ЭПИТАФИЯ
Там слова
Рваной бумагой
Свисают из труб
Водосточных извилин
И несказанных мыслей
Бесплатной отвагой
Разомкнутых губ
Крик мёртвый подпилен
Узнать лицо в тумане трудно.
Лицо не видно в темноте.
Орган мурлычет что-то нудно
И звуки тонут в пустоте.
Слова потерянных мгновений,
Минуты не свершённых встреч.
Я не услышал откровений,
Ты не посмел слова извлечь.
Титаны слушают поэтов,
И если песня им в хвалу,
То кинут парочку букетов
И со стола дадут халву.
Поэт титану канарейка,
Ему цена – на рубль пятак,
Его слова – с водою лейка:
Пусть орошает мыслей злак.
Поэт один сидит в печали,
Ему слугой никак не быть,
Ведь для него иные дали,
В которых он доволен жить.
И если светлая планета,
Бывает чёрной в ясный день,
Кто вспомнит мёртвого поэта.
И кто его увидит тень?
На камне места очень много.
На камне стёрты имена.
От камня узкая дорога
И без вины живым вина.
Ты был поэтом, словом чести,
Героем сказочных боёв,
Тебе несут дурные вести,
На камне надпись: Гумилёв.
И если чёрная расплата,
И если жизнь равна стихам,
То сердце не сошьёт заплата,
На камне надпись: Мандельштам.
Слова везде, всегда верны,
Слова верны, как хлеба корка.
Кроя заточены, больны,
Под камень лёг Гарсия Лорка.
Поэт и странный человек
Исчез в тиши дорог,
За что его жестокий век,
К чему ты дик и строг?
И в северном чужом краю,
Где льдом сковало грусть,
На камне встретила зарю,
Строка – Васылий Стусь
И вот туман в рассветный час,
Кресты и пустота,
Кто скажет нужное за вас:
Под камнем – маета.
И слово там
Обнажённой
Хребтовой бумагой
Пустым звуком
Несказанной
Непроизнесённой
Непонятной
Злаком
Никогда не вызревшим
Стуком.
