социализм научный... и фальшивый

[посторонний]

Когда вырабатывалась эта резолюция, Советы рабочих и солдатских депутатов были ещё слабо развиты и укреплены. Их сила была недостаточной для свержения господства буржуазии и осуществления, намеченных  в данной резолюции, мероприятий; она была недостаточно не только в силу их малочисленности и слабости вооружения, но и потому, что их организация власти была разнородна по своему классовому составу. Советы представляли люди, выражавшие интересы и пролетариата (и соответственно всех эксплуатируемых слоёв населения), и мелкой буржуазии. В Советы входили и большевики и мелкобуржуазные партии [«меньшевики-окисты» (члены социал-демократической партии, объединённой «организационным комитетом»), эсеры (социалисты-революционеры) и пр.]. Господствующее положение в Советах занимали меньшевики и эсеры. Между большевиками и членами мелкобуржуазных партий постоянно велись споры по вопросу «защиты отечества» в империалистской войне и будущего УСТРОЙСТВА государства в России.
   
Мелкобуржуазные партии склонялись к строительству БУРЖУАЗНОЙ парламентарной республики с реформами для рабочих и крестьян и к поддержке буржуазного правительства в вопросе «защиты отчества» в империалистской войне.
   
Большевики по известным причинам были против «защиты отечества» в империалистской войне и ТРЕБОВАЛИ создания ПРОЛЕТАРСКОГО государства, УСТРОЕННОГО по типу Парижской Коммуны, но на тот момент эти их требования не находили должной поддержки в Советах рабочих депутатов.

ВОПРОС ОБ УСТРОЙСТВЕ ГОСУДАРСТВА БЫЛ самым главным, ОСНОВНЫМ ВОПРОСОМ, ибо от его решения в ту или иную пользу зависело, какой общественный класс (буржуазия или рабочие) будет в России политически господствующим классом, а, следовательно, и будущее социализма.

Большевики боролись за то, чтобы руководящей силой в обществе был рабочий класс. Они прекрасно понимали, что для перехода от господства буржуазии к господству пролетариата потребуется диктатура пролетариата и поэтому требовали установления пролетарского «государства-коммуны», «то есть такого государства, прообраз которого дала Парижская Коммуна» (см. В.И. Ленин, Соч., т. 24, изд. 4-е, 1949 г., стр. 5-6). В.И. Ленин прямо говорил: «Я, с исключающей всякую возможность недоразумений ясностью, ОТСТАИВАЮ НЕОБХОДИМОСТЬ государства для этой эпохи («для эпохи перехода от господства буржуазии к господству пролетариата»), но, согласно Марксу и опыту Парижской Коммуны, не обычного парламентарно-буржуазного государства, а государства без постоянной армии, без противостоящей народу гестапо, без поставленного над народом чиновничества» (см. В.И. Ленин, Соч., т. 24, изд. 4-е, 1949 г., стр. 29-30). Почему большевики требовали создать советское государство по типу Парижской Коммуны? Да потому что только организованное по типу Парижской Коммуны «государство» есть ПРОЛЕТАРСКОЕ государство и иного пролетарского государство человечество ещё не выработало и до сих пор пока не знает.
   
Меньшевики, социалисты-революционеры и пр. проводники мелкобуржуазных интересов и буржуазного влияния были ПРОТИВНИКАМИ «государства-коммуны», потому что принадлежали к числу лиц, колеблющихся между буржуазией и пролетариатом, между шовинизмом (=«оборончеством») и интернационализмом, потому что боялись вступать в гражданскую войну с захватившей власть буржуазией и не верили в возможность построения социализма, проповедуемого большевиками; они думали, что без буржуазии нельзя обойтись и поэтому требовали установления парламентарно-буржуазной республики, и в этом их поддерживало большинство в Совете.

Чтобы люди могли понять, за что боролись большевики и все остальные политические партии после свержения царской монархии в России, необходимо ознакомиться с работой Ленина «Политические партии в России и задачи пролетариата». Эта работа была написана (в начале апреля 1917 года) в форме вопросов и ответов, проясняющих позиции всех главных политических партий на тот момент.

[посторонний]

Для моей цели достаточно привести из этой работы наиболее главные формулировки вопросов и ответов на них, чтобы у читателя сложилось более или менее правильное представление о нашем «тёмном» революционном прошлом, и он мог разобраться в нём и понять, какие партии боролись за свободу народа, а какие за его закрепощение; и, исходя из этого, уже мог понять, являются ли современные «коммунистические» партии (и являлась ли после смерти Ленина эти партии) действительно коммунистическими или же они лишь прикрывают (и прикрывали) этим великим званием свою мелкобуржуазную, то есть враждебную социализму, сущность. Вот эти вопросы и ответы.
   
                                                ВОПРОСЫ:

                        1)   КАКОВЫ ГЛАВНЫЕ ГРУППЫ ПОЛИТИЧЕСКИХ ПАРТИЙ В РОССИИ?

                                                  ОТВЕТЫ:

А, (правее к.-д. [конституционно-демократической партии – авт.]). Партии и группы правее кадетов.

Б, (к.-д.). Партия конституционно-демократическая (кадеты, партия народной свободы) и близкие к ней группы.

В, (с.-д. и с.-р.). Социал-демократы, социалисты-революционеры и близкие к ним группы.

Г, («большевики»). Партия, которой следовало бы называться коммунистической партией и которая ныне зовётся «Российская социал-демократическая рабочая партия, объединённая Центральным Комитетом», а в просторечии «большевиками».

                                  2) КАКОЙ КЛАСС ПРЕДСТАВЛЯЮТ ЭТИ ПАРТИИ?
                                  ТОЧКУ ЗРЕНИЯ КАКОГО КЛАССА ОНИ ВЫРАЖАЮТ?

А, (правее кадетов). Крепостников-помещиков и самых отсталых слоёв буржуазии (капиталистов).

Б, (к.-д.). Всей буржуазии, то есть класса капиталистов, и обуржуазившихся, то есть ставших капиталистами, помещиков.

В, (с.-д. и с.-р.). Мелких хозяев, мелких и средних крестьян, мелкой буржуазии, а также части поддавшихся влиянию буржуазии рабочих.

Г, («большевики»). Сознательных пролетариев, наёмных рабочих и примыкающих к ним беднейшей части крестьян (полупролетариев).

                                          3) КАК ОТНОСЯТСЯ К СОЦИАЛИЗМУ?

А, (правее к.-д.), Б, (к.-д.). Безусловно враждебно, ибо он грозит прибыли капиталистов и помещиков.

В, (с.-д. и с.-р.). За социализм, но думать о нём и немедленно делать практические шаги к его осуществлению рано.

Г, («большевики»). За социализм. Необходимо, чтобы Советы рабочих и пр. депутатов тотчас делали практически возможные шаги к осуществлению социализма.

                       4) КАКОГО ГОСУДАРСТВЕННОГО УСТРОЙСТВА ХОТЯТ В НАСТОЯЩЕЕ ВРЕМЯ?

А, (правее к.-д.). Конституционной монархии, всевластия чиновников и гестапо.

Б, (к.-д.). Буржуазной парламентарной республики, то есть упрочения господства капиталистов при сохранении старого чиновничества и гестапо.

В, (с.-д. и с.-р.). Буржуазной парламентарной республики с реформами для рабочих и крестьян.

Г, («большевики»). Республики Советов рабочих, солдатских, крестьянских и пр. депутатов. Уничтожения постоянной армии и гестапо; замены их поголовно вооружённым народом; не только выборности, но и сменяемости чиновников, платы им не выше платы хорошему рабочему.

                               5) КАК ОТНОСЯТСЯ К ВОССТАНОВЛЕНИЮ МОНАРХИИ РОМАНОВЫХ?

А, (правее к.-д.). За, но действуют тайком  и осторожно, боясь народа.

Б, (к.-д.). Когда Гучковы казались силой, кадеты были за то, чтобы посадить на трон брата или сына Николая, а когда народ стал казаться силой, кадеты против.

В, (с.-д. и с.-р.), Г, («большевики»). Безусловно против какого бы то ни было восстановления монархии.

[посторонний]

                                           6) КАК ОТНОСЯТСЯ К ЗАХВАТУ ВЛАСТИ?
                                         ЧТО НАЗЫВАЮТ ПОРЯДКОМ, ЧТО АНАРХИЕЙ?

А, (правее к.-д.). Если царь или бравый генерал захватит власть, то это от бога, это порядок. Остальное – анархия.

Б, (к.-д.) Если капиталисты захватят власть, хоть бы насилием, то это порядок, захватить власть против капиталистов было бы анархией.

В, (с.-д. и с.-р.). Если Советы рабочих, солдатских и пр. депутатов одни возьмут власть, то это грозит анархией. Пусть пока у капиталистов будет власть, а у Советов Р. и С. Д. – «контактная комиссия».

Г, («большевики»). Вся власть должна быть только у Советов рабочих и солдатских, крестьянских, батрацких и др. депутатов. Всю пропаганду, агитацию и организацию миллионов и миллионов людей надо тотчас направлять к этой цели.
 
                               7) НАДО ЛИ ПОДДЕРЖИВАТЬ ВРЕМЕННОЕ ПРАВИТЕЛЬСТВО?

А, (правее к.-д.), Б, (к.-д.). Безусловно надо, ибо оно есть единственно возможное в данный момент для охраны интересов капиталистов.

В, (с.-д. и с.-р.). Надо, но с условием, чтобы оно выполняло соглашение с Советом рабочих и солдатских депутатов и посещало «контактную комиссию».

Г, («большевики»). Не надо; пусть его капиталисты поддерживают. Нам надо готовить весь народ к всевластию и единовластию Советов рабочих, солдатских и др. депутатов.

                                           8) ЗА ЕДИНОВЛАСТИЕ ИЛИ ДВОЕВЛАСТИЕ?

А, (правее к.-д.), Б, (к.-д.). За единовластие капиталистов и помещиков.

В, (с.-д. и с.-р.). За двоевластие: «контроль» Советов Р. и С. Д. за Временным правительством. – Думать о том, действителен ли контроль без власти, вредно.

Г, («большевики»). За единовластие Советов рабочих, солдатских, крестьянских и т. д. депутатов, снизу доверху, во всей стране.

