Ну что мы, синьоры, всё про войну, давайте о чём нибудь лирическом.
Давайте лучше я перескажу вам исповедь своего товарища. Не изменю ни слова, ни интонации.
Говорят, Израиль тем и удивителен, что вобрал в себя одновременно Восток и Запад, что в нем причудливым образом соединились европейский рационализм и тяга к левантийской неге. Но... Запад есть Запад, Восток есть Восток, и с места они не сойдут. Они могут сосуществовать почти рядом, они могут пересекаться друг с другом, и все равно оставаться чужими... Никогда жителю Рамат-Авива не понять всей прелести расположенного в нескольких сотнях метров от старой автостанции района Шапиро, где продавцы сидят не в лавках, а возле них, ведя неспешные разговоры со знакомыми, где прямо на улице могут поставить небольшой столик, чтобы, усевшись вчетвером или впятером, есть какое-то диковинное, ароматно пахнущее блюдо с мудреным названием... Восток - это иной стиль, иной ритм, иной образ жизни и, если вы хотите... нет, не понять, просто на мгновение прикоснуться к нему, то вам стоит отправиться на угол улиц Саламе и Месилат-Яширим и зайти в небольшой ресторанчик "Узбекистан".
Если честно, я уже давно искал в окрестностях Гуш-Дана ресторан с настоящей среднеазиатской кухней, один раз даже забрел в поисках такого ресторана в Петах-Тикву, но все, что я видел, было лишь жалкой пародией на те рестораны Ташкента и Самарканда, Бухары и Ферганы.
Впрочем, что ты дорогой Пашутка, знаешь о Ташкенте и Бухаре, кроме того, что Ташкент - город хлебный?! Что знаете вы об этих великих городах, в которых в свое время жили величайшие мудрецы и поэты и с минаретов которых бросались потом вниз головой еврейские юноши, отказывавшиеся принять ислам?! Бухара, Самарканд, Фергана... Комфорт и нега - две вещи, которые, как говорят, разложили армию Александра Македонского, завоевавшую пол-Востока, чтобы в итоге сдаться на милость побежденных. Комфорт и нега охватывают вас, как только вы усаживаетесь за дальний столик , причем совершенно не имеет значения, заскочили ли вы сюда на полчаса в обеденный перерыв или пришли вечером, чтобы забыть на некоторое время о всех своих проблемах и поговорить о вечном. А дальше... Дальше начинается знакомство с удивительной восточной кухней, которая не оставляла равнодушным ни одного европейца, побывавшего на Востоке в качестве гостя. Шурпа, лагман, сирканиз - уже названия блюд несут в себе какую-то волнующую тайну, и прикоснуться к этой тайне можно только после того, как перед вами возникнет глиняный горшочек с этой самой шурпой, от которой исходит божественный запах пряностей и баранины, отваренной с крупным горохом. Впрочем, при желании можно заказать и лагман - с кусочками теста, которое до этого долго замешивали и растягивали руками - именно руками и ничем больше, потому что даже одно прикосновение скалки меняет его вкус...
Что там у нас дальше? Горячая колбаса из кишки, начиненная куриной печенью, легкими и сердцем, замечательные манты или рыба по-бухарски? Все это действительно удивительно вкусно, и все-таки ни одно из этих блюд не является "королем" восточного стола. Плов - вот имя этого короля, то блюдо, на котором проверяется искусство повара и которое с каким-то особым торжеством подается на стол.
- Чем отличается узбекский плов от, скажем, азербайджанского или туркменского? - спросил я владельца этого волшебного места.
- Тем, что плов - это чисто узбекское блюдо и по-настоящему готовить его могут только в Узбекистане, - не моргнув глазом, ответил он, и мне мгновенно вспомнилась притча о семи городах, оспаривающих право быть родиной моллы Насреддина.
Впрочем, мне не остается ничего другого, как воздать должное плову, он действительно великолепен, и рис его рассыпается, как речной жемчуг, и отборные куски хорошо протушенной баранины фантастически гармонируют с морковью и кишмишом, создавая совершенно неповторимую симфонию цвета и вкуса...
И уже после этого нас ждут шашлык и люля-кебаб, приготовленные так, как умеют их готовить только на Востоке. Ах, как хорошо пьется под все это красное вино, которому воздавали в свое время должное и Хафиз, и Руми, и Хайям, и наш Иегуда Галеви... Как вообще легко произносятся под эти блюда самые высокие фразы, которые мы боимся произнести в иной обстановке, стыдясь показаться излишне высокопарными или сентиментальными!
Завершать всю эту божественную трапезу следует, разумеется, чаем. Крепким-крепким ароматным чаем со свежими фруктами и изысканной халвой с орехами.
Что с тобой, моя юная лань, отчего ты вдруг взгрустнула, и кусочек этой сладчайшей халвы застыл между твоими тонкими пальцами?! Что мне сказать тебе, если все на свете уже давным-давно сказано и мне остается только повторить:
Мне прибежище - двери твоей заветной проем,
Изголовие сна моего - на пороге твоем.
У тебя, кипарис, у нарциссов твоих я в плену.
Как безмолвна ты, как безответна в величье своем.
Будь в поступках вольна, но влюбленных страшись обижать -
В шариате любви это смертным зовется грехом...