История Нового Года

[Светлаяръ]

История Нового Года.


Празднование Нового года у древних народов обыкновенно совпадало с началом возрождения природы и в основном было приурочено к марту месяцу. Постановление считать Новый год с месяца "авив" (т.е. колосьев), соответствовавшего нашему марту и апрелю встречается в законе Моисея. С марта же считалось новолетие и у римлян, до преобразования календаря в 45 г. до Рождества Христова Юлием Цезарем.Римляне в этот день приносили жертвы Янусу и начинали с него крупные мероприятия, считая его благоприятным днём.

В этот же день было принято делать друг другу поздравления и подарки, особенно должностным лицам. Вначале одаривали друг друга плодами, оклеенными позолотой, финиками и винными ягодами, затем медными монетами и даже ценными подарками, (последнее практиковалось только среди богатых людей). Преимущественным правом быть одариваемыми пользовались патриции. Каждый клиент должен был приподнести своему патрону в день Нового года подарок. Этот обычай сделался впоследствии обязательным для всех жителей Рима.

Во Франции новолетие считали до 755 года. С 25 декабря, а затем с 1 марта в XII и XIII столетиях - со дня св. Пасхи, пока наконец не установлено было в 1654 году указом короля Карла IX, считать за начало года 1 января. В Пруссии (Германии) то же произошло во второй половине 16 века, а в Англии в 18 веке. В России , со времени введения Христианства исполняя обычаи своих предков, также начинали летоисчисление или с марта, или со дня св. Пасхи.

В 1492 году великий князь Иоанн Васильевич Третий окончательно утвердил постановление Московского собора считать за начало как церковного, так и гражданского года - 1 сентября, когда собиралась дань, пошлины, различные оброки и т.д. Для придания наибольшей торжественности этому дню сам Царь накануне являлся в Кремль, где каждый, простолюдин или знатный боярин, в это время мог подходить к нему и искать непосредственно у него правды и милости. Первообразом той церковной церемонии, с какой проходило на Руси празднование сентябрьского новолетия, служило празднование его в Византии, установленное Константином Великим.

Один из иностранных современников так описывает виденное им в России в 1636 году торжественное зрелище встречи Нового года: "На дворцовом дворе собралось более 20 тысяч человек старых и малых. Из церкви, стоящей с правой стороны у входа на площадь (речь идёт об Успенском соборе), вышел патриарх со своим духовенством из 400 священников. Все в церковном облачении со множеством образов и с развёрнутыми старыми книгами. Его же Царское Величество, со своими государственными сановниками, боярами и князьями, шел с левой стороны площади. Великий князь с непокрытою головой и Патриарх в епископской митре вышли одни из хода , подошли друг к другу и поцеловались в уста. Патриарх подал также Великому Князю поцеловать крест... Затем в длинной речи он произнёс благословление Его Царскому Величеству и всему народу и пожелал всем счастья на Новый год. Патриарх говорил так: "Дай, Господи! Вы, Царь Государь и Великий Князь, всея России Самодержец, здоров был со своею Государынею Царицею и Великою Княгинею, а нашею Великой Государынею, и со своими государевыми благородными чады, с царевичами и царевнами, и со своими государевы богомольцы, с преосвященными митрополиты и со архиепископы, и со епископы, и с архимандриты, и с игумны, и со всем священным собором, и с бояры, и с христолюбивым воинством, и с доброхоты, и со всеми православными христианы, здравствуй, Царь Государь, нынешний год и впредь идущий многие лета в род и во веки". Народ в подтверждение патриарших новогодних пожеланий громко кричал: "Аминь". Сырые, убогие, беззащитные и гонимые находились тут же в толпе с поднятыми вверх прошениями, которые они с плачем и рыданием повергали к стопам Великого Князя, прося у него милости, защиты и заступы. Прошения относились в царские покои.

[Светлаяръ]

Последний раз Новый год отпразднован был 1 сентября 1698 года, проведён был весело и в пиршестве, устроенном с царскою пышностью воеводой Шеиным, собравшим невероятное множество бояр, гражданских и военных чиновников, а также большое число матросов. К ним подходил сам Царь, оделял их яблоками, называя каждого из них братом. Каждый заздравный кубок сопровождался выстрелом из 25 орудий.

Царь Пётр Великий, явившись в Успенский собор в сопровождении своего малолетнего сына Алексея и Супруги Царицы Евдокии, одетый уже на немецкий лад, как и прочие присутсвовавшие, за исключением вдовствующей Царицы Прасковьи Феодоровны, сам поздравлял народ с Новым годом. Гвардия была в синих мундирах с красными обшлагами и в высоких ботфортах. "Лучшего ради согласия с народами европейскими в контрактах и трактатах", Пётр Великий изменил коренным образом и летоисчисление, и способ празднования Нового года. В первый год 18 столетия он уже приказал вести летоисчисление от Рождества Христова, отменив летоисчисление от дня сотворения мира.

Не желая совершенно изгонять обычай празднования Нового года, он установил его по обычаям, заимствованным им из Голландии и других странах Западной Европы. В оправдание своих начинаний Царь приводил те простые и очевидные основания, что "не только во многих Европейских и Христианских странах, но и в народах славянских, которые с восточною нашей церковью во всём согласны, как валахи, молдавы, сербы, далматы и самые его Великого Государя подданные черкасы (т.е. малороссы) и все греки, от которых наша вера православная принята, согласно лета свои исчисляют от Рождества Христова в восьмой день спустя, т.е. генваря 1 числа, а не от создания мира, за многую рознь счисления в тех летах". Известный сподвижник царствования Великого Государя, архиепископ Новгорода и Великих Лук, Российский Златоуст, Феофан Прокопович для объяснения этой перемены спрашивал "пономарей и апостатей", недовольных этим "погублением лет Божиих": "Что приличнее и честнее есть? праздновати ли новолетие на память даней и податей, от Константина наложенных, или тогда, когда празднуем пришествие в мире Сына Божия, Им же мы от долгов вечных и от уз нерешимых свободимся?" Далее, кратко, с большим учёным авторитетом, он разъяснял: "От начала Христовой церкви ни пастыри, ни прочие христиане в посланиях и деяниях своих не писали числа лет ни от сотворения мира, ниже от Рождества Иисуса Христа, но именами настоящих (современных) римских консулов означали время. Только в шестом веке в римской церкви начали означать время от Рождества Христова, а в греческой за полторы тысячи лет не означивано и недавно означати стали, и то ещё не повсеместным обычаем. Что же теперь скажете, слепые хронологи? Какая мечтаете лета Божии? И кто и где непреступно означати оная узаконил? И кто и когда новолетие привязал к сентябрю? Привязано было, ведаем, но не крепким союзом. Силён же другой обычай и разрешити союз тот, кольми же паче силен есть устав монарший".

