Это далеко не все, что было на самом деле. Что касается Симона-Кифы, то это вообще был обыкновенный аферист, присвоивший себе чудеса, творимые Иисусом. Симон впервые услышал об Иссе от своего сводного младшего брата Андрея, который тогда ещё входил в общину учеников Иоанна. Ну а когда Андрей попал в ученики к самому Иисусу, то Симон, заинтригованный рассказами Андрея о чудесах и исцелениях Иисуса, попросил Андрея свести его с Ним, желая все эти чудеса видеть воотчую, а по возможности и научиться этому. Тот, конечно, выполнил его просьбу. Но… Симон и Андрей были совершенно разными людьми. Андрей был добрый, искренний, щедрый, великодушный. То есть, обладал теми человеческими качествами, благодаря которым он и стал учеником Иисуса. Симон же был полная ему противоположность: крайне эгоистичен, корыстен, властолюбив и малодушен. Если Андрея изумляла именно духовная Сущность Иисуса, его способность лечить души и тела, помогать людям, то Симон исходил из своих эгоистичных побуждений, желая обучиться тому же, что умел Иисус, ради собственной корысти и славы. Поэтому в первый же день, когда Симон пришёл к Иисусу, Тот только взглянув на него, видя сущность и желания этого человека насквозь, назвал его «Кифа», что в переводе означает «камень». Причём «камнем» не в смысле, как потом интерпретировали, на котором Иисус якобы обещал создать Церковь Свою. А именно камень, как сущность Симона. Ибо, как в наши времена существует выражение «в сердце — камень», «камень за пазухой», так и тогда бытовало выражение «окаменелое сердце». В те времена «камень» считался орудием людского презрения и осуждения из-за распространённой повсеместно казни — биения камнями. Так вот Иисус и увидел в Симоне, который оценивал Иисуса с позиции своего Животного начала, камень презрения и осуждения человеческого. Потому, будучи Сердцеведцем, и нарёк его «Кифа», да так и называл его с их первой и до последней встречи. Позднее Петр стал ближайшим соратником Павла в их деле служения "Вольным Каменщикам". Петр был назначен Великим Понтификом Рима, кстати, от него сейчас беркт свое начало Папы. К 66 году Архонты накалили политические страсти до предела. В этом общем котле закипания будущих событий, организации Гамалиила тоже отводилась определённая роль по подготовке своего «электората» к решительным действиям в защиту и оправдание тех, на кого им укажут их «пастыри». Поэтому люди Павла активно подготавливали своих последователей к предстоящим событиям, запугивая Сатаной, пришедшим в образе Нерона. Одновременно они старались преподнести Петра в своей пропаганде чуть ли не в качестве второго Мессии, активно распространяя слухи о чудесах, исцелениях, якобы им творимых. И эта пропаганда, как раз в отсутствии Нерона в Риме, доходит до такой кульминации, что Пётр публично обещает перед своей «паствой», что вознесётся ныне к самому Богу и на третий день вернется во плоти, дабы всем объявить «Его волю». Ведь лучшего пиар хода в те времена невозможно было придумать.
Однако после того как «пастве» было объявлено, что Пётр вознёсся, случился непредвиденный казус. Петр по задумке должен был тайком покинуть Рим и также туда вернуться через три дня «во плоти», дабы огласить «волю, услышанную им свыше». Однако, покидая Рим, он неожиданно встретился с группой христиан из своей «паствы», среди которых находился человек, знавший Петра в лицо. Вот он то, узнав Петра, первым раскрыл его обман, сказав, фразу: «Куда идёшь, человек?», назвав Петра именно человеком, принизив тот «божественный» имидж, который Петр пытался себе искусственно создать.
Однако впоследствии приверженцы школы Павла на основе этой истории сотворили целый сюжет о самарийском волхве-маге Симоне, являвшимся якобы антагонистом Петра, с которым тот долго боролся и, в конце концов, победил. Самое интересное, что к Симону-волхву приписали все негативные качества Петра, его самозванство, фальшивое уподобление Иисусу, то есть «чудеса», попытки вознесения и обман, который в действительности сам Пётр и творил в Риме. К этому образу приписали и то, как Симон якобы вначале хотел купить за деньги апостольское достоинство у Петра, но тот ему отказал. То есть, фактическая интерпретация истории из биографии самого Петра, когда тот пытался купить у Марии Магдалины апостольское достоинство. Именно в этой легенде, заметьте, — подчеркнул Сэнсэй, — впервые описанной в апокрифе «Деяния Петра», из которых родились и более поздние апокрифы «мученичества» Петра, так вот, именно к этой легенде «пастыри» и по сей день активно привязывают термин «симония», по сути, сваливая все грешки Петра на персонаж Симона-волхва.
Короче говоря, всего и не передашь. Кого заинтересовала изложенная мной информация, можете посетить сайт
www.veritas.at.ua Там лежит новая книга Анастасии Новых "Сэнсэй-4". Крайне рекомендую, изложенное мной выше о создании христианства лишь верхушка айсберга.
