...а теперь насчет того являемся мы еврожопой.... и кто туда тянет...


В одном из эфиров жидо РСН, в котором обсуждался ложно поставленный вопрос "Москва - европейский или азиатский город?", в общем потоке голосов, возмущающихся наступлением азиатчины в Москве, прозвучало мнение историка культуры из Ленинграда Марии:
"Исторически Москва, безусловно, европейский город. Вслед за Киевом это "мать городов русских". Так же, как и Ленинград, это европейская столица огромной страны, которая географически лежит в Европе и Азии, но исторически создавалась на основе европейских традиций: это христианство в восточном его изводе, то есть православие, это крестово-купольный тип храма, это мозаики, иконы, фрески. Это всё традиции, идущие из Византии, в общем-то, из античности. И когда из западного Ленинграда приезжаешь в Москву, то радуешься прежде всего облику русских храмов, которые даже большевики не до конца искоренили. Идёшь по улице, застроенной сталинской ампиром или конструктивизмом, и видишь перед собой вдруг вынырнувшую русскую церковку 15-го века и сердце буквально сжимается от умиления.
Но в последние годы Москву сознательно, как и Ленинград, превращают в евразийский город - в Орду, в Золотой Сарай. После краха советской идентичности нас пытаются превратить в евразийцев, хотя по сути мы европейцы. Нас пытаются заменить азиатскими народами. Потому что русские как европейцы могут потребовать себе прав, свобод, демократии, а нас хотят заменить покорными бессловесными азиатскими ордами, которые здесь же потом - и это наша подлая власть не учитывает - установят законы шариата. И меня пугает эта тенденция засилья орды с её грязью, азиатскими нарядами, её традициями бесправного несправедливого отношения между собой и с другими народами. И это делается сознательно... чтобы легче было управлять, манипулировать, а на фоне всего этого распиливать колоссальные бюджеты, устанавливать свои понятия и, соответственно, превращать великую русскую культуру как часть европейской христианской цивилизации в помойку некоей такой орды, которой мы никогда не были. Мы воевали с Ордой, мы освободились от неё, мы преемники византийской европейской традиции".
В словах историка культуры из Ленинграда сконцентрировано и ярко выражено распространённое ныне мнение о том, что "нас превращают в Орду, чтобы власти могли спокойно воровать и легко контролировать население", "нас, русских европейцев со свободами и правами, пытаются заменить азиатами без прав и свобод", "Запад - наш идеал и дом, Восток - ордынская помойка". Этот как бы патриотичный взгляд, на самом деле, густо замешан на западно-капиталистьной парадигме и основан на исключительно европоцентричном подходе и к всемирной истории (в том числе истории культуры), и к современности. Он буквально дышит ненавистью к Востоку, к азиатчине, которая выставляется дикой, бесправной, жестокой, грязной, чему противостоит якобы чистый культурный высокоразвитый Запад.
По сути, историк культуры из Ленинграда, по большому счёту, тезисно сформулировала основы европейского фашизма и расизма - того самого, который учит с беспримерной силой ненавидеть всё непохожее на его эталон, всё инородное и "не чистое". Того самого, который прошёлся по всей планете земля и везде оставил горы трупов и выжженные напалмом поселения аборигенов, не достойных даже презрительного взгляда.
Всё это звучит в гневном голосе Ленинградского как бы интеллигента. Но звучит - что примечательно - в сочетании с умильным отношением к русским церквушкам 15-го века, которые, как и вся русская культура, именно тем и самобытны (и это прекрасно известно любому культурологу), что сочетают в себе духовные начала Запада и Востока, творчески переработанные русским началом. С постоянными ссылками на восточное христианство и Византию, которая как раз и служила альтернативой Западу с точки зрения соборности и равноправия народов, симфонии разных кровей, душ и культур. Запад, изначально помешанный на своей исключительности и превосходстве над грязным Востоком, ненавидел Византию в том числе за эту его открытость и наплыв инородцев. Россия переняла византийский дух открытости и христианского равенства народов, и во многом благодаря этому сама стала континентом. Раскинувшись от Балтики до Тихого океана, Россия обрела уникальный опыт построения цивилизации и империи, основанной не на насилии главного народа над второстепенными, а на духовном окормлении и единении всех народов под предводительством русского народа.
Внутрироссийским западникам, преимущественно столичной европеизированной богеме, это всегда было наиболее отвратительно и непонятно. Вспоминается Бунин в революцию 1917 года, когда он с такой же ненавистью писал о русских простолюдинах, называя их чудью и меря, и буквально с животной ненавистью описывая их азиатские скулы и глаза: