http://samlib.ru/s/sanochkin_s_z/kp.shtml...Народ был морально подавлен расстрелом, антикоммунистическая истерия перехлестывала через край. Помню, у нас на предприятии "демократы" даже занялись выяснением, кто как вел себя в роковые дни. Власти упорно навязывали мнение, что коммунизм раздавлен, массированно укатывали общественное мнение в свой асфальт. И тут захотелось возразить, показать, что народ только внешне задавлен, что не может он так просто отречься от социалистической идеи. Да и захотелось показать людям, которые боялись подать голос, что их очень много, что социализм продолжает жить в наших умах. В той ситуации это можно было сделать только голосованием. Вывести на манифестации запуганных людей было невозможно (так, на митинг 7 ноября 1991 года, который проводился на следующий день после ельцинского запрета КПСС, в миллионном Новосибирске нас собралось всего человек двести). И вот в ходе горячих споров о предстоящих выборах вскрылась одна деталь. На одном из диспутов мне пришлось высказать такой довод: "Представьте себе бабушку, которая пойдет на выборы. Она против Ельцина, но не может открыто это сказать. У нее только один способ выразить протест - проголосовать за коммунистов. И вот ищет она нас в бюллетене, а там нас нет...". И тут один из противников нашего участия в "кровавых" выборах возражает мне: "А с чего Вы взяли, что она будет искать нас в бюллетене?"
Вот он - момент истины! Эта часть коммунистов просто не верила в наш успех на выборах. Они тоже оказались "закаты в асфальт" антикоммунистической истерии. Они не верили в то, что социалистическая идея продолжает массово жить в умах людей. Оказалось, что все противники нашего участия в выборах просто сомневались, что мы сможем набрать проходные пять процентов в Думу.
Всю эту предысторию я рассказываю здесь потому, что участие КПРФ в тех выборах является одним из ключевых моментов, который подвергается серьезной критике со стороны практически всех коммунистов, состоящих в других партиях. До сих пор за участие в этих выборах КПРФ обвиняют в предательстве. Однако мы не могли не выйти к людям, и вопреки пессимистическим прогнозам, КПРФ получила на выборах 12,4%. Это явилось шоком для антинародной власти, абсолютно уверенной, что с коммунизмом в стране покончено. Уже только ради этого стоило выставлять своих кандидатов. Эти 12,4% встряхнули и наших сторонников, которые увидели, какой большой поддержкой пользуются коммунисты. Фактически мы сделали первый сбор рядов - подняли первую волну прокоммунистически настроенных избирателей. Эти 12,4% явились самой лучшей памятью погибшим в октябрьских событиях 1993 года, поскольку показали, что не зря за советскую власть были отданы их жизни. Хотелось бы обратить внимание еще на одну деталь. В отличие от нынешней ситуации, когда претендентов на депутатские мандаты обвиняют в стремлении получить "теплые местечки", выборы 1993 года несли в себе полную неизвестность. Кандидаты от коммунистов в обстановке всеобщего антикоммунистического психоза вообще засвечивали себя, становясь кандидатами в первую очередь на репрессии в случае повторения октябрьских событий. Мне был знаком один депутат Верховного Совета, который был жестоко избит в октябрьские дни 1993 года, отчего несколько месяцев пролежал в больнице. После этого случая уже не кажется удивительным, например, тот факт, что депутат от КПРФ, выбранный от нашей области, долго не мог найти желающих на должность помощника. (Иное дело сегодня - свистни, и выстроится длинная очередь!)