Александр Городницкий
1996 г.
Воробей
Было трудно мне первое время
Пережить свой позор и испуг,
Став евреем среди неевреев,
Не таким, как другие вокруг,
Отлучённым капризом природы
От ровесников шумной среды.
Помню, в Омске в военные годы
Воробьёв называли "жиды".
Позабыты великие битвы,
Голодающих беженцев быт, -
Ничего до сих пор не забыто
Из мальчишеских первых обид.
И когда вспоминаю со страхом
Невесёлое это житьё,
С бесприютною рыжею птахой
Я родство ощущаю своё,
Под чужую забившейся кровлю,
В ожидании новых угроз.
Не орёл, что питается кровью,
Не владыка морей альбатрос,
Не павлин, что устал от ужимок,
И не филин, полуночный тать,
Не гусак, заплывающий жиром,
Потерявший способность летать.
Только он мне единственный дорог,
Представитель пернатых жидов,
Что, чирикая, пляшет "семь сорок"
На асфальте чужих городов.
Чик-чирикПредо мною не падайте ниц вы.
На асфальте чужих городов
Я порхаю, А.М.Городницкий,
Представитель простых воробьёв.
Я не филин, что бухает ночью:
Я и ночью бухаю, и днём.
Не по вкусу мне племя сорочье
И не часто сижу я орлом.
Я – простой, чуть обрезанный парень,
Подражающий в песнях скворцу.
Хоть в душе я, конечно, Гагарин,
Но не Лебедев, слава Тв-рцу.
Не павлин, не гусыня-несушка,
Позабыл уж: и кто я, и что,
Только яйца кладу, как кукушка,
По привычке, в чужое гнездо.
Под лихую забившийся крышу
В ожидании новых яиц,
Вспоминаю я и ненавижу
Этих дятлов и перепелиц.
В Ленинграде, Камышине, Омске
Нам кричали презрительно: жид,
А китайские кули и вовсе
Объявили сплошной геноцид.
Вам, славяне, татары, якуты,
И тебе, ныне дикой калмык,
Не прощу, не смолчу, не забуду:
Чик-чирик, чик-чирик, чик-чирик!!!
