Годзилла-заводила
Гаджиев - головная боль офицеров и кумир поселковых пацанов. Они его прозвали Годзиллой. А еще - Роналдо, потому что он хорошо играет в футбол. И вообще, говорят, он веселый. Да уж. Веселить всех подряд парень из Дагестана начал еще на призывном пункте. Так ответил на вопросы военкоматовской анкеты, что его от греха сослали служить дальше некуда - на Кунашир.
«Образование? - Три класса.
Ваше отношение к воинской службе? - Отрицательное.
Что планируете делать после службы в ВС? - Пить, гулять.
Ваши увлечения? - Наркотики».
Полк в Лагунке - как раз для таких юмористов. Часть формируется призывниками по остаточному принципу. Кавказцев - сюда. Ранее судимых - сюда. Недоучек, доходяг - тоже в Лагунку.
А действие, едва не переросшее в вооруженную бойню, началось со дня рождения Годзиллы. Вернее, с одного из его гостей, 22-летнего красавца чечена. Роман Чакораев когда-то служил в Лагунке. А живет с матерью и младшим братом Рахимом в райцентре. «Служил» - это, конечно, сильно сказано. Так, приходил иногда в воинскую часть, надевал солдатскую форму, фотографировался в ней, как ряженый.
- Я не хотела, чтобы мой сын был рабом, - говорит мне его мать. - Подарки командирам носила, платила одному сто долларов в месяц, чтобы Рома мог быть дома, а не на побегушках у какого-то офицера.
Стрельба на поражение
День рождения Арсена Гаджиева гуляли в казарме.
Потом кто-то кого-то ударил. То ли Чакораев - дежурного, то ли наоборот. После этого был доклад подполковнику Касумову: «В части посторонний!» В ответ - приказ: «Задержать!»
(Добавление)
Чеченец уходил из части. Дежурный офицер выстрелил в воздух. Чакораев продолжал идти. «Стреляю на поражение!» Выстрел. Прямое попадание в левое легкое, полтора сантиметра от сердца. Пуля навылет.
Чудеса, но с этим ранением парень смог пройти еще метров двести. Добрел до квартиры командира медсанбата Салманова. И упал.
Доктор понял, что до Южно-Курильска раненого можно не довезти. И Романа на носилках потащили обратно в часть. К медсанбату шли сквозь бурлящую толпу солдат под вопли «Убили!», «Бей шакалов!» Несколько человек, «успокоив» кулаками дежурного и сломав по пути рентгенаппарат, прорвались в реанимацию. Салманову ничего не оставалось, как надеть на них белые халаты и смириться - черт с ним, пусть стоят смотрят за операцией.
Врачи спасли Чакораева от смерти. Но не в их силах было спасти честь офицеров и прапорщиков, получивших от разгоряченной солдатской толпы ссадины и фингалы.
Один их них сказал мне: «Память о том унижении для меня, как шрам. На всю жизнь».
«Картошку не чистить, полы не мыть»
В казармах Лагунки доминирует Дагестан - этакий сухой остаток после многократного просеивания призывников сквозь сито материковых военкоматов. Здесь служат представители многочисленных дагестанских народностей - аварцы, лезгины, даргинцы, лакцы, таты, ногайцы, кумыки...
Они сплочены мусульманской верой, обширным родством, землячеством. У них намаз и вековые традиции. У них - Коран, не позволяющий мужчине, гордому сыну Кавказа, чистить картошку и мыть полы. В том числе и в солдатской казарме, в столовой, в наряде.
Но вот вопрос - как все эти национальные особенности совместить с высшим законом воинской службы - Уставом?
- Это вообще не вопрос, - говорят офицеры. - Армия на то и армия, что все должно делаться по Уставу. Сперва Устав, потом традиции.
На словах-то оно так. А на деле... Как приходит срок мусульманскому празднику Ураза-байрам, так начпрод Ксенофонтов и обе поварихи пулеметно-артиллерийского полка в Лагунном встают ранехонько, до утренней звезды, и кашеварят, чтобы поспеть к первому намазу рядовых срочной службы из Дагестана. А уж в сам праздник в столовой пир. А грязную посуду потом моют солдаты других национальностей. Те, которые негордые.
Такие неуставные порядки были в полку не всегда. При командире в/ч Сергее Бондаре не то что дагестанцы - проверяющие и командные чины из вышестоящих штабов столовались из общего солдатского котла и строго по расписанию. Никаких тебе «священных праздников» и спецменю. Никаких намазов в ущерб боевой подготовке. Но ушел Бондарь, его сменил другой командир полковник Космачев, и прежние порядки стали рушиться. Зато крепчали «законы гор».