Дело Буданова

[osv]

Она бы получила удовольствие. А ты что, нетрадиционной ориентации?

приведи жену, узнаешь

[The Sands of Time]

если решили судить за преступления в Чечне то логично посадить на скамью всех кто так или иначе "отличился" в том числе и Кадырова, полевого командира в прошлом и многих других за геноцид русских

[Loud]

если решили судить за преступления в Чечне то логично посадить на скамью всех кто так или иначе "отличился" в том числе и Кадырова, полевого командира в прошлом и многих других за геноцид русских

аминь

[Хендар]

Мне, синьоры, как-то ближе сталинские порядки, когда даже в 41-м за убийство пленного фашиста отдавали под трибунал, а в 45-м расстреливали за изнасилование немки. И во все годы ВОВ в Красной Армии со снайперами боролись не путем завертывания в одеяло девушек, а военными методами. Но теперь у нас нет Красной Армии, теперь у нас есть армия, которая стреляет по парламенту и по окнам домов в Москве, армия, в которой пьяные офицеры убивают своих солдат. Так что удивляться нечему.

[Loud]

Мне, синьоры, как-то ближе сталинские порядки, когда даже в 41-м за убийство пленного фашиста отдавали под трибунал, а в 45-м расстреливали за изнасилование немки. И во все годы ВОВ в Красной Армии со снайперами боролись не путем завертывания в одеяло девушек, а военными методами. Но теперь у нас нет Красной Армии, теперь у нас есть армия, которая стреляет по парламенту и по окнам домов в Москве, армия, в которой пьяные офицеры убивают своих солдат. Так что удивляться нечему.

вы наверное думаете что на войну берут только высоокообразованных молодых людей в белых перчатках ?

…То, что творила пропаганда ненависти среди красноармейцев, нашло правдивое отражение в захваченных фронтовых письмах, некоторые из которых приведем здесь. Они напи­саны военнослужащими моторизованных частей (номер поле­вой почты 20739) в период января-февраля 1945 г.

«Мы каждый день продвигаемся дальше по Вос­точной Пруссии, - писал, например, С. своим родите­лям в Смоленск, — и мы мстим немцам за все их подлости, ко­торые они нам причинили... Нам теперь разрешено делать с немецкими негодяями все». «Немцы все удирают, боятся нашей мести, — говорится в письме, которое Л. написал 30 января 1945 г. - но не каждому удается ускользнуть. Пусть немецкая мать проклянет тот день, когда она родила сына. Пусть немецкие женщины ощутят теперь ужасы войны. Пусть они сейчас сами переживут то, что предназначили другим народам».

«Гражданское население теперь больше не бежит, — писал К. 30 января 1945 г. во Владимирскую область. — То, что тут вообще творится, просто жутко». «Те­перь мы ведем войну в самом прямом смысле слова, — писал 1 февраля 1945 г. П. своим родителям в Алма-Ату, — гро­мим гадов в их логове в Восточной Пруссии... Теперь и наши солдаты могут видеть, как горят их убежища, как скитаются их семьи и таскают с собой свое змеиное отродье... Они, наверно, надеются остаться в живых, но им нет пощады».

«Немецких женщин хватает, - пи­сал Е. 3 февраля 1945 г., - их не нужно уговаривать, просто приставляешь наган и командуешь "Ложись!", делаешь дело и идешь дальше». В письме капитана К. от того же дня написано: «Мы тут выкуриваем пруссаков так, что перья летят. Наши парни уже "распробовали" всех немецких женщин. Вообще трофеев много…»

...Даже Ю. У., уже упомянутый выше офицер, сам по себе мечтатель­ный, почти философски настроенный, исполненный гума­нистических идеалов человек, давно уставший от войны и се­товавший на жертвы и разрушения, все же не остался незатронутым пропагандой ненависти. «Мы очень ненавидим Германию и немцев, -пишет он в своем дневнике 27 января 1945 г. в Штаркенберге, - в одном доме, например, наши парни видели уби­тую женщину с 2 детьми. И на улице часто видишь убитых гражданских людей... Конечно, это невероятно жестоко — убивать детей... Но немцы заслужили эти зверства…»

