Уже почти рысью, чтобы успеть на рейс Гавана – Манагуа, возвращаемся к центральному парку, в центре которого знаменитая статуя Хосе Марти, повернувшаяся спиной к США. Рядом, у кинотеатра – огромная очередь кубинцев, желающих попасть на просмотр фильмов фестиваля Латиноамериканского кино. Здесь в гуще народа – камера кубинского телевидения. Девушка с микрофоном неожиданно преграждает дорогу: «Ответьте, пожалуйста на один вопрос: какой день уходящего года для вас лично стал самым счастливым?» Времени на раздумье нет: « Я из России. Впервые побывал на Кубе 20 лет назад. И вот сегодня я вновь здесь, на земле, которую Христофор Колумб назвал «самой красивой землей, которую видели глаза человека». Куба такая же прекрасная, гостеприимная и социалистическая! Черт возьми! Что еще нужно, чтобы сказать вам: сегодня – для меня самый счастливый день уходящего года!»
ЛЕВЫЙ ВИРАЖ НИКАРАГУА
«Только рабочие и крестьяне пойдут до конца». Эти слова генерала Сандино, именем которого названа Никарагуанская революция 1979 года, выбиты на пьедестале памятника борцам революции в центре Манагуа. Крепкий крестьянский парень, сражавшийся за право иметь свою землю, сжимает в правой руке тяжелую кирку, а в левой держит высоко поднятый автомат Калашникова. После СССР Никарагуанская революция лишилась стабильной серьезной поддержки, к власти под прикрытием «законно избранного президента» Вьолеты Чаморо вернулись наследники диктатора Сомосы. Прекрасный с художественной точки зрения памятник в центре Манагуа никому не угрожал, но пришедшая к власти контра сразу же попыталась отомстить фигуре, сплетенной из стальной проволоки. Вандалы попытались взорвать памятник. Но взрыв лишь повредил правую ногу. Сам памятник устоял.
Контрреволюция с ее реставрацией частной собственности на землю опять отбросила народные массы Никарагуа в беспросветную нищету. В этом пришлось убедиться, когда мы выехали на север страны. В 1984-85 годах, там, на протяжении всей государственной границы с Гондурасом, шли непрерывные стычки Сандинистской армии с отрядами контрас, прорывавшимися при поддержке США в горы вокруг Матагальпы, Сан Хуан дель Норте, Эстели, Сомото и других городов Никарагуа. Бандиты без труда захватывали отдельно стоящие крестьянские жилища в горах, уводили мужчин с собой, под угрозой смерти заставляли их стрелять в своих же братьев.
В огне гражданской войны сгорали новые школы, построенные интернациональными бригадами молодежи всего мира во время кампании по ликвидации неграмотности, центры по обработке кофе, безжалостно расстреливались трактора…
«Мир лучше войны!» В Никарагуа сегодня эти слова мы слышали повсюду. Тяжелую цену пришлось заплатить крестьянину за эту правду.
На подъезде к городу Эстели не видно, как прежде, военных. Северная граница уже не охраняется. Из Гондураса в Никарагуа теперь бесконтрольно проникают только мелкие контрабандисты, торговцы зеленью. Вдоль шоссе выстроился длинный ряд мелких фруктовых лавок, мастерских шиноремонта. Стены домов, уличные фонари еще не освободились от предвыборной агитации президентских выборов: черно-красных флагов Сандинистского фронта национального освобождения и красных, с узкой белой полоской по нижнему краю, флагов капиталистьно-консервативной партии. В отличие от военного времени, в долине сразу за городом ведутся сельхозработы. Около полусотни крестьян, большинство из которых подростки, пропалывают и поливают всходы на плантации табака. На вопрос, чья эта земля, и где можно встретить хозяина, крестьяне с готовностью сообщают, что земля принадлежит дону Алехандро, а где он живет точно неизвестно: то ли в Нью-Йорке, то ли в Лондоне. За труд батраки дона Алехандро получают гроши. Рядом с плантацией – небольшая мастерская по производству сигар, взятая в аренду кубинцами. Здесь платят побольше, но и этого на обед с мясным блюдом не хватит. Крестьянин идет в поле со своим «тормозком», в котором кусок хлеба, рубленая капуста, да в лучшем случае, банан с апельсином.
