Сталин был добрейшей души человек.
Для сравнения, американцы всех японцев в США (и даже полуяпонцев) заперли просто в концлагеря.
Так что немцы в СССР в 1941-1945 жили на , можно сказать, почти полной свободе. Ведь в войну даже русским даже для поездки в соседний город надо было брать пропуск.
Чеченцев же по доброте душевной, вместо расстрела 85% чеченцев мужского пола за массовое дезертирство и измену, боевые действия за Гитлера, просто выселил за морюшко.
Иначе бы соседи чеченов их вырезали за 2-3 ночи. По законам гор. По законам войны. По законам борьбы с массовыми предателями.
Не менее романтичные (только обратным знаком) объяснения мотивов депортаций народов мы встречаем у просоветски настроенных историков, считающих, что депортации были наказанием за реальные преступления, совершенных национальными меньшинствами во время войны. «Депортация была наказанием народа на солидарной основе (на принципе круговой поруки) за вину части мужчин, - считает С.Г. Кара-Мурза. - Этот тип наказания, тяжелый для всех, был спасением от гибели для большой части мужчин, а значит для этноса. Если бы чеченцев судили индивидуально по законам военного времени, это обернулось бы этноцидом - утрата такой значительной части молодых мужчин подорвала бы демографический потенциал народа».
На мой взгляд, принимая решение о депортации, Сталин и его окружение руководствовались гораздо более прагматичными соображениями. Депортации в отдаленные районы страны подвергались этнические общности, значимая часть представителей которых либо сотрудничала с противником, либо уклонялась призыва в Красную Армию. Однако решение о депортации народа принималось не только на основе данных масштабном сотрудничестве с врагом, повстанчестве и дезертирстве. Еще одним непременным условием принятие решения о депортации был общественного развития народа. И карачаевцы, и калмыки, и чеченцы, и ингуши, и кабардинцы, и крымские татары к тому времени представляли собой традиционные общества, с сильными родо-племенными связями. Это делало крайне трудным индивидуальное выявление и наказание коллаборационистов, повстанцев и дезертиров, которые всегда могли рассчитывать на помощь от своих родственников.
Иными словами, решение о депортации народа в Кремле принимали тогда, когда, во-первых, были уверены (обоснованно или необоснованно) в наличии среди представителей этого народа значительного числа коллаборационистов, повстанцев и дезертиров, и, во-вторых, когда из-за традиционной структуры общества не имели возможности покарать преступников в индивидуальном порядке. Кремль не ставил перед собой ни задачи уничтожить какой-либо этнос, ни задачи сохранить его от уничтожения. Все было гораздо проще и прагматичнее: в условиях войны Кремль вполне обоснованно считал необходимым наказание коллаборационистов и повстанцев. В случае, если наказание в индивидуальном порядке оказывалось невозможным, в ход шло коллективное наказание — депортация.
Тот факт, что начало подготовки депортаций «возмездия» по времени совпадает с выходом совместной директивы НКВД и НКГБ СССР № 494/94 (о которой я писал уже много раз), подтверждает это предположение. В Кремле одновременно определили порядок индивидуального наказания для коллаборационистов и приступили к подготовке депортации тех, кого в индивидуальном порядке наказать не могли.
Вот как-то так."
http://a-dyukov.livejournal.com/613514.html"Депортации народов, 1943 - 1944: мотивация