…

Об увиденном в Шилльмейшене под Хейдекругом в Мемельской области, куда 26 октября 1944 г. вошли части 93-го стрелкового корпуса 43-й армии 1-го Прибалтийского фронта, канонир Эрих Черкус из 121-го артиллерийского полка сообщил на своем воен­но-судебном допросе следующее:

«У сарая я нашел своего отца, лежавшего лицом к земле с пулевым отверстием в затылке... В одной комнате лежали мужчина и женщина, руки связаны за спинами и оба привязаны друг к другу одним шнуром... Еще в одной усадьбе мы увидели 5 детей с языками, прибитыми гвоздями к большому столу. Несмотря на напряженные поиски, я не нашел и следа своей матери...
По дороге мы увидели 5 девушек, связанных одним шнуром, одежда почти полностью снята, спины сильно распороты. Было похоже, что девушек довольно далеко тащили по земле. Кроме того, мы видели у дороги несколько совершенно раздавленных обо­зов».

http://www.solonin.org/full.php?show=content&id=212&type=stat

[Loud]

насилие на войне дело обычное если и расстреливали то лишь 1 из миллиона:

Она находит оправдание даже этому:

"К рассвету я поняла, как происходит перелом позвоночника. Они делают так: женщину кладут на спину, закидывают ей ноги к плечам, и мужчина входит сверху, стоя на коленях. Если налегать слишком сильно, позвоночник женщины треснет. Получается это не нарочно: просто в угаре насилия никто себя не сдерживает. Позвоночник, скрученный улиткой, все время сдавливают, раскачивают в одной точке и они не замечают, когда он ломается..."


И заканчивает рассказ об очередном насилии весьма похвальным для советской власти замечанием:

"Русский офицер тем временем зажег спичку, сначала потрогал пальцем мои глаза - открыты ли. Убедившись в этом, приступил к делу. Было немного больно. Но так как я все равно не пошевелилась, не вскрикнула, он зажег еще одну спичку - посмотреть, жива ли я. Покачал головой. Большого удовлетворения я, должно быть, ему не доставила. Но когда я начала собираться, чтобы унести матрас, он прислал в подвал своего ординарца, который тоже мной попользовался. Тогда я не подумала, почему он прислал и ординарца. Сейчас мне кажется, что они демократичнее, чем наши офицеры..."


И немедленно отказывается от мести в тот момент, когда у нее появляется реальная возможность отомстить:

"Передо мной выстроили шеренгу солдат, и я должна была показать на того, кто меня изнасиловал. Помню лишь смутно: морозным зимним утром я прохожу перед строем, солдаты стоят вытянувшись, ровно, по стойке “смирно”. Слева меня сопровождают двое офицеров. Пока я прохожу вдоль шеренги, они держатся чуть позади. В глазах одного из солдат я увидела страх. У него были голубые глаза, паренек был совсем молодой. По этому страху я и догадалась: это он. Но таким сильным, таким жутким было то, что блеснуло в его глазах, что я сразу почувствовала: нельзя. Нет никакого смысла убивать этого мальчишку. Зачем, если другие останутся безнаказанными? Да и этого, единственного из всех, зачем"?


Как и должно быть в жизни добрых людей, конец истории вполне счастливый: Алэн Польц осталась жива, сохранила рассудок, смогла добраться до Будапешта, нашла свою маму живой… И даже дом, где жили ее родители, был разрушен бомбежкой с другой стороны, а в квартире остались следы довоенного достатка и много еды. Чем не рождественская сказка?

"Конечно, мама плакала, и была счастлива, и обнимала меня. И я тоже смотрела на нее и радовалась ей. Я была рада, что они живы, но радовалась не слишком сильно. Слишком сильно я не радовалась уже ничему и ни во что слишком сильно не верила. Я уже носила в себе болезнь - гонорею, из-за которой потом так и не смогла родить, и не знала еще, есть у меня сифилис или нет. У меня было подозрение, что я очень заразная, а заразить я никого не хотела.

