По данным исследовательской группы IHS, 150 североамериканских нефтяных компаний могут обанкротиться, если текущие цены на нефть — около 30 долларов за баррель — удержатся на протяжении года или больше. Deloitte оценивает потенциал банкротств в треть от всей мировой индустрии, но особый упор делает именно на США. Столь жесткие предсказания основаны не только на текущих ценах, но и на финансовых показателях компаний.
Как уже говорилось, большинство фирм застраховали себя от рисков обвала цен в 2015 году путем хеджирования. Но в 2016 году доля таких контрактов составляет только 15-20 процентов, а в 2017-м — стремится к нулю. Компаниям придется продавать нефть по реальным ценам, и доходы уже никак не покроют расходы и инвестиции, а долговое бремя будет расти.
Момент истины может наступить уже в марте, когда фирмам, работающим в отрасли сланцевой нефти, предстоит погасить проценты по кредитам и облигациям — 1,2 миллиарда долларов. До конца года сумма выплат только по процентам, без учета тела долга, составит для индустрии почти 10 миллиардов долларов. Эта цифра не будет снижаться до 2021 года, а денежный поток у компаний продолжает сокращаться.
В начале февраля Chesapeake Energy — один из пионеров сланцевой отрасли — заявила о необходимости реструктурировать более 10 миллиардов задолженности. Это известие немедленно обрушило ее акции, так что компании пришлось выступить со специальным разъяснением, что она не собирается банкротиться — во всяком случае, пока. У компаний помельче проблемы больше. Согласно исследованию Bloomberg, около половины всей текущей задолженности по отрасли приходится на НК с «мусорным» рейтингом.
Собственно, банкротства уже идут. С начала 2015 года разорились 48 компаний, их суммарный долг составлял 17 миллиардов долларов. Это сравнительно небольшое количество мелких и средних фирм, владеющих максимум парой дюжин буровых. У действительно серьезных компаний, которые оперируют большими участками, все еще впереди. Игроки откровенно признают, что сейчас думают лишь о том, как выжить, и не задумываются об инвестициях в будущее.
Кстати, это еще одно объяснение тому, почему нефть продолжает поступать с месторождений почти в том же объеме, что и на пике 2015 года. Участники рынка стремятся добыть как можно больше и продать товар по любым ценам, чтобы расплатиться с кредитами. Пока эта добыча не требует дополнительных вложений — есть смысл работать по максимуму.
Таким образом, прогноз о том, что эффект от снижения цен будет ощущаться на уровне добычи примерно с середины 2016 года, близок к реализации. К тому времени, во-первых, иссякнут многие скважины, дававшие львиную долю продукта в 2013-2015 годах. Во-вторых, крупные игроки начнут выходить из бизнеса, а при нынешних ценах конкуренты не будут спешить подхватить их упавшие знамена.
Тем не менее ожидать, что эти события поднимут цены на нефть по всему миру, пока рано. Международное энергетическое агентство (IEA) оценивает излишек нефти на мировом рынке в 2,6 миллиона баррелей в день по итогам 2015 года. По его же прогнозу спрос в 2016-м будет расти медленно — не более чем на 1,2 миллиона бочек в сутки. Таким образом от американцев требуется падение производства на 1,4 миллиона баррелей — при условии, что остальные производители не будут наращивать добычу, что сомнительно.
На недавней встрече нефтяных министров России, Саудовской Аравии и других ключевых стран было принято решение о заморозке уровней производства, зафиксированных в январе. А эти показатели уже выше, чем в среднем за 2015 год, — во всяком случае, в отношении России и Ирана. Последний и вовсе планирует в ближайшее время увеличить добычу на 700 тысяч баррелей. Это означает, что нефть в ближайшие месяцы, скорее всего, останется дешевой, усугубляя положение производителей по всему земному шару, но особенно — в Северной Америке.
