ОТКРЫТОЕ ПИСЬМО ГЕНЕРАЛА М. КРАСНОВА
Через несколько часов меня переведут в лагерь, возложив на меня ответственность за проступки, которых я не совершал. На обвинения, несправедливо выдвигаемые против меня, я неутомимо выдвигал аргументы, доказывающие мою невиновность.
И я повторяю их сегодня, когда меня несправедливо лишают 10-ти лет моей личной свободы.
Я никогда не знал сударьа Сандовала, никогда его не арестовывал, никогда не "похищал" и не лишал его жизни, как меня в этом обвиняли.
Не было приведено ни одного доказательства, опровергающего вышесказанное и которое было бы принято к рассмотрению объективным судом. Только предвзятость, голые домыслы, подозрения и, помимо этого, по-видимому, какая-то злобная потребность публично унизить и опозорить немногих из нас. Это останется на совести тех сил, которые сегодня несут политическую ответственность.
Государственные учреждения, общество в целом и влиятельные лица, которые еще вчера оказывали нам особое внимание, подхалимски льстили, награждали орденами и лицемерно аплодировали нам, отправляют сегодня меня и других солдат в лагерь.
Сегодняшние власти отправляют меня не в тюрьму, а в настоящий лагерь для политических заключенных, где мы должны будем пребывать в унижающем и оскорбляющем наше достоинство заключении. Мы - несколько солдат, которые в те времена были молодыми лейтенантами и прапорщиками, последним звеном длинной и сложной цепочки военной иерархии.
Все солдаты, за редким исключением, следовали во время событий 1973 года и позже приказам, инструкциям и методам, которые вбивали нам в головы государство, его политические органы и средства массовой информации. Сегодня все это обернулось для нас и для наших ни в чем не повинных семей тяжелыми последствиями.
Кроме того, мы были искренне убеждены в необходимости применения насилия государством против иррегулярных вооруженных групп (герилья), как это было закреплено положением о национальной обороне с 1960 года. Это была наш долг, не считаться с которым никто не имел права. К тому же это соответствовало тому, что недвусмысленно признавалось тогдашними демократическими властями (1960 - 1969 гг.) и к выполнению чего они нас призывали.
Вооружение, техника, люди - все это было предоставлено нам, военным, политическим руководством страны - уже за 10 лет ДО событий 1973 года. Цели и методы применения государственной власти в лице ее вооруженных сил были четко определены также до этих событий. Ежегодно составляемые планы боевой готовности Совета Национальной Обороны фиксировались с 1969 г. в письменной форме.
Политика властей с 1960 года ввергла страну в беспримерный социальный, моральный, культурный и институциональный кризис.
Эта политика и привела к взрыву ненависти и насилия, сдержать которое тогдашние власти оказались не в состоянии.
Уже перед этой катастрофой политическое руководство поставило перед армией задачу последовательной борьбы с ведущейся против страны партизанской войной, охватившей к тому времени всю Южную Америку, в том числе и Чили.
Эта иррегулярная война ожесточила идеологическую борьбу, привела к росту мыслепреступлениеа и уничтожению демократии в большинстве латиноамериканских стран. Часть "организованного" населения, примерно 50 % от всего населения Чили, приняло решение о применении насилия и оружия, чтобы решить этот конфликт в свою пользу. Оно исходило из того, что существующая "буржуазная демократия" не в силах этого сделать.