Мы сидели за столом. Подали язык с томатным соусом. Я изумленно смотрела на него и ела тихонько, беззвучно. Говорили о том, что русские насилуют женщин.

"У вас тоже?" — спросила мама.

"Да, — сказала я, — у нас тоже".

"Но тебя-то не тронули?" — спросила мама.

"Никого не пощадили", — сказала я и продолжала есть.

Мама глянула на меня и сказала удивленно: "Но почему ты позволила?"

"Потому что били", — сказала я и продолжала есть. В этом вопросе я не видела ничего важного или интересного.

Тогда кто-то спросил непринужденно и шутливо: "А много их было?"

"Я не могла сосчитать", — сказала я и продолжала есть.

[Loud]

Тут с лестницы донеслись крики моих бойцов.
      - Товарищ капитан, товарищ капитан, кого-то нашего нашли, там, на крыше! - захлебываясь, кричал Американец.
      Я стрелой вбежал по лестнице, и не было никакой одышки. На крыше, прибитый гвоздями, как Иисус, на кресте лежал наш боец. В рот ему был вставлен его же отрезанный половой член. И даже несмотря на покрытое коркой грязи разбитое лицо, я опознал его по фотографии: он, он - Семенов. И хоть я, может, и видел его всего раз десять, и даже не общался с ним, ком подкатился к горлу, на глаза навернулись слезы, защипало в носу. Я пожалел, что не знал его раньше: по-моему, он вообще был прикомандирован к нашей бригаде прямо накануне отправки в Чечню из Абакана.
      - Они его приколотили к кресту и поставили на крыше, видимо, взрывом его опрокинуло, поэтому мы и не заметили, - начал объяснять Пикассо, почему-то ему было неловко, что не сразу обнаружили парня.
      - Наш это солдат, - с трудом прорывая комок в горле, сдерживая крик и маты, как можно спокойней произнес я, - Семенов из саперов, пропал в "Северном" на разминировании. Нашел его военный билет на одном из стрелков.
      Бойцов как током ударило, они начали суетиться вокруг Семенова, бережно снимать с креста, при этом старались не повредить его, обращались как с живым, перешептывались, чтобы не разбудить, а у самих слезы капали и капали, мешая работать. Я отвернулся, достал пачку сигарет, закурил, жадно затягиваясь, загоняя клубок дальше внутрь. Искоса посматривал, как продвигаются дела. Когда сняли Семенова с креста и из валявшихся рядом тряпок и досок соорудили что-то вроде носилок, уложив на него мученика, я сказал:
      - Клей, выходи на "коробочки", пусть подъедут поближе, передай, что несем "груз 200"... Наш "груз 200".
      Я пошел впереди, проверяя дорогу. Бойцы осторожно, обращаясь как с раненым, несли Семенова на носилках. Замыкал шествие Клей, нагруженный радиостанцией и остатками того оружия, которое мы обнаружили у духов.
      Выйдя из подъезда, мы погрузили тело в отсек для десанта и поехали. По себе я чувствовал, что сейчас горе тому духу, кто попробует высунуть нос на нашем пути. Для подтверждения своих мыслей я оглянулся и увидел у бойцов такие же страшные пустые глаза, как и у меня самого, только пылает внутри огонь мщения и ничего больше - ни одной мысли, пустота. Крови, крови, крови хочу, чтобы излить свою ярость, чтобы под прикладом треснул череп, под ботинком хрустнули ребра. Костяшками пальцев пробивать и рвать артерии, заглянуть в глаза перед смертью и спросить его, ее, их: "Зачем ты, падаль, стрелял в русских?"
      Ну, держитесь, суки, не будет вам пощады, никому не будет, ни старикам, ни детям, ни женщинам - никому. Правы были Ермолов и Сталин - данная народность не подлежит перевоспитанию, лишь уничтожению.
http://lib.ru/MEMUARY/CHECHNYA/byloe.txt_with-big-pictures.html#6

[А. Ю. Экономов]

вы наверное думаете что на войну берут только высоокообразованных молодых людей в белых перчатках ?

