Не было такого шрифтовика в России, который бы мог придумать такую гарнитуру, как "влёсовица", что косвенно свидетельствует в пользу подлинности "Книги Велеса".
Был один такой шрифтовик! Хотя немногие об этом знают... ?*>
Как известно, "Книга Велеса" ведёт своё происхождение от известного фальсификатора истории России Сулакадзева.
Достаточно подробно фальсификации, сделанные Сулакадзевым, анализировал Ю. Лотман:
Воспользуемся примером, приведенным Лотманом, который дает возможность получить представление о «подлинном» тексте «Гимна Бояну» и его переводе.
Меня видоч косте зратаивъ Отличный самовидец сражений
Ряду деля славенся стру Для ради престарелого Славена
Оже мылъ мне изгоив И ты возлюбленный новопоселенец
Ладиме не переч послухъ Подлаживай, без противности слушателям.31
Данный образец «рунического» текста красноречиво показывает, что в нагроможденных здесь псевдоанахронизмах, образованных от корней славянских слов, бесполезно искать какой-либо смысл. «Рунический» текст, по замыслу Сулакадзева, должен был подтвердить древность «Гимна Бояну» — чем темнее, непонятнее такой текст, чем больше в нем заумных слов, искусственных архаизмов («удычь», «кон уряд умыч кипня», «Очи вды кнен клу точи» и т. д.), тем более древним должен представляться источник. По словам Лотмана, древность памятника, в понимании Сулакадзева, состояла не просто в непонятности его текста для читателя нового времени, а в принципиальной непонятности.
Первым направлением его так называемого «творчества» стало «препарирование» текстов. Оно заключалось, прежде всего, в том, что подлинные рукописи снабжались пространными записями «владельцев» на полях, различными приписками, случайными заметками, которые могли бы указать на древность книги или на дату ее создания. Почти всем рукописям «устанавливалась» точная дата (но фальсификатор не всегда понимал, что время создания памятника и время составления рукописи, в которой живет памятник, могут быть различны). Так, например, при изучении описания библиотеки Сулакадзева, М.Н. Сперанский обратил внимание на «Временник» Георгия Амартола от 942 г., «Таинственное учение Ал-Корана» 601 г. К другим курьезам удревнения стоит отнести, например, запись Церковном Уставе XIII-XIV вв. о принадлежности его княгине Анне Ярославне, супруге французского короля Генриха I. На бумажной рукописи Каноник XVII в. сделана приписка о принадлежности ее в XII в. князю Игорю, на Хронографе в списке XVI в. он сфальсифицировал запись о ее создании в 1424 г., на бумажной рукописи XVIII в. «Сокровище известных тайн…» «выставлен 1600 г.» и т.п.
Другим направлением фальсификаторской деятельности, стало придумывание Сулакадзевым новых названий к давно известным древнерусским текстам. Так, например, Церковный Устав XV в. он разделил на три отдельных памятника и назвал: одну - «Вселетником», другую – «Уставником», третью – «Месяцесловом». Выделив из Церковного Устава «Вселетник» А.И. Сулакадзев «препарировал» его датирующей записью, в которой сообщалось, что книга написана иноком Ларионом в память пребывания в Печерском монастыре в 1050 г. Классический Каноник был назван «Распевником», Отрывок из Евангелия – «Приточником»; Сборник, состоящий из шести частей – «Шестоделом» и т.д. Но на придумывании нового заголовка фальсификатор не останавливался. Он еще «препарировал» тексты подобных книг различными приписками. Наиболее ярким из подобного рода «произведений» стал «Молитвенник князя Владимира», которым новгородский посадник Добрыня благословил в 999 г. князя Владимира и который князь в 1000 г. с дарственной надписью вернул посаднику. «Благословлю Владимиряю Добрыня в святемъ хрещении Василию» – гласит первая запись. «Вдаю сю свиту книгы стрыи нашему Добрыни на поминание мя грешна раба Божия…» – говорится во второй приписке.
