Александр МАЙ о написании стиха. 29.08.06.
Написать стихотворное произведение, значит противостоять страху пред мощной сущностью музы! Противостоять «огню» воссиявшему в сердце. Противостоять неистовому «бегу» сердечной деятельности. Спокойствие, величайшее сдерживание духа от взрыва эмоций, будь то психические или физические необходимости освобождения накопленной энергии. Лишь подобное возвышенное состояние даёт великие строки. Но как подойти к этому состоянию? Только сильный духом, вдумчивый, тонко мыслящий человек способен на это деяние. В чем же заключён секрет формирования в человеке подобного типа состояния. В величайшей, не без воли Бога подготовке. Только так, либо с рождения, возможно, стать поэтом, начиная подобную деятельность с простых, случайных строк высказывающих Вашу влюблённость, ли иное состояние психическое. Главное, в этом нелёгком деле, удержаться на острие сознания, не скатиться в пропасть заболевания или надменности, что в принципе одно и то же. Отличие начала творческого пути с рождения от иного начального периода велико, как не познанная жизнь в юном сознании, с человеком, преодолевшим падения от всяких предательств, унижений, оскорблений ценностей индивидуума, клинических смертей. Преодоление потерь сравнимых лишь с самой, единственно важной ценностью, жизнью. Такое состояние сравнимо лишь с рождением ребёнка, новой жизни.
Мощь сущности музы заключена в неиссякаемой широте возможностей на стихотворном поприще. Не осознавая это, мы часто говорим о том, что сегодня не о чем писать, тем самым признаёмся в своём бессилии пред указанной силой. Искушение, именно оно, иногда заставляет писать «бред» принимаемый лишь близкими слушателями, но не дающее в апогее права называться поэтом в смысле выше сказанного. Искушение, притягательная черта поэзии. По этой причине, научиться качественно, излагать мысль в стихотворной форме практически не подвластно обывателю, не преодолевшему указанных ранее подобного рода тяжб, и не удержавшему сдерживание духа «на острие бытия» в процессе становления, взросления человека как поэта.
Конец августа, и словно новая жизнь охватывает дух твой. Словно в школу идти завтра придётся. Необыкновенно и совершенно непонятно к чему сии воспоминания человеку, прошедшему курс общеобразовательной школы двадцать пять лет назад. И при чём здесь то, что отзывается в памяти лишь тумаками от сверстников и пропущенными уроками по болезни, и застоявшимся запахом столовой, где пекут очередную партию пирожков к обеду?! К тому, что ты ещё как ребёнок первоклашка в литературной среде, в обществе состоявшихся авторов современности. Может и не первоклашка, но факт осознания потребности к учёбе, с приближением первого сентября, охватывает всё сильнее и сильнее. И вот, ты поднимаешься по ступеням до боли знакомого учреждения, открываешь двери и…
Тебя обдаёт неким тонким запахом книг, запахом знаний вперемешку с остатками визуальных ощущений былого действа. Ты мал, скорее ты слаб пред тенями в образах рисованными монстрами, обитающими этажи этой школы и чем-то тёплым, притягательным, родным и человечным, в полном смысле этого слова. Школы новейшего, более возвышенного состояния духа. Как вести себя, с чего начать и как проводить своё становление в этом учреждении знаний?
Мощь. Величие этой школы в три этажа пугает слегка. Да, именно в три, как из детства этажа. Ребята круг, словно тени. В одной из аудиторий музыка звучит, хор исполняет простенькую песенку. Дверь чуть приоткрыта. Преподавать играет на пианино одной рукой, другой дирижирует перед учащимися.
Во второй, учитель русского языка раздаёт листочки к написанию сочинения, и тут же выходят из соседнего класса счастливые ребята. Слышится: - Мне пять, а мне четыре.; По коридору, по паркетному полу восьмидесятых в класс литературы. А там первый урок. Я не решаюсь войти, словно опоздавший школьник стыжусь этого. Преподаватель кажется мне знаком. И я уже не осознаю себя учеником. Ах. Мы словно в одном классе учились и пришли сюда. Не в силах вспомнить имя. Это некий собирательный образ близкого человека лишь в сознании. Это некий единомышленник. Зачем?; спрашиваю себя. И почему на первое сентября экзамены и первый урок? Ах, нет. Вчера был май, сегодня уже сентябрь. Лето пролетело, словно камень плоский по волнам блинчиками пущенный и в реку, в реку сознания. Это волны, волны моего сознания разгулялись, показывая мне картины былого, далёкого и почему-то грустного времени. Но что происходит?! В коридоре меня подзывает другой учитель, зовёт идти за ней. Иду, думая, что натворил, ведь только вошел в школу и ничего не,… а тут, зовут. Иду, а в окне из коридора видна спортивная площадка, на ней ребята играют в футбол.
