Вечным подругам детства
и физтешкам
в надежде на будущее
посвящается.
"Нашу песню", -- как сказал Пабло Неруда (кстати, большой жизнелюб, судя по его книге "Признаюсь: я жил"), -- "не задушишь, не убьёшь!" Например, фанатики Розенберга и Шикльгрубера уничтожили Минск -- но Люди его восстановили краше прежнего. Но пассаран, патриа о муэрте!
Ближе к теме.
Итак, некто двое-трое (не будем показывать растопыренными пальцами) выдвинули тезис: престарелые ("27 лет?! Ой ! Столько не живут !" -- воскликнула много-премного лет назад Светлана Владимировна при знакомстве, близком, но не настолько, как хотелось бы) физтехи, как и все прочие граждане Советского Союза, типа буйнопомешанные истерички и психопаты. Гм. Ну-ну. Я, это, молчу, ладно. А то рассмешили меня, да. Однако, шибко смешно. Подумать только -- они считают себя (пылких, но лезущих в каждую... бутылку юношей) выдержаннее нас, кхе-кхе-кхгм (старость не радость: маленькие дети -- маленькие проблемы, большие дети -- большие проблемы), твердолобых непробиваемых хладномыслящих престарелых.
Ещё ближе к теме.
Как сказал Лев Толстой, "Чтобы поверить в добро, надо начать его делать".
В отличие от нынешних россиянских СМИ, поливающих Ваши души с детства гноем и помоями, голливудщиной, порнографией, насилием, убийствами, развратом и скандалами, ложью и рекламой, воспевающих предательство и измену, ненависть к родителям, учителям, героям и добродеятелям, дрянь и пакость, уродство тела и души, мистикой и суевериями, мракобесием и попросту калом , -- советские СМИ и школа воспитывали чувство прекрасного, истину, справедливость, любовь к ближним и всему человечеству, приобщали к высшей истине -- математике, к истинам попроще -- естественным наукам, искусствам.
Поэтому я понимаю (как бы его ни ругали, причём за дело) небезызвестного генерала Рашида Дустума, который последовательно воевал против узурпатора Амина, СССР, США. Он снимает стресс не алкоголем (подобно некоторым реальным и рекламным "героям россиянии"), табаком и прочими наркотиками, а вкусной едой и фруктовыми напитками. К сожалению, в прифронтовом блиндаже не очень-то позанимаешься спортом, музыкой, поэзией и там не очень уместны женские ласки (да, гарем в окопе я себе никак не могу представить).
"О, Саджах, Саджах из Джезиры!" -- воззывал к небесам в древней тоске, ярости и нежности полторы тысячи лет назад небезызвестный ближневосточный венценосец.
Но поскольку я не иудей, не мусульманин и не на фронте, а обыкновенный атеист (а вот попробуйте, миссионерки, обратить меня, искренне типа заблуждающегося, на путь типа истинный), любящий жизнь во всех её проявлениях и стремящийся к познанию истины Вселенной и счастью всего человечества, то для меня лучшим (наряду с вышеперечисленными искусствами), самым могучим антистрессовым средством, высшим видом искусства, раскрытием глубочайших тайн Вселенной является познание женщины.
О, как глубока, таинственна и нежна Вселенная! Она у меня одна. Не обижайтесь, девушки: особенно на то, что я тоже один и не могу быть одновременно и там, и здесь. Я -- физик. И поэтому способен (в благоприятном окружении) чувствовать волны Вашей души лучше всяких там лириков. Но я не святой, и поэтому ждите не елея, а правды.
"Звонко лопалась сталь от ударов меча." Когда я устаю от лязга зубов о зубы наглого врага, от ударов урановых палиц о титановые щиты, от испепеляющей радуги электромагнитного дыхания холодной-прехолодной плазмы, от тех полей, где орды формул, байтов, "где дышит интеграл", от борьбы за Жизнь против зла, -- ну, против того чванливого златокудрявого похотливого мужичка на застоявшемся 300-сильном жеребце в сияющих позолотой доспехах от Гуччи с мобилой наперевес -- и уползаю, ухожу, уплываю или улетаю в свои мало кому известные чертоги, простирающиеся от подземелья до поднебесья, то не может быть для меня лучшей награды, чем любовь женщины.