Для теософов же научные догадки лишь подтверждали изначальное единство «тайного учения», данного человечеству. Поэтому европейская публика была готова к новым свидетельствам о буддийско-христианских связях, и книга Нотовича появилась весьма кстати. Возникал, однако, вопрос не слишком ли кстати? Одним из первых ответил на него крупнейший ориенталист того времени Ф.Макс Мюллер.
В рецензии на книгу Нотовича великий ученый опирается не столько на свои обширные знания (видимо, не считая нужным «стрелять из пушки по воробьям»), сколько на простой здравый смысл . Предположим, пишет Мюллер, что Нотович действительно побывал в Химисе. Странно, что все фотографии, снятые им там, оказались испорченными, а о русском путешественнике не помнит никто из английской администрации в столице Ладакха Лехе. Но не будем слишком строги к русскому джентльмену, коль уж мы считаем его за такового. В путешествиях случается всякое. В конце концов, и рукопись из монастыря вывезти не так уж просто на первый раз можно удовлетвориться и переводом. Смущает другое, а именно, несообразности самого текста. Повествование в нем, напоминает Макс Мюллер, ведется от имени еврейских купцов, посетивших Индию вскоре после распятия Иисуса. Но как им может быть доподлинно известно не только обо всем, что произошло с Иисусом в Палестине, но и то, что случилось с ним во время пребывания среди брахманов и буддистов? Неужели им сразу же удалось встретить в Индии тех людей, которые были знакомы там с Иисусом? Ведь Индия велика! Ну а уж коли встретили, то как догадались, что малоизвестный ученик брахманов Исса и есть тот самый Христос, что был распят в Палестине? Кстати, рукопись была, по словам Нотовича, создана на языке пали, а затем переведена на тибетский, однако имя Исса звучит на арабский манер, а вот имя Понтия Пилата, несмотря на цепочку переводов, так и не изменилось. И, вот, наконец, почему рукопись никогда не упоминалась прежде? Ведь весь тибетский канон (Ганжур) и комментарии к нему (Данжур) тщетельно каталогизированы, но Исса в них не фигурирует. Учитывая дотошность буддистов в перечислении их сакральной литературы, это просто невозможно. Итак, подводит итог Макс Мюллер, в рукописи, опубликованной Нотовичем, содержатся две невероятные вещи: «Во-первых, что евреи из Палестины, которые приехали в Индию около 35 г. н.э., встретили там тех самых людей, которые знали Иссу, когда он учился в Бенаресе и, во-вторых, то, что сутра Иссы, составленная в первом столетии нашей эры, не нашла себе места ни в Ганжуре, ни в Данжуре».
Недоверие Макса Мюллера вызвала и история публикации манускрипта. Зная взгляды кардинала Ротелли, пишет ученый, трудно поверить в то, что он не рекомендовал к печати рукопись, которая свидетельствовала в пользу историчности Иисуса Христа. А вся история с Ренаном, в которой и сам Нотович выглядит не лучшим образом, просто сомнительна. Бескорыстность Ренана общеизвестна.
Однако отказав манускрипту в подлинности, Макс Мюллер воздержался от прямого обвинения Нотовича в подделке. На его памяти европейские путешественники в Индии и Тибете уже не раз получали от буддийских монахов и индусских пандитов именно то, что они от них ожидали. Таким образом был мистифицирован Луи Жакалио, получивший от пандитов поддельный санскритский манускрипт в Чандранагоре. В аналогичную переделку попал и лейтенант Уилфорд, не говоря уже о многочисленных письмах махатм, отправленных в адрес Блаватской и Синетта. «Мы все же предпочитаем считать, заключает свою рецензию Макс Мюллер, что сударь Нотович, подобно лейтенанту Уилфорду, сударьу Жакалио, а так же подобно мадам Блаватской и сударьу Синетту, был обманут. Верить в то, что буддийские монахи временами позволяют себе подобные проделки, приятнее, чем называть сударьа Нотовича просто лжецом». Однако надеждам уважаемого ориенталиста на европейскую порядочность, увы, не суждено было сбыться, и узнал, он об этом даже быстрее, чем мог предположить.
