В самые первые дни революции правительство направило меня на военно-морскую базу в Кронштадте. Разъяренная толпа матросов буквально на клочки разорвала командующего Кронштадтской крепости адмирала Вирена, убила нескольких офицеров и бросила сотни других в тюрьму, предварительно зверски избив их. Передо мной стояла задача добиться освобождения этих офицеров, безвинно пострадавших от рук матросов. Кроме живого слова в моем распоряжении не было никаких других средств убеждения.
Я прибыл туда с двумя адъютантами и, игнорируя все предупреждения, направился прямиком к главной площади Кронштадта, где проходили все митинги восставших матросов. Меня встретила зловещая тишина, взорвавшаяся злобными криками, едва я начал говорить. Было ясно, что вожаки матросов задались целью сорвать мое выступление. Когда шум немного приутих, я заявил, что прибыл по поручению Временного правительства, чтобы разобраться в происшедшем. Тут же поднялся один из вожаков и стал рассказывать о «зверствах», которым подвергались матросы в Кронштадте.
Я знал, что адмирал Вирен был из числа сторонников жесткой дисциплины и, возможно, проявлял излишнюю требовательность к своим офицерам и матросам, однако я также знал, что он никогда не допускал физических расправ и конечно же не совершал никаких зверств. Эту свою точку зрения я и изложил в ответной речи, которая произвела определенный эффект. Прибегнув только к силе слов, я смог внести успокоение в разъяренную толпу, и хотя мне не удалось добиться освобождения всех арестованных офицеров, тем не менее десяти из двадцати разрешили выехать в Петроград.
А.Ф.Керенский "Россия на историческом повороте"