[Светлаяръ]

Болезненно отозвалась в умах и сердцах людей старого закала такая перемена, но, ограничившись одним лишь глухим ропотом невежественных людей, привилось это нововведение без всяких смут, площадных драк и уличных кровопролитий, вызывая лишь время от времени бранные писания "ревнителей древляго благочестия" Проведение в жизнь этой реформы Великого Царя, имевшей столь важное значение, началось с того, что запрещено было праздновать каким бы то ни было образом 1 сентября, а 15 декабря 1699 года барабанный бой возвестил о чём-то важном народу, который толпами хлынул на Красную площадь. Здесь устроен был высокий помост, на котором царский дьяк громко читал указ о том, что Великий Государь Пётр Алексеевич повелел "впредь лета счисляти в приказах и во всех делах и крепостях писать с 1 генваря от Рождества Христова". В знак того доброго начинания и нового столетнего века, "после благодарения Богу и молебного пения в церкви" повелено было: "по большим проезжим улицам, и знатным людям и у домов нарочитых (именитых) духовного и мирского чина, перед воротами учинить некоторое украшение от древ и ветвей сосновых еловых и можжевеловых. А людям скудным (т.е. бедным) хотя по древу или ветви над воротами или над хороминами своими поставить. И чтоб то поспело будущего генваря к 1-му числу 1700 сего года. А стоять тому украшению генваря по 7-е число того же года. Да генваря ж в 1-й день, в знак веселия, друг друга поздравляти с Новым Годом и столетним веком, и учинить сие, когда на Большой Красной площади огненные потехи начнутся, и стрельба будет, и по знатным домам боярским и окольничьим, и думным знатным людям, палатного, воинского и купеческого чина знаменитым людям коемуждо на своём дворе из небольших пушечек, у кого есть, или из мелкого ружья учинить трижды стрельбу и выпустить несколько ракет, сколько у кого случится. А по улицам большим, где пристойно, генваря с 1-го числа по 7-е число по ночам огни зажигать из дров, или из хвороста, или из соломы. А где мелкие дворы, собравшись по пяти или шести дворов, тако же огонь класт, или, кто хочет, на столбиках по одной или по две или по три смоляные и худые бочки, наполняя соломою или хворостом, зажигать, а перед бургомистрскою ратушею стрельбе и таким украшениям по их усмотрению быть же". Сам Царь первый пустил ракету, которая, огненной змейкой извиваясь в воздухе, возвестила народу наступление Нового года, а вслед за нею согласно царскому указу, началась потеха и по всей Белокаменной....

[Светлаяръ]

Теперь хочу представить вашему вниманию краткое исследование - откуда же пришел зимний праздник в наши земли или наоборот...

Самым большим праздником у скифов Причерноморья считалось Богоявление. Этот праздник приходится на 25 декабря, когда после зимнего солнцестояния день начинал прибывать и Человек-небо – Тенгри-хан – выходил в мир. В этот день полагалось приносить в дом ёлки – послание от более древнего бога Йер-су, которому поклонялись алтайские народы примерно 3 тысячи лет назад, задолго до знакомства с Тенгри-ханом. Ель у степных народов издревле была священным деревом, её «пускали в дом», в её честь устраивали праздники. Традиция, связанная с Йер-су, очень древняя. Этот бог извечно пребывает в центре земли, как раз там, где, согласно легенде, расположен «пуп земли» и растёт гигантская ель, символизирующая собой Мировое Древо. Около ели сидит старец Ульген (Ульгень) в халате с густой белой бородой. Чаще он изображался злым и коварным, но раз в год, зимой, становился добрее, выходил к людям, и дети помогали ему раздавать подарки из торбы. Ульгень и приносил ёлку в дом, около которой веселились всю ночь, водили хороводы, которые у половцев назывались «индербай» и составляли обязательный элемент любого праздника. «Ульгень» в переводе с тюркского означает «умерший», «спящий под землёй». Кстати,  дно могилы тенгрианского священнослужителя полагалось устилать еловыми лапами.
          Даже поверхностное изучение обычая почитания ели говорит, что его принесли тюрки в Восточную и Центральную Европу, куда забросила их волна великого переселения народов. В долинах Дуная, Днепра, Дона, Волги праздник этот наверняка существует со времён Атиллы. В Западной Европе его стали отмечать в этой форме лишь в XIX веке. На этом фоне весьма неуверенно выглядит версия с приходом этого праздника в русские земли из Европы при Петре I. Следует вспомнить, что у славян и римлян священным деревом считался дуб, у финнов – берёза, у греков – олива, а у южных германцев – ель. Почему-то многие исследователи опускают тот факт, что южные германцы вплоть до XVI века говорили на тюркском языке, а при письме использовали руны. Самое первое упоминание о рождественской ёлке найдено в эльзасских хрониках в 1500 году. Более ранние документы на тюркском языке были уничтожены в процессе завоеваний земель христианами. Постепенно люди забыли и сам язык.

[Светлаяръ]

статья Рустема Вахитова .

