясно сказано:

«Октябрьская революция УНИЧТОЖИЛА ГОСУДАРСТВО ПОМЕЩИКОВ И КАПИТАЛИСТОВ, на его место поставила рабочие и крестьянские Советы, уничтожила старые органы насилия над угнетёнными классами – царскую армию, гестапо, суд и т. д.»

Даже насквозь пропитанный духом оппортунизма «Советский энциклопедический словарь» и тот признаёт, что «социалистическая революция… включает взятие власти рабочим классом и СЛОМ СТАРОЙ ГОСУДАРСТВЕННОЙ МАШИНЫ».

Да и я уже много раз указывал на то, что согласно учению марксизма-ленинизма социалистическая революция, а иначе ВЫХОД из рамок буржуазного общества и ВСТУПЛЕНИЕ в первую фазу (или на первую ступень) коммунистического развития НАЧИНАЕТСЯ с УНИЧТОЖЕНИЯ буржуазной государственной машины, постоянной армии, гестапо, привилегированного чиновничества, и ЗАМЕНЫ её более демократической, но всё ещё государственной машиной в виде ВООРУЖЁННЫХ РАБОЧИХ МАСС, переходящих к поголовному участию народа в милиции (см. В. И. Ленин, Избр. Пр., т. 2, М., 1966 г., стр. 307). «Эта новая государственная машина была создана Парижской Коммуной, и ТОГО ЖЕ ТИПА «государственным аппаратом» являлись русские Советы рабочих и солдатских депутатов. На это обстоятельство Ленин указывал много раз, начиная с 4-го апреля 1917 года, об этом говорится в резолюциях большевистских конференций, а равно в большевистской литературе» (см. В. И. Ленин, Избр. Пр., т. 2, М., 1966 г., стр. 359). Именно  эти революционные мероприятия означают НАЧАЛО строительства социализма или вступление в эпоху строительства социализма (а иначе: вступление в эпоху развития первой фазы коммунизма до его высшей фазы), и именно в силу осуществления этих социалистических мероприятий в октябре 1917 года наше российское общество стало называться социалистическим.

Подчёркиваю: с точки зрения основоположников научного коммунизма «разрушение (буржуазной – авт.) бюрократически-военной машины является «предварительным условием всякой действительной народной революции» (см. В. И. Ленин, Избр. Пр., т. 2, М., 1966 г., стр. 256-257).

[посторонний]

По учению научного коммунизма «буржуазное государство… УНИЧТОЖАЕТСЯ пролетариатом в революции» (см. В. И. Ленин, Избр. Пр., т. 2, М., 1966 г., стр. 240). Место уничтоженного буржуазного государства занимает ПРОЛЕТАРСКОЕ «государство», организованное по типу Парижской Коммуны и никак иначе, ибо иных пролетарских государств человечество НЕ ЗНАЕТ, да и Ленин много раз ясно говорил, что Советы рабочих и солдатских депутатов являлись пролетарским государством, организованным по типу Парижской Коммуны.

И вот тому другое доказательство: «Российский пролетариат, – пишет Ленин, – завоевав государственную власть, немедленно, через несколько часов, объявил старый государственный аппарат (веками приспосабливаемый, как показал Маркс, к служению классовым интересам буржуазии, хотя бы при самой демократической республике) РАСПУЩЕННЫМ и передал всю власть Советам» (см. В.И. Ленин, Соч., т. 30, изд. 4-е, 1950 г., стр. 240), организованным по типу Парижской Коммуны.

А о Коммуне Ленин говорил, что она «создала НОВЫЙ ТИП государства, ПРОЛЕТАРСКОЕ ГОСУДАРСТВО» (см. В. И. Ленин, Соч., т. 28, изд. 4-е, стр. 410).

Ленин также говорил, что «СОВЕТСКАЯ ВЛАСТЬ является ВЫСШИМ ТИПОМ государства, ПРЯМЫМ ПРОДОЛЖЕНИЕМ Парижской Коммуны» (см. В. И. Ленин, Избр. Пр., т. 2, М., 1966 г., стр. 589).


«СОВЕТСКАЯ ВЛАСТЬ отличается от других революций и другой власти тем, что она не только свергнула власть помещиков и капиталистов, что она не только государство крепостническое, самодержавное разрушила, – мало того, массы восстали против всяких чиновников, они создали новое государство, в котором должна принадлежать власть рабочим и крестьянам и не только должна, но уже принадлежит. В этом государстве ПОЛИЦИИ и ЧИНОВНИКОВ НЕТ, НЕТ и постоянной армии, которая на долгие годы была бы забираема в казармы, отделялась бы от народа и обучалась бы стрелять в народ» (см. В.И. Ленин, Соч., т. 27, изд. 4-е, стр. 432).

«Советская власть упрочилась в России и приобрела бесповоротные симпатии трудящихся и эксплуатируемых, потому что УНИЧТОЖИЛА старый угнетательский аппарат государственной власти, потому что она в основе создала новый и ВЫСШИЙ тип государства, каким в зародыше была Парижская Коммуна, низвергнувшая старый аппарат и поставившая на его место непосредственно ВООРУЖЁННУЮ СИЛУ МАСС, заменившая демократизм буржуазно-парламентарный демократизмом трудовых масс за исключением эксплуататоров и систематически подавляющая их сопротивление.

Вот что сделала русская революция…» (см. В. И. Ленин, Соч., т. 27, изд. 4-е, стр. 149).

