Премудрость 65: почему собаки бывают лучше людей и почему современные люди относятся друг к другу даже как к собакам
Ответ содержится в рассказе "Чинк" известного американского писателя-натуралиста Эрнест Сэтон-Томпсона.
Там рассказывается о щенке Чинке и его пьянице-хозяине Обри обитавших в Йеллоустоунском нац.парке.
Как-то раз Обри оставил Чинка стеречь палатку и мешок с копчёной грудинкой; в то время как неподалёку ошивался старый подлючий койот, который возненавидел Чинка и всячески старался его достать.
В образе этого койота очень легко представить себе тех облезлых крыс, что сейчас правят например на пост-советском пространстве с 1991-го года; а в Чинке... ну например нормальных людей, которых ещё не всех выкосила "дерьмократия" севшая на голову в 1991-м.
Ну а Обри... наверное /в общем/ народы пост-советского пространства.)))) Которые как-то очень сильно забыли о человеческих отношениях и тех самых моральных ценностях о которых трубят.
Так вот... старик Обри отправился в город пьянствовать; а шакал тем временем тут же насел на Чинка. Чинк вступил в самый настоящий бой с обнаглевшим как самый последний дерьмократ койотом; защищая мешок с грудинкой и палатку хозяина.
Но койот пользовался своей безнаказанностью. Он лез со всех сторон - сбоку, сверху, снизу, сзади; став так сказать ужасом ночи для бедолашного щенка. Он не давал бедолашному щенку сбегать напиться или хоть поймать мышь.
Далее текст из рассказа:
........
На пятый день утром старый Обри протрезвился и вспомнил, что он не у себя дома, а его лагерь в горах оставлен им на попечение щенка. Он уже устал от беспробудного пьянства и поэтому сразу оседлал коня и направился в обратный путь. На полдороги в его затуманенной голове мелькнула мысль, что он оставил Чинка без всякой еды.
«Уж наверное от грудинки ничего не осталось», — подумал он и погнал лошадь быстрее. Он доехал до гребня горы и увидел палатку, а у входа, ощетинившись и рыча друг на друга, стояли большой злой койот и бедный маленький Чинк.
— Ах, чтоб меня! — воскликнул Обри смущенно. — Я же совсем забыл про этого проклятого койота. Бедняге Чинку пришлось тяжко; и как ещё этот койот не разорвал его на куски, и палатку в придачу.
Да, мужественный Чинк, возможно, в последний раз выдерживал натиск врага. Его ноги дрожали от страха и голода, но он все еще принимал самый воинственный вид и, без сомнения, готов был умереть, защищая свой пост.
Биллу Обри с первого взгляда все стало ясно, и когда он подскакал к палатке и увидел нетронутый мешок с грудинкой, то понял, что Чинк ничего не ел с самого дня его отъезда. Щенок, дрожа от страха и усталости, подполз к нему, заглянул ему в лицо и стал лизать руку, как бы желая сказать: «Я сделал то, что ты мне велел, хозяин».
Старик Обри не выдержал: в его глазах стояли слезы, когда он торопливо доставал еду маленькому герою.
Затем он повернулся к нему и сказал:
— Чинк, старый друг, я тебя подвел, а ты меня никогда не подводил, и уж если я отправлюсь погулять, то обязательно возьму тебя с собой. Не знаю, чем тебя порадовать, друг, раз ты не пьешь виски. Вот разве что я тебя избавлю от твоего самого большого врага!
Он снял с шеста посреди палатки свою гордость — дорогой магазинный карабин. Не думая о последствиях, он сломал казенную печать и вышел за дверь.
Койот, по своему обыкновению, сидел неподалёку, скаля зубы в ехидной ухмылке. Но грохнул выстрел, и страхи Чинка кончились.
Подоспевшие охранники обнаружили, что нарушен закон об охране парка, что старый Обри застрелил одного из диких обитателей. Его карабин был отнят и уничтожен, и он вместе со своим четвероногим другом был с позором изгнан из парка и лишен права вернуться, под угрозой тюремного заключения.
Но Билл Обри ни о чем не жалел.
— Ладно! — сказал он. — Должен же я был помочь своему товарищу, который никогда меня не подводил.