Новый год советский праздник

1. Чернуха от Снегурочки в штатском

Пришло время новогодних торжеств. Новый год – один из самых чудесных праздников, который в России имеет особое очарование. Если на Западе это – скромный «довесок» к Рождеству, завершающий тихий, семейный аккорд долгих шумных рождественских празднеств (обратите внимание: в американских фильмах все поздравляют друг друга не с Новым годом как у нас, а с Рождеством), то в России он один из главных долгожданных, любимейших и поистине всенародных праздников. Кто не вспомнит в Новый год чарующий запах ели, вокруг которой ребенком водил хороводы с друзьями, запах апельсинов, непременно присутствующих на новогоднем столе, подарки Деда Мороза, лежащие под елочкой. Новый год - это ночь, когда хочется верить в волшебство, в воплощение самой смелой мечты, которую загадываешь под звон курантов, в победу добра над злом, в то, что в новом, наступающем году нас ждет все лучшее. Это ночь, когда не принято, и не хочется думать о раздорах и спорах, о политике и экономике, новогодние чары должны примирять, и, случается, примиряют самых озлобленных противников. Это ночь, когда на темные улицы народ вываливается веселой гурьбой и незнакомые люди радуются друг другу как лучшим друзьям.

Но нет, умудряются все таки наши капиталисты, пришедшие к власти в 1991 году с лозунгами о деидеологизации, даже в приятные предновогодние приготовления влить яд антисоветской пропаганды. Не могут они упустить повод облить грязью советскую цивилизацию. К примеру, включаю декабрьским утром «Радио России» - известную радиостанцию, которая со свойственной ей «скромностью» рекомендует себя «настоящим радио», а там – рассказ об истории новогоднего праздника. Сообщив о языческих корнях Деда Мороза, и о «новогодней реформе» Петра Великого, перенесшего этот праздник с 1 сентября на 1 января, задушевный женский голос продолжает: «после Октябрьского переворота 1917 года новогодняя елка была запрещена и дети советской страны были лишены Деда Мороза и Снегурочки вплоть до 1935 года». Расчет этой журналистки «Радио России» прост: внушить слушателям, что большевики были настолько бесчеловечны, что покусились даже на этот чудесный праздник новогодья, который все мы так любим. Но, увы, просто неудобно за наших журналистов, которые раньше доходили до нелепостей в восхвалениях Советской страны и коммунистической идеологии, а теперь доходят до абсурда в их критике. Случалось мне встречать в Интернете статьи о восьмилетнем – с 1928 по 1935 - «полузапрете» на рождественские елки в СССР, но авторы этих статей, ставившие перед собой примерно те же цели, все таки старались придерживаться исторических фактов. Что ж, мы еще раз убеждаемся в дилетантизме и беспомощности журналистов, работающих на центральном (!) радио. Заказчики антисоветской чернухи должны бы постесняться нанимать на идеологическую работу таких дилетантов.

[Светлаяръ]

2. Запрещали ли большевики новогодние елки?

Радиослушатель, наивно поверивший рассказу журналистки «настоящего радио» напрасно будет искать в документах Совнаркома за 1917 год указ о «запрещении новогодних праздников». Так же тщетно он будет рыться в архивах ФСБ в поисках резолюций о борьбе ГПУ-НВКД с лицами, наряжавшими новогодние елки. Все эти страшные истории существуют лишь в воспаленном воображении журналистов, подвизающихся на ниве антисоветской пропаганды, за которую теперь неплохо платят. В реальности первые десять лет Советской власти никто рождественские елки и рождественского деда - а мы должны осознать, что в те времена ель и Дед Мороз ассоциировались не столько с Новым годом, сколько с православным Рождеством – не отменял. Равно как никто в 1917 году не запрещал и празднование Рождества Христова. Возможно, для современного молодого читателя, выросшего на капиталистьной антисоветской «чернухе», это покажется новым и странным, но историкам прекрасно известно: первые 10 лет Советской власти – с 1917 по 1927 год - наряду с новыми коммунистическими праздниками 7 ноября, 8 марта, 1 мая в официальном советском календаре продолжали существовать «старые», «дореволюционные», то есть православные праздники – Рождество, Пасха. Дни православных праздников, как и в Российской империи, являлись выходными, и верующим предоставлялась возможность участвовать в обрядах их религии. Конечно, человек, открыто посещавший церковь, праздновавший Пасху, зачастую воспринимался в СССР 20-х годов как «несознательный», подвергался осуждению со стороны наиболее рьяных сторонников новой власти, но никаких преследований за это не предусматривалось. Вплоть до «безбожной пятилетки» в СССР была настоящая свобода вероисповедания, которой могли позавидовать иные тогдашние страны Запада, и даже проводились открытые диспуты между верующими и атеистами, на которых верующие, например, высмеивали дарвинизм. Митрополит Введенский однажды во время публичного диспута с наркомом Луначарским даже пошутил, что каждому - по вере его и пусть Анатолий Васильевич происходит от обезьяны, а он, митрополит Введенский – творение Божье. Ответом был лишь хохот аудитории и не менее остроумная реплика Луначарского.

Впрочем, вопреки укоренившемуся сейчас стереотипу, немалая часть верующих тогда была сторонниками Советской власти, а многие составляли даже «просоветскую», «живую», обновленческую православную церковь, считавшую Христа первым коммунистом (сегодня любят вспомнить о том, что к созданию обновленчества приложили руку органы ГПУ, и это верно, но знаменателен сам факт, что обновленчество тут же стало массовым движением: христианский социализм был очень привлекательной идеей для людей того времени). Но даже те верующие, которые принадлежали к старой «сергианской церкви» признавали вслед за патриархом Тихоном и местоблюстителем Сергием СССР своей гражданской Родиной и в ответ на лояльность Советская власть учитывала их интересы и потребности.

Конечно, в 20-е годы были и аресты священников или простых верующих, но вовсе не за то, что они празднуют Пасху или Рождество, или совершают обряды и таинства церкви, а по обвинениям в политической борьбе против Советской власти (причем, довольно часто эти обвинения были обоснованными: сами арестованные не скрывали своего антагонизма к новому режиму).

