Уж полдень теплится над градом.
И люд весь Киев полонит.
Владимир пламенным указом
С ним громогласно говорит.
Полки повсюду обступают,
Внимать Владимиру велят;
И меж собой не пропускают
Дитя и пса; все говорят
Как дивно речь Владимир строит,
Что будь всё волею его.
Народ во всём тому условит,
Что волей князя одного.
И князь уж криком оглашает:
«Отвергни идола двора!»
И стар, и млад уж призывает
На воды славного Днепра.
«Ты беден, знатен иль богат,
Прими Христово искупленье!
Но, выбрав гордо отступленье –
Ты мне и Родине не брат!»
И будто, быстрою тропою,
Все слышат голос, как один,
С небес глаголющий грозою:
«Иди за мною, Славянин!»
И на Днепре уж торжествуют,
Крестясь, Христовые стада,
А в небе ангелы ликуют,
Как плещет шумная вода.
Владимир-солнышко дивится,
Как власть Господня велика!
Как Русь великая крестится
На вечно долгие века…
--
«Иди! Иди! – Владимир молвит,
Добрыню в путь перекрестив, -
В походе будь же терпелив,
Куда Христос далече клонит…
Познай же путь России новый!
Поход сей должно совершить;
Мне Киев выдался суровый,
Тебе же Новгород крестить!
Круши бесовские творенья;
Всё жги до палого бревна,
Как ныне быстрые теченья
Несли немого Перуна.
С тобой Господняя десница.
Будь бодр истину нести.
Твоя не дрогнет колесница
На правом Синьоры пути!
Встречая злого супостата,
Напрасно меч не обнажай;
Неверьем вызванного брата
Уразумением сражай…
Как слово вещее надежды,
Пусть конь быстрее твой летит!
Пусть град тот – чтец слепой невежды,
Потомок после освятит…»
Уж век крещения сменился.
Воздвиглись Русские кресты;
И куполами озлатился
Край Руси; дальние пласты
Равнины нежно почивают.
Но что смущает новый град?
Как мир народа увлекают
Волхвы, в нём строя свой уклад?
Одно мне помнится сказанье.
Когда епископ просвещал
Селян церковное собранье,
Мудрец один их навещал.
Гласил он говором приметным,
Как важен сан его порой;
И правил сонмом беспросветным,
Взывая всех на смертный бой.
Смущаясь гордыми речами,
Епископ стогны посетил
И там, высокими словами
Покорно граду огласил:
«Кто свет Христовый принимает,
Иди на сторону, ко мне!
Но кто волхву же покоряет
Свой разум – будь в той стороне!»
И Новый град, смущён раздумьем,
Вдруг вышел в сторону волхва,
Не обрекаясь уж безумьем,
В чём шире строилась молва…
Вступаясь истины ученью,
Волхву Глеб смело говорит:
«Ты, верно, большему знаменью
Способен выставить свой щит?»
«Я, словно ворон перелётный,
Смогу приемлить небеса;
Как пламень гнева искрометный,
Я жгу селенья и леса!
Я, власти большей совершенный,
Снедаю княжеских полков
Весь дух воинства неизменный,
Как силы пагубных рабов!»
«Какой же дух тобой правляет?
И ты способен ли сказать,
Что ныне в свете ожидает
Твою возвышенную знать?»
«Я свет бессмертный человека,
Я мира важная твердынь.
Блуждаю я от век до века,
Меж зноя пламенных пустынь!
И что жилец непринуждённый
Мне здесь способен сотворить?»
«Я князь, крестом обременённый,
Способен голову срубить!»
Подол широко развивая,
Уж Глеб топор свой достаёт
И, волхву душу отпуская,
По стогну голову несёт!
«Прими же, Русь моя святая, -
Он всюду молвит бесконца, -
Блаженство, мир и святость рая,
И гнев Великого Творца!
Что вам язычества немого
Терпеть пороки и хулу?
Примите ж дар Христа святого
И пойте Господу хвалу!»
--
Покорно Богу воспевала
Моя родная сторона,
Но часто прихотью встречала
Жрецов высокая стена
Её возвышенное пенье;
Так духа божьего терпенье
Пытают праздные умы,
Не приняв верное крещенье;
Так часто грозные штормы
Вздымают бег ладьи покорный,
По вольной прихоти морей;
Но днём, смиряя вихорь вольный,
Смиряют пыл своих страстей.
Но ты, о, Русская держава,
Внимая голосу Творца,
Не знаешь, где твоя отрава,
Под кровлей меткого стрельца!
Не внемлешь ты векам суровым,
Пред сетью хитростных врагов.
И ныне жерлам лишь готовым
Ты внемлешь с верою отцов!
Твоей секирою сражались
Повсюду гордые главы;
И непреклонные волхвы
С тобою, Русь моя, склонялись.
Покорна будь же Русь святая,
Хоть сына славного крестишь,
Хоть храмы всюду воздвигая,
Ты ныне исповедь творишь!
На стогне нынешнего года
Прими глас вещего певца,
Как, внемля гласу небосвода,
Ты знаешь вышнего Отца...