                                        9) НАДО ЛИ СОЗЫВАТЬ УЧРЕДИТЕЛЬНОЕ СОБРАНИЕ?

А, (правее к.-д.). Не надо, ибо оно может повредить помещикам. Неровён час, крестьяне в Учредительном собрании решат, что все земли следует отобрать у помещиков.

Б, (к.-д.). Надо, но срока не назначать. Подольше обсудить с профессорами-юристами, ибо, во-1-х, ещё Бебель сказал, что юристы самые реакционные люди на свете; а, во-2-х, опыт всех революций учит, что дело народной свободы гибнет, когда его вверяют профессорам.

В, (с.-д. и с.-р.). Надо и поскорее. Надо назначить срок, мы уже 200 раз говорили об этом в контактной комиссии и завтра же поговорим в 201 раз окончательно.

Г, («большевики»). Надо и поскорее. Но гарантия его успеха и созыва одна: увеличение числа и укрепление силы Советов рабочих, солдатских, крестьянских и пр. депутатов; организация и вооружение рабочих масс – единственная гарантия.

                                10) НУЖНЫ ЛИ ГОСУДАРСТВУ ПОЛИЦИЯ ОБЫЧНОГО ТИПА
                                                  И ПОСТОЯННАЯ АРМИЯ?

А, (правее к.-д.), Б, (к.-д.). Необходимо и безусловно нужны, ибо это – единственная гарантия господства капиталистов, а в случае надобности, как учит опыт всех стран, это очень облегчает обратный переход от республики к монархии.

В, (с.-д. и с.-р.). С одной стороны, пожалуй, не нужны. С другой стороны, не преждевременны ли коренные изменения? Впрочем, мы поговорим в контактной комиссии.

Г, («большевики»). Безусловно, не нужны. Тотчас и, безусловно, всюду проводить поголовное вооружение народа, слияние его с милицией и армией: капиталисты должны платить рабочим за дни службы в милиции.

[посторонний]

                           11) НУЖНО ЛИ ГОСУДАРСТВУ ЧИНОВНИЧЕСТВО ОБЫЧНОГО ТИПА?

А, (правее к.-д.), Б, (к.-д.). Безусловно да. Это – на девять десятых сынки и братья помещиков и капиталистов. Они должны остаться привилегированной, на деле несменяемой группой лиц.

В, (с.-д. и с.-р.). Едва ли уместно сразу ставить вопрос, поставленный практически Парижской Коммуной.

Г, («большевики»). Безусловно не нужно. Необходима не только выборность, но и сменяемость в любое время всех чиновников и всех и всяких депутатов. Замена их (постепенно) всенародной милицией и её отрядами.

                                 12) НАДО ЛИ, ЧТОБЫ ОФИЦЕРЫ ВЫБИРАЛИСЬ СОЛДАТАМИ?

А, (правее к.-д.), Б, (к.-д.). Нет. Это вредно помещикам и капиталистам. Если нельзя иначе сладить с солдатами, надо на время обещать им эту реформу, а потом поскорее отобрать.

В, (с.-д. и с.-р.). Надо.

Г, («большевики»). Не только надо выбирать, но каждый шаг офицера и генерала должны проверять особые выборные от солдат.

                           13) ПОЛЕЗНО ЛИ САМОЧИННОЕ СМЕЩЕНИЕ НАЧАЛЬСТВА СОЛДАТАМИ?

А, (правее к.-д.), Б, (к.-д.). Безусловно вредно. Гучков уже запретил это. Он уже пригрозил насилием. Надо поддержать Гучкова.

В, (с.-д. и с.-р.). Полезно, но остаётся не ясным, сначала ли надо сместить, а потом пойти в контактную комиссию, или наоборот.

Г, («большевики»). Полезно и необходимо во всех отношениях. Только выборных властей солдаты слушаются, только их они уважают.

Изложенные только что (и выше) вкратце взгляды большевиков на государственное устройство, которое необходимо пролетариату для завоевания свободы и мира во всём мире, и их позиция по отношению к империалистской войне, которую вело буржуазное правительство при поддержке Петроградского Совета рабочих и солдатских депутатов, были развиты и подробно прояснены Лениным в произведениях: «Письма о тактике», «Задачи пролетариата в нашей революции», «Политические партии в России и задачи пролетариата».

Но я, думаю, что и моего краткого описания позиции большевиков вполне достаточно, чтобы понять, за что они боролись в ходе буржуазно-демократической (февральской) революции.

Единственное, чего здесь ещё не хватает – так это ленинского объяснения причин изменения названия партии, в которую входили большевики и объяснения большевистского отношения к государству.

Чтобы лучше понять, с какой целью большевики хотели изменить (и потом изменили) название партии, нужно вспомнить историю возникновения большевизма.

Все знают, что большевики до 1917 года входили в российскую социал-демократическую рабочую партию (РСДРП).

РСДРП до 1903 года была единой партией. Но на II съезде РСДРП, состоявшемся 17(30).07. – 10(23).08.1903 года (Брюссель – Лондон), произошёл раскол партии. На этом съезде партии была предложена новая программа, составленная в 1902 – 1903 годах редакцией «Заря» и «Искры» или, вернее, составленная Г.В. Плехановым и отредактированная, видоизменённая, утверждённая этой редакцией. В этой программе было выдвинуто требование диктатуры пролетариата (см. В.И. Ленин, Соч., т. 31, изд. 4-е, 1950 г., стр. 314). При обсуждении новой программы и Устава партии произошло размежевание съезда на революционную и оппортунистическую части: РСДРП раскололась на большевиков (большую часть делегатов съезда, сторонников Ленина, отстаивавших последовательно революционную, марксистскую линию партии и выдвинутое в данной программе требование диктатуры пролетариата) и меньшевиков (меньшую часть съезда: оппортунистов, выступавших против лозунга диктатуры пролетариата). Благодаря тому, что сторонников Ленина оказалось большинство на съезде, указанная программа была принята и по той же причине сторонников Ленина стали называть большевиками. Так возникла большевистская (ленинская) партия, последовательно проводящая в жизнь революционное учение марксизма в интересах освобождения рабочего класса из-под ига капитала, так в рамках одной партии родился большевизм: противоположное меньшевизму политическое течение мысли.

[посторонний]

Большевики были объединены ЦК. Центральный или Петроградский Комитет являлся руководящим органом РСДРП(б), восстановленной январской конференцией 1912 года (см. В.И. Ленин, Соч., т. 23, изд. 4-е, 1949 г., стр. 304).

Меньшевики были объединены Организационным Комитетом (ОК). Организационный Комитет РСДРП – руководящий центр меньшевиков; образовался в 1912 году на августовской конференции меньшевиков-ликвидаторов и всех антипартийных групп и течений; действовал до выборов ЦК меньшевистской партии в августе 1917 года (см. В.И. Ленин, Соч., т. 24, изд. 4-е, 1949 г., стр. 538 примечание № 6).

Большевики отстаивали интересы рабочего класса и всех эксплуатируемых масс с позиций научного коммунизма, разработанного Марксом и Энгельсом. И не отступали ни на один шаг от его основных, доминирующих положений, сводящихся к разрушению всего буржуазного общественно-политического строя и уничтожению классов, что в итоге, на деле, а не на словах только, могло дать фактическую свободу всем угнетенным слоям населения. За верность «доктрине», то есть началам, принципам, учению и целям социализма, буржуа, по признанию Ленина, всегда ругали и называли большевиков «доктринёрами» (см. «Письма из далека», Письмо №  2).

Меньшевики-оппортунисты, как и вся мировая социал-демократия, требовали демократически-республиканских учреждений, но не для того чтобы уничтожить капиталистическую систему наёмного труда, являющуюся основой эксплуатации человека человеком, а для того чтобы в рамках капитализма смягчить условия эксплуатации трудящихся масс и примирить эксплуатируемых с эксплуататорами. На деле это означало измену рабочему классу и полный переход на сторону буржуазии.

После февральской революции внутри РСДРП обострились противоречия между большевиками и меньшевиками по вопросам: стоит ли пролетариату брать всю государственную власть в свои руки, и каким должно быть устройство государства при переходе от капитализма к социализму.

Большевики, как мы уже видели, требовали перехода всей государственной власти в руки Советов рабочих и солдатских депутатов, организованных по типу Парижской Коммуны, чтобы через их посредство свергнуть господство буржуазии и ввести диктатуру пролетариата для социалистического преобразования общества.

Меньшевики-оппортунисты были против этого. Они «приняли буржуазные формы парламентарного демократического государства за предел, его же не прейдеши, и разбивали себе лоб, молясь на этот «образец», объявляя анархизмом всякое стремление сломать эти формы» (см. В.И. Ленин, Соч., т. 25, изд. 4-е, 1949 г., стр. 403). А все большевистские намерения осуществить строительство социализма сообразно учению Маркса – объявлялись утопией.

Эти расхождения во взглядах на принципиальные вопросы в деле борьбы за свободу народа и ещё ряд других расхождений во взглядах, о которых ниже будет сказано словами Ленина, подвигли большевиков отделиться от РСДРП и назваться коммунистической партией.

Ленинское объяснение причин изменения названия партии сформулировано таким образом: 

«Мы – пишет Ленин – должны назваться Коммунистической партией, – как называли себя Маркс и Энгельс.

Мы должны повторить, что мы марксисты и за основу берём «Коммунистический Манифест», извращённый и преданный социал-демократией по двум главным пунктам: 1) рабочие не имеют отечества: «защита отечества» в империалистической войне есть измена социализму; 2) учение марксизма о государстве извращено II Интернационалом.

Название «социал-демократия» научно неверно, как показал Маркс, неоднократно, между прочим, в «Критике Готской программы» 1875 года и популярнее повторил Энгельс в 1894 году. От капитализма человечество может перейти непосредственно только к социализму, т. е. к общему владению средствами производства и распределению продуктов по мере работы каждого. Наша партия смотрит дальше: социализм неизбежно должен постепенно перерасти в коммунизм, на знамени которого стоит «каждый по способностям, каждому по потребностям».

Таков мой первый довод.

Второй: научно неправильна и вторая часть названия нашей партии (социал-демократы). Демократия есть одна из форм государства. Между тем мы, марксисты, противники всякого государства.

