Для большинства наших детей убить какую-нибудь ящерицу, жучка, паучка – одно удовольствие. Как-то раз, работая охранником в еврейской религиозной школе (йешиве), я, на свое несчастье, оказался свидетелем одной премерзкой гнусности, порожденной «эффектом веры» еврейского религиозного воспитания. Я не особенно сентиментален, да и никто тогда, в принципе, не хотел лично меня обидеть или сделать мне гадость, но этот случай надолго испортил мне настроение. Я и сейчас не могу о нем вспоминать без содрогания.
Один из учеников йешивы, из тех, кто стоит на хорошем счету в глазах учителей, «правильный» такой, с пейсами и в кипе, вежливо попросил меня разрешить ему выйти за ворота школы, неся в руках какой-то предмет, завернутый в тряпку. Я поинтересовался, далеко ли держит путь сударь (ученикам запрещено выходить за территорию школы без разрешения администрации). Он объяснил мне, что несет черепаху, чтобы выбросить ее в мусорный контейнер, и это велел ему сделать сам рав. Видимо, кто-то из детей незаконно принес в класс живую черепаху, чтобы поиграть с ней на перемене, а «благонравный» рав решил немедленно пресечь это безобразие. Я, увидев эту симпатичную черепашку (таких часто можно встретить в лесах в окрестностях Иерусалима), говорю ученику: «Нет, ты эту черепаху в мусорный контейнер не бросай, а отпусти ее вон в тот палисадничек, на травку».
Ученик как будто бы послушался моих слов и понес черепаху в палисадник, но, вместо того, чтобы положить ее на землю, он, со звериным выражением на лице, с размаху швырнул ее в каменную стену. Послышался хруст черепашьего панциря. Тут я не сдержался и закричал на ученика на иврите: «Ма ата осе, бен зона?» (что ты делаешь, сукин сын?». В это время в дверях школы появился рав и стал выговаривать меня, как, мол, я смею разговаривать с учениками такими грубыми словами. Я ему говорю: «А как вы смеете воспитывать таких садистов?». – «Они, – говорит, – не садисты, а нормальные еврейские дети, хотя шалят порой, но взрослые евреи не только не убивают черепах, а вообще никогда не прикасаются к нечистым животным.
Оставив дискуссию с равом, я пошел посмотреть, что сделал этот «праведник» с нашим «нечистым животным». Оказалось, что черепаху он таки не убил, ибо был слишком физически хил для этого. Бедняжка оставалась лежать на том же месте, куда ее бросили, и не двигалась, только слегка высовывала мордочку и периодически открывала ротик. Может быть, она так пыталась кричать, но голоса ее слышно не было. Она не могла никого ни ужалить, ни укусить, ни как-либо отомстить за себя. Кому какое теперь до нее дело, у «верующих» другие заботы. Ну а что же дети? – С ними тоже все «нормально» – поигрались, поразвлекались, а теперь можно и убить.