[Светлаяръ]

Отсутствие преследований за отправление религиозных обрядов показывает хотя бы тот факт, что в советских газетах тех лет высмеивались граждане, которые отмечали, например, и Духов день, идя в церковь, и 8 марта, идя на митинг. В числе прочего, революционная молодежь, особо нетерпимая ко всему, что напоминало старый режим и особенно к религии, как уже говорилось, резко нападала на праздник Рождества. В газетах и журналах нередки были карикатуры, на которых пионер прогонял Деда Мороза и говорил, что не нуждается в этих суевериях. Поэты сочиняли стихи, обличающие «мракобесов», ставящих елки к Рождеству. Но это были именно протесты радикалов, а вовсе не государственная позиция. Елки вплоть до 1928 года ставились не только в домах, но и в учреждениях, вплоть до самых высоких. Среди защитников рождественских елок и рождественского деда или Деда Мороза были высокопоставленные большевики, в частности не кто иной как лидер коммунистов В.И. Ульянов-Ленин. Будучи уже при смерти 7 января 1924 года – отметим, что не в Новый год, а именно в православное Рождество - он участвовал в празднике в Горках, куда на елку были приглашены крестьянские детишки из окрестных деревень (нас не должен смущать тот факт, что в доме Ленина праздновалось Рождество, будучи убежденным атеистом Ленин, считал ненужной крайностью борьбу с внешней религиозной обрядовостью, зачастую просто ставшей просто элементом культуры и быта, так, 10 июля 1898 года Ленин в Шушенском обвенчался с Крупской в церкви по православному обряду, о чем стеснительно умалчивали советские биографы вождя).

Лишь в 1927 году, в ходе начавшейся антирелигиозной компании (которая была совершено нецелесообразна политически и представляла собой роковую ошибку, нанесшую отношениям Советской власти и церкви больший урон, чем гражданская война), Рождество перестает быть официальным праздником. В Советском Союзе вводятся вместо недель «пятидневки», воскресенье, а также другие христианские праздники теперь приходятся на рабочий день. В госучреждениях, детских садах, школах, теперь 7 января не проводятся рождественские елки. Хотя новый год, естественно, продолжает праздноваться в ночь с 31 декабря на 1 января, но без «религиозных атрибутов» - рождественской ели и рождественского деда (романтики военного коммунизма, бывшие большими аскетами в жизни, вообще считали ненужными пышные празднества, тем более, связанные с религиозными обрядами). Однако дома желающие наряжали к Рождеству ели, а также праздновали «церковный Новый год», уже после Рождества, по старому стилю, по которому жила Россия до декрета Ленина от 1918 года. Никаких репрессий за это законами не предусматривалось, хотя если об этом узнавали власти, то, конечно, данный поступок расценивался как «несознательный» (впрочем, для партийного человека празднование «религиозного праздника» сулило куда большие неприятности).

Наконец, в 1936 году выходит декрет СНК, разрешающий публичное официальное празднование Нового года (но не Рождества!) и призывающий на новогодних праздниках в госучреждениях, детских учреждениях, на городских площадях наряжать ели. Только ели теперь должны были украшаться не Вифлеемской, восьмиконечной, а красной пятиконечной звездой, и наряжать их требовалось не к Рождеству, а к Новому году. Первая такая елка была открыта 1 января 1937 года в Москве, в Доме Союзов, и одновременно с ней зажглись елки по всему СССР.

[Светлаяръ]

3. Как Новый год праздновался до революции?

Тут мы подошли еще к одному нюансу, на который не обращают внимания современные обличители большевиков. В своих рассуждениях о бесчеловечности Советской власти, запрещавшей даже новогодние елки, содержится своеобразная – не знаю уж сознательная или нет – подмена. Они строятся примерно таким образом: в дореволюционные царские времена Россия была нормальным государством, в которой был нормальный Новый год (причем, конечно, капиталистьные пропагандисты представляют тот Новый год как некое подобие современного). Затем пришли фанатики большевики, которые ни в грош не ставили традиционные нормальные ценности – от Родины до празднования новогодья, и попытались запретить новогоднюю елочку с новогодним Дедом Морозом. Но человеческая природа взяла свое и в 1936 году Сталин был вынужден вернуть народу любимый праздник. На самом деле, как мы уже упоминали, все гораздо сложнее. Дореволюционная Россия была иным миром, мало похожим на современный. Постсоветская РФ, при всем своем официальном антисоветизме и культивируемыми анахронизмами вроде «губернаторов» и «Думы», во многих чертах своей общественной жизни, как это ни парадоксально, ближе к СССР, чем к той России. Это ярко видно на примере новогоднего праздника. Ведь празднования Нового года в том виде, который привычен для нас, царская Россия не знала.

Начнем с того, что Новый год 1 января (пусть и по старому стилю) в Российской империи праздновали далеко не все подданные. Ведь Новый год не был самостоятельным праздником, он был частью рождественских празднеств, длившихся до Крещения. Хотя царь Петр I своим указом велел с 1700 года праздновать Новый год 1 января под страхом наказания и праздник этот в определенных слоях российского общества прижился, все же он носил второстепенный характер, а первостепенным считалось именно Рождество (которое, напомним, в ту эпоху праздновалось не после Нового года, как сейчас, когда мы живем по григорианскому календарю, а, конечно, до него). На Рождество люди ходили в гости, устраивали застолья, веселились, гуляя по улицам. На Новый год же собирались в основном в семейном кругу.

Но естественно, Рождество было праздником лишь для православных подданных империи. Мусульмане, жившие в Поволжье, Туркестане, и на Кавказе, буддисты, жившие в Сибири, и евреи, населявшие в основном Юг России и Малороссию, Рождество не праздновали. Более того, у них был и свой собственный Новый год, не совпадавший с Новым годом по православному календарю – соответственно, мусульманский, буддистский и еврейский. Итак, в мусульманских аулах и еврейских «местечках» Российской империи рождественских елочек и Дедов Морозов 1 января встретить было невозможно. Это лишь советские времена принесли общий для всех Новый год и елочки на всем пространстве России-СССР – от Ташкента до Владивостока.