[посторонний]

Вожди II (1889 – 1914) Итернационала г. Плеханов, Каутский и подобные им, опошлили и извратили марксизм.

Марксизм отличается от анархизма тем, что признаёт необходимость государства для перехода к социализму, – но (и в этом отличие от Каутского и Кº) не такого государства, как обычная парламентарная буржуазная демократическая республика, а такого, как Парижская Коммуна 1871 г., как Советы рабочих депутатов 1905 и 1917 годов.

Мой третий довод: жизнь создала, революция создала уже на деле у нас, хотя и в слабой, зачаточной форме, именно это, новое «государство», не являющееся государством в собственном смысле слова.

Это уже вопрос практики масс, а не только теория вождей.

ГОСУДАРСТВО В СОБСТВЕННОМ СМЫСЛЕ СЛОВА есть командование над массами со стороны отрядов вооружённых людей, отделённых от народа.

Наше рождающееся, новое государство есть тоже государство, ибо нам необходимы отряды вооружённых людей, необходим строжайший порядок, необходимо беспощадное подавление насилием всяких попыток контрреволюции и царистской и гучковско-буржуазной.

Но наше рождающееся, новое государство не есть уже государство в собственном смысле слова, ибо в ряде мест России эти отряды вооружённых людей есть САМА МАССА, весь народ, а не кто-либо над ним поставленный, от него отделённый, привилегированный, практически несменяемый.

Не назад надо смотреть, а вперёд, не на ту демократию обычно-буржуазного типа, которая укрепляла господство буржуазии посредством старых, МОНАРХИЧЕСКИХ, органов управления, гестапо, армии, чиновничества.

Надо смотреть вперёд к рождающейся новой демократии, которая уже перестаёт быть демократией, ибо демократия есть господство народа, а САМ ВООРУЖЁННЫЙ НАРОД НЕ МОЖЕТ НАД СОБОЙ ГОСПОДСТВОВАТЬ.

СЛОВО ДЕМОКРАТИЯ не только научно неверно в применении к коммунистической партии. Оно теперь, после марта 1917 года, есть ШОРА, одеваемая на глаза революционному народу и МЕШАЮЩАЯ ему свободно, смело, САМОЧИННО строить новое: Советы рабочих, крестьянских и всяких иных депутатов, как ЕДИНСТВЕЕНУЮВЛАСТЬ в «государстве», как ПРЕДВЕСТНИК «отмирания» ВСЯКОГО государства.

Мой четвёртый довод: надо считаться с объективным всемирным положением социализма.

Оно не таково, каким было в 1871 – 1914 гг., когда Маркс и Энгельс сознательно мирились с неверным, оппортунистическим термином: «социал-демократия». Ибо тогда, после поражения Парижской Коммуны, история поставила на очередь дня: медленную организационно-просветительную работу. Иной не было…» (см. В. И. Ленин, Соч., т. 24, изд. 4-е, стр. 62-64).

Из представленного объяснения Ленина каждый может видеть, что большевики выступили за отделение от РСДРП и создание отдельной коммунистической партии по причине расхождения с меньшевиками во взглядах по двум главным вопросам:

1-й ВОПРОС – это вопрос их отношения к «защите отечества» в империалистской войне;

2-й ВОПРОС – это вопрос их отношения к государству.

По 1-му вопросу.

Большевики были против «защиты отечества» в империалистской войне, потому что эту войну вели две группы капиталистических держав в разбойничьих целях, именно: за сферы влияния на мировых рынках, за источники сырья, за господство над миром. С точки зрения большевиков, поддерживать своих капиталистов-разбойников в империалистской войне – всё равно, что поддерживать свою мафию в её борьбе за сферы влияния против иностранных мафий; с той только разницей, что при поддержке уголовных преступников зло будет совсем ничтожным по сравнению с тем злом, которое несёт с собой поддержка государственно-организованных разбойников-капиталистов в их деле эксплуатации рабочего класса в своих собственных странах и истребления миллионов людей во время войн с заморскими разбойниками из-за господства над миром. Разбойники «с большой дороги» – агнцы по сравнению с узаконенными благообразными разбойниками-капиталистами, истребившими десятки миллионов людей в войнах и тюрьмах ради удовлетворения своих амбиций, способными ради этого устраивать голодомор в своей собственной стране, не говоря уже об их бесчинствах, творимых в подчинённых им странах. Именно поэтому большевики объявляли «защиту отечества» в империалистской войне изменой социализму; с их точки зрения действительно справедливую войну можно вести только в том случае, если вся власть в государстве будет находиться в руках рабочего класса.

[посторонний]

Рабочий класс не заинтересован в охране прибылей капиталистов. Только он один является до конца революционным классом в буржуазном обществе. Поэтому только он один способен на деле отказаться от аннексий, вырваться из паутины финансового, банкового капитала, превратить при известных условиях войну грабительскую не на словах только, а на деле в войну революционно-пролетарскую, в войну не ради удушения слабых народов, а ради освобождения рабочих и крестьян всего мира от ига капитала.

Меньшевики поддерживали «защиту отечества» в империалистской войне, потому что находились под влиянием буржуазии и выражали интересы мелких хозяев и хозяйчиков, отчасти заинтересованных в аннексиях и банковских прибылях.

По 2-му вопросу.

Меньшевики боролись за буржуазную парламентарную республику. Почему? Потому что её организация власти позволяет известной части мелкой буржуазии пролезать в неё и господствовать над обществом сообща с буржуазией; потому что различные группы и группки эксплуататорского класса, прорвавшись в «государственное здание» посредством всеобщего избирательного права, могут водить вокруг «государственного кормила» перманентные хороводы и жить в вечном празднестве за счёт общества, подавляя малейшие поползновения с его стороны стряхнуть с себя паразитов-чиновников.

Большевики, как мы уже знаем, боролись «против всякого государства». Но на тот момент они ставили перед собой только ту задачу, которую можно было реально решить в ближайшее время. Ближайшей, реально решаемой задачей на тот момент являлась организация населения в Советы по типу Парижской Коммуны с тем, чтобы потом захватить всю государственную власть в их руки, стереть с лица земли буржуазное государство и передать в общую собственность средства производства. И таким образом подорвать господство буржуазии для победоносного перехода к строительству социализма.

Большевики намеревались экспроприировать у буржуазии средства производства и передать их в собственность всего общества посредством организации всего народа в советское «государство» типа Коммуны и уничтожения с его помощью буржуазного государства (постоянной армии, гестапо, чиновничества), так как «Коммуна доказала, что рабочий класс не может просто овладеть готовой» (буржуазной – авт.) «государственной машиной и пустить её в ход для своих собственных целей» [см. Предисловие к немецкому изданию «Коммунистического Манифеста», подписанное обоими его авторами 24-ым июня 1872 года (см. К. Маркс и Ф. Энгельс, Избранные произведения, т. 1, М., 1985 г., стр. 96)].

[посторонний]

Рабочий класс не может овладеть готовой буржуазной государственной машиной и пустить её в ход для своих целей, потому что «и в демократической республике государство остаётся государством, то есть сохраняет свою основную отличительную черту: превращать должностных лиц, «слуг общества», органы его в господ над ним». (см. В.И. Ленин, Соч., т. 25, изд. 4-е, 1949 г., стр. 423).

Такое «превращение» происходит во всяком буржуазном государстве, поскольку его организация власти во всех государственных учреждениях строится по принципу систематического и иерархического разделения труда, которое неизбежно ведёт к образованию привилегированного, эксплуататорского класса – ведь «в основе деления на классы лежит закон разделения труда» (см. Ф. Энгельс, «Анти-Дюринг», М., 1950 г., стр. 265). Этот класс благодаря привилегированному положению в укладе общественного хозяйства (большей частью оформленному и закреплённому в законах) и обладанию вооружённой силой узурпировал исключительное право присваивать себе труд других людей посредством взимания налогов; помимо этого он эксплуатирует ещё наёмных рабочих на государственных предприятиях по той же схеме, что и индивидуальные капиталисты, показывая таким образом, что переход средств производства в собственность государства не устраняет эксплуатацию человека человеком. В буржуазном государстве его официальные представители, чиновники-паразиты, не перестанут быть эксплуататорами и в том случае, если всех их заменить выборными представителями рабочего класса – ведь организация власти в буржуазном государстве будет по-прежнему строиться по принципу систематического и иерархического разделения труда и вести к образованию эксплуататорского класса из представителей государства; при таком положении вещей всякий рабочий, оставляя свою профессиональную деятельность на заводе, фабрике, стройке и т. д. и поступая на службу в буржуазные учреждения государственной власти для управления общественными делами, будет осуществлять миграцию из класса пролетариата в класс эксплуататоров, и подчиняться там общим правилам и интересам. А правила и интересы эксплуататоров, как известно, сводятся к сохранению капиталистического способа производства, дающего им возможность присваивать результаты чужого труда. И ради сохранения этой возможности жить за чужой счёт они пойдут на любые хитрости и коварство не только по отношению к противоположному классу, но и по отношению к представителям своего класса. Эпоха «развитого социализма» – лучшее тому подтверждение.

«Против этого неизбежного во всех существовавших до сих пор государствах превращения государства и органов государства из слуг общества в господ над обществом Коммуна применила два безошибочных средства. Во-первых, она назначала на все должности, по управлению, по суду, по народному просвещению, лиц, выбранных всеобщим избирательным правом, и притом ввела право отзывать этих выборных в любое время по решению их избирателей. А во-вторых, она платила всем должностным лицам, как высшим, так и низшим, лишь такую плату, которую получали другие рабочие. Самое высокое жалованье, которое вообще платила Коммуна, было 6000 франков. Таким образом была создана надёжная помеха погоне за местечками  и карьеризму, даже и независимо от императивных мандатов депутатам в представительные учреждения, введённых Коммуной сверх того» (см. Введение Ф. Энгельса 1891 года к «Гражданской войне во Франции» К. Маркса [см. К. Маркс и Ф. Энгельс, Избранные произведения, т. 2, М. 1985 г., стр. 203]). 

