Что из этого вышло, написала газета «Новое время», констатируя падение добычи нефти в 1912 году с 706,3 млн пудов в 1901 году до 569,3 млн пудов. «По мере все большего спроса на нефть и роста и роста цен на нее добыча нефти у нас падает. Главной причиной этого нефтепромышленники выставляют истощение нефтяных запасов, уменьшение нефти в нефтеносных слоях. Наша нефтяная промышленность гораздо моложе американской. И у нас почему-то уже наступает истощение, тогда как в Америке его не наблюдается. Не нужно ли видеть главную причину истощения наших нефтеносных земель в соглашении гг. нефтепромышленников?».
И в самом деле, начавший вначале 20 века рост цен на нефть и нефтепродукты сделал этот бизнес весьма выгодным. Сразу же на мировом рынке нефти хозяевами стали американцы, увеличив свою долю с 41,2% в 1901 году до 63,13% в 1913 году. Россия, напротив,за эти годы сократила свое присутствие с 50.6% до 18,2%. Иностранный капитал, контролирующий нефтедобычу, счел нужным увеличение российской угольной промышленности, поскольку Европе был нужен дешевый уголь. В результате десятки тысяч русских крестьян были отправлены в шахты с минимальным уровнем технического оснащения. О технике безопасности вообще речь не велась.
Наукоемкие технологии в нашу страну практически не ввозились, технологическое отставание от Англии и США составляла 50 лет. Как и сейчас, экспорт был исключительно сырьевым и составлял 60% бюджетных поступлений. Таким образом, сырьевая зависимость России была сформирована еще сто лет назад иностранным капиталом, не заинтересованным в создании мощного конкурентного государства на востоке. Как результат, в царской России так и не сформировался средний класс, но возник люмпен-пролетариат.
Произошло это потому, что монополия на власть (династия Романных как раз в 1913 году отметила свое 300-летие) во многом порождала и экономическую монополию. В то же время на западе пришло четкое понимание, что узурпация власти и создание картелей, сращенных с чиновничеством, является отрицательным фактором для научно-технического и экономического развития стран. Именно поэтому в 1890 г. Конгрессом США практически без обсуждения или возражений был принят антитрестовый закон Шермана, а институт смены власти закреплен конституцией.
«Демократия верит в совершенно равное распределение политической власти по принципу «один человек - один голос», тогда как капитализм верит, что экономически приспособленные должны изгонять с рынка неприспособленных - в экономическое небытие», - утверждает американский экономист Лестер Карл Туроу. Только демократия может сдержать хищнические амбиции капиталистов, которые через коррупционные каналы обязательно проведут те законы, которые выгодны им. Так как отсутствие сменяемости власти не предполагает независимой аудит правящей партии за отчетный период, со всеми выводами и работой над экономическими и политическими ошибками.
Всё это и происходило в России в конце XIX и в начале XX веков, что и привело к тому, что пришедший иностранный капитализм вкупе с доморощенными купцами и заводчика создал самую дикую форму капитализма. Внушить же экономически неграмотному царю-батюшке Николаю II, что всё это делается во благо России, не составило труда. Американский экономист и историк российского происхождения Александр Гершенкрон, который эмигрировал в 1910 году, был уверен, что «российская экономика не была больше рыночной экономикой в нормальном смысле этого термина, что нормального капитализма в России не было», хотя бы потому, что проводила политику монополизма, выгодную иностранному капитализму и ряду, чиновников, лоббирующих интересы хищников-капиталистов.
История не имеет сослагательного наклонения, но её уроки должны учить и предостерегать, особенно, когда слишком много схожих факторов роднят между собой 1913 и 2013 годы.
