«Мы не делаем никаких различий между евреями и неевреями в любой сфере жизни, в религии, в политике, в экономике, в армии... Наши евреи нашли себе новый Сион здесь, на нашей прекрасной земле, которую каждый из них готов героически защищать до последней капли крови».
Автор – фашистский дуче Бенито Муссолини, да и не где-то в тиши будуара со своей любовницей-еврейкой Маргаритой Сарфати, а в статье в центральном органе фашистской партии “Il Popolo d’Italia” (“Итальянский народ”) в 1920 году, когда Гитлер только вынашивал черновики «окончательного решения еврейского вопроса». Евреи входили в число приближенных и соратников дуче. Любовница Муссолини не скрывала своего еврейства. Маргарита Сарфати была больше, чем любовница, а одна из главных планировщиков знаменитого «похода на Рим», писала за него статьи и его официальную биографию, участвовала в создании особого художественного стиля новоченто, символизировавшего новую фашистскую Италию. Не скрывали своего еврейства многие итальянские генералы и адмиралы, члены Высшего фашистского совета, ведущие интеллектуалы и теоретики итальянского фашизма. Итальянская еврейская община была наиболее ассимилированной и укорененной в жизни страны из всех европейских еврейских общин.
Муссолини не только не был антисемитом, но и резко критиковал такие основополагающие постулаты нацизма, как расовая теория и государственный антисемитизм. Сегодня мало кто помнит, что в конце 1920-х годов именем Муссолини собирались назвать кафедру в Еврейском университете в Иерусалиме, что израильский военный флот начался при содействии итальянцев 1930 году. На поклон к Муссолини ездили далеко не только правые сионистские деятели. Как раз правый Жаботинский отрицательно относился к филосемитскому итальянскому фашизму, предпочитая брать за образец националистическую и антисемитскую Польшу Пилсудского. Сарфати очень прохладно отзывается о встрече с ним в своих мемуарах. Однако Жаботинский давал свободу в своей газете фашиствующему Абе Ахимеиру, о котором отзывался, как о «замечательном парне из Страны Израиля». В восторге от Муссолини из Италии вернулся будущий президент Израиля Хаим Вейцман. В начале 30-х годов Муссолини не стеснялся публично называть антисемитизм «немецкой болезнью».
«Я думаю, что если бы фашисты преследовали черных, а не евреев, то многие евреи до сих пор были бы фашистами, - рассказала в интервью 2006 года внучка Маргариты Сарфати Ипполита Гаэтани – Впрочем, это и так есть. Многие евреи здесь близки к фашистам, потому, что фашисты сегодня близки к Израилю и вместе ненавидят арабов... Каждого, кто критикует израильскую политику, они зовут антисемитом».
Йозеф Геббельс и его жена Магда. До 1933 года поддерживавшая связи со своим любовником, председателем политотдела Сионистской организации Хаимом Арлозоровым.
Руководившего истреблением евреев Европы Адольфа Эйхмана тоже трудно назвать патологическим антисемитом. Он знал и понимал евреев, говорил на их языках. Когда его обязанностью было способствовать еврейской эмиграции, он эффективно выполнял это. В малоизвестном материале израильского психиатра Шломо Колчера, проводившего экспертизу Эйхмана по заказу прокуратуры - израильские прокуроры искали какой-то зоологический антисемитизм и не могли поверить, что за маской конформиста и самоотверженного служаки не прячется затаенная глубокая вражда к евреям - эксперт не нашел у Эйхмана никаких признаков вражды к евреям и с таким заключением нечего было делать ни на суде. Эйхман интересовал израильское правосудие не как личность, а как воплощение вечного и тотального зла, а заключение эксперта лишь «портило картину».