Кроме того, «первым декретом Коммуны было уничтожение постоянного войска и замена его вооруженным народом… Гестапо, до сих пор бывшая орудием центрального правительства, была немедленно лишена всех своих политических функций и превращена в ответственный орган Коммуны, сменяемый в любое время…» (см. К. Маркс, «Гражданская война во Франции» [см. К. Маркс и Ф. Энгельс, Избранные произведения, т. 2, М., 1985 г., стр. 238]). После устранения постоянного войска и гестапо, этих орудий угнетения трудящихся масс, общественный порядок на улицах Парижа стали охранять сами вооружённые рабочие в свободное от производительной работы время.

[посторонний]

Из сказанного видно, что Коммуна предприняла ряд действенных мер против образования привилегированного, эксплуататорского класса.

Поэтому большевики призывали всех трудящих следовать примеру Коммуны при создании своих Советов рабочих, солдатских, крестьянских и др. депутатов.

Далее. Наука марксизма совершенно точно установила, что «государство есть не что иное, как машина для подавления одного класса другим, и в демократической республике ничуть не меньше, чем в монархии» (см. Введение Ф. Энгельса 1891 года к «Гражданской войне во Франции» К. Маркса [см. К. Маркс и Ф. Энгельс, Избранные произведения, т. 2, М., 1985 г., стр. 203]).

Иначе говоря, всякое «государство есть особая организация силы, есть организация насилия для подавления какого-либо класса» (см. В.И. Ленин, Соч., т. 25, изд. 4-е, 1949 г., стр. 375).

В буржуазном обществе государственную «организацию силы, организацию насилия» ЕЁ ПРЕДСТАВИТЕЛИ используют для эксплуатации и подавления угнетённых масс, в социалистическом обществе – для подавления сопротивления эксплуататоров. Отсюда – «ясно, что там, где есть подавление, есть насилие, нет свободы, нет демократии» (см. В.И. Ленин, Соч., т. 25, изд. 4-е, 1949 г., стр. 433).

«Поэтому всякое государство несвободно и ненародно» (см. В.И. Ленин, Соч., т. 25, изд. 4-е, 1949 г., стр. 370). И поэтому же большевики были «противниками всякого государства» и прямо заявили: «Мы ставим своей конечной целью уничтожение государства, то есть всякого организованного и систематического насилия, всякого насилия над людьми вообще» (см. В.И. Ленин, Соч., т. 25, изд. 4-е, 1949 г., стр. 428).

К достижению этой великой цели большевики намеревались придти через посредство Советов рабочих, солдатских, крестьянских, батрацких и др. депутатов, организованных по типу Парижской Коммуны в пролетарское «государство», «не являющееся уже государством в собственном смысле слова».

Это пролетарское «государство» (=Советы), вернее, «ПОЛУгосударство» давало вооружённую силу рабочих и крестьян, которая была не оторвана от народа, как сила старой постоянной армии и гестапо, а теснейшим образом с ним связана. В военном отношении эта сила была несравненно более могучая, чем прежние, что, собственно, убедительно доказала эпоха триумфального шествия Советской власти по всей России после Октябрьской социалистической революции. Организация власти в пролетарском «полугосударстве» обеспечивала тесную, неразрывную связь с массами, которая легко проверялась и возобновлялась в силу выборности и сменяемости всех её представителей по воле народа и без бюрократических формальностей и в силу этого же надёжно предотвращала превращение должностных лиц из слуг общества в господ над ним. Эти особенности в организации советской власти позволяли самой сознательной, самой энергичной, передовой части угнетённых классов (авангарду рабочих и крестьян) поднимать, воспитывать, обучать и вести за собой всю гигантскую массу этих классов, стоявшую до появления Советов вне политической жизни. И вдобавок к этому давали ещё возможность соединять выгоды парламентаризма с выгодами непосредственной и прямой демократии, то есть соединять в лице выборных представителей народа и законодательную функцию, и исполнение законов. Это означало, что депутаты советского «государства» должны были сами работать, сами исполнять свои законы, сами проверять то, что получается в жизни, сами отвечать перед своими избирателями, что естественным образом делало более демократичной и эффективной всю систему государственного управления.   

Большевики боролись за создание пролетарского «ПОЛУгосударства» не только потому, что его организация власти – по сравнению с буржуазной организацией власти – была более демократичной и эффективной в управлении, но ещё и потому, что после установления социализма во всём мире оно должно было «отмереть» в силу своего специфического устройства.

В борьбе именно за эти идеи сложилась коммунистическая партия, непримиримо выступавшая против всех остальных (не разделявших этих коммунистических идей) партий и политических сил.

[посторонний]

ОТНОШЕНИЕ КОММУНИСТОВ (Маркса и Энгельса) К ГОСУДАРСТВУ, сформулированное Лениным в работе «Задачи пролетариата в нашей революции», по сути, служило большевикам «лакмусовой бумажкой» для выявления оппортунистов среди мировой социал-демократии – ведь именно из-за разногласий по вопросу УСТРОЙСТВА государства, при переходе от капитализма к социализму, социал-демократия раскололась на большевиков и меньшевиков. Откуда это известно?

7 мая 1917 года в «Открытом письме к делегатам Всероссийского съезда крестьянских депутатов» (напечатанном 24 (11) мая 1917 года в газете «Солдатская правда») большевики прямо указали на те глубокие разногласия, которые разделяли их партию с партией «социал-демократов меньшевиков» и «социалистов-революционеров». Эти глубокие разногласия касались «ТРЁХ САМЫХ ВАЖНЫХ ВОПРОСОВ: о земле, о войне и ОБ УСТРОЙСТВЕ государства» (см. В.И. Ленин, Соч., т. 24, изд. 4-е, 1949 г., стр. 335). Следовательно, исходя из этого, можно установить, какая из ныне существующих коммунистических партий на деле коммунистическая, а какая только носит это название, чтобы дурачить народа. 

Если какая-либо партия называет себя коммунистической, но при этом не разделяет НЕПОСРЕДСТВЕННО коммунистической идеи УНИЧТОЖЕНИЯ ГОСУДАРСТВА и классов и как большевики не разъясняет массам, как этой цели достичь, то эта партия не может считаться коммунистической партией. Она уже есть ПАРТИЯ ОППОРТУНИСТОВ, прикрывающихся этим великим званием для введения народа в заблуждение и оказания ему всяческих помех в деле строительства социализма. В такой партии нет ничего коммунистического. Она преспокойно уживётся в лоне враждебной коммунизму оппортунистической социал-демократии, политическая деятельность которой в сущности своей сводится к борьбе за РЕФОРМЫ для рабочих и крестьян В РАМКАХ КАПИТАЛИСТИЧЕСКОГО ОБЩЕСТВЕННОГО СТРОЯ и ПРИМИРЕНИЮ эксплуататоров с эксплуатируемыми массами путём эффектной псевдонаучной болтовни о демократии и демократизации общественной жизни.

Истинно коммунистической партией является только та партия, которая ставит своей конечной целью УНИЧТОЖЕНИЕ ГОСУДАРСТВА и классов и наряду с этим ДОБИВАЕТСЯ этой цели путём организации рабочих и всех эксплуатируемых масс в государство типа Парижской Коммуны, как это делали в своё время большевики-ленинцы. Почему в государство именно этого типа? Потому что только этого типа государство является пролетарским, только в нём не на словах, а на деле обеспечивается политическое господство рабочего класса и благодаря этому трудящимся предоставляется возможность устранить эксплуатацию человека человеком и придти к победе коммунизма. Потому что только оно может отмереть, когда этого типа государственная власть распространится на весь мир и все общества напишут на своих знамёнах: «Каждый по способностям, каждому по потребностям».

ПО ВОПРОСУ УСТРОЙСТВА ГОСУДАРСТВА большевикам была чужда оппортунистическая политика соглашательства с буржуазией и изменниками делу освобождения рабочего класса; за нежелание «социал-демократов меньшевиков» и «социалистов-революционеров» «слушать» и «думать» «об уничтожении государства» Ленин клеймил их позорной кличкой: называл их оппортунистами (см. В.И. Ленин, Соч., т. 25, изд. 4-е, 1949 г., стр. 401 и 459). 

Из сказанного всякий видит, что большевики формулировали свои взгляды на политику таким образом, чтобы смысл их политической борьбы с враждебными им партиями и классами был понятен простому народу, который обманывали (и сейчас обманывают) учёные плутни эксплуататорского класса. Изложенные выше их взгляды – наглядное тому подтверждение.   

[посторонний]

«ГЛАВНОЙ ПРИЧИНОЙ, заставившей нас переменить название партии, – говорит Ленин, – БЫЛО ЖЕЛАНИЕ КАК МОЖНО РЕЗЧЕ ОТМЕЖЕВАТЬСЯ ОТ ГОСПОДСТВУЮЩЕГО СОЦИАЛИЗМА II Интернационала. После того как подавляющее большинство официальных партий социализма стало во время империалистической войны, в лице своих вождей, на сторону буржуазии своей страны или своего правительства, с очевидностью выяснился для нас величайший кризис, крах старого социализма. И чтобы подчеркнуть самым резким образом, что мы НЕ МОЖЕМ СЧИТАТЬ СОЦИАЛИСТАМИ тех, кто во время империалистической войны шёл вместе со своими правительствами, чтобы показать, что старый сгнил, умер, для этого, главным образом, и была выдвинута мысль о переименовании нашей партии. Тем более, что с точки зрения чисто теоретической название «социал-демократия» давно не является правильным. Ещё с сороковых годов, во Франции, когда оно впервые вошло в широкое политическое употребление, оно было присвоено партии мелкобуржуазного социалистического РЕФОРМИЗМА, а не партии революционного пролетариата. Таким образом, главным побудителем, двигателем при изменении названия партии, ставшего названием нового Интернационала, было желание решительно РАЗМЕЖЕВАТЬСЯ СО СТАРЫМ СОЦИАЛИЗМОМ» (см. В. И. Ленин, Соч., т. 30, изд. 4-е, стр. 260). 

Чтобы читатель лучше понял, что современные «коммунисты» вовсе не коммунисты, что их политика ничем не отличается от политики, которую в своё время вела предавшая дело социализма социал-демократия сгнившего II Интернационала, приведу критические высказывания Ленина в адрес этой социал-демократии II Интернационала, в которых он объясняет, в чём состояло предательство социал-демократии. Читая это ленинское объяснение предательства социал-демократией интересов рабочего класса в угоду буржуазии, всякий знакомый с политической программой «КПРФ» и её настоящей политикой, проводимой среди трудящихся и эксплуатируемых масс, поймёт, что она есть партия оппортунистов, врагов рабочего класса, и что её предшественница, «КПСС», была такой враждебной социализму партией оппортунистов.   