[Светлаяръ]

Но и не все православное население империи праздновало Новый год 1 января. Мы не должны забывать, что подавляющее большинство – около 85% - народонаселения нашей страны до 1917 года составляло крестьянство. А для русских крестьян Новый год 1 января с наряженной игрушками елкой был «барской забавой» и «иноземным новшеством». Ведь празднование Нового года в начале января да и сама ель были заимствованиями из Европы, перенесенными в Россию императором-революционером Петром I (точнее, по указу Петра следовало в Новый год украшать дома еловыми ветками, традиция устанавливать в доме наряженную ель появилась в России еще позже - в середине XIX века и была принесена немецкими переселенцами). Реформы же Петра I коснулись лишь верхних слоев общества: дворянства, интеллигенции, разночинцев, мещан. Именно они были обязаны брить бороды на европейский манер, ходить в европейских костюмах, танцевать европейские танцы, изучать языки и в том числе к 1 января каждого года украшать дом еловыми ветками, а позже и наряжать ель дома и праздновать Новый год подобно жителям Западной Европы. Дед Мороз или Рождественский Дед также был персонажем известным лишь в их среде и, кстати, появившимся довольно поздно – лишь в XIX веке. Крестьяне же вплоть до Октябрьской революции носили национальные костюмы, бороды, говорили на диалектах русского языка и вообще жили остатками Московской, допетровской старины. Новый год крестьяне также праздновали не как дворяне и интеллигенция. Сам Новый год отмечался крестьянами в большинстве областей России либо в начале декабря, либо по древнему обычаю 1 сентября. Никаких елок в крестьянских избах зимой не было (да и откуда их было взять, если даже сучья для протопки избы приходилось покупать у помещика-владельца леса, либо, если нет денег, красть у него, за что крестьян нещадно секли). И ни о каком добром Деде Морозе с мешком подарков крестьянские ребятишки не слыхивали (Мороз в русском крестьянском фольклоре был злым и жестоким волшебником, это нашло отражение в поэме Некрасова «Мороз – Красный нос», где Мороз ради забавы убивает в лесу бедную молодую крестьянскую вдову, оставляя сиротами ее малолетних ребятишек). Конечно, крестьяне праздновали Рождество, но по-своему, не как синьоры: гадали, колядовали, пели песни. В ночь же на первое января, когда в помещичьем доме горела огнями елка и Дед Мороз дарил барчукам конфеты и леденцы, в крестьянских избах праздновали поминовение Василия Великого, которого русские крестьяне считали покровителем свинарей, варили кашу, обязательно на речной воде, читали особое заклинание. Впервые крестьяне и вообще низшие сословия России стали праздновать Новый год и Рождество с елкой как раз после Октябрьской революции. Представители старшего и среднего поколения помнят излюбленный сюжет советских хрестоматий – елку в Горках у Ленина, куда приглашали крестьянских детей из близлежащих деревушек. Только советские авторы почему-то не заостряли внимание на том, что у детишек так радостно горели глаза, потому что новогоднюю, точнее, рождественскую елку они видели впервые (ну разве что видели до этого пару раз в окнах барского дома)! К ужасу записных критиков большевиков, именно большевики подарили праздник новогодья большинству населения бывшей империи и нам – их потомкам (а среди современных россиян потомков дворян не так уж много, в основном крестьянские сыны, внуки и правнуки, и даже предки антисоветчиков и капиталистов были крепостными, ютились в избенках и не то что Нового года с елкой – мяса на столе не видали!)

[Светлаяръ]

Наконец, дворяне, интеллигенции, образованные сословия Российской империи, конечно, праздновали Новый год 1 января. Но их Новый год также совсем не был похож на тот, к которому мы привыкли. Это был, как мы уже говорили, больше праздник, продолжающий Рождество (он и находился аккурат посередине рождественских двухнедельных гуляний: между Рождеством и Крещением). Елка была не новогодняя, а рождественская с восьмиконечной вифлеемской звездой. Дед Мороз был не сказочный персонаж, властитель снега и льда, добрый к детишкам, а Рождественским Дедом, который многими ассоциировался с реальным лицом – византийским святым Николаем, епископом Мирликийским. Снегурочки у этого Рождественского Деда не было, год рождения Снегурочки – знаменитый 1937-й, ведь именно тогда на перовой разрешенной новогодней елке в Доме Советов в Москве Дед Мороз появился со своей милой внучкой, без которой мы теперь и Новый год помыслить не можем. «Новый годик» в виде ребенка – тоже советское нововведение, которого не знала дореволюционная царская Россия. Вообще до революции Новый год 1 января, будучи праздником иностранным, новым для россиян, праздновался куда скромнее чем сейчас. Чаще всего не было никаких карнавалов, маскарадов, спектаклей, дети приходили в залу, где была наряжена елка (как правило, не игрушками, как в наши дни, а сладостями), читали тропари, стихи, плясали, получали подарки и расходились. Его было не сравнить с настоящим русским Новым годом, который праздновался на Руси повсеместно 1 сентября до 1669 года. В ночь на 1 сентября после выстрела кремлевской Царь-Пушки люди желали друг другу счастья, троекратно целовались, гуляли. Наутро сам Патриарх служил праздничную службу, в соборе присутствовал царь, после службы царь одарял подданных яблоками и принимал прошения и жалобы ото всех обиженных. Какой явный контраст с дворянскими и интеллигентскими позаимствованными с Запада «елками» в Ленинградской России, скромными, тихими, непонятными, да и ненужными народу. В советские времена, когда новогодние празднества перестали быть уделом узкого европеизированного слоя, когда они стали общенародными и в силу этого приобрели национальные особенности, отличающие наш Новый год от западного, можно сказать, в определенной мере вернулся дух московского, традиционного, подлинно русского, евразийского нового года.

