Сексуальное становление обычного советского мальчика
Разбор полётов у сексолога
Читал я это где-то давным давно в интернете. Дословно уже не помню и поэтому пересказываю своими словами.
ПродолжениеКак-то с реанимации к ним в отделение перевели девочку лет шести-семи и поместили её отдельную больничную палату, где она некоторое время лежала совсем одна. Группа хулиганов-сорванцов (на один-два года постарше героя нашего повествования) как-то прознала что она сейчас совсем одна больничном палате, что она сейчас спит и что она под одеялом совсем полностью обнажённая. Собравшись все вместе во главе со своим вожаком заводилой и забиякой, мальчиком лет десяти а может одиннадцати, в больничной палате где лежал этот мальчик они начали обсуждать и планировать что им сейчас делать с этой девочкой (собрались в его больничной палате, потому что эта девочка /так уж получилось/ лежала в своей совершенно пустой палате рядом по соседству; мальчик в это время был в своей палате один, остальные лежащие там мальчики и девочка ушли на процедуры, а этот мальчик со своих лечебных процедур уже вернулся). Конечный их план был таков. Незаметно проникнуть в её палату, осторожно закрыть за собой дверь, резко набросить ей одеяло на руки и голову (чтобы не могла никого видеть и не могла ничего сделать руками), один или двое фиксируют одеяло (чтобы она не могла его сбросить) и через одеяло зажимают рот, чтобы не слышно было её криков, по одному или по двое фиксирующих и максимально раздвигающих в стороны её каждую ногу, ну наконец один который у неё всё смотрит, трогает и целует, дальше меняемся. Сорванцы предложили этому мальчику поучаствовать в этом мероприятии вместе с ними, но он сильно-пресильно испугался как-бы чего не вышло и когда они пошли на дело достаточно долго лежал сильно сжавшись калачиком под одеялом. Данное сексмероприятие прошло у сорванцов на ура, было всё хорошо сделано как они планировали. Незаметно проникли в палату, осторожно закрыли за собой дверь, резко накинули на её голову и руки больничное одеяло, зажали через одеяло рот, зафиксировали и максимально раздвинули в стороны её ноги, ну и один очень пристально рассматривал, трогал и целовал её вынужденно широко раздвинутые половые органы. Дальше менялись. Тыкались они или не тыкались в её полностью обнажённые, широко раздвинутые и совершенно беззащитные половые органы своими эрегированными мальчишескими писюнами (вообще догадались или не догадались они это делать) и настолько хорошо, насколько правильно и самое главное насколько глубоко это всё у них получалось тайна сия велика есть ибо тот мальчик там не был и свечку не держал. По косвенным признакам (судя по последующему очень серьёзному разбирательству) у них скорее всего, пусть и не с первого раза, но всё очень даже правильно и очень даже по взрослому получилось (присовывали они ей, постоянно меняясь с друг дружкой на всю глубину её детско-девичьего влагалища ну или на всю глубину своих очень невзрослых детско-мальчишеских писюнов /герой нашего повествования понял это далеко не сразу, а много лет спустя через призму своего зрело-взрослого жизненного опыта {если бы они у неё только трогали, целовали и лизали, как это ими изначально планировалось, то не было бы тогда столь серьёзного и столь сурового последующего разбирательства [были бы тогда токмо душеспасильные и душещипательные беседы на тему того как крайне нехорошо мальчикам приставать к девочкам и тому подобная всякая прочая бла-бла-бла-бля]}/). Ну а после пошёл очень серьёзный разбор полётов. Врачи, врачихи, медсёстры и девочки-подростки как разъярённые фурии носились по отделению и опрашивали мальчишек на тему кто приставал к девочке, но так и не выяснили, ибо не пойман не вор. Несмотря на то, что круг возможных подозреваемых был определён приблизительно правильно, непосредственно участвовавшие вовсём этом мальчишки, несмотря на то что набросившиеся на них врачми, врачихи, медсёстры и прибывшие к ним на помощь девочки-подростки трясли их буквально как грушу, пошли в глухой отказ, проявили недюженную стойкость и очень твёрдо стояли на своём ("нас там вообще не было и мы совсем ничего не знаем"), девочка в силу того что её голова была закрыта больничным одеялом не могла никого опознать, ну а герой нашего повествования, единственный внешний свидетель, который всех их знал и мог опознать, их тогда не выдал из чувства мальчишеской солидарности. Идеальное преступление, одним словом.
продолжение следует