Читаем Ленина:

«В статье: «Третий Интернационал и его место в истории» («Коммунистический Интернационал» [журнал – авт.], № 1, 1.V. 1919, стр. 38 русского издания) я (Ленин) указывал на одно из выдающихся проявлений ИДЕЙНОГО КРАХА представителей старого, гнилого «бернского» Интернационала. Этот крах теоретиков реакционного, НЕ ПОНИМАЮЩЕГО диктатуры пролетариата, социализма выразился в предложении германских «независимых» социал-демократов сочетать, соединить, совместить буржуазный парламент с Советской властью.

Самые видные теоретики старого Интернационала, Каутский, Гильфердинг, Отто Бауэр и Кº, не поняли, что они предлагают совместить диктатуру буржуазии и диктатуру пролетариата! Люди, составившие себе имя и завоевавшие себе сочувствие рабочих проповедью классовой борьбы, разъяснением её необходимости, не поняли – что они ЦЕЛИКОМ СДАЮТ ВСЁ УЧЕНИЕ О КЛАССОВОЙ БОРЬБЕ, ЦЕЛИКОМ ОТРЕКАЮТСЯ ОТ НЕГО и ФАКТИЧЕКСКИ ПЕРЕХОДЯТ В ЛАГЕРЬ БУРЖУАЗИИ, пытаясь совместить диктатуру буржуазии с диктатурой пролетариата. Это звучит невероятно, но это факт… В виде редкого исключения, нам удалось теперь в Москве … восстановить… историю колебаний господ «независимых» в самом ГЛАВНОМ, теоретическом и практическом, ВОПРОСЕ современности. Это – ВОПРОС ОБ ОНОШЕНИИ диктатуры (пролетариата) к демократии (буржуазной) или Советской власти к буржуазному парламентаризму… 

…Государство (всякое, в том числе и самая демократическая республика) есть не что иное как машина для подавления одного класса другим… ОБЪЯВЛЯТЬ или ЗАЩИЩАТЬ НЕПРИКОСНОВЕННОСТЬ БУРЖУАЗНОЙ государственной машины для подавления пролетариата (то есть буржуазно-демократической республики, буржуазного государства), ЗНАЧИТ ФАКТИЧЕСКИ ПЕРЕХОДИТЬ В ЛАГЕРЬ БУРЖУАЗИИ!

Нелепость позиции Каутского так бьёт в глаза…, что Каутскому и каутскианцам пришлось позорно отступать, путаться, ибо честно признаться в ошибке они оказались не в состоянии.

[посторонний]

9-го февраля 1919 года в газете «Свобода» («Freiheit»), органе «независимых» (от марксизма, но вполне зависимых от мелкобуржуазной демократии)  социал-демократов Германии, появляется статья сударьа Гильфердинга, который уже требует превращения Советов в государственные организации, но НАРЯДУ с буржуазным парламентом, с «Национальным собранием», вместе с ним. 11-го февраля 1919 года в воззвании к пролетариату Германии ВСЯ «независимая» партия принимает этот лозунг (следовательно, и сударь Каутский, побивающий свои заявления, сделанные им осенью 1918 года).

Эта попытка СОВМЕСТИТЬ диктатуру буржуазии с диктатурой пролетариата ЕСТЬ ПОЛНОЕ ОТРЕЧЕНИЕ и ОТ МАРКСИЗМА и ОТ СОЦИАЛИЗМА ВООБЩЕ, есть ЗАБВЕНИЕ ОПЫТА меньшевиков и «социалистов-революционеров» (эсеров), которые с 6 мая 1917 г. до 25 октября 1917 г. (старого стиля) проделали «опыт» СОЧЕТАНИЯ Советов как «государственной организации» с БУРЖУАЗНОЙ государственностью и позорно провалились на этом опыте» (см. В. И. Ленин, Соч., т. 29, изд. 4-е, стр. 362-364). 

«В капиталистическом обществе, при сколько-нибудь серьёзном обострении заложенной в основе его классовой борьбы, НЕ МОЖЕТ БЫТЬ НИЧЕГО СРЕДНЕГО, кроме диктатуры буржуазии или диктатуры пролетариата. Всякая мечта о чём-либо третьем ЕСТЬ РЕАКЦИОННАЯ ЛАМЕНТАЦИЯ МЕЛКОГО БУРЖУА. Об этом свидетельствует и опыт более чем столетнего развития буржуазной демократии и рабочего движения во всех передовых странах и в особенности опыт последнего пятилетия. Об этом говорит также вся наука политической экономии, всё содержание марксизма, выясняющего экономическую неизбежность при всяком товарном производстве диктатуры буржуазии, которую некому сменить, кроме класса, развиваемого, умножаемого, сплачиваемого, укрепляемого самим развитием капитализма, т. е. класса пролетариев.

...ВЕЛИЧАЙШЕЙ НЕЛЕПОСТЬЮ было бы думать, что самая глубокая революция в истории человечества, первый в мире переход власти от меньшинства эксплуататоров к большинству эксплуатируемых МОЖЕТ ПРОИЗОЙТИ ВНУТРИ РАМОК СТАРОЙ, БУРЖУАЗНОЙ, парламентарной демократии, может произойти без самых крутых переломов, без создания новых форм демократии, новых учреждений, воплощающих новые условия её применения и т. д…» (см. В. И. Ленин, Соч., т. 28, изд. 4-е, стр. 441-442).

Большевики много раз указывали на то, что «мирного развития к социализму быть не может» (см. В.И. Ленин, Соч., т. 29, изд. 4-е, 1950 г., стр. 334). Большевики «всегда говорили, повторяли, что социализма нельзя «ввести», что он вырастает в ходе самой напряжённой, самой острой, до бешенства, до отчаяния острой классовой борьбы и гражданской войны…» (см. В.И. Ленин, Соч., т. 26, изд. 4-е, 1949 г., стр. 362).

«Вы можете пересмотреть всю литературу всех сколько-нибудь ответственных социалистических партий, фракций и групп, и вы не найдёте ни у одного ответственного и серьёзного социалиста такой нелепости, что когда-нибудь социализм может наступить иначе, как через гражданскую войну, и что капиталисты добровольно будут уступать свои привилегии. Это – наивность, граничащая с глупостью» (см. В.И. Ленин, Соч., т. 27, изд. 4-е, 1950 г., стр. 405).

«…Глубоко ошибается тот, кто думает, что социализм можно строить в мирное спокойное время: он везде будет строиться во время разрухи, во время голода… (см. В.И. Ленин, Соч., т. 27, изд. 4-е, 1950 г., стр. 476). Когда все живут в более или менее сносных условиях, ни один дурак не пойдёт на революцию, это – ясно, как ясен божий день. Народ может пойти на революцию только от отчаяния, только когда эксплуататоры создадут в обществе такие условия, что большинство граждан окажется на грани жизни и смерти.

[посторонний]

«Повторяю, социализм никогда не удастся устроить в такое время, когда всё гладко и спокойно, социализм никогда не удастся осуществить без бешенного сопротивления помещиков и капиталистов» (см. В.И. Ленин, Соч., т. 27, изд. 4-е, 1950 г., стр. 479-480).

Синьоры капиталисты и их прихвостни всё сделают, чтобы не допустить мирного строительства социализма и, если понадобится, будут частями распродавать родину иностранным капиталистам в обмен на их военную помощь, как это было во Франции во времена Коммуны и у нас в России во время Великой Октябрьской социалистической революции.

Мечтатели-интеллигенты, мелкобуржуазные социалисты типа современных «коммунистов» из КПРФ» думают, мечтают о том, что социализм удастся ввести без насильственного свержения господства буржуазии, путём убеждения: убедится большинство народа, и, когда оно убедится, меньшинство послушается, большинство проголосует, и социализм будет введён. Нет, так легко социализм ввести не удастся; эксплуататоры, капиталистический класс убеждению не поддаются. Социалистическая революция 1917 года показала всем воочию, какое величайшее сопротивление оказывают эксплуататоры, когда начинают сознавать, что их господству приходит конец, и что им впредь нужно будет жить без прислуги и добывать средства существования своим собственным трудом.

Но современные «коммунисты» (читай: оппортунисты) умышленно закрывают глаза на уроки революционного прошлого. Они не хотят понимать сущности диктатуры пролетариата и её принципиального отличия от диктатуры буржуазии. По их не очень умным рассуждениям получается, что пролетариат может господствовать в буржуазном государстве при господстве бюрократии. Это верх тупоумия или умышленное извращение действительности в интересах закрепощения рабочего класса. У диктатуры пролетариата, конечно же, есть сходства и принципиальные различия с диктатурой эксплуататорских классов.

«ДИКТАТУРА ПРОЛЕТАРИАТА тем сходна с диктатурой других классов, что она вызвана необходимостью, как и всякая диктатура, подавить насильственно сопротивление класса, теряющего политическое господство. Коренное отличие диктатуры пролетариата от диктатуры других классов, – от диктатуры помещиков в средние века, от диктатуры буржуазии во всех  цивилизованных капиталистических странах, – состоит в том, что диктатура помещиков и буржуазии была насильственным подавлением сопротивления громадного большинства населения, именно трудящихся. Напротив, диктатура пролетариата есть насильственное подавление сопротивления эксплуататоров, т. е. ничтожного меньшинства населения, помещиков и капиталистов…

СУЩНОСТЬ Советской власти состоит в том, что постоянной и единственной основой всей государственной власти, всего государственного аппарата является массовая организация именно тех классов, которые были угнетены капитализмом, т. е. рабочих и полупролетариев (крестьян, не эксплуатирующих чужого труда и прибегающих постоянно к продаже хотя бы части своей рабочей силы). именно те массы, которые даже в самых демократических буржуазных республиках, будучи равноправны по закону, на деле тысячами приёмов и уловок отстранялись от участия в политической жизни и от пользования демократическими правами и свободами, привлекаются теперь к ПОСТОЯННОМУ и НЕПРЕМЕННОМУ, притом РЕШАЮЩЕМУ, участию в демократическом управлении государством.