[Светлаяръ]

4. Наш Новый год – советский праздник

В ночь с 31 декабря на 1 января все жители бывшего СССР поднимают бокалы с шампанским и под звон курантов встречают Новый год. В том числе и те, кто советскую цивилизацию называет не иначе как презрительным словечком «совок». Им и в голову не приходит, что празднуют они совершено советский праздник, порожденный не только декретом Ленина об изменении календаря и декретом Сталина о разрешение новогодних елок, но и всей культурной атмосферой советского общества. Вся символика советского новогодья указывает на то, что в советском обществе переплелись и европейские модернизационные влияния, и национальная традиция, и христианский социальный идеал и светские ценности. Елка позаимствована из традиции западных рождественских праздников, но красная звезда на елке символизирует светский, всеобщий характер праздника, что естественно для цивилизации, которая с одной стороны принесла в Россию многие западные ценности, а с другой провозглашая себя марксистской, в то же время была связана с российской традицией «архаического крестьянского коммунизма». Советский Дед Мороз приходит не только к детишкам элиты, как Дед Мороз дореволюционный, но ко всем детишкам, что есть знак советского эгалитаризма, главного свойства этой цивилизации, поставившей во главу угла принцип социальной справедливости. Наконец, советский Дед Мороз в противоположность дореволюционному в первую очередь дед, а уж потом Мороз, все для него – внуки, которых нужно веселить и одаривать, перед нами модель, выдвигающая на первый план родственные отношения, модель общества-семьи, как характеризует советскую цивилизацию С.Г. Кара-Мурза.

Советское общество объединяло людей разных национальностей, разных культурных традиций – идеями совместного труда на благо всем, братской взаимопомощи, особого социально фундированного патриотизма, но не в меньшей степени и формой жизнеустройства, и особыми, сформировавшимися в СССР праздниками. Таков праздник 8 марта, который только косвенно связан с социалистическим феминизмом, советскими людьми он был переосмыслен и превращен в праздник, воспевающий Женщину. Таков Новый год, который пришел в Россию в 18 веке, но привычный нам вид приобрел в советские времена.

И до сих пор очень важно для нашей многонародной многоконфессиональной страны, что есть светский, общий для всех волшебный праздник новогодья, к которому привыкли все (в наш дни даже самые строгие православные христиане, для которых этот новый год приходится на рождественский пост, встречают его за постным столом). Религия – очень важная часть человеческой жизни и культуры И у православного есть свой церковный новый год – 13 января по новому стилю и он его отметит, уже не будучи ограниченным требованиями поста, у мусульманина свой – по лунному календарю и он тоже отметит его в кругу единоверцев. Но вместе они отметят еще один советский новый год, который празднуется на всем пространстве бывшего СССР, всеми народами, входившими в Советский Союз. Этот светский общий для всех нас Новый год есть один из самых светлых и чудесных даров советской цивилизации народам России.

[Светлаяръ]

Трескун, Студенец, Позвизд, Карачун…
Новый год празднуют уже 5 тысяч лет — во многих архаичных мифологических системах есть рассказы о бородатом старце, спящем весь год под землей у ели


Мы все с детства привыкли к новогодней ёлке и уже так полюбили ее, что и не спрашиваем, кто когда и зачем стал ее наряжать в середине зимы. А ответ на этот вопрос окружен страшными тайнами. Фото: Олег Сендюрев


Запах еловых веток и мандарины, салат оливье и шампанское, разливаемое в бокалы под бой курантов. Вторые по продолжительности школьные каникулы, новогодние елки с Дедами Морозами и Снегурочками, подарочные наборы конфет, из которых вначале выедались шоколадки, а потом съедалось и все остальное, карамельно-вафельное — эти атрибуты Нового года возникли еще в советские времена. Теперь россияне получили возможность отдыхать аж 10 дней в начале января, хотя веселое предновогоднее настроение начинается в офисах с 20-х чисел декабря. С 25 декабря в мире замирает деловая активность. Оказывается, традиция отдыхать на рубеже старого и нового годов старше мировых религий.

Новый год начинается весной
Как новый год встретишь, так его и проведешь — эта народная примета, которая до сих пор лежит в основе идеологии новогодних праздников, родилась несколько тысячелетий назад. Первые новогодние каникулы появились в Месопотамии в конце IV — начале III тысячелетия до н. э. В период весеннего равноденствия в реках Тигр и Евфрат прибывала вода, она смывала все старое и приносила плодородный ил — можно было приступать к земледельческим работам. Начало нового жизненного цикла древние жители Месопотамии связывали с победой бога Мардука над всемирным хаосом, одним из воплощений которого являлась Тиамат — стихия морских вод или тумана, представляемая в виде дракона. Его-то и победил Мардук. Он рассек тело Тиамат на две части и сотворил из одной небо, а из другой — Землю. После Мардук создал небесные светила, расставил 12 звездных месяцев, начертив на небе рисунок дней года, определил время для Луны и Солнца. Именно Мардук сотворил человека в помощь богам, которые, переложив бремя бытия на людей, отправились пировать.

[Светлаяръ]

Насколько нам известно, первыми связали весеннее пробуждение природы с небесными (астрономическими) явлениями жрецы Месопотамии. В день весеннего равноденствия они славили бога Мардука, сумевшего победить вселенский хаос
Шумеро-вавилоно-аккадский эпос «Энума элиш» (букв. «Когда наверху…») о сотворении мира датируется второй половиной II тысячелетия до н. э. Именно в этот период Вавилон достиг своего политического расцвета, а его бог-покровитель Мардук стал верховным божеством вавилонского пантеона. Как полагают исследователи, поэму читали в храме Мардука на новогодних религиозных церемониях. Во время праздника Нового года, продолжавшегося 12 дней, две группы людей разыгрывали все перипетии этого мифологического сюжета. В этот период запрещалось работать, вершить суды и наказывать провинившихся.

«Тот, кто в день Навруза празднует и веселится, будет жить до следующего Навруза в весельи и наслаждении», — писал в своем сочинении «Навруз-намэ» Омар Хайям (Гияс ад-Дин Абу-л-Фатх Омар ибн Ибрахим Хаййам Нишапури, 1048–1131) о празднике Нового года, отмечаемом по авестийскому календарю. По его словам, Джамшид (Джамшед), царь из первой иранской династии — Пешдадидов, систематизировал солнечный календарь и постиг тот день, когда Солнце, совершив годичный оборот, возвращается в первые минуты созвездия Овна. Правитель назвал этот день Наврузом и повелел отмечать этот праздник пышными пирами с обильными возлияниями вина.

