КОММЕНТАРИЙ ДНЯ: Кирилл дошел до атомов, призвал благоговеть перед дырами, но наткнулся на возрождающийся дух диссидентства
Сегодняшние студенты, как и молодёжь вообще, - самая аполитичная часть российского общества. И это сущая правда. Но при этом - далеко не вся.
Логика социальных процессов напоминает действие химического закона сохранения массы веществ. То есть отсутствие чего-то в одном месте социума предполагает его избыток в иных сферах общественной жизни. Та же аполитичность с лихвой может возмещаться, кстати, повышенной религиозностью. Однако, и с этим в России (при декларируемой восьмидесятипроцентной православности) тоже не всё просто. Молодёжь, несмотря на тихую радость батюшек, умиляющихся от лицезрения появившейся в последние годы на их приходах разновозрастной паствы, не является примером институционально-религиозного поведения для других возрастных групп. Даже в самой православной области России - Белгородской (как показал опрос 2007 г., результаты которого являются базовыми для стратегии Миссионерского отдела РПЦ МП) - "во всех возрастных группах, за исключением пенсионеров, активно формируются индивидуалистические установки: лишь 13 % опрошенных согласны с суждением, что надо работать на благо страны, а не только на себя".
При общем кашеобразном религиозном мировоззрении молодых людей в массе своей они совершенно искренне считают себя православными и, разумеется, за отсутствием примеров других юрисдикций перед своими глазами, приверженцами РПЦ МП.
Такая не связанная с реальной Церковью идентификация считается в РПЦ МП надёжным потенциальным ресурсом некоего будущей церковной институциализации. Хотя в более или менее "естественных" условиях последних 15-20 лет процесс воцерковления молодёжи проходил довольно туго, в "титульной Церкви" весьма распространено убеждение, что в православном окружении, да ещё с применением "административного ресурса" дело обязательно начнёт спориться. В светских вузах по просьбам епархий РПЦ МП – настоятельным и не очень - наиболее рьяные ректоры без какого-либо осмысления современных зарубежных альтернатив (например, получившего всеобщее распространение обустройства богослужебных помещений с поочерёдным совершением в них ритуалов разных вероисповеданий) стали открывать церкви одной-единственной юрисдикции. И это в признаваемой российской властью поликонфессиональной стране! Между прочим, в официальной современной политической лексике России из двух этих терминов - "светскость" и "поликонфессиональность" - предпочтение явно отдаётся второму. Более того, историческая поликонфессиональность Россия является предметом гордости административно-управленческого, а, значит, иполитического класса РФ.
Вместе с тем, политический режим "суверенной демократии" всячески поощряет молодёжную аполитичность в самом что ни на есть её базовом смысле, чего, как отмечают аналитики, не было даже в СССР (другое дело, что власть в советское время приветствовала только одно "правильное" понимание политики).
Таким образом, студентам (молодёжи), вытолкнутым из политики, власть вместе со стремительно огосударствливающейся Церковью предлагают приобщиться к политике, правда, в неком "духовно-нравственном" измерении. Перспектива, если разобраться, не шуточная.
Однако нынешнюю российскую молодёжь её положение вполне устраивает, в массе своей она разделяет установки "суверенной демократии". Так что из стремления быть подальше от политики и власти, уж никак не следует желание оказаться в объятиях огосударствливающейся Церкви.
Да, среди молодёжи существуют разного рода политически определившиеся группы - от откровенно провластных, карьерных (чьи масштабы и влияние по сравнению с советским периодом существенно ограничены) до откровенно оппозиционных разной идеологической окраски.
Так что "движение подписантства" за удаление церковного символа с территории вуза с акцентом на политический и идеологический нейтралитет, начатое студентами МИФИ, имеет гораздо больше шансов быть понятым и среди студенческой молодёжи, и в "большом" обществе, нежели стремление ректората соответствовать нынешним новомодным начальственным стандартам.
Кроме того, МИФИ - вуз явно не простой. В отобранных для поддержки талантов в лучших университетах-инкубаторах сам собой начнёт, а, может быть, уже и начал культивироваться отличавший тех же ядерщиков советского времени дух свободы и, разумеется, диссидентства во всех его возможных проявлениях.
Михаил Жеребятьев,
для "Портала-Credo.Ru"