То равенство граждан, независимо от пола, религии, расы, национальности, которое буржуазная демократия всегда и везде декларирует, но так нигде и не провела в жизнь и, в силу господства капитализма, провести не может, социалистическое «государство» или «государство вооружённых рабочих» может осуществить  сразу и полностью; это сделать в состоянии только вооружённые рабочие, ибо они не заинтересованы в частной собственности на средства производства и в борьбе за раздел и передел их.

Старая, т. е. буржуазная, демократия и парламентаризм были организованы так, что именно массы трудящихся всего более были ОТЧУЖДЕНЫ от аппарата управления. СОВЕТСКАЯ ВЛАСТЬ, т. е. ДИКТАТУРА ПРОЛЕТАРИАТА, напротив, построена так, чтобы сблизить массы трудящихся с аппаратом управления. Той же цели служит соединение законодательной и исполнительной власти при советской организации государства и ЗАМЕНА территориальных избирательных округов ПРОИЗВОДСТВЕННЫМИ ЕДИНИЦАМИ, каковы: завод, фабрика.

[посторонний]

Войско было аппаратом угнетения не только при монархии. Оно осталось таковым и во всех буржуазных, даже наиболее демократических, республиках. Только Советская власть, как постоянная государственная организация именно угнетавшихся капитализмом классов, в состоянии разрушить подчинение войска буржуазному командованию и действительно СЛИТЬ пролетариат  с войском, действительно ОСУЩЕСТВИТЬ ВООРУЖЕНИЕ пролетариата и РАЗОРУЖЕНИЕ буржуазии, БЕЗ ЧЕГО НЕВОЗМОЖНА ПОБЕДА СОЦИАЛИЗМА.

Советская организация государства приспособлена к РУКОВОДЯЩЕЙ РОЛИ ПРОЛЕТАРИАТА, как класса, наиболее сконцентрированного и просвещённого капитализмом. Опыт всех революций и всех движений угнетённых классов, опыт всемирного социалистического движения учит нас, что ТОЛЬКО ПРОЛЕТАРИАТ в СОСТОЯНИИ объединить и вести за собой распылённые и отсталые слои трудящегося и эксплуатируемого населения.

ТОЛЬКО СОВЕТСКАЯ ОРГАНИЗАЦИЯ государства В СОСТОЯНИИ действительно РАЗБИТЬ СРАЗУ и РАЗРУШИТЬ окончательно старый, т. е. БУРЖУАЗНЫЙ, чиновничий и судейский аппарат, который сохранялся и неизбежно должен был сохраняться при капитализме даже в самых демократических республиках, будучи фактически НАИБОЛЬШЕЙ ПОМЕХОЙ ПРОВЕДЕНИЮ ДЕМОКРАТИЗМА в жизнь ДЛЯ РАБОЧИХ и ТРУДЯЩИХСЯ. Парижская Коммуна СДЕЛАЛА ПЕРВЫЙ всемирно-исторический ШАГ по этому пути, Советская власть – ВТОРОЙ.   

УНИЧТОЖЕНИЕ ГОСУДАРСТВЕННОЙ ВЛАСТИ ЕСТЬ ЦЕЛЬ, которую ставили себе все социалисты, Маркс в том числе и во главе. БЕЗ ОСУЩЕСТВЛЕНИЯ ЭТОЙ ЦЕЛИ ИСТИННЫЙ ДЕМОКРАТИЗМ, т. е. равенство и свобода, НЕОСУЩЕСТВИМ. А к этой цели ведёт практически только советская, или пролетарская, демократия, ибо, привлекая к постоянному и НЕПРЕМЕННОМУ УЧАСТИЮ в управлении государством МАССОВЫЕ организации трудящихся, она начинает немедленно подготовлять полное отмирание государство.

Полное банкротство социалистов, собравшихся в Берне, ПОЛНОЕ НЕПОНИМАНИЕ ими новой, т. е. пролетарской, демократии видно особенно из следующего. 10 февраля 1919 г. Брантинг закрыл в Берне международную конференцию жёлтого Интернационала. 11 февраля 1919 г. в Берлине, в газете его участников «Die Freiheit», напечатано обращение «независимых» к пролетариату. В этом обращении признаётся буржуазный характер правительства Шейдемана, ему в упрёк желание отменить Советы, которые называются Träger und Schützer der Revolution – носителями и хранителями революции, и делается предложение легализовать Советы, дать им государственные права, дать им право приостанавливать решения Национального собрания, с передачей дела на всенародное голосование…

…В течение всей Бернской конференции не было сказано ни одного слова о ЗНАЧЕНИИ Советской власти… Берлинская «Freiheit» напечатала 11 февраля воззвание к немецкому пролетариату, подписанное не только вождями независимых социал-демократов Германии, но и всеми членами фракций независимых. В августе 1918 г. крупнейший теоретик этих независимых, Каутский, писал в своей брошюре «Диктатура пролетариата», что он сторонник демократии И советских органов, но что Советы должны иметь ЛИШЬ ХОЗЯЙСТВЕННОЕ ЗНАЧЕНИЕ и отнюдь не признаваться в качестве государственных организаций. Каутский повторяет то же самое в номерах «Freiheit» от 11 ноября и 12 января. 9 февраля (1919) появляется статья Рудольфа Гильфердинга, который считается также одним из крупнейших авторитетов II Интернационала. Он предлагает юридически, путём государственного законодательства, объявить систему Советов с Национальным собранием. Это было 9 февраля (1919). 11-го это предложение принимается всей партией независимых и опубликовывается в виде воззвания… Всё это – опять колебание!

[посторонний]

…Эти независимые, бывшие теоретически и принципиально против этих государственных организаций, вдруг предлагают ТАКУЮ ГЛУПОСТЬ, как «МИРНОЕ» СОЕДИНЕНИЕ Национального собрания с системой Советов, т. е. соединение диктатуры буржуазии с диктатурой пролетариата. Мы видим, как все они обанкротились в социалистическом и теоретическом отношениях…       

ТАКОЕ ПРЕДЛОЖЕНИЕ ЕСТЬ ПОЛНЫЙ ИДЕЙНЫЙ КРАХ теоретиков, защищающих демократию и не понимающих её буржуазного характера. СМЕХОТВОРНАЯ ПОПЫТКА СОЕДИНИТЬ систему Советов, т. е. диктатуру пролетариата, с Национальным собранием, т. е. диктатурой буржуазии, РАЗОБЛАЧАЕТ ДО КОНЦА и убожество мысли жёлтых социалистов и социал-демократов, и их политическую реакционность мелких буржуа, и их трусливые уступки неудержимо растущей силе новой, пролетарской, демократии…

…НЕЧТО ПОДОБНОЕ мы пережили в нашей революции. Наши меньшевики прошли почти в точности тот же путь развития, что и теоретики независимых (под «независимыми» понимается Независимая партия германских социал-демократов) в Германии. Сначала, когда они имели в Советах большинство, они были за Советы. Тогда только и слышно было: «Да здравствуют Советы!», «За Советы!», «Советы – революционная демократия!». Когда же большинство в Советах получили большевики, тогда запели они другие песни: Советы не должны существовать наряду с Учредительным собранием; а различные меньшевистские теоретики делали почти такие же предложения, вроде соединения системы Советов с Учредительным собранием и включения их в государственную организацию» (см. В. И. Ленин, Соч., т. 28, изд. 4-е, стр. 442-447).   

«САМОЕ ОПАСНОЕ со стороны бернского Интернационала, это – СЛОВЕСНОЕ ПРИЗНАНИЕ диктатуры пролетариата. Эти люди способны всё признать, всё подписать, лишь бы остаться во главе рабочего движения. Каутский говорит уже теперь, что он не против диктатуры пролетариата! Французские социал-шовинисты и «центровики» подписываются под резолюцией за диктатуру пролетариата!

Доверия они не заслуживают ни на волос.
Не словесное признание нужно, а полный разрыв НА ДЕЛЕ с ПОЛИТИКОЙ РЕФОРМИЗМА, с предрассудками буржуазной свободы и буржуазной демократии, проведение на деле политики революционной классовой борьбы.

Диктатуру пролетариата пытаются признать на словах, чтобы тайком протащить рядом с ней «ВОЛЮ БОЛЬШИНСТВА» (через референдум при господстве буржуазии – авт.), «всеобще голосование» (так именно делает Каутский), буржуазный парламентаризм, ОТКАЗ ОТ ПОЛНОГО УНИЧТОЖЕНИЯ, ВЗРЫВА, СЛАМЫВАНИЯ ДО КОНЦА ВСЕГО БУРЖУАЗНОГО государственного аппарата. Этих новых увёрток, новых лазеек РЕФОРМИЗМА надо БОЯТЬСЯ БОЛЬШЕ ВСЕГО.

Диктатура пролетариата была бы невозможна, если бы большинство населения не состояло из пролетариев и полупролетариев . эту истину Каутский и Кº пытаются фальсифицировать так, что-де нужно «голосование большинства», дабы признать «правильною» диктатуру пролетариата.

Комичные педанты! Они НЕ ПОНЯЛИ, что голосование в РАМКАХ, в учреждениях, в обычаях буржуазного парламентаризма есть ЧАСТЬ буржуазного государственного аппарата, который ДОЛЖЕН БЫТЬ РАЗБИТ И СЛОМАН СВЕРХУ ДОНИЗУ ДЛЯ осуществления диктатуры пролетариата, для перехода от буржуазной демократии к демократии пролетарской» (см. В. И. Ленин, Соч., т. 29, изд. 4-е, стр. 471-472).

[посторонний]

«Главный источник непонимания диктатуры пролетариата со стороны «социалистов» (читай: мелкобуржуазных демократов) II Интернационала (как и современных «коммунистов» – авт.) состоит в непонимании ими того, что:

Государственная власть в руках одного класса, пролетариата, может и должна стать орудием привлечения на сторону пролетариата непролетарских трудящихся масс, орудием отвоевания этих масс у буржуазии и у мелкобуржуазных партий.