Несмотря на подведение под торжества религиозной основы (по зороастрийским канонам, в день Навруза был создан мир), праздник сохранил связь с земледельческими обрядами. Празднование начала весны в день весеннего равноденствия символизировало вечное обновление жизни. Люди забывали о ссорах, прощали обиды, возвращали долги и начинали жить в мире и согласии, объединившись для общих благородных дел.

Предновогодние обряды и ритуалы начинались с появлением бутонов первых весенних цветов. Готовясь к празднику, хозяева приводили в порядок дом и стирали одежду. Люди ходили по домам с цветами и распевали песни, посвященные наступлению весны. В дом приглашали певцов, произносили пожелания для родных и гостей, угощали сладостями, дарили подарки. Неделя перед Наврузом посвящалась душам предков. Их поминали, делая им подношения, просили помощи и защиты от бед в наступающем году. Не забывали и про гадания. Девушки просили суженного, а в праздничный вечер с наступлением Навруза подслушивали разговоры соседей, чтобы по разговору определить, насколько удачен будет наступающий год для тех, кто говорит и тех, кто подслушивает.

На новогоднем столе обязательно были зеленые ростки пшеницы или чечевицы, семь продуктов на букву «с» персидского алфавита, хлеб или лепешки, чаша с водой, на которой должен плавать зеленый лист, чаша с розовой водой, фрукты, орехи, миндаль, рыба, петух, молоко, сыр, крашеные яйца. Каждая из составляющих имела особое значение для урожая будущего года. Среди обычаев, оставшихся у некоторых народов от огнепоклонников, сохранилась традиция в новогоднюю ночь разводить костры на берегах рек, петь и плясать под аккомпанемент музыкальных инструментов, прыгать через костер и купаться, чтобы таким образом избавиться от болезней, несчастий и бедствий.

[Светлаяръ]

Навруз сохранил свою значимость и после завоевания Персии арабами и введения ими лунного календаря. В наше время праздник отмечают как в исламских странах Малой и Средней Азии, так и в Индии, где проживают поклонники Заратустры. В Иране к Наврузу приурочен традиционный период отпусков.

Древние славяне праздновали начало Нового года в день появления новой луны в период весеннего равноденствия. За две-три недели до наступления дня весеннего равноденствия славяне поминали предков, а позже начиналась Масленица, символизировавшая завершение зимних холодов. Всю Масленицу люди пекли блины, пряженцы и оладьи, которые ассоциировались с Солнцем. Народ веселился и пировал: плясали ряженные, играли музыканты, устраивались кулачные бои и потехи.



На севере Англии, в Шотландии и в Скандинавии немало мест, где полярная ночь длится всего один день. Этот день приходится на зимнее солнцестояние. В наступившей темноте происходит смена года. Фото (Creative Commons license): glowingtones


Поворот солнца на лето

Традиция отмечать день зимнего солнцестояния пришла в Древний Рим из Ирана. Там считалось, что в это время рождается солнечный бог Митра (некоторые его отождествляли с египетским Осирисом или вавилонским Таммузом). Постепенно римляне, у которых солнцеворот символизировал начало Нового года, ввели бога Митру в свой пантеон. Он стал символом справедливости и верности своему слову и карал тех, кто накануне наступающего года пытался уйти от уплаты долговых обязательств.

Для людей, населявших северные широты современной Европы, центральным в летоисчислении был день зимнего солнцестояния. Для предков современных скандинавов главным праздником года был Йол (Йоль, Юл) — праздник поворота от тьмы к свету. Период, называемый Йольтайд, длился 12 дней и 13 ночей, от первого заката солнца и до последнего рассвета, и символизировал период безвременья, в который боги вершат людские судьбы. По различным данным, Йол начинался за ночь до зимнего солнцестояния или в самую длинную ночь в году, называемую Матерью Ночью. 12 дней Йольтайда определяли 12 месяцев наступающего года. Первый день после него считался «днем судьбы» — все, что сказано и сделано до захода солнца, определяло события наступившего года.

Самой важной была самая длинная ночь — праздник Йол — ночь рождения нового года, нового жизненного цикла. В эту ночь открыты врата всех миров, властителями мира живых становятся духи, и души умерших поднимаются из Нижних миров. Даже злые духи в такой момент достойны уважения, приветствия и праздничного угощения. Некоторые народы охраняли свои жилища от посещений духов, разводя костры и помогая тем самым вернуться Солнцу. Другие, наоборот, приглашали духов в дом, считая их своими предками, и делили с ними пищу. Для богов украшали елки и дома — все делалось для того, чтобы ублажить силы природы.

[Светлаяръ]

Отождествление космоса (мира) с деревом присутствует во многих мифологиях. Увидеть это дерево невозможно. Но если где-то есть его точная копия, осмотрев ее, можно узнать всё: как устроен мир, каково его прошлое и будущее. Репродукция: Árni Magnússon Institute
В традициях праздника и жертвоприношения богам, которые впоследствии были заменены ритуальными играми и танцами, а также обычай веселиться и дарить подарки — эти обряды совершают и поныне. До наших дней дошла традиция приготовления особого хлеба или пирога в форме кабана (это животное было принесено в жертву скандинавской богине Фрейе), называемого дословно «йольский кабан» (Julgalt), который хранят до весны, когда половину его отдают домашней скотине, а половину съедают сами, в надежде на хороший урожай.

В самые темные и длинные ночи являлся людям дух холода, его представляли в виде самой могучей ели или маленького гнома. В виде невысокого старика с белыми волосами и длинной седой бородой, с непокрытой головой, в теплой красно-белой одежде и с железной булавой в руках представляли верховного бога скандинавского пантеона Одина. А древним италийцам являлся старец с длинной бородой и косой (посохом или жезлом власти) в руках — Сатурн; считалось, что он управляет смертью и требует жертвоприношений. В славянской мифологии у духа много имен: Трескун, Студенец, Мороз, Позвизд, Карачун… В представлении кельтских племен дух носил оленьи рога, а у суоми его называли Йоло Пуки (Joulupukki или Yule Buck) — рождественский козел.

Скандинавская богиня Фригг (как и ее двойник из германской мифологии — богиня Хольда) спускалась в дом через дымоход и приносила людям подарки. Для нее в доме ставили священное дерево — ель, украшенную или дарами богине, или тем, что в достатке хотели получить в наступающем году.

