Часть 2
9. События воочию показали, что многие крикливые партии, со страниц своих газет и сайтов из номера в номер призывающие к социалистической революции, – эти партии палец о палец не ударили, чтобы направить события на Площадье в революционное русло. Более того, некоторые газеты запятнали себя черносотенными обращениями к буржуазному правительству ввести чрезвычайное положение. Они фактически призывали к погромам, к закрытию газет, запрету общественных организаций, ограничению собраний, митингов и т.п. Причём, эти призывы раздавались до 28 января, до отмены парламентом реакционных «законов 16 января». В случае ввода чрезвычайного положения и в совокупности с «законами 16 января» мы получили бы такой полицай полуфашистский режим, перед которым бледнеют все угрозы Тягнибока, выглядят детским лепетом. Тем не менее, некоторые «революционные» газеты продолжают нагнетать истерию и убеждать своих читателей в том, что нынешний президент хоть и сукин сын, но это наш сукин сын. Что предлагаемый ими реально действующий полуфашистский режим лучше другого такого же режима, но режима в потенции, который ещё только может быть. Мы не удивимся, если со стороны этих газет начнут раздаваться призывы к еврейским погромам!
10. Горе-революционеры, а по сути, изменники дела рабочего класса, со страниц своих газет и сайтов сливаются с голосами самых реакционных слоёв буржуазии в том, что призывают к соблюдению законности, соблюдению Конституции. Позволительно спросить таких «революционеров»: а где вы видели революцию, которая соблюдала бы законы предыдущей формации? Законы для того и пишутся, чтобы увековечить у власти господствующие классы! Если бы Французская революция 1789-1794 гг. соблюдала законы феодального общества, законы абсолютистской монархии, – она никогда не вышла бы за рамки бунта, о ней мало бы кто помнил, никто не отмечал бы день взятия Бастилии.
11. Оглушив обывателей опасностью установления фашистского режима в Украине, «революционные» газеты более всего ополчились на силовой захват протестующими правительственных зданий, забывая о том, что захваты крестьянами помещичьих усадьб и самовольный захват и раздел помещичьих земель в 1905 и 1917 гг., были таким же силовым захватом, таким же нарушением законности и порядка. Забывают о том, что захваты земель были революционной мерой, ломающей устои самодержавия.
12. Площадь показывает, что протестующие массы своим классовым чутьём, стихийно, на ощупь начинают создавать свои органы управления: Народную Раду, Народное правительство, свои сотни, службы, отделы. Создаваемые органы называют Радами или кортесами или как-то иначе. Но суть всегда будет одна – это Советы протестующих масс. Парижская Коммуна 1789 и 1871 гг., Советы 1905 г. – всё это одни и те же Советы, к которым массы прибегают всякий раз при сходных обстоятельствах. Площадь показал, что подобное творчество масс, как и во все времена, вызывает насмешку властей предержащих.
13. События показывают, что руководство Площадьа отстаёт от движения масс, плетётся в хвосте за массами, что руководство не обладает даже элементарными познаниями в области революционной теории, идёт на ощупь, вслепую, не представляя себе чёткой цели движения, не давая революционных лозунгов. Прав был классик, говоря, что без революционной теории не может быть и революционной практики. Великий боксёр Кличко, пламенный трибун Тягнибок, бывший управляющий Нацбанком, бывший министр иностранных дел, бывший спикер Верховной Рады Яценюк, – все они вместе взятые выглядят слепыми котятами на фоне задач, стоящих перед демократической революцией, не говоря уже о революции пролетарской.
14. События на Площадье ещё раз подтверждают, что в эпоху финансового капитала буржуазно-демократическая революция, опирающаяся на мелкобуржуазные слои мелких торговцев, мелких предпринимателей, безработной молодёжи, студенчества, – эта революция может привести лишь к частичным изменениям в правительстве, к изменениям конституции, отдельных законов, но не более того. Что без участия пролетариата не произойдёт никаких коренных изменений. В рамках буржуазного общества произойдёт усиление одной группы капиталистов за счёт ослабления другой, но сама капиталистическая система сохранится.
15. И если бы вдруг произошло невероятное, произошло чудо, и в Украине победила бы мелкобуржуазная демократическая революция, – это было бы шагом назад от крупных монополий и государственного капитализма – возвратом к раздробленному мелкотоварному производству, анархии рынка, отсутствию всякой планомерности. Это было бы разрушением всего того, что дают крупные монополии и государственный капитализм.