Президент рухнул с дуба
Есть в нынешнем молодежном сленге такое не вполне парламентское выражение: с дуба рухнуть. Так говорят о людях, с пафосом проповедующих общеизвестные истины. Оно невольно приходило на ум, когда Владимир Путин, открывая 30 мая очередное заседание совета при президенте России по культуре и искусству, делился с собравшимися своей озабоченностью по поводу состояния российской культуры.
БАТЮШКИ, какие возвышенные, правильные слова слетали с державных уст! Культурно-нравственные ценности и ориентиры составляют, оказывается, основу государственной самостоятельности России и являются базой для консолидации общества. А коренятся они, кто бы мог подумать, в наших народных традициях и в тех высочайших достижениях российской культуры, которые хорошо и широко известны и признаны во всём мире.
Как и подобает мудрому отцу нации, президент высказывал озабоченность не всегда образцовым поведением молодежи, наставлял ее развивать художественный вкус, учиться емко и образно выражать свои мысли и даже различать эмоциональные и художественные оттенки.Укоризненно покачивая головой, Путин констатировал, что молодежь становится, напротив, всё более прагматичной: вместо того чтобы слушать симфонии, увлекается западной эстрадной дребеденью и безвылазно сидит в Интернете, где, можете себе представить, лишь полпроцента информации можно отнести к культурно-просветительной.
Досталось на орехи и телевидению, которое, как выяснилось, “не всегда играет позитивную роль”, а на международных рынках хватает “абы что, только бы подешевле”. Ну и, конечно, речь шла о школьном художественном воспитании, которое — ай-яй-яй — находится, не поверите, на периферии учебного процесса, а то и переводится в сферу платных услуг. О библиотеках, фонды которых нищают...
При этом президент неоднократно цитировал собственное послание Федеральному собранию 2007 года, а порой возникало даже смелое предположение, что он вдумчиво, может, даже с карандашиком в руке, читал материалы недавнего пленума ЦК КПРФ, посвященного проблемам убийственного состояния русской культуры, нуждающейся не в поддержке даже, а в спасении.
Выступавшие на совете деятели культуры разубеждать президента не стали, а, пожалуй, лишь усугубили вдруг овладевшее ими беспокойство. “Если мы сейчас не найдем новые формы работы именно с позиции распространения образцов высокой культуры, мы потеряем завтрашний день, поскольку уже теряем сегодняшний”, — заявил худрук Александринского театра Валерий Фокин. Именно высокая культура, по его мнению, влияет на социализацию молодежи. Президент покивал головой, согласился.
И никто не встал, чтобы сказать настоящую, но такую колючую правду: да не вы ли, синьоры “властители дум”, вкупе с дорвавшимися до власти “реформаторами” сделали всё возможное, чтобы в надежде на собственные барыши бросить великую русскую культуру с ее гуманистической и социалистической традицией на рыночную помойку, не вы ли поставили на ключевые посты в руководстве культурным процессом швыдких и эрнстов, обеспечивших его оскудение и опошление? Поздно, сударь президент, снявши стране голову, плакать по волосам. Никакой другой культуры в России, отданной на растерзание духовным карликам, нет и при этой власти быть не может. Ее возрождение возможно лишь при коренном изменении социально-экономического и политического курса и, конечно, при другой “команде” в Кремле.
Владимир ВИШНЯКОВ.