Кисуля!
Открой географический атлас и посмотри на район между Чёрным и Средиземными морями.
Если хорошо приглядишься, то увидишь, может быть, что Чёрное море отделено от Средиземного, Босфором и Дарданелами.
Ну а если прочитаешь историю РИ начала ХХ-го века, то узнаешь, что во время Русско-Японской войны Турция НЕ ПОЗВОЛИЛА пройти проливы броненосцам ЧФ, которыми хотели усилить Вторую Тихоокеанскую эскадру.
Ну и какая стратегическая ценность этой лужи?
Я тебе хотел тоже самое предложить.
Вот давай анализировать.
Бой у мыса Сарыч — боевое столкновение Российской черноморской эскадры с турецкими (немецкими) крейсерами «Гебен»[1] и «Бреславу»[2] 5 (18) ноября 1914. В силу плохой видимости бой свелся к 14 минутной перестрелке между линкором «Евстафий»» и линейным крейсером «Гебен». Гебен получил большие повреждения, однако, пользуясь преимуществом в скорости хода, немецкие крейсера в виду явного преимущества русской эскадры смогли уклониться от дальнейшего боя и ускользнуть от поражения.
Бой при Калиакрии
Понятно, что турецкому султану очень не по нраву пришлись победы Ушакова. Чтобы разбить ненавистного Ушáк-пашу (так уважительно называли Фёдора Фёдоровича турки), султан перебросил на Чёрное море флот из африканских владений под предводительством пирата-алжирца Саит-Али. Тот пообещал, что разобьёт русских, а самого Ушакова привезёт султану в деревянной клетке. Это его хвастливое обещание быстро разнеслось среди турецких моряков, а потом долетело даже до самого Ушакова.
Но одно дело — хвастаться, а другое — воевать. Ушаков напал на эскадру возле мыса Калиакрия, у берегов северной Болгарии. Первым же ядром с русского флагмана на алжирском корабле вдребезги разнесло верхушку мачты. Деревяшка от мачты отлетела в пирата Саит-Али, тяжело ранив его в подбородок. Окровавленный алжирский предводитель, не так давно желавший пленить Ушакова, был унесён с палубы в каюту.
Передавали, что наш адмирал, проходя в пылу сражения на своём корабле под самой кормой алжирца, прокричал ему по-русски: «Саит, бездельник! Я отучу тебя давать такие обещания!»
В этом бою Ушаков совершил невиданный по своей смелости манёвр — провёл свои корабли между стоявшей на якорях эскадрой турок и береговой батареей, палящей по русским изо всех орудий. Это было, конечно же, опасное решение. Но Ушаков никогда не рисковал просто так, наудачу. Атакованные с неожиданной стороны турецкие корабли не смогли вовремя перестроиться и были настолько стеснены, что из-за неразберихи начали даже стрелять друг в друга.
Лишь десять кораблей с большими повреждениями сумели уйти тогда от Ушакова. Жалок был их вид, когда прибыли они в столицу Османской империи город Стамбул: поломанные мачты, зияющие в бортах пробоины… В довершение всего корабль самого Саит-Али, войдя на рейд[8], начал тонуть у всех на виду и пушечными залпами просить о помощи. Турецкий султан был так напуган увиденным зрелищем и известием о сокрушительном поражении своего флота, что немедленно поспешил заключить мир с Россией. Отныне Чёрное море снова стало русским.
Кампания на Черном море очень отличалась от сражений в Средиземном море или в Арктике. Эта война велась силами малотоннажного флота, в основном это были торпедные катера и эсминцы. Частые, но мелкомасштабные десантные операции, установка минных заграждений и траление фарватеров составляли картину черноморских боевых действий. Морские подразделения Люфтваффе в основном выполняли разведывательные задачи, следя за тем, чтобы Советы не обошли морем позиции войск Оси. Помимо этого, самолеты морской авиации оказывали неоценимую помощь боевым кораблям, подорвавшимся на минах и торпедированным советскими субмаринами.
И это пока так. Побыструхе что нарыл. Так что твой звиздёш о никчёмности Чёрного моря не состоятелен. 