Полные мелкобуржуазных предрассудков, забывшие самое главное в учении Маркса о государстве, синьоры «социалисты» II Интернационала (как и современные «коммунисты» – авт.) смотрят на ГОСУДАРСТВЕННУЮ ВЛАСТЬ как на какую-то святыню, идол или равнодействующую формальных голосований, абсолют «последовательной демократии» (и как там ещё подобная ерунда называется). Они не видят в государственной власти просто РУДИЯ, которым РАЗНЫЕ классы могут и должны пользоваться (и уметь пользоваться) В СВОИХ КЛАССОВЫХ ЦЕЛЯХ.

Буржуазия пользовалась государственной властью как орудием класса капиталистов против пролетариата, против всех трудящихся. Так было при самых демократических республиках. Только изменники марксизма «забыли» это.

Пролетариат должен (собрав достаточно сильные, политические и военные, «ударные кулаки») низвергнуть буржуазию, ОТНЯТЬ у неё государственную власть, чтобы это ОРУДИЕ пустить в ход ради СВОИХ классовых целей.

А каковы классовые цели пролетариата? Подавление сопротивления буржуазии. «Нейтрализация» крестьянства, а по возможности привлечение его – во всяком случае большинства его трудящейся, неэксплуататорской части – на свою сторону. Организация крупного машинного производства на экспроприированных у буржуазии фабриках и средствах производства вообще. Организация социализма на развалинах капитализма.

Синьоры оппортунисты, в том числе и каутскианцы, «учат» народ, в издевку над учением Маркса: пролетариат должен сначала завоевать большинство посредством всеобщего избирательно права, потом получить, на основе такого голосования большинства, государственную власть и затем уже, на этой основе «последовательной» (иные говорят: «чистой») демократии, организовать социализм.

А мы (большевики-ленинцы – авт.) говорим, на основании учения Маркса и опыта русской революции:

Пролетариат ДОЛЖЕН СНАЧАЛА НИЗВЕРГНУТЬ буржуазию и завоевать СЕБЕ государственную власть, а потом эту государственную власть, то есть диктатуру пролетариата, использовать как орудие своего класса в целях приобретения сочувствия большинства трудящихся.

Каким образом государственная власть в руках пролетариата может стать орудием его классовой борьбы за влияние на непролетарские трудящиеся массы? За привлечение их на сторону пролетариата? за оторвание, отвоевание их от буржуазии?

ВО-ПЕРВЫХ, пролетариат достигает этого тем, что пускает в ход НЕ СТАРЫЙ аппарат государственной власти, а ЛОМАЕТ его ВДРЕБЕЗГИ, не оставляет в нём камня на камне (вопреки воплям запуганных мещан и угрозам саботажников) и СОЗДАЁТ НОВЫЙ государственный аппарат. Этот новый государственный аппарат приспособлен к диктатуре пролетариата и к её борьбе против буржуазии ЗА непролетарские трудящиеся массы. Этот новый аппарат не выдуман кем-либо, а ВЫРАСТАЕТ из классовой борьбы пролетариата, из её распространения вширь и вглубь. Этот новый аппарат государственной власти, НОВЫЙ ТИП государства есть Советская власть (организованная по типу Парижской Коммуны – авт.).

Российский пролетариат, завоевав государственную власть, немедленно, через несколько часов, объявил старый государственный аппарат (веками приспосабливаемый, как показал Маркс, к служению классовым интересам буржуазии, хотя бы при самой демократической республике) РАСПУЩЕННЫМ и передал ВСЮ ВЛАСТЬ СОВЕТАМ (организованным по типу Парижской Коммуны – авт.). А в Советы допускались только трудящиеся и эксплуатируемые, при исключении всех и всяческих эксплуататоров.

[посторонний]

Таким путём, сразу, одним ударом, немедленно ПОСЛЕ завоевания государственной власти пролетариатом, пролетариат ОТВОЁВЫВАЕТ у буржуазии ГРОМАДНУЮ МАССУ её сторонников из мелкобуржуазных и «социалистических» партий, ибо эта масс – трудящиеся и эксплуатируемые, которых буржуазия ( в том числе её подпевалы, Черновы, Каутские, Мартовы и Кº) обманывала и которые, ПОЛУЧИВ СОВЕТСКУЮ ВЛАСТЬ, получают ВПЕРВЫЕ орудие массовой борьбы за свои интересы против буржуазии.

ВО-ВТОРЫХ, пролетариат может и должен сразу или во всяком случае очень быстро отвоевать у буржуазии и у мелкобуржуазной демократии «ИХ» МАССЫ, т. е. массы, шедшие за ними, – отвоевать ПОСРЕДСТВОМ  РЕВОЛЮЦИОННОГО УДОВЛЕТВОРЕНИЯ ИХ НАИБОЛЕЕ НАСУЩНЫХ ЭКОНОМИЧЕСКИХ НУЖД ценой экспроприации помещиков и буржуазии.

Буржуазия этого сделать не может, хотя бы обладала какой угодно «могучей» государственной властью.

Пролетариат, на другой же день после завоевания им государственной власти, это сделать МОЖЕТ, ибо он имеет для этого и аппарат (Советы) и экономические средства (экспроприация помещиков и буржуазии).

Именно так российский пролетариат ОТВОЕВАЛ у эсеров КРЕСЬЯНСТВО и отвоевал буквально ЧЕРЕЗ НЕСКОЛЬКО ЧАСОВ после завоевания пролетариатом государственной власти. Ибо через несколько часов после победы над буржуазией в Петрограде, победивший пролетариат издал «декрет о земле», а в этом декрете целиком и сразу, с революционной быстротой, энергией и беззаветностью, ОСУЩЕСТВИЛ все насущные экономические нужды БОЛЬШИНСТВА крестьян, экспроприировал полностью и без выкупа помещиков.

Чтобы доказать крестьянам, что пролетарии хотят не майоризировать их , не командовать ими, а помогать им и быть друзьями их, победившие большевики НИ СЛОВА СВОЕГО не вставили в «декрет о земле», а списали его, слово в слово, с тех крестьянских наказов (наиболее революционных, конечно), которые были опубликованы ЭСЕРАМИ в ЭСЕРОВСКОЙ газете.

Эсеры кипятились, возмущались, негодовали, вопили, что «большевики украли их программу», но над эсерами за это только смеялись: хороша же партия, которую надо было победить и прогнать из правительства, чтобы осуществить всё революционное, всё полезное для трудящихся из её программы!

Вот этой диалектики никогда не могли понять предатели, тупицы и педанты II Интернационала (это НЕ ХОТЯТ понимать современные коммунисты-оборотни – авт.): пролетариат НЕ МОЖЕТ ПОБЕДИТЬ, НЕ ЗАВОЕВАВ на свою сторону большинства населения. Но ограничивать или обусловливать это завоевание приобретением большинства голосов на выборах ПРИГОСПОДСТВЕ БУРЖУАЗИИ есть непроходимое скудоумие или простое надувательство рабочих. Чтобы завоевать большинство населения на свою сторону, ПРОЛЕТАРИАТ ДОЛЖЕН, во-первых, СВЕРГНУТЬ буржуазию и ЗАХВАТИТЬ ГОСУДАРСТВЕННУЮ ВЛАСТЬ в свои руки; он ДОЛЖЕН, во-вторых, ВВЕСТИ Советскую власть, РАЗБИВ ВДРЕБЕЗГИ СТАРЫЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ АППАПАРАТ, чем он сразу ПОДРЫВАЕТ ГОСПОДСТВО, авторитет, влияние буржуазии и мелкобуржуазных соглашателей в среде непролетарских трудящихся масс. Он должен, в-третьих, ДОБИТЬ влияние буржуазии и мелкобуржуазных соглашателей среди большинства непролетарских трудящихся масс революционным осуществлением их экономических нужд на счёт эксплуататоров.

[посторонний]

Возможность этого дана, разумеется, лишь известной высотой капиталистического развития. Без этого основного условия не может быть ни выделения пролетариата в особый класс, ни успеха его длительной подготовки, воспитания, обучения, испытания в борьбе на долгих годах стачек, демонстраций, опозорения и изгнания оппортунистов. Без этого основного условия не может быть той роли, экономической и политической, центров, овладевая которыми, пролетариат овладевает всей государственной властью или, вернее, её жизненным нервом, сердцевиной, узлом. Без этого основного условия не может быть той родственности, близости, связи между положением пролетариата и положением непролетарских трудящихся масс, которые (родственность, близость, связь) необходимы для влияния пролетариата на эти массы, для успеха его воздействия на них…

Одним из необходимых условий подготовки пролетариата к его победе является длительная и упорная, беспощадная БОРЬБА ПРОТИВ ОППОТУНИЗМА, РЕФОРМИЗМА, СОЦИАЛ-ШОВИНИЗМА и тому подобных буржуазных влияний и течений, которые неизбежны, поскольку пролетариат действует в капиталистической обстановке. БЕЗ ТАКОЙ БОРЬБЫ, БЕЗ предварительной ПОЛНОЙ ПОБЕДЫ НАД ОППОРТУНИЗМОМ в рабочем движении НЕ МОЖЕТ БЫТЬ И РЕЧИ о диктатуре пролетариата. Большевизм не победил бы буржуазию в 1917 – 1919 годах, если бы он не научился предварительно, в 1903 – 1917 годах, побеждать и беспощадно изгонять из партии пролетарского авангарда меньшевиков, то есть оппортунистов, реформистов, социал-шовинистов.

И ОПАСНЕЙШИМ самообманом – а иногда простым надувательством рабочих – являются теперь словесные признания диктатуры пролетариата вождями немецких «независимых» или французскими лонгетистами и т. п. (а также и современными «коммунистами»-ПЕРЕВЁРТЫШАМИ из «КПРФ» и иных псевдокоммунистических партий), которые НА ДЕЛЕ продолжают старую, привычную политику уступок и уступочек оппортунизму, ПРИМИРЕНИЯ с ним, РАБОЛЕПСТВА перед предрассудками буржуазной демократии («последовательной демократии» или «чистой демократии», как они говорят), буржуазного парламентаризма и так далее» (см. В.И. Ленин, Соч., т. 30, изд. 4-е, 1950 г., стр. 239- 242). 

