Вечный долг (крест?, зуд? (при врождённой чистоплотности), зов?) технаря – периодически циферкой бить по голове гуманитария, иначе тот в своих мечтах и фантазиях заберётся на такие небеси, что падать ему оттуда уже и не страшно, а сковырнуть его невозможно. Сегодня я решил сотрясти шнайдерову голову, не к ночи она буде помянута.
Кто помнит, в Теме «Загадок Цусимы больше нет?» Шнайдер приводил эпизод из «Цусимы», где утверждалось, что снаряд с броненосца «Орёл» угодил в «Ивате». Я тогда высказывал сомнение по этому поводу и приводил пример спора на Цусимских Форумах об авторстве того попадания. Сомнения – сомнениями, а расчёт – более весомый калибр при коррекционном воздействии на гуманитарное сознание.
Итак, кто же попал в «Ивате», «Орёл» или «Николай»? Ясно, что достоверно об этом мы никогда уже не узнаем, тем не менее, как и полагается в таких случаях, полезно оценить шансы. Напомню, что это вторая фаза разведки боем.
В Цусиме левый борт небогатовских кораблей стрелял по противнику примерно в 1,33 раза точнее, чем левый борт головных наших броненосцев. Отсюда, показывает расчёт, вероятность поражения броненосного крейсера «Ивате» артиллеристами с «Николая» равна 0,57, против 0,43 для моряков с «Орла». Это справедливо в том случае, если стрельба по «Ивате» велась только из двух орудий, по одному на «Орле» и «Николае».
Японский корабль шёл последним в линии к тому моменту, когда он появился на траверзе «Орла», и командир носовой 6-дюймовой башни левого борта л-т Славинский перевёл свой огонь на «Ивате», т.е. смело можно утверждать, что «Орёл» стрелял только из одного орудия. А вот перед «Николаем» в нашей линии шли ещё три броненосца отряда Фелькерзама и стрелять в иную цель, кроме «Ивате» его артиллерии было затруднительно. Уже при двух орудиях, стреляющих с броненосца «Николай» примерно в одно и то же время, вероятность попадания увеличивается до 0,73, и «Орлу» остаётся только 0,27.
