- 135 -
Лопасти винта Ми8-го еще поднимали снежную крупу, вертолет подскакивал на своих скатах, но Кузьма уже мужественно прижимал к груди поднос с хлебом-солью, матерясь втихаря и щурясь исподлобья на то, как они замедляют свое вращение и выдыхаясь опадают к земле.
Когда, наконец издав последний вздох, движок заглох и наступила звенящая тишина, он, мотая головой и стряхивая снег сделал пару шагов к агрегату. Дверца кабины открылась, из ее зева выпала металлическая лесенка и в проеме появилась фигура, напомнившая Кузьме, о том, что севера -северами, вольница -вольницей, но все когда -либо заканчивается. По короткому трапу спускался заспанный и от этого еще более суровый майор Ребров. За ним. как Гарант за Собчаком, с тремя баулами, цеплявшимися за стены проема, поеживаясь от холода в неуставных монки из крокодильей кожи, стоимостью в 3,5 месячных оклада, аккуратно, боясь поскользнуться, спускался капитан Смертя. Следом, гордая от осознания того, что "эти ихние севера" - курорт, по сравнению с прибайкальскими пейзажами, а главное, морозами, слетела, практически зависая над ребристыми ступенями откидного трапа, то ли пархающая, то-ли пархатая агентесса АМАНа, она же старший лейтенант ФСБ, Лесса...
Затем, пара бойцов, лицом и статью напоминающая братьев Емельяненко, выволокли по ступеням, кряхтящего долговязого бандерлога, с холщовым мешком куклусклановца на голове. Ощущение было таким, что бандерлог уже ослеплен, поскольку униформа пиндорасистов содержала зримый изьян - дырочки глазниц на "кульке" отсутствовали, а отверстие для рта, скорее подходило бы для Гуинплена. Он часто и глубоко дышал, выпуская из этой "танковой щели" клубы пара...Последней, спускалась забытая всеми Лариса.
Кузьма, до мелочей продумавший всю легенду и о сменщике Афанасьиче и о беглом вражине - Врадии, внезапно растерялся и уперев огромный жостовский поднос в грудь будущего полковника, ни с того ни с сего начал петь "к нам приехал наш любимый...". Опешивший Ребров, машинально подхватил посудину, что позволило освободившимся рукам Кузьмы достать из глубин своего зипуна штоф крепленной наливочки и пару рюмок, которые он, утопив, в своей ручище умудрился наполнить всклянь, не пролив ни капли и истошным голосом проорав, "дай Бог, не последняя"....честно опрокинул сам, а вторую сунул под нос Реброву, словно мамаша касторку первоклашке. Тот зажмурился и сглотнул....
...Затем, Кузьма волевым усилием, выдернул поднос из уже замерзающих рук Реброва и скосил глаза на вкусно пахнувший каравай покрытый затейливым рушником, узор которого проглядывал сквозь тоненький слой свежего снежка. Откинув его на сторону Ребров, ожидавший встретить солонку, увидел притопленную в каравае плошку с медом. Радостно отломив кусочек он со всей своей пролетарской ненавистью обильно извалял его в липкой субстанции и зажевал с аппетитом. Тянувшиеся на запах хлеба члены "делегации"увидели только широкую спину Кузьмы, и услышали его призыв - "не хер мерзнуть, прошу всех в хату"...Уговаривать никого не пришлось. В дверях базы, Кузьма отдал же поднос с караваем, а сам развернулся к "дорогим гостям"..."Давайте, товарищи....швыдче, щас по чарочке, закусите с дороги и в баньку, а потом уже дела наши скорбные обсудим!"...последними, вслед за "куклусклановцем" зашли "братья Емельяненко"...Кузьма видел, как второй из них, прошелся по зипуну левой рукой, и как початый штоф перекочевал в его руку, но не решился возмутиться...Ребров же, развернувшись к ним лицом, сурово произнес: "свободны, прапорщики...", они нехотя развернулись и гуськом, иначе не прошли бы даже в широкий проем, почапали к вертолету. Кузьма желавший было возмутиться внезапно посочувствовал им...с другой стороны было жаль, что настойку сдобренную достаточно большой порцией клофелина забрали в качестве трофея эти гамадрилы. "Ну и хрен с ними, пущай выспятся наконец, тоже люди!" - нашел объяснение своим ощущениям начальник центра, главное, Реброва ненадолго хватит....Раздевшись с дороги чекисты, сняли капюшон с головы Бомбера, щурящегося от света мощных энергосберегающих ламп, в люстре над столом "штабного кабинета" - "Прошу всех к столу! ", произнес Кузьма. Осмотрев присутствующих он осторожно, заискивая, спросил у Реброва: "товарищ под...пол..майор, а в шифровке было написано 6 душ, а вас 5....кто-то заболел?"...
Засыпая Ребров слышал свой крик "Расзвиздяи!!! Где капрал жыдовский, этот...мать-перемать Шерутимов?", видел ужас и растерянность в глазах подчиненных...потом всё поплыло, он стоял на морозе босиком в кальсонах и слышал, как Сталин отдавал приказ отделению "синих шапок" состоявшему из 7 Лаврентиев Палычей : "за измену Родине и пособничество сионистскому врагу... отделение, пли!!!"