Оппортунистическое влияние, которое оказывала германская социал-демократия на рабочее движение в своей стране, было очень сильным, оно, можно сказать, явилось одной из самых главных причин, помешавших Ноябрьской революции (1918) в Германии выйти за рамки буржуазно-демократической революции. Влияние оппортунизма воспрепятствовало сплочению германского рабочего класса под флагом Коммунистической партии Германии, созданной в декабре 1918 – январе 1919. Германская коммунистическая партия не смогла сплотить рабочий класс и довести буржуазно-демократическую революцию до революции социалистической, как это сделали большевики. Поддавшись на провокацию буржуазии, берлинский пролетариат выступил против буржуазии без всякой подготовки, и благодаря этому буржуазия разгромила революционное движение. 15 января были зверски убиты виднейшие вожди пролетариата К. Либкнехт и Р. Люксембург.

Чтобы показать, насколько оппортунизм ОПАСЕН для строительства социализма, Ленин написал статью «Заметки публициста». В этой статье Ленин разобрал присланные ему гражданином Жаном Лонге два проекта резолюций к предстоящему в Страсбурге съезду Французской социалистической партии и для иллюстрации своего объяснения привёл в качестве примера, показывающего причинённое оппортунизмом величайшее зло делу освобождения рабочего класса, гибель первой Советской республики в Венгрии. [Венгерская Советская республика существовала с 21 марта до августа 1919 года (см. В. И. Ленин, Соч., т. 30, изд. 4-е, стр. 511, примечание № 78.)] Приводить полностью эту статью я не буду; остановлюсь только на самых главных моментах.

[посторонний]

«Резолюции лонгетистов – пишет Ленин – обе никуда не годны. Впрочем, они очень годны для одной особой цели: для иллюстрации самого, пожалуй, опасного зла для рабочего движения на Западе в данный момент. Это зло состоит в том, то старые вожди, видя неудержимое влечение масс к большевизму и к Советской власти, ищут (И ЧАСТО НАХОДЯТ!) выход в СЛОВЕСНОМ признании диктатуры пролетариата и Советской власти, на деле оставаясь ВРАГАМИ диктатуры пролетариата, либо людьми не способными или не желающими понять её значение и проводить её в жизнь (как современные «коммунисты»-перевёртыши).

Как громадна, как необъятно велика опасность от такого рода зла, это особенно наглядно показала гибель первой Советской республики в Венгрии…

Ряд статей в «Красном знамени» («Dia Rote Fahne», Вена), Центральном органе австрийской коммунистической партии, вскрыл одну из главных причин гибели (венгерской Советской республики): измену «социалистов», которые на словах перешли на сторону Бела Куна и объявили себя коммунистами, на деле же НЕ ПРОВОДИЛИ В ЖИЗНЬ политики, соответствующей ДИКТАТУРЕ ПРОЛЕТАИАТА, а КОЛЕБАЛИСЬ, МАЛОДУШНИЧАЛИ, ЗАБЕГАЛИ К БУРЖУАЗИИ, частью прямо саботировали пролетарскую революцию и предавали её. Окружающие венгерскую Советскую республику всемирно-могущественные разбойники империализма (т. е. буржуазные правительства Англии, Франции и т. д.) сумели, конечно, использовать эти колебания ВНУТРИ правительства венгерской Советской власти и зверски задушили её руками румынских палачей.

Нет сомнения, что часть венгерских социалистов ИСКРЕННО перешли на сторону Бела Куна и объявили себя ИСКРЕННО коммунистами. НО СУТЬ ДЕЛА ОТ ЭТОГО НИСКОЛЬКО НЕ МЕНЯЕТСЯ: «искренно» объявивший себя коммунистом человек, который на деле вместо беспощадно твёрдой, неуклонно решительной, беззаветно смелой и геройской политики (– только такая политика соответствует признанию диктатуры пролетариата) – колеблется и малодушничает, – подобный человек своей бесхарактерностью, своими колебаниями, своей нерешительностью совершает ТАКУЮ ЖЕ ИЗМЕНУ, как и непосредственный предатель. В личном смысле разница между предателем по слабости и предателем по умыслу и расчёту очень велика; в политическом отношении этой разницы НЕТ, ибо политика – это фактическая судьба миллионов людей, а эта судьба не меняется от того, преданы ли миллионы рабочих и бедных крестьян предателями по слабости или предателями из корысти.

Какая часть лонгетистов, подписавших рассматриваемые нами резолюции, окажется людьми первой или второй из названных категорий или какой-нибудь третьей категории, этого знать сейчас нельзя и пытаться решить такой вопрос было бы пустым занятием. Важно то, что эти лонгетисты, КАК ПОЛИТИЧЕСКОЕ НАПРАВЛЕНИЕ, ведут сейчас именно политику венгерских «социалистов» и «социал-демократов», погубивших Советскую власть в Венгрии. Лонгетисты ведут именно эту политику, ибо на словах они объявляют себя сторонниками диктатуры пролетариата и Советской власти, а на деле продолжают вести себя по-старому, продолжают и в резолюциях своих защищать и в жизни осуществлять старую политику мелких уступочек социал-шовинизму, оппортунизму, БУРЖУАЗНОЙ ДЕМОКРАТИИ, колебаний, нерешительности, уклончивости, увёрток, умолчаний и тому подобное. Эти мелкие уступочки, колебания, нерешительность, уклончивость, увёртки и умолчания в сумме неизбежно дают ИЗМЕНУ диктатуре пролетариата.

Диктатура слово большоё, жёсткое, кровавое, слово, выражающее беспощадную борьбу не на жизнь, а на смерть двух классов, двух миров, двух всемирно-исторических эпох.

Таких слов на ветер бросать нельзя.

ПРОДОЛЖЕНИЕ СМОТРИ НА ДРУГОЙ СТРАНИЦЕ

[посторонний]

ПРОДОЛЖЕНИЕ

Ставить на очередь дня осуществление диктатуры пролетариата и в то же время «бояться обидеть» Альберов Тома, господ Браков, Самба, других рыцарей подлейшего франзуского социал-шовинизма, героев предательской газеты «L’ Humanité» (человечество), «La Bataille» и т. п., это значит ОСУЩЕСТВЛЯТЬ ПРЕДАТЕЛЬСТВО РАБОЧЕГО КЛАССА, – по легкомыслию, по недостатку сознательности, по бесхарактерности или по другим причинам, но во всяком случае это ЗНАЧИТ ОСУЩЕСТВЛЯТЬ ПРЕДАТЕЛЬСТВО РАБОЧЕГО КЛАССА.

Расхождение между словом и делом погубило второй Интернационал. Третьему от роду нет ещё и году, а он уже становится МОДОЙ и ПРИМАНКОЙ для ПОЛИТИКАНОВ, которые идут туда, куда идёт масса. Третьему Интернационалу уже начинает грозить расхождение между словом и делом. Во что бы то ни стало, всюду и везде, надо эту опасность разоблачать, всякое проявление этого ЗЛА ВЫРЫВАТЬ С КОРНЕМ.

Резолюция лонгетистов (как и резолюции последнего съезда немецких независимцев, этих германских лонгетистов) превращают «диктатуру пролетариата» в такую же икону, какой бывали для вождей, для чиновников профессиональных союзов, для парламентариев, для должностных лиц кооперативов резолюции второго Интернационала; на икону надо молиться, перед иконой можно перекреститься, иконе надо поклониться, но икона нисколько не меняет практической жизни, практической политики.

Нет, синьоры, мы не допустим превращения лозунга «диктатура пролетариата» в икону, мы не помиримся с тем, чтобы III Интернационал терпел расхождение между словом и делом.

Если вы за диктатуру пролетариата, тогда не ведите той уклончивой, половинчатой соглашательской политики по отношению к социал-шовинизму…

Я говорил до сих пор о первой из двух резолюций. Вторая не лучше. «Торжественное» («solennelle») осуждение «конфузионизма» и даже «всякого компромисса» («toute compromission») – это пустая революционная фраза, ибо нельзя быть против ВСЯКОГО компромисса), а наряду с этим уклончивое, половинчатое, НЕ РАЗЪЯСНЯЮЩЕЕ понятие «диктатуры пролетариата», а ЗАТЕМНЯЕЩЕЕ его, повторение общих фраз, нападки на «политику сударьа Клемансо» (обычный приём буржуазных политиканов во Франции, изображающих СМЕНУ КЛИК сменой режима), изложение программы, в основах своих РЕФОРМИСТСКОЙ – налоги, «национализация капиталистических монополий и т. п. (сравни с политикой «КПРФ»).

Лонгетисты (под это определение точно подходят и современных «коммунисты») не поняли и НЕ ЖЕЛАЮТ понять (частью НЕСПОСОБНЫ понять), что РЕФОРМИЗМ, прикрытый революционной фразой, БЫЛ ГЛАВНЫМ ЗЛОМ IIИнтернационал, ГЛАВНОЙ ПРИЧИНОЙ его позорного краха, поддержки «социалистами» той войны, в которой перебили десять миллионов человек ради решения великого вопроса, англо-русско-французская или германская группа хищников-капиталистов должна грабить весь мир.

Лонгетисты остались на деле прежними (а большевики-сталинцы и их последователи стали) реформистами, прикрывающими свой реформизм революционной фразой и только в качестве революционной фразы употребляющими новое словечко «диктатура пролетариата». Таких вождей, как вождей Независимой социал-демократической партии Германии, как вождей Независимой рабочей партии Англии, пролетариату не надо. С такими вождями пролетариат осуществить своей диктатуры не может.

Признать диктатуру пролетариата, это не значит: во что бы то ни стало в ЛЮБОЙ момент идти на штурм, на восстание. Это вздор. Для успешного восстания нужна длительная, умелая, упорная, великих жертв стóящая подготовка.

Признать диктатуру пролетариата, это значит: решительный, беспощадный и главное – вполне сознательный, вполне последовательно проведённый в жизнь РАЗРЫВ с ОППОРТУНИЗМОМ, РЕФОРМИЗМОМ, половинчатостью, уклончивостью II Интернационал (и современных вождей «КПРФ»); – разрыв с вождями, которые НЕ МОГУТ НЕ продолжать старой традиции, со старыми (не по возрасту, а по приёмам) парламентариями, чиновниками профессиональных союзов, кооперативов и т. д.

С НИМИ НАДО РВАТЬ» (см. В. И Ленин, Соч., т. 30, изд. 4-е, стр. 327-337).