Поскольку Таня была интеллектуалкой, закончила пединститут, жить так ей было скучновато. Но она нашла отдушину — ударилась в религию. В их городке не было православной церкви, Таня стала ходить на собрания баптистов. Муж одобрил это начинание и сам тоже на какое-то время увлекся религией. На собраниях Таня могла пообщаться с такими же, как она, женщинами из России, неглупыми, образованными, обменяться книгами и поговорить о жизни. Религия тоже убеждала Таню, что жизнь домохозяйки — самая правильная и подходящая для женщины. Естественная жизнь семьи — это патриархат, при котором муж, глава, защитник и добытчик, обеспечивает пропитание, а жена заботится о доме и детях. Шло время, дети подросли, а Таня стала старше. И тут муж, уже как-то охладевший к религии, встретил настоящую любовь. Очень скоро Таня осталась с детьми одна. До сих пор она считала, что уж в Германии-то в такой ситуации с неверного ловеласа можно получить хотя бы достойное содержание. Но выяснилось, что это не так. Бывший муж с помощью адвоката без труда доказал, что должен платить лишь самые мизерные алименты. Таня оказалась перед необходимостью искать полноценную работу. Но здесь никому не нужно было ее педагогическое образование, полученное 12 лет назад, опыта работы у нее не было, возраст, внешность и коммуникабельность... гм... Таня стала осознавать, что постоянно обкрадывала себя.
Работающая женщина понимает, что от ее внешности и личности зависят денежки, и делает многое для себя. А домохозяйка Таня? Для нее купить новые туфли, сделать прическу, не говоря уже — ходить в фитнес-центр или на курсы повышения квалификации — это было чистое баловство. Как можно тратить деньги на себя, когда в семье детям постоянно нужны то сапожки, то учебники, то плата за музыкальную школу. А мужу нужна приличная одежда — он же работает, он должен быть презентабелен! Так жила не одна Таня. Большинство ее знакомых домохозяек давно расплылись, одевались бесцветно и не умели общаться с людьми так, как это необходимо для поиска работы. Это относилось не только к русским эмигранткам, но и к немкам, обремененным семейством. Таня поняла, что все эти люди — муж, который настойчиво требовал ее „сидения дома“, пастор, который вещал о предназначении женщины, единомышленницы, которые с презрением относились к «карьерным дамам-феминисткам», журналисты, которые писали умные статьи о правильности патриархата — попросту врали ей. Никакого патриархата давно уже не существует. Никаких мужских обязанностей, никакой защищенности женщины и детей нет и не предвидится. Жить так, как жила она — было нельзя. Но к сожалению, изменить в этом что-либо теперь было уже очень и очень сложно.
Мы рассмотрели несколько типичных случаев того, как становятся хроническими безработными. Разумеется, есть и другие варианты.
Течение болезни (патогенез и симптомы)
Потеряв работу, человек обычно не понимает, что произошло. Он даже радоваться может — ходить никуда не надо. Потом начинает искать новую. Если находит — значит, он здоров. Значит, у него все в порядке. Но какая-то часть людей ТАК И НЕ НАХОДИТ.
Не потому, что «не хочет». Пути поиска известны, они одинаковы. Ничего сложного там нет. Просто потому, что не подходит, не берут. Потому что не обладает нужными товарными качествами.
Простой пример. Ищут продавщицу на заправку, дают объявление в газету. Приходит восемь женщин. Скажем, одна из них — немка 25 лет, с небольшим, но опытом работы, без семьи и детей. Другая — сорокалетняя эмигрантка с тремя детьми (почему я о национальности — важна не она, а умение общаться и язык, у эмигрантки это почти наверняка будет хуже. Да и просто «свои» удобнее). Кого возьмут, уточнять надо?
После двадцати, пятидесяти, двухсот попыток у человека развивается так называемый «синдром выученной беспомощности».
По-простому это можно выразить так: все бесполезно. Ищи работу — не ищи, все равно ничего не изменится. А ведь искать работу тяжело. Это стресс. Отказы вгоняют в депрессию все глубже. Раз ничего не изменится — нет смысла продолжать ту же тактику. Это состояние может наступить через три месяца поисков, через год, через пять лет... Но оно наступит обязательно.
Можно ли предотвратить наступление этого состояния отменой или снижением пособий? Нет, нельзя. Казалось бы, логично — раз человека кое-как кормят, он «имеет возможность» смириться и ничего не делать. Вот если бы у него «не было выбора», то он продолжал бы искать.
Но дело обстоит как раз противоположным образом. Это видно по России, где нет пособий, но достаточно много людей, не имеющих работы. Они сидят на шее ближних или становятся бомжами. Непонятно, на что и как существуют бомжи — но как-то существуют. Правда, видимо, недолго. И у них есть та же пассивность, тот же синдром выученной беспомощности, уверенность, что изменить ничего нельзя. Просто потому, что пробовали в свое время — и ничего не вышло.