http://www.listock.ru/29109. .
С Алексеем Навальным перед началом судебного процесса в Кирове беседует специальный корреспондент «Новой Гезеты», политзек Ирек Муртазин.
— Все больше разговоров о том, что судебный процесс в Кирове завершится тем, что тебя возьмут под стражу прямо в зале суда. Ты готов к такому развитию событий?
— Давай не будем драматизировать: через лагеря и тюрьмы в России прошли миллионы людей, у нас сейчас сидит больше 800 тысяч, если и мне суждено пройти через это, значит, пройду и я. Внутренне я к этому готов. Посадят так посадят. Хотя, конечно, положительных эмоций эта перспектива не вызывает. Подготовился и по бытовым вопросам — с женой много раз обсудил, что и как, доверенности выписал… «Фонд борьбы с коррупцией» тоже не прекратит свою работу.
— Ты так спокойно говоришь об этом.
— Сохранить абсолютное спокойствие и совершенно к этому подготовиться нельзя. Я живу с этим уже четыре года. Именно столько лет мне постоянно говорят: тебя посадят. А когда началась кампания «Голосуй за любую партию, кроме партии жуликов и воров», об этом стали говорить каждые 10 секунд. Мне, как любому нормальному человеку, не хочется в тюрьму. Бастрыкин с Путиным тоже, думаю, не очень хотят отправить меня в лагерь. Им было бы куда удобнее, если бы я сбежал. Вспомни, в июле прошлого года, когда мне предъявили обвинение, за неделю до этого меня предупредили, что будет предъявлено обвинение. Они знали, что у меня на руках билеты в Португалию, и надеялись, что я улечу из Москвы и не вернусь. В итоге жена и дети уехали отдыхать одни. Сейчас мне тоже заранее сообщили, что никакого предварительного слушания в Кирове не будет, сразу начнется процесс. Это, между прочим, прямое нарушение УПК. Они, видимо, рассчитывают, что я не приеду в Киров, а сбегу из России. Напрасно надеются. Убегать я не буду, скрываться в лесу, в шалаше не собираюсь, в эмиграцию не уеду, у меня семья, двое детей, уголовные дела против мамы, папы, брата, обыски прошли почти у всех родственников и многих друзей.
— Нагнали страха на тебя?
— Нет, конечно. Меня люди поддерживают ровно потому, что я называю вещи своими именами. Я дорожу тем, что я сделал, и менять свою позицию, потому что на горизонте замаячила тюрьма, не буду. Я взрослый человек и, выбрав этот путь, взял на себя какие-то обязательства перед людьми, которые поверили мне. Я знал, на что шел, и не боюсь. Пусть они сами боятся.
— Они и боятся. А страх - отвратительный советчик…
— Логика, мне кажется, здесь очевидная: им надо сохранить власть. И для этого у них уже нет другого механизма, кроме как погрузить Россию в атмосферу страха. Для этого и сажают людей. Я не первый и, к сожалению, не последний: надо быть готовыми к тому, что они еще много народа посадят. Они украли миллиарды и прекрасно знают, что люди возмущены этим. Это — такая защита. То же самое происходит в Белоруссии, Казахстане, Узбекистане. Везде одна и та же «технология» сохранения власти. И так в России будет до тех пор, пока им позволяют сажать, пока миллионы людей не выйдут на улицу.
— Ты будешь защищаться. И на чем собираешься строить свою защиту?
— У них там 60 свидетелей обвинения. Но все эти свидетели, по большому счету, мои свидетели защиты. Кроме, может быть, бывшего гендиректора «Кировлеса» Опалева. Следствие прослушало мои телефонные разговоры, прочитало электронную почту, в которой я советовал моему «подельнику» Петру Офицерову завести ящик на gmail.com, и сделали вывод, что я создал преступную группу и пытался скрыть какие-то мифические финансовые махинации. Доказательств — ноль. Они раструбили на весь мир, что я и Офицеров похитили 16 млн рублей. Офицеров предъявляет платежки, по которым ВЛК («Вятская лесная компания») заплатила «Кировлесу» 15 млн рублей. Следователи отвечают: ВЛК, которая в обороте «Кировлеса» занимала, между прочим, всего 2%, покупала лес по заниженным ценам. При этом ни товароведческой, ни бухгалтерской экспертизы в деле нет. В уголовном деле, которое закрыли в апреле прошлого года, было две экспертизы, которые мы тоже оспаривали: по одной ущерб определили в 1 млн 200 тыс. рублей, по другой — в 589 тыс. рублей. А в новом деле экспертиз вообще нет. Откуда взялся ущерб? И кому он нанесен? Ответов на эти элементарные вопросы нет. Как нет и потерпевших.