Надо понимать, что против США и Израиля играет прежде всего вот этот человек и его окружение.
Примечательно, но Израиль эту игру прекрасно понял, и назвал все миролюбивые речи Тегерана враньем, не предав значения даже "признанию холокоста" (которое на деле и не признание вовсе [3] ). В этом отношении, сейчас идет заочная борьба Ирана и Израиля за то, в какую сторону Обама развернет лодку американской внешней политики на Ближнем Востоке. Сейчас мячик на стороне Израиля.
Но это уже проблемы Израиля, а вот Обама вполне себе ухватился за эту лавровую веточку мира и сейчас еще активнее чем прежде, пытается выстроить образ борца с оружием массового поражения, дабы к ликвидации сирийского ОМП, добавить какие-то договоренности по Ирану, которые гарантируют отказ Ирана от попыток разработать собственное ядерное оружие, где Обама сможет позиционировать себя как президента, который решил "иранский вопрос".

Удивление Роухани по поводу того, что Обама лично ему позвонил[4] , спустя десятилетия Холодной Войны между США и Ираном, вполне себе искренни. Позиции Обамы сейчас таковы, что вопросы внешнеполитического престижа отходят на второй план, заставляя предпринимать нетривиальные шаги для спасения рассыпающейся внешнеполитической линии. Многие до сих пор просто не могут до конца поверить, насколько сильно за последние годы ослабли позиции США.
На деле, ослабление США, открывает целый спектр возможностей во внешней политике для многих стран, когда образующийся вакуум силы, будут стремиться заполнить региональные игроки. Иран, если сможет избежать ударов со стороны США и Израиля, в перспективе пожнет плоды их агрессивной политики, распространив свое влияния на кипящий регион, поэтому новая внешнеполитическая линия Тегерана, несмотря на потерю жесткости времен Ахмадинежада, не лишена коварства и изящества.
А между тем, пока в Вашингтоне рисуют карты распада региона, в самой Сирии оформился предсказанный еще в августе распад сирийской оппозиции.
Я просто напомню.
Происходящее в Мали, Ливии и Египте, а так же волнения против правящих исламских режимов в Тунисе и Турции, логичным образом дополняют тот факт, что в самой Сирии, против Асада уже сейчас воюют фактически две силы - про-западные деятели из "переходного совета" и скопище радикальных исламистских группировок. Произошедший разлом, был методологически неизбежен, так как первые хотят устроить на месте разрушенной Сирии светское государство ориентированное на Запад, а вторые видят в развалинах Сирии - фундамент для очередной строй-площадки будущего исламского сверх-государства. Естественно, при наличие таких расхождений, которые приводят в том числе и к убийствам коллег по борьбе с Асадом, говорить о единстве анти-асадовских сил в Сирии не приходится.