…То, что творила пропаганда ненависти среди красноармейцев, нашло правдивое отражение в захваченных фронтовых письмах, некоторые из которых приведем здесь. Они напи­саны военнослужащими моторизованных частей (номер поле­вой почты 20739) в период января-февраля 1945 г.

«Мы каждый день продвигаемся дальше по Вос­точной Пруссии, - писал, например, С. своим родите­лям в Смоленск, — и мы мстим немцам за все их подлости, ко­торые они нам причинили... Нам теперь разрешено делать с немецкими негодяями все». «Немцы все удирают, боятся нашей мести, — говорится в письме, которое Л. написал 30 января 1945 г. - но не каждому удается ускользнуть. Пусть немецкая мать проклянет тот день, когда она родила сына. Пусть немецкие женщины ощутят теперь ужасы войны. Пусть они сейчас сами переживут то, что предназначили другим народам».

«Гражданское население теперь больше не бежит, — писал К. 30 января 1945 г. во Владимирскую область. — То, что тут вообще творится, просто жутко». «Те­перь мы ведем войну в самом прямом смысле слова, — писал 1 февраля 1945 г. П. своим родителям в Алма-Ату, — гро­мим гадов в их логове в Восточной Пруссии... Теперь и наши солдаты могут видеть, как горят их убежища, как скитаются их семьи и таскают с собой свое змеиное отродье... Они, наверно, надеются остаться в живых, но им нет пощады».

«Немецких женщин хватает, - пи­сал Е. 3 февраля 1945 г., - их не нужно уговаривать, просто приставляешь наган и командуешь "Ложись!", делаешь дело и идешь дальше». В письме капитана К. от того же дня написано: «Мы тут выкуриваем пруссаков так, что перья летят. Наши парни уже "распробовали" всех немецких женщин. Вообще трофеев много…»

...Даже Ю. У., уже упомянутый выше офицер, сам по себе мечтатель­ный, почти философски настроенный, исполненный гума­нистических идеалов человек, давно уставший от войны и се­товавший на жертвы и разрушения, все же не остался незатронутым пропагандой ненависти. «Мы очень ненавидим Германию и немцев, -пишет он в своем дневнике 27 января 1945 г. в Штаркенберге, - в одном доме, например, наши парни видели уби­тую женщину с 2 детьми. И на улице часто видишь убитых гражданских людей... Конечно, это невероятно жестоко — убивать детей... Но немцы заслужили эти зверства…»

…

Об увиденном в Шилльмейшене под Хейдекругом в Мемельской области, куда 26 октября 1944 г. вошли части 93-го стрелкового корпуса 43-й армии 1-го Прибалтийского фронта, канонир Эрих Черкус из 121-го артиллерийского полка сообщил на своем воен­но-судебном допросе следующее:

«У сарая я нашел своего отца, лежавшего лицом к земле с пулевым отверстием в затылке... В одной комнате лежали мужчина и женщина, руки связаны за спинами и оба привязаны друг к другу одним шнуром... Еще в одной усадьбе мы увидели 5 детей с языками, прибитыми гвоздями к большому столу. Несмотря на напряженные поиски, я не нашел и следа своей матери...
По дороге мы увидели 5 девушек, связанных одним шнуром, одежда почти полностью снята, спины сильно распороты. Было похоже, что девушек довольно далеко тащили по земле. Кроме того, мы видели у дороги несколько совершенно раздавленных обо­зов».

http://www.solonin.org/full.php?show=content&id=212&type=stat

Полнейшая бредятина. Этот говнюк антисоветчик не привёл не единого доказательства истинности описываемых им событий.  Всё это на уровне базарного трёпа.

[Loud]

Полнейшая бредятина. Этот говнюк антисоветчик не привёл не единого доказательства истинности описываемых им событий.  Всё это на уровне базарного трёпа.

незнаю как солонин а мой дед мне много рассказал о том как они дошли до первого немецкого города и я ему верю.

