Часть 4
Государство, как бы не относится к самим курдам, бесконечно привлекательное по принципам его организации.
Все таки: религиозная терпимость, равное представительство всех национальностей в органах местного самоуправления (на этой территории проживают еще арабы, ассирийцы и армяне), гендерное равенство (это на Ближнем Востоке-то!).
Плюс государственно-образующий принцип «демократического конфедерализма», когда основные права управления остаются в местных органах, а в центр делегируется очень ограниченное количество полномочий. Это просто эталон «хорошего плана» для курдов.
Однако будущее этого государства видится совсем не в розовых тонах.
Во-первых, потому что Рожава не может не воевать. Для того, чтобы соединить кантон Африн с «материнской платой Рожавы» (Джазирой и Кобани) курдам необходимо взять под контроль север провинции Халеб и желательно — хотя бы часть столицы мухафазы, Алеппо (поэтому бойцы Африна там сейчас вовсю воюют).
В Рамейле это прекрасно понимают, и карты Рожавы, включающие север Халеба там сейчас везде.
Но сейчас именно эта территория — основной логистический трафик, связывающий и часть «умеренной оппозиции» и ИГИЛ с их ресурсной базой — Турцией.
А поскольку «коллективный Запад», так опасающийся освобождения Алеппо от исламистов, сейчас активно проталкивает план создания на этих территориях неких «зон безопасности», то задача курдов представляется пока невыполнимой.
Во-вторых, у курдов сейчас слишком много «местных» врагов.
Мне недавно довелось общаться с доктором Абульвахабом Дарвишем, президентом Ассоциации курдско-украинской дружбы, и он заметил: «Как только курды начинают что-то делать, сразу, моментально, Анкара, Тегеран, Дамаск, какие бы у них ни были взаимные проблемы, сразу соединяются против курдов».
Оно и понятно. Курды — это и Ирак, где они, под руководством Масуда Барзани, уже добились автономии и явно готовятся к провозглашению независимости.
Курды — это и Турция, где глава «Ассоциации по правам человека Турции» Озтюрк Туркдоган откровенно признал, что сейчас на территории Турции идет полномасштабная гражданская война между курдами и правительством.
Курды — это и Иран, где население четырех западных мухафаз имеет очень значительный курдский компонент.
Одним словом, если курды окажутся способными сформировать свое государство и соединить там все территории своего компактного проживания, то на Ближнем Востоке появится новый безусловный региональный лидер.
В третьих, Рожава — это не только курды. Повторюсь: там находятся еще и арабские, ассирийские, чеченские, черкесские, туркменские, армянские общины…
И у них с курдами отношения не всегда ровные. В конце 2015 года в нынешней столице Курдистана, Камышлы, даже произошли столкновения между курдским Отрядом народной самообороны (YPG) и ассирийскими ополченцами из христианской милиции Gozarto.
И четвертое. На территории Курдистана расположены правительственные войска Сирии, в городах Хасеки и Камышлы.
Я спросил у доктора Дарвиша, уроженца Камышлы, как курды относятся к тому, что сирийская армия контролирует, например, аэродром и несколько кварталов его родного города.
Ответ получился лаконичный: «Мы их терпим, и они опасности не представляют». Это было 19 апреля, а 21-го именно там и грохнуло.
Сначала смертник в жилете шахида подорвался на входе в штаб курдских ополченцев. Погибло 15 человек и два десятка были ранены.
Ответственность за теракт взяла на себя ИГИЛ, но почему-то отряды курдской гестапо «Асайиш» повели атаку на проправительственные «Силы национальной обороны», в результате чего начались ожесточённые бои вокруг Зоны безопасности и квартала Аль-Вуста.
А в результате «Асайиш» установила полный контроль над городской тюрьмой Алая, расположенной на восточных окраинах города. Сирийские флаги сжигались.
Потом вмешалась регулярная армия Сирии и отогнала гестапо. В конце концов конфликт удалось пригасить посредникам, насколько известно, из России и Ирана.
А спустя три дня, уже в Ираке, начались столкновения курдской «пешмерги» уже с иракскими шиитами в районе города со сладким названием Туз-Хурма, которые пока не в состоянии погасить даже сверхавторитетные там «Хезболла» и иранский Корпус стражей Исламской революции (КСИР).
Инцидент в Камышлы говорит о том, что с Рожавой может произойти то же самое, что в истории сотни раз происходило с молодыми неустойчивыми государствами: нарастание внутренних противоречий и коллапс. Это самое простое объяснение. Но не единственное.