Продолжение
ТРАГЕДИЯ РУССКОЙ ОБЩИНЫ
В-третьих, к расправе над русской молодежью привлекли русских же полицаев – женщин и мужчин. Я лично был свидетелем того, с каким остервенением русские женщины в полицаев жилетах – чьи-то невесты, жены и матери – вовсю давали волю и эмоциям, и рукам, и ногам. Теперь они повязаны родной им кровью. Утром 27 апреля с полицаев жилетов внезапно исчезли бирки с именами, но было уже поздно. В ночь на 28 апреля обе стороны уличного конфликта, вкусившие крови и насилия – полицаи и мятежники, – насыщали чувство мести. Берусь утверждать, что сделано это было намеренно, это еще один государственный клин, безжалостно загнанный в тело русской общины.
В-четвертых, изрядная доля вины за таллинские события лежит на «русском буржуе», т.е. на тех эстонских предпринимателях, которые относят себя к «русским». «Русские буржуи» часто берут на работу эстонцев только для того, чтобы избежать проблем с языковой инспекцией. Русским работникам платят меньше, чем эстонцам, причем основная часть зарплаты идет в конвертах, что существенно отражается на социальном страховании и пенсиях по старости. «Русский буржуй» в Эстонии – категорический противник профсоюзов. Он финансирует радикально настроенных эстонских политиков и политические партии, откровенно демонстрирующие русофобию, чтобы таким образом купить личное спокойствие и благосостояние.
Все эти бесчисленные сифы, берманы, савенковы, куташевы, нефтяные и газовые транзитчики и иже с ними элементарно не могут скинуться на постройку православного храма в Ласнамяэ, но исправно дают деньги и реформистам, и республиканцам, и Союзу отечества. «Русскому буржую – позор!» – вот, что должно стать лозунгом текущего момента. Не нравится профсоюз – получи забастовку по полной программе! Вот он тот урок, который должны извлечь из эстонских событий русские общины Латвии и Литвы.
Сегодня так называемым «русским лидерам» уже нельзя выходить к русской общине с испуганными лозунгами, призывающими выдавливать созревшие прыщи («Вернуть Бронзового солдата на место!», «Второй государственный язык – русский!» и т.п.) Лечить нужно саму болезнь, посему лозунг текущего момента – «Долой сегрегацию по национальному признаку!»
В-пятых, восстановление Бронзового солдата на военном кладбище не принесет желанного успокоения. Конечно же, люди придут и на оскверненный холм Тынисмяги. Тот, кто принимал решение о сносе памятника, не знает русской поговорки «Свято место пусто не бывает». Проблема не в том, что святое место займет кто-то другой, а в том, что святость неизбывна и не утрачивается после распилки памятника и эксгумации захоронения. За шестьдесят лет холм Тынисмяги стал как бы намоленным местом. И это ощущение невозможно разрушить с помощью дубинок и бульдозеров.