их танкистов пересадили на трофейные танки и сказали можете мстить и они мстили и правильно делали.

[А. Ю. Экономов]

незнаю как солонин а мой дед мне много рассказал о том как они дошли до первого немецкого города и я ему верю.

"Много чего", говоришь? Вот же какое мощнейшее доказательство...  Да ты просто  дурак.

[Loud]

"Много чего", говоришь? Вот же какое мощнейшее доказательство...  Да ты просто  дурак.

а ты Идиот епанутый.

[А. Ю. Экономов]

а ты Идиот епанутый.

Во как...? Только не забудь, что моё мнение о тебе  основано на фактах, а твоё обо мне,  на обиде... 

[Loud]

Во как...? Только не забудь, что моё мнение о тебе  основано на фактах, а твоё обо мне,  на обиде... 

пшел нах юродивый.

[А. Ю. Экономов]

пшел нах.

Юродивый

Вот так, правильно.

[А. Ю. Экономов]

Повторно

Вас восхищают слова Буданова: «Я русский солдат, 20 лет служил и защищал народ»... Но сначала он был советским солдатом и как он защитил советский народ, уже известно. На чем тогда основан вывод, что русский народ он будет защищать как-то иначе?

Он народ не защищал никогда - он 20 лет обжирал этот народ, обещая тому, что если начнется война, то он народ защитит. Началась война, и что в результате? У него в распоряжении был танковый полк, снайпер безнаказанно пять дней расстреливает его солдат максимум с 400 м. а «профессионал» не способен ни вскрыть позиции снайпера, ни уничтожить его. По этим результатам видно, что он за наши деньги 20 лет учился начальству задницы лизать (раз стал полковником) и девушек душить (поскольку это у него все же получилось). Если Буданов герой, то тогда почему Чикатило не герой? Мне скажут, что Чикатило не тех девушек душил. Не надо ля-ля! Может, они ему перед смертью признались, что когда вырастут, то станут чеченскими террористками? Поскольку та девушка, которую задушил Буданов, ему в этом призналась, то уверен, что если бы Чикатило свои жертвы перед убийством об этом спросил, то и они признались бы. Слава Богу, что Чикатило расстреляли, а то бы вы у меня сейчас спрашивали его адресок.

Убийство - это преступление, то, что делает солдат, - тоже убийство, но солдат не преступник, поскольку он никогда не убивает, чтобы удовлетворить свои личные корыстные или садистские интересы. Солдат убивает, чтобы защитить свой народ, своих товарищей. Кого убийством этой чеченки защитил Буданов? Даже если она была чеченским снайпером, то она уже была обезврежена, а если не она была снайпером, то этим убийством Буданов подарил жизнь настоящему снайперу, который продолжает убивать наших же солдат и сегодня.

На самом деле это преступление Буданова гораздо тяжелее, и об этом нужно поговорить подробнее.


http://duel.ru/200410/?10_5_1

[Хендар]

вы наверное думаете что на войну берут только высоокообразованных молодых людей в белых перчатках ?

- из таких формировали элитные части СС, обычно это самые садисты.

[А. Ю. Экономов]

их танкистов пересадили на трофейные танки и сказали можете мстить и они мстили и правильно делали.

Понимаю... Мол, типа всё потом на немцев списать. А ничего, что война уже закончилась?   Ты всё сам придумал или кретинизм в вашей семейке по наследству передаётся?

[КИН]

 Чертешня подзаборная русского героя обхаивает пока жена не выгнала из-за компа белье стирать. Паскуды, сами повоюйте, ваньки без роду и племени. Иудобольшевики вывели породу хендаров-экономовых, которые лают и кусают тех, кто пытается их освободить.

[А. Ю. Экономов]

Чертешня подзаборная русского героя обхаивает пока жена не выгнала из-за компа белье стирать. Паскуды, сами повоюйте, ваньки без роду и племени. Иудобольшевики вывели породу хендаров-экономовых, которые лают и кусают тех, кто пытается их освободить.

Дураковатинка, ты статью Юрия Мухина прочитал?

[Хендар]

.