Наша национальная беда – познавательные инструменты российских экспертов и политиков, ответственных за хозяйство, неадекватны реальности. .. и это – симптом деградации культуры в целом.
Главная стратегия «борьбы с кризисом» заключается в распределении денег.
Но ведь кризис –болезнь общества (хозяйства, государства) требует создания новых социальных форм.
Так, программа выхода из Великой депрессии США вошла в историю как «кейнсианская революция», новый этап в социальной организации западного капитализма.
Успешный выход из кризиса всегда сопряжен с глубоким обновлением социальной системы и, соответственно, технологического уклада.
Почему же мы не видим никаких признаков такого поворота в России? .. даже мысли такой не возникает в элите
Фундаментальной причиной этого является сложившаяся в России за годы реформы аномальная социальная структура общества.
Реально в России диалог происходит только между властью и крупным бизнесом. Общество предпочитают просто игнорировать.
Субъекты общественных процессов – не индивиды, а общности
Но в России продолжается деклассирование рабочих, значительная часть их опустилась на социальное дно.
«Сельскохозяйственные работники» сократились в 6 раз. Деградирует– интеллигенция.
Она замещается «средним классом» с «полугуманитарным» образованием, приспособленным к функциям офисного работника.
Продолжается распад всех общностей (кроме криминальных).
Самым главным процессом стал демонтаж народа .
Россия утратила национальное информационное пространство.
Телевидение служит лишь каналом политической рекламы и контркультуры.
/служит уничтожению культуры народа к./
Кризис требует заключения нового общественного договора.
Но какая общность .. вытащит Россию из кризиса?
Классовой культуры и самосознания до сих пор не возникло ни у буржуазии, ни у пролетариата, и шансов на их возникновение почти нет.
Идея гибридизации остатков капиталистизма с православием неадекватна нынешней реальности.
В качестве главного общественного субъекта России власть выбрала средний класс.
В прессе даже заговорили, что средний класс завоевал социальную гегемонию и политическую власть. .. тут скрытое издевательство. «Гегемон» не только не определен внятными признаками – он воспринимается как явление преходящее и нежизнеспособное, артефакт смутного времени.
Средний класс («белый воротничок» или «офисный планктон») продукт постсоветского смутного времени –7-12% населения.
Это – «класс потребителей.
Куда он может повести расколотое общество, кого он может сплотить?..
Это похоже на театр абсурда – тупик.
Преодоление нашего кризиса уже возможно лишь в рамках цивилизационного проекта. Его вырабатывает надклассовая и надэтническая общность. ..
Трудный ХХ век Россия прошла, ведомая культурно-историческим типом, который стал складываться задолго до 1917 года, но оформился уже как «советский человек».
Он сник в 70-80-е годы, а потом был загнан в катакомбы, но не исчез. Он – молчаливое большинство, хотя и пережившее культурную травму.
Сейчас неважно, какое духовное убежище соорудил себе каждый из людей этого типа – стал ли он монархистом, ушел ли в религию или уповает на нового Сталина.
В нынешнем рассыпанном обществе именно эти люди являются единственной общностью, которая обладает способностью к организации, большим трудовым и творческим усилиям. Именно они могут быть собраны на обновленной матрице, ибо сохранилось культурное ядро этой общности, несущее ценности и смыслы российской цивилизации, ценности труда, творчества и солидарности.
Государство же стоит перед выбором историческим, который выше выбора идеологического или шкурного.
Пока оно от выбора уклоняется,
но счетчик тикает...