«Когда рабочие создали собственное государство, они подошли к тому, что старое понятие демократизма, – буржуазного демократизма, – оказалось в процессе развития нашей революции ПРЕВЗОЙДЁННЫМ. Мы пришли к тому типу демократии (=мы пришли к такому типу государства, ибо демократия есть форма государства, одна из его разновидностей), который в Западной Европе нигде не существовал. Он имел свой прообраз только в Парижской Коммуне, а про Парижскую Коммуну Энгельс выражался, что Коммуна не была уже государством в собственном смысле слова. Одним словом, поскольку сами трудящиеся массы берутся за дело управления государством и создания ВООРУЖЁННОЙ силы, поддерживающий данный государственный порядок, постольку исчезает особый аппарат для управления, исчезает аппарат для известного государственного насилия, и постольку, следовательно, и за демократию, в её старой форме, мы не можем стоять» (см. В. И. Ленин, Соч., т. 27, изд. 4-е, стр. 102-103).

По Ленину, «власть Советам» – это радикальная переделка всего государственного аппарата, этого чиновничьего аппарата, тормозящего всё демократическое; устранение этого аппарата и замена его новым, народным, то есть истинно-демократическим аппаратом Советов, то есть организованного и вооружённого большинства народа, рабочих, солдат, крестьян; предоставление почина и самостоятельности большинству народа не только в выборе депутатов, но и в управлении государством, в осуществлении реформ и преобразований (см. В.И. Ленин, Соч., т. 25, изд. 4-е, 1949 г., стр. 342).

«…Мы, по крайней мере, формулируем точно, не отходя от действительности, то, что Советская власть есть НОВЫЙ ТИП государства, форма ДИКТАТУРЫ ПРОЛЕТАРИАТА» (см. В. И. Ленин, Избр. Пр., т. 2, М., 1966 г., стр. 566).

[посторонний]

«Государственный капитализм в обществе, в котором власть принадлежит капиталу, и государственный капитализм в ПРОЛЕТАРСКОМ государстве – это два различных понятия. В капиталистическом государстве государственный капитализм означает, что он признаётся государством и контролируется им на пользу буржуазии и против пролетариата. В ПРОЛЕТАРСКОМ государстве то же самое делается на пользу рабочего класса, с целью устоять против ещё сильной буржуазии и бороться против неё» (см. В. И. Ленин, Соч., т. 32, изд. 4-е, стр. 467).

«РАБОЧЕ-КРЕСТЬЯНСКАЯ советская республика начала систематическую и планомерную электрификацию нашей страны» (см. В. И. Ленин, Соч., т. 33, изд. 4-е, стр. 27).

«Мы рассчитывали – или, может быть, вернее будет сказать: мы предполагали без достаточного расчёта – непосредственными велениями ПРОЛЕТАРСКОГО государства наладить государственное производство и государственное распределение продуктов по-коммунистически в мелкобуржуазной стране» (см. В. И. Ленин, Соч., т. 33, изд. 4-е, стр. 36). 

«ПРОЛЕТАРСКОЕ государство должно стать осторожным, рачительным, умелым «хозяином», исправным оптовым купцом» (см. В. И. Ленин, Соч., т. 33, изд. 4-е, стр. 36).

«Либо ПРОЛЕТАРСКАЯ организованная власть – и передовые рабочие и небольшая часть передовых крестьян эту задачу поймут и сумеют организовать народное движение вокруг себя, – тогда мы выйдем победителями. Либо мы не сумеем это сделать – и тогда неприятель, имеющий больше сил в смысле техники, неминуемо нас побьёт» (см. В. И. Ленин, Соч., т. 33, изд. 4-е, стр. 45-46.

«Никакого иного пути нет, кроме как путь торговли и постепенного поднятия земледелия и промышленности над их теперешним состоянием, под руководством и контролем РАБОЧЕГО государства» (см. В. И. Ленин, Соч., т. 33, изд. 4-е, стр. 132).

«Подавляющая масса средств производства в области промышленности и транспорта остаётся в руках ПРОЛЕТАРСКОГО государства. Вместе с национализацией земли это обстоятельство показывает, что новая экономическая политика не изменяет существа РАБОЧЕГО государства…» (см. В. И. Ленин, Соч., т. 33, изд. 4-е, стр. 159).

«ПРОЛЕТАРСКОЕ государство, не изменяя своей сущности, может допускать свободу торговли и развитие капитализма лишь до известной меры и только при условии государственного регулирования (надзора, контроля, определения форм, порядка и т. д.) частной торговли и частнохозяйственного капитализма» (см. В. И. Ленин, Соч., т. 33, изд. 4-е, стр. 160).

«Очевидно, что конечной целью стачечной борьбы при капитализме является разрушение государственного аппарата, свержение данной классовой госвласти. При ПРОЛЕТАРСКОМ государстве ПЕРЕХОДНОГО типа, КАКОВО НАШЕ, конечной целью всякого выступления рабочего класса может быть лишь укрепление ПРОЛЕТАРСКОГО государства и ПРОЛЕТАРСКОЙ классовой госвласти путём борьбы с бюрократическими извращениями этого государства, с его ошибками и слабостями, с вырывающимися из-под его контроля классовыми аппетитами капиталистов т. п.» (см. В. И. Ленин, Соч., т. 33, изд. 4-е, стр. 161-162).

«Необходимо усилить участие профсоюзов во всех плановых органах ПРОЛЕТАРСКОГО государства» (см. В. И. Ленин, Соч., т. 33, изд. 4-е, стр. 165).

«У НАС государство ПРОЛЕТАРСКОЕ, на пролетариат опирается, пролетариату даёт все политические преимущества и через пролетариат привлекает к себе крестьянство с низов (вы помните, что мы начали эту работу с комбедов)» (см. В. И. Ленин, Соч., т. 33, изд. 4-е, стр. 249).