Возможно, в архаичных мифах тюркских народов Сибири ель символизировала Мировое Дерево. В мифах бурят есть мать Ульгень. Древние тюрки верили, что старец Ульгень (что означает «спящий под землёй» или «великий») сидит около ели, его непременные атрибуты — халат и густая белая борода. Злой и коварный, раз в год, в день зимнего солнцестояния, он становится добрым и выходит к людям, дарит им подарки. Ульгень приносит в дом ёлку — священное дерево, послание от древнего бога Йер-су. Около дерева всю ночь веселятся и водят хороводы. Сам бог Йер-су вечно пребывает в центре Земли, как раз там, где, согласно легенде, расположен «пуп Земли» и растёт священная гигантская ель — самая точная копия Мирового Дерева. Возможно, во время Великого переселения народов пришедшие из Азии и осевшие в Западной Европе варвары принесли с собой и свою древнюю веру в мистический смысл ели и покровительство подземного старца.

[Светлаяръ]

В наши дни праздник Йол отмечают и в Скандинавии, и в России. В республике Марий Эл до сих пор празднуют Шорык йол — неделю овечьей ноги. Этот праздник означает окончание зимних сельхозработ, люди готовятся к весне. Они совершают обряды для сохранения здоровья и благополучия в семьях, увеличения урожайности полей и поголовья скота. Во время праздника хозяева ставят снеговые «скирды», чтобы с избытком уродился хлеб; кормят кур конопляным семенем, чтобы несли больше яиц. Устраиваются гадания, народные гуляния с розыгрышами и переодеваниями.

Сегодня можно только гадать, связаны ли с древним праздником Йол(ки) названия финского деда Мороза — Йоулупукки и вечнозеленого хвойного дерева ели/ёлки. За прошедшие тысячелетия духов и богов сменили другие пророки, на смену считающимся ныне языческим религиям пришли христианство и ислам, попытавшиеся приспособить свои праздники под верования новообращенной паствы. Однако глубинный смысл праздников не изменился: боги по-прежнему рождаются зимой и воскрешают весной, чтобы после летнего солнцестояния потихоньку уйти во мрак, а потом возродиться снова.

http://www.vokrugsveta.ru/telegraph/history/205/

[Светлаяръ]

Жарникова С.В : Исторические корни образа Деда Мороза
http://my.mail.ru/community/historiarus ... D9D99.html

[Светлаяръ]

РПЦ объявила войну Деду Морозу

Православные выступили против язычества и оливье
Русская православная церковь призвала не превращать Новый год в «квазирелигиозный» праздник, поскольку Новый год связан с Рождеством Христовым. По мнению зампредседателя Отдела внешних церковных связей Московского патриархата иеромонаха Филиппа, усиление культа Деда Мороза и Снегурочки являются нездоровым неоязыческим проявлением.
http://www.nr2.ru/society/262706.html

[Светлаяръ]

Раввины хотят запретить "некошерных" Санта-Клаусов

Появление в израильском ресторане или у входа в отель рождественской елки или куклы Санта-Клауса может обернуться потерей удостоверения о кошерности /религиозной чистоте/. С таким предупреждением к владельцам туристических объектов обратился Главный раввинат, сообщает газета "Едиот ахронот".

Еще одна религиозная организация - "Лобби за еврейские традиции" пригрозила "отступникам" внесением в "черные списки" организаций, подлежащих бойкоту со стороны последователей иудаизма. По мнению раввинов, ель и другая христианская атрибутика являются чуждыми и, чуть ли, не языческими элементами, неуместными в еврейском государстве.
http://newsland.ru/News/Detail/id/445977/

[Светлаяръ]

Мороз, Морозко, Студенец — повелитель зимних холодов — с древнейших времен присутствовал в фольклоре славян. Его представляли в образе низенького старика с длинной седой бородой, который бегает по полям и улицам и стучит палкой — от этого стука начинались трескучие морозы. Иногда он предстает и в образе богатыря-кузнеца, сковывающего реки. Мороз не любит тех, кто дрожит, жалуется на стужу, а бодрым, веселым, здоровым дарует крепость телесную и румянец.

Он покрывает оконные стекла узорами, леденит поверхности озер и рек, чтобы можно было покататься, замораживает снежные горки, веселит честной народ бодрящими морозами и веселыми зимними празднествами... Бытовало и предание, согласно которому Мороз живет в ледяной избушке и одаривает пришедших к нему в зимний лес. Не правда ли, уже похоже на сегодняшние представления о Деде Морозе?

Тем более любопытно, что в старину в русских деревнях практиковалось «кормление» Мороза, причем именно накануне Рождества. Старший в семье выходил на порог с ложкой кутьи или киселя и «угощал» ими повелителя зимних холодов. В этом обычае нетрудно проследить связь с традицией кормления дедов-предков. Возможно, поэтому и появилось само имя «Дед Мороз»...

И если в Западной Европе Санта Клаус нередко изображался в рясе из грубой шерстяной ткани светло-коричневого цвета, подпоясанной веревкой, — похожим на монаха-францисканца, — то в России частенько представал в образе этакого деревенского мужичка.

А вот Снегурочка родилась именно в России. Она — героиня народной сказки, поэтический образ вылепленной из снега и ожившей девушки. Один из вариантов сказки, в которой Снегурочка тает от солнечных лучей, творчески развил Александр Островский в одноименной пьесе-сказке, написанной в 1873 году, а затем легшей в основу оперы Николая Римского-Корсакова «Снегурочка».

Но, в отличие от большинства вариантов сказки, где Снегурочку лепят старики, мечтающие о внучке, Снегурочка у Островского — дочка Мороза и отправляется к людям из леса.

Возможно, что в городской среде с этим сказочным образом слились и западноевропейские зимние женские персонажи — святая Екатерина, святая Люция. Но при этом Снегурочка осталась чисто русским явлением и больше нигде в мире на новогодних и рождественских праздниках не фигурирует.


http://www.vokrugsveta.com/body/zemla/happy_ny2.htm