Это был худощавый блондин с приятным лицом, он держался скромно, когда однажды, солнечным днем, подошел со свои чемоданчиком к воротам царства смерти. Его звали Герберт Флосс и он был специалистом по сжиганию трупов...
На следующий день был сложен первый костер и Флосс открыл тайну, как делал костер. Он объяснил, что не все трупы горят равномерно. Есть хорошие и плохие трупы, огнестойкие и легковоспламеняющиеся. Искусство состояло в использовании хороших трупов для сжигания плохих. Судя по его опыту, - очевидно, весьма богатому - старые трупы горели лучше свежих, толстые лучше тощих, женщины лучше мужчин; дети горели лучше мужчин, но хуже женщин. Из этого следовало что лучшими были старые трупы толстых женщин. Флосс откладывал их в сторону наряду с мужчинами и детьми.
Когда было вырыто и рассортировано около тысячи трупов, занялись их укладкой, причем хороший горючий материал клали вниз, а плохой - наверх. Флосс отказался от предложенной ему канистры с бензином и приказал принести дрова. Спектакль должен быть безупречным. Дрова положили под колосниками маленькими кучками, как в лагерном костре. Наступил нужный момент. Флоссу торжественно вручили коробку спичек, он нагнулся, поджег первую кучку, потом вторую и, когда дрова наконец запылали, проследовал своей оригинальной походкой к офицерам, ждавшим в некотором отдалении.
Пламя разгоралось и вот уже добралось до трупов, сперва как бы боязливо, но затем охватило их сразу... Вдруг костер запылал ярким пламенем. Пламя рванулось ввысь, поднялись облака чада, раздался сильный треск, лица мертвецов исказились, мясо стало лопаться. Адское зрелище. Даже эсэсовцы на минуту окаменели и молча взирали на чудо. Флосс сиял. Разжигание костра было лучшим моментом в его жизни...
Это событие надо было отметить. Принесли столы, поставили их напротив костра и наставили бутылок со шнапсом, пивом и вином. День клонился к ночи и высоко пламя костра казалось отражается в вечернем небе, тогда как на горизонт закатывалось великолепным заревом солнце.
По условному знаку хлопнули пробки и фантастический праздник начался. Первый тост был за фюрера... Экскаваторщики вернулись к своим машинам. Когда эсэсовцы с шумом поднимали бокалы, машины пришли в движение: стальные стрелы резким движением пошли вверх, изображая ответное нацистское приветствие. То был сигнал. Мужчины десять раз вскидывали руку и каждый раз звучало "Зиг хайль!" Ожившие машины отзывались на приветствие людей-машин и воздух дрожал от здравиц фюреру. Празднование длилось до тех пор, пока костер не потух После тостов начались песни, зазвучали дико-страшные песнопения, полные ненависти, мерзкие песни в честь вечной Германии
(«Треблинка» Жан-Франсуа Стейнер. Из предисловия к этой книге - Симон де Бовуар)
*